Сказки Заманулья

– Неспокойно мне за нее, не принимает она жизнь такой, какая она есть. Все ей бороться за что-то надо.

– Так разве это плохо? А что если ей дальше народ защищать, так и пригодится характер-то.

– Будет у нас наследник, ему и народ защищать, а Хельге платья носить да пяльцы в руках держать умело и замуж выходить по уму. А как время придет, так и наследников рожать.

Склонила графиня голову да мужу возражать не стала. Время и вправду придет да все по местам расставит.

– Кровью ты к этим местам не привязан, оттого не болеешь за них. А народ сказывает, раньше солнце было, тепло было. Птиц в небе видно было.

– Народ всякое сказывает. А нам его кормить да защищать. Это время – надежное. А перемены всегда уносят чьи-то жизни. Войны вы не видели, оттого грезите глупостями всякими.

– Твоя правда, и спасибо, что от войны меня и народ мой уберег. Ложись спать, я еще немного постою, луной полюбуюсь.

В этот момент к графине подлетел ворон. Сел на подоконник и сидит. Она смотрит на птицу, птица смотрит на нее. Она возьми да погладь его по черной шелковистой спине, а ворон сидит да не улетает. Гладь, мол, дальше. Так графине как-то и на душе радостнее стало, и на сердце веселее. А ворон посмотрел на нее еще раз, крыльями взмахнул и улетел. Опустив вслед за своими крыльями на все графские владения глубокую темную ночь.

В комнате девочек было совсем темно. Ночь была тихая, спокойная, и пение сверчков плавно и медленно разливалось по комнате. Вдруг младшая из сестер тихонечко прошептала:

– У меня есть страшная тайна.

И все, молчит, ни слова больше не говорит. Сестры ее не выдержали от любопытства, спрашивают:

– Ну, рассказывай уже, что за тайна?

– Я могу ухать, как филин.

Она быстро соскочила с кровати, подбежала к окну и, смешно сжав ладошки, ухнула вдаль.

– Уху! – сказала девочка.

– Уху! – эхом отозвались леса и поля.

– А ведь и правда как филин! – удивилась Хельга.

– А то! Ты подожди, он ведь сейчас ответит.

И она вновь ухнула.

– Уху! – сказала девочка.

– Уху! – эхом отозвались леса и поля. Но на этом все – ночная темнота оставалась равнодушной к ее смелому порыву.

– Видимо, сегодня филины не охотятся, – сказала задумчиво Хельга.

– Ты не печалься, завтра попробуем, – подбодрила ее вторая сестра.

Но вдруг издалека раздался ответ.

– Уху! – Филин ухал и ухал.

– Ой, так ты у нас из птичьих будешь? Давай-ка ложись в постель, застынешь там стоять.

Сестра послушно легла в постель. Вновь воцарилась тишина. Только Хельга ей как-то не верила. Лежала да прислушивалась, чудилось ей, будто там, за окном, что-то происходит.

– Говорю тебе, сестра это ее, а сама девчонка – что есть, то есть, соколиных будет. Полетели, на них посмотрим.

– Да нельзя ведь дистанцию с человеком нарушать, мы так всех дымчаков разбудим.

– Так она сама вон ухает в окне, сама зовет. Полетели, говорю. Она, может, и последняя из соколиных, а ты будешь последним из филинов, что последнюю из соколиных видел.

Филины – народ дружный, и, пока они обсуждали, к ним подлетело еще несколько других птиц, так что к окну спальни девочек направлялось уже целое облако пернатых. Все они сели на стену и ухватились за нее так, что в окошке по проему видны были только их головы.

– Вон та, маленькая, она ухала. А вон та побольше и есть из соколиных.

– Да чем же она из соколиных?

– Да всем, говорю же тебе, всем!

– Выдумка это, нет их больше и не будет.

В этот момент Хельга в одну секунду вскочила с кровати и ринулась к окну и глядит в него нечеловечьим взглядом, как охотница.

– Опять я слышу их!

Все филины, как по команде, припали спиной к стене замка, распластавшись по ней крыльями, они едва дышали, чтобы оставаться незамеченными.

– Опять вас слышу, и опять вы прячетесь. Нечестно это.

И она ушла в кровать.

– Кого ты слышишь, Хельга?

– Я не знаю, это не голоса и не слова, но это какая-то информация. Словно люди не только посредством слов общаться умеют.

– Давай спать. Завтра постараемся найти в библиотеке ответы.

– А все же права ты, Хельга, нельзя мириться с туманом, иначе под ним жизни совсем не останется.

– Все, девочки, спать.

Глава третья.

Не дрогнула рука

Утро было таким же, как вчера и как неделю назад. Коротенький, едва заметный лучик солнца смело пробился сквозь пелену туч и тут же потух, словно кто-то загородил эту пробоину в тучах. Вновь сырость, серость, мерзлота заняли свое обычное, господствующее место в мире.

Хельга давно начала просыпаться до рассвета. Она встречала каждый новый день с радостью и любовью и надеждой на то, что он и впрямь будет новый, с верой, что однажды этот лучик победит. Но дни казались совершенно одинаковыми. Так и сегодня она смотрела на появление тающего, робкого луча солнца. Видела, как он стремится вырасти, стремится жить. Вдруг в его свете она заметила своего ворона. Она видела, как он летит и будто борется с кем-то, да чем больше сопротивляется, тем больше его туманом что-то опутывает. Да и туман не от земли поднимается, а какими-то вспышками возникает прямо в небе и душит несчастную птицу.

– Ну, так уж точно не пойдет!