¡Hasta Mañana!

Многовековая народная мудрость занудно твердит, что халявными бывают только пинки и подзатыльники. А если тебе вдруг хорошо, ищи, кому это выгодно. Периодически я гоняла в голове воображаемый круг подозреваемых, но ни одной зацепки.

В первый же день рассудила так: раз уж в данной истории я объект и играю по предложенным правилам, моё объектово дело маленькое, как материал я могу лишь сопротивляться или отдаться воздействию. Что ждёт за поворотом и каковы будут следующие условия – неизвестно, но мне нравится тот инкубатор, в который я помещена сейчас, и пусть оно идёт так далее. Пока не решат, что довольно, не откормят до нужной кондиции, буду радостно пастись и с аппетитом щипать траву. Только совсем нездоровая тварь побежит от такой жизни в лес.

К сожалению, люблю читать. Это вредно для счастья. Книжки, они как еда: диетическая и калорийная, экзотическая и привычная, деликатесы и фастфуд… У Родриго шикарная библиотека, полки-меню в гостиной до потолка. Оголодавшая, я сначала набросилась на десерты, любовные романы обильно запивала фэнтези. Но на одном сладком долго не продержишься, вернулась к здоровой пище. И началось это тщательное пережёвывание и длительное переваривание, прощайте, эндорфины.

Взять хотя бы «Синюю птицу», диетологи рекомендуют. Ещё недавно, как Тильтиль с Митиль, я облизывалась на чужие пирожные через окно. А дальше последовательность нарушена, меня экстерном из хижины перевели во дворец ночи, а оттуда – в сады блаженства. Обсуждали с Родриго, он говорит, что это эзотерическая пьеса с символическим прохождением двенадцати домов гороскопа. Я не сильна в эзотерике и ни черта не понимаю, куда идти, надо ли искать птицу и какой вообще резон – задачи не поставлены. Ни фею-поводыря, ни шапку не выдали.

А мысли назойливыми клопами всё же поначалу проникали в мою постель. В целях гармонизации были привлечены вспомогательные силы из области консервативной магии. На рынке среди вороха разнообразного рукодельного товара моё внимание привлекло сообщество маленьких вязаных кукол. Они пользовались устойчивым спросом у покупателей. Мунекитас кинтапенас – это, по сути, индейские родственницы козла отпущения и мальчика для битья. Куклы, на которых люди перед сном сливают свои проблемы и тревоги. Нажаловался, загрузил по полной, положил под подушку, а дальше уже эти крошки, размером с мизинец, парятся за тебя. Не ново, но всегда актуально свалить свой геморрой на кого-то другого. Я купила полноценный рабочий коллектив этих мунекитас, равномерно распределила между ними обязанности, кому на какую тему страдать. И спала относительно спокойно.

Вокруг озера несколько посёлков. Местные жители в основном крестьяне и рыбаки, малограмотные и работящие. Женщины, как цветные муравьишки, с вечными тюками на башке и малышнёй на спине, несут потомство протоптанным пробабками коротким маршрутом. Дети кукурузы, их представления о мире ограничены десятками километров в радиусе озера. Они не в курсе событий, выходящих за пределы их повседневности, общаются только на своём родном и не допускают в него посторонних.

Язык – их надёжный щит, натуральный консервант и антисептик, сквозь который не проникает токсичное чужеродное влияние.

Гордый кетцаль не живёт в клетке, его можно уничтожить, но нельзя чипировать.

Но не все трудятся, некоторые попрошайничают, благо туристов сюда привозят ежедневно пачками. Только единицы молодых ребят бегут в столицу и другие крупные города, пытаясь построить бандитскую карьеру – это самая доступная отрасль, где каждый имеет возможность хоть немного разжиться.

По всей стране контраст – вырви глаз: полутона практически незаметны, семьи либо безнадёжно бедны, либо неприлично богаты.

Правительство не имеет ничего против умеренного бандитизма, считая традиционные социальные трения натуральными и экологичными.

В доколумбову эпоху их предки оптом поставляли ненасытным богам своих соплеменников, те жрали в три пуза и с барского плеча жаловали цивилизацию, могущество, прогресс и всё такое, чем традиционно кичится большой мир. Ну и что принципиально изменилось? Жертвоприношение, похоже, является обязательным компонентом удобрения. Боишься крови – сажай картошку, таскай пыльные мешки на голове и моли духа предков послать лошадь.

Мне бы тоже придумать себе лошадь.

***

Родриго мимоходом затрагивал тему моей легализации, но детально не обсуждал из-за отсутствия у меня конкретных дальнейших намерений. Я же старалась жить настоящим!

Мы сразу нашли общий язык. У нас во многом схожие вкусы и интересы, весело и легко вместе, вот ей-богу, лучшей компании за всю жизнь не припомнить.

Отсутствие бытовых проблем, опять же, исключительно благоприятная почва для любых отношений. Тихая Ноа, эта крошечная фея с волшебной тряпочкой, скользила по дому, делая его дворцом. А в наше отсутствие она оставалась присмотреть за домом и животными.

Я научилась готовить. Не из необходимости, а в удовольствие. Да и было бы удивительно остаться равнодушной к такому изобилию овощей и фруктов, о существовании некоторых ранее даже не подозревала.

В будни за ужином мы перетирали уходящий день, а в выходные сбегали на побережье океана, где Родриго учил меня держаться на волне.

Но я не забывала о своём гостевом статусе, и коль уж решила остаться в этой стране, то продолжать злоупотреблять гостеприимством Родриго неприлично, надо как-то самостоятельно обустраиваться. К тому же имеющаяся наличность подходила к концу. Я особо не тратилась, наверное, сумма выдавалась из расчёта примерно на этот срок.

Кстати, Диего с тех пор ни разу не видела. Если он и наведывался, то делал это как истинный революционер, конспиративно.

Родился хитрый план, как обналичить средства на моём счету, если вдруг срочно потребуется. Смущало ли меня неизвестное происхождение этих денег? Не так чтобы очень. Я же их не украла. Они, в общем-то, такие же мои, как и всё окружающее. Дело случая, а случай бывает разным.

Хорошо, если без рефлексии, мне должно хватить на постройку скромного дома в одном из приозёрных посёлков. А на дальнюю перспективу необходимо прикинуть, чем зарабатывать. Сдавать комнаты туристам? Организовать небольшую кормушку? Почему бы и нет. Вариантов, прямо скажем, пшик.

Впрочем, это мало чем отличается от привычной ситуации дома. С той лишь разницей, что у нас всё максимально роботизировано и человеческие ресурсы в принципе не востребованы. А здесь ровно наоборот, кормят практические навыки, да где их взять высокоразвитым пришельцам. В каждом доме по ткачихе, поварихе, строителю, агроному, воспитателю, не говоря уж про артистов с психотерапевтами. Изыски не требуются, всё незатейливо, без излишеств.

«Они не слышали даже про примитивные 4d-принтеры! – усмехался в баре свежеприбывший безработный канадский инженер, – и не стесняются своего невежества. Срочно надо везти индейцам бусы. Это же какой простор для бизнеса!»

Нелепость заявления оценили все, кто хоть на минуточку прикидывал остаться здесь на ПМЖ. Везите деньги – бусы они и сами вам охотно впарят.

Несмотря на очевидные противоречия, два разных общества бесконфликтно сосуществовали на одной территории: коренное население, ведущее традиционный образ жизни, и технозависимые иностранцы, очарованные экзотикой простого и искреннего мира, но на деле неспособные органично встроиться в него, помыкаются, помыкаются – и домой, к роботам.

Вероятно, такой же сценарий ждал и меня, если бы не мои вынужденные обстоятельства.

***

Родриго прекрасно играл на гитаре, и голос у него приятный. Я слушала и ни о чём не мечтала, потому что эти минуты и были мечтой.

«…и с тех пор, как ты ушла, детка, на мне чёрная рубашка, а под ней мертвец…»

Это их страстное воспевание трупов я нахожу забавным. Не понимаю, что так привлекает мучачей в процессе разложения, но почти в каждом произведении, хоть заборном, хоть вокальном, правила хорошего тона обязывают лирического героя как минимум прикинуться умирающим.

Но музыка красивая, да.

После завершения очередной песни ещё не вышедший из образа поверженного быком новильеро по причине очередного эмоционального расстройства, раскрасневшийся Родриго мужественно смахнул потный локон со лба, налил мне в бокал ещё рома, а сам накатил из бутылки. Я восхищённо аплодировала!

– Кстати, о быках. Скажи мне, амиго, свободно ли домашние животные передвигаются между странами, не пристаёт ли к ним полиция со сканерами?

– Зачем тебе?

– Да так, мысли бродят. Допустим, я переоденусь ослом, вместо дона Альваро, который пока погостит у тебя, а сеньор Диего свозит меня в свою страну, потом в таком же виде привезёт обратно. Ну как?

– Какой оригинальный захватывающий сюжет! – Родриго о чём-то напряжённо задумался, глотнул ещё рома, закурил. – Признайся, Мария, тебе стало скучно со мной? Чего-то не хватает? Мало развлечений?

– Нет, что ты, Родриго! Мне с тобой фантастически повезло! Просто задумалась о будущем, а на него нужны деньги. Настоящих осталось мало, виртуальными здесь воспользоваться не смогу. А там бы произвела обмен с твоим отцом по очень выгодному для него курсу!

– О, – просиял Родриго, – тоже мне, проблема, надо было сказать! Вот тебе ключ, вон шкаф, подходишь, открываешь и берёшь сколько надо! А что за будущее ты задумала?

Мужчина мечты! Мегасупермачо! Возьми в шкафу сколько надо, только, ради бога, не надорвись, лучше в несколько заходов.

Родриго продолжил волшебно бредить, дескать, мне ни в коем случае не нужно работать ради денег, правильно заняться чем-то полезным для души и общества, и уж совсем огорчительно ему слышать о моём намерении переехать из его дома. Я должна бесконечно радоваться жизни и не забивать голову глупостями.

И как бы в подтверждение своих слов он снова затянул песню о том, что какая-то баба куда-то свалила, как невыносимо мучительно без неё, самое время укладываться в гроб. Вот зачем такое выдумывать? Известно же, нет человека – нет проблемы.

Хорошо, попробую продолжить радоваться, тем более что это входило в ближайшие планы, а там видно будет.

– Мария, давно хочу спросить, что у тебя за повязка на руке? Ты никогда её не снимаешь?

Я не знала, можно ли с ним говорить откровенно. Конечно, я доверяла Родриго, но вопрос касался не только меня. Попыталась вспомнить, не было ли на этот счёт инструкций от Диего, вроде бы нет. Решила ответить обтекаемо.

– Твоя мама повязала мне её как оберег.

– Это очень почтительно с твоей стороны! Но не собираешься же ты её носить всю жизнь? Хотя бы потому, что это неудобно.

– Так надо, Родриго, не спрашивай меня, я не смогу объяснить.

Похоже, он не в теме.