Разрешите влюбиться. Теория поцелуя

Открыл перед ней дверь и вынужденно отпустил руку. Чувствовать в своей ладони ее горячие, согревающие пальцы было чем-то особенным и захватывающим.

– Десять маленьких посылочек. По одной каждый день. – Усмехнулся, входя за ней следом. И куда делась ледяная корка на моем сердце? Мне срочно нужно было занавесить свое лицо раздраженной ухмылкой и презрением, но адреналин начисто стер все эти эмоции из моей головы, оставив в ней лишь насыщенное ощущение странной, пьяной эйфории. – Не стесняйся, проходи.

– Я не… стесняюсь… – Настя одернула свитшот, облизнула губы. Ей абсолютно точно было здесь некомфортно.

– Вот. Падай за свободный столик.

Она вцепилась в сумку. Пришлось ее легонько подтолкнуть, и от нового легкого касания у меня закружилась голова.

– Я угощаю, не переживай. – Пытаясь угадать ее мысли, произнес с глухой хрипотой в голосе.

Ежова забралась за столик и села так, как учили нас, наверное, в первом классе. В спину, будто кол вбит – прямая, руки на столе, верхом друг на дружке, взгляд внимателен – будто ждет, что ее к доске вызовут.

Сел напротив девушки и понял, что в голове у меня было пусто, как в поле. Раздетым под ее взглядом себя почувствовал.

– Официант! – Позвал девушку в фирменном фартуке.

Воспользовавшись паузой, в течение которой можно было не смотреть в Настины глаза, по-быстрому надиктовал официантке заказ и снова посмотрел на Настю. Она подняла голову и медленно взглянула на меня из-под упавших на лицо волос. Словно пыталась рассмотреть во мне что-то такое, что я прятал ото всех, и что никому прежде не удавалось вытащить наружу. Мы оказались лицом к лицу, фактически наедине, и я не был готов к тому, что окажусь настолько слаб перед ее очарованием.

– Ты можешь оставить ежа себе. – После недолгой паузы произнесла она. – Забота о ком-то вполне вероятно благоприятно скажется на твоем поведении.

– Что? – Опешил.

– Я к тому, что тебе придется кормить его и убирать за ним какашки. Это как развивающее занятие для законченных эгоистов. Ты, конечно, можешь нанять для этого специально обученного человека…

– Значит, ты такого обо мне мнения, да? – Я откинулся на спинку диванчика.

– Я делаю выводы исключительно по тому, как ты себя ведешь, зазнайка. – Она не выбирала выражений. – И по тому, какое впечатление стараешься о себе произвести. Наверное, ты ощущаешь себя наследным принцем или кем-то вроде того? А все вокруг – твои подданные, да? И, конечно же, любая девушка из свиты мечтает стать твоей фавориткой? А уж простая замарашка и вовсе должна умереть от счастья, что ты обратил на нее внимание? Упс, – она картинно развела руками, – не всегда всё бывает так, как мы себе намечтали.

Я рассмеялся:

– А ты мне нравишься.

Настя, наконец-то, расслабилась. Села удобнее.

– Но это не взаимно. – Пожала плечами.

– Ну, да-да. – Не мог не съязвить в ответ: – Тебе ведь нравятся щуплые очкарики?

Она задумалась, наморщив лоб, а затем на выдохе усмехнулась:

– Пожалуй, да. Особенно если они не бросают слов на ветер и не ведут себя, как последние потаскуны.

– Это ты на меня сейчас намекнула? – Чуть не закашлялся.

Выпрямился и поправил прическу.

Ежова подождала, пока официантка расставит на нашем столе тарелки и кружки, а затем, улыбнувшись, нагнулась ко мне и сказала:

– Ты вчера вывалил на меня весь свой арсенал охмурителя. И красивой назвал, и облапать пытался. Это же дилетантство. Дешевые фокусы. Кто-то еще ведется на такое, Гай? – Обвела пытливым взглядом мое ошарашенное лицо. – Хотя, наверное, ведется. Ты ведь никогда не скучаешь. Отбоя от второсортных женщин, жаждущих получить немного страсти, похожей на любовь, у тебя нет. – Она отвлеклась, чтобы провести пальцем по гладкой стали вилки, которая теперь лежала напротив нее. – Хм… А интересно у вас, у мужчин, все устроено. Девушка с одним встречается, а потом вдруг с другим – уже шлюха. Зато вы можете девиц менять хоть каждый день, и при этом всегда остаетесь «чистенькими», сколько бы грязи через вас не прошло. Бабник, ловелас, кобель, мужик! Только, на самом деле, это всё та же шлюшность, как ее не назови. Только мужская.

– Это… только твоя точка зрения, – парировал я.

– Разумеется. – Настя улыбнулась мне одними уголками губ.

Она никак не решалась приступить к еде. И, как бы не покоробили меня ее слова, как бы я не хотел высказаться в ответ, мне пришлось сдержаться:

– Ешь, пока не остыло, Ёжка. И не бухти. – Сказал миролюбиво.

– Я не люблю есть, когда на меня смотрят. – Тихо проговорила она.

– Хорошо. – Рассмеялся. Удивительно, что она с одинаковой легкостью заставляла меня и смеяться, и чувствовать себя дураком. – Я тоже буду есть. Видишь? – Взял вилку, подтянул к себе чашку. – Не смотрю на тебя. Ешь.

Но, пока она ела, все равно исподлобья пялился на ее красные щеки. И удивлялся тому, что у меня снова появился аппетит.

– Скажешь, почему не выспалась? – Спросил, подвигая к ней тарелку с большим куском шоколадного торта.

– Не-а. – Качнула головой, пряча взгляд.

– Я все равно узнаю.

Пушистые ресницы взметнулись вверх, обнажая глаза моего любимого цвета.

– Зачем тебе?

– Беспокоюсь о твоей благонадежности. Я должен знать, с кем оставляю Серегу. Мы с ним… в общем, прикипели друг к другу за ночь. И я хотел быть уверенным, что ты будешь заботиться о нем. И… – Прочистил горло, теряясь от смущения. – И еще я желаю обсудить график посещений. Хочу с ним видеться.

Девушка застыла с вилкой в руке, на которой с трудом удерживался здоровенный кусок торта.

– Гай, – сглотнула, – он не наш сын, и мы не разводимся. Это просто ёжик. Я сказала, что ты можешь оставить его себе, если хочешь.

– И ты так легко откажешься от Серёни?

Она улыбнулась, и весь мир сразу стал светлее.

– Я сама только его вчера забрала из приюта, куда его сдали прежние неблагонадежные хозяева. Так что ты с ним знаком даже дольше моего.

– Черт. – Выдохнул я с досады. – Расчет был на то, что ты очень привязана к нему, и я смогу видеться с ним, а заодно и с тобой.

Неужели, я только что сказал это?

– Все еще подбиваешь ко мне клинья? – Усмехнулась она, отправив в рот кусок торта. Прожевала, затем слизнула с губы шоколадную крошку и пожала плечами: – Тогда тебе начать бы с хороших манер, Гай. Засунуть свое высокомерие и хамствокуда-нибудь подальше.

– Так… у меня есть шансы? – В желудке перехватило.

Настя тоже, кажется, сама испугалась того, что сказала.

– Я этого не говорила. – И улыбнулась, опустив взгляд на дымок, поднимающийся от ароматного кофе в ее кружке.