Поэтическая кухня

Поэтическая кухня
Леонид Александрович Машинский

Л.Н. Толстой в своём известнейшем эссе "Об искусстве", критикуя всяческий разврат, замечает, что раз уж балет признали как искусство, нужно признать искусством и работу повара. Сейчас, спустя 120 с гаком лет, в этом, похоже, никто уже не сомневается. И, хотя по крылатому выражению А.А. Ахматовой, стихи сами растут из сора, для того, чтобы они стали доступны сознанию массового читателя, их требуется собрать, обработать (например, поперчить и пожарить), а затем неплохо бы упаковать. Эта книга, продолжающая традицию "Поэтического максимума", как раз о том, как автор управляется со своими любимыми поэтическими сорняками. На обложке – я за приготовлением одного из блюд.

Исповедь чистоплюя

Так задуман был и так зачат,

Что легко мне до сих пор поётся.

Толку что? Ведь песни не звучат.

Ничего почти не остаётся.

Голос мой для слышащих не глух,

Но не всем понятен и по нраву.

Для того ли здесь бессмертный дух,

Чтоб сыскать себе земную славу?

Жаль себя, и многих песен жаль,

Как детей, оставленных без крова.

Но моя суровая печаль

Просто вызывающе здорова.

Если б по утраченным мечтам

Заходился я сопливым плачем,

То скорей понравился бы вам.

Но претит мне вкус такой удачи.

Кто брезгливость чувствует во мне,

Прав. Не всякий отклик мне приятен.

Лучше чистым сгинуть в тишине,

Чем истлеть под музыку от пятен.

23.08.16

***

Какой приятный вечер,

Какой приятный свет.

Слагаю части речи,

Поскольку я поэт.

В селе тепло и тихо,

Легко часы текут.

Не ищет сердце выход,

Ему вольготно тут.

И медленно и плавно

Идёт за сроком срок.

Не думаю о главном,

Не ведаю тревог.

А всё-таки печально -

Хоть и совсем чуть-чуть -

Что даже идеальный

Ведёт к кончине путь.

07.09.16

Слово о слове

Пространство тёплое шумит приятным шумом;

Кивает дерево, колышется трава.

Мозг возвращается к своим привычным думам,

Он одевает импульсы в слова.

Слова, блестящие своею формой твёрдой,

Слова, снующие как бодрые жуки,

Слова сбиваются в общины, стаи, орды