Сон о пустыне

– В другой раз, милая, – устало ответила Анна. – Мне уже намного лучше, но после перелёта требуется отдых. Мы ведь только с самолёта.

– О, конечно!

– Знаешь, я, пожалуй, останусь ненадолго. Не против, принцесса? – спросил Ричард, поигрывая бровями.

Девушка толкнула его в плечо, не прекращая улыбаться. Попрощавшись с его матерью, она позвала его в дом.

– А как же старый дуб, м? Стала взрослой, и забыла про своё любимое деревце? – спросил он, посмеиваясь.

– Ни-ког-да. Я скорее про тебя забуду, – подмигнула она.

– Ах, вот как! Значит, нашла мне замену?

– Эй, за такое можно и в глаз получить! Где я найду вторую такую занозу?

Забравшись на любимую ветку, которая была довольно крепкой и толстой, чтобы их удержать, они разговорились. Ричард сообщил, что последний год будет доучиваться здесь, вместе с Эффи. Как только здоровье его мамы улучшилось, и доктора разрешили ей вернуться, его семья сразу же отправилась обратно в Берлин.

– Ты изменился, – вырвалось у девушки, которая смотрела на него, не отрываясь, пытаясь запомнить каждую деталь. Казалось, что когда он уйдёт домой, то может не вернуться.

– Разве?

– Вообще-то… нет, думаю, нет.

Ричарда не было так долго, что его образ в её голове непроизвольно видоизменился, но вслух она решила об этом не говорить. Он здесь, и это главное.

– А ты изменилась, принцесса, – сказал он, подмигнув.

– Стала ещё прекрасней, румяней и… думаю, белее я не стала точно, – усмехнулась она.

– Так, самомнение на месте.

– А что, я выгляжу постаревшей?

Она наигранно приложила руку к сердцу в шутливой попытке возмутиться.

– Повзрослевшей. Внешне. Но внутри всё та же моя Эффи, – серьёзно сказал он, не реагируя на её смешки, и опустил взгляд на их болтающиеся ноги.

– Взрослость определяется ответственностью, так? – Она заговорщически улыбнулась, не принимая его серьёзный тон. – Что мы говорим ответственности?

Она поддела его локтем. Он покачал головой с улыбкой, и они в один голос крикнули:

– К чёрту её!

Разболтавшись, они пошли прогуляться и разошлись по домам, только когда на небе появились первые звёзды.

Перед сном Эффи думала о том, что внешне парень почти не изменился. Лишь подрос на дюжину сантиметров, из-за чего глаза Эффи теперь были на уровне его губ. Мальчишеский взгляд голубых глаз никуда не пропал, чему девушка была рада. Потому что другой на его месте мог бы посчитать себя слишком взрослым для лазанья по деревьям. Ричард же оставался тем, кого она помнила, и не собиралась забывать.

***

Ноябрь 1979 года

Придя домой после дополнительных занятий для подготовки к экзаменам, Эффи устало рухнула на кровать. С тоской посмотрела на заправленную постель сестры, которая обещала приехать на Рождество. Засыпая, она уже ни о чём не могла думать, желая поскорее отключиться от реальности.

Ночь была беспокойной. Около четырёх утра Эффи проснулась от жжения в левой руке. Тело слегка подрагивало. Её сон вернулся. Тот самый сон о пустыне, которого она ждала целых три года. В голове крутился вопрос: «Почему сейчас?». И снова всё оборвалось до того, как тень заглянула за возвышавшуюся перед ней песчаную дюну.

Она постаралась собраться, возвращая размеренное дыхание, твердя самой себе: «Давай, Эфиноя, сосредоточься». Казалось, если она сможет уснуть, то обязательно увидит продолжение.

Она никому не рассказала о своём настоящем имени. Ричард уехал вскоре после того, как она о нём узнала, и сообщать настолько важную для неё новость по телефону не хотелось. А по приезду парня она оправдывала молчание тем, что пока не представился удобный случай. Лисса, показавшая своё истинное лицо, по мнению Эффи, не была достойна такой чести. Имя ей нравилось, пусть было довольно непривычным, и иногда, в мыслях, она называла так сама себя, чтобы не забыть. Чтобы помнить, где она появилась на свет и куда должна однажды обязательно вернуться.

Сон не шёл, и это обстоятельство злило Эффи до такой степени, что она сжала в руках ткань простыни. Что-то внутри рвалось вновь увидеть пустыню, словно там она почувствует себя иначе. Может быть, как дома? Было бы странно, если так. Дом – не место, где родился, а люди, которые любят тебя. Но кто ждёт её в Египте? Что случилось с её биологическими родителями? Почему она оказалась брошенной на произвол судьбы?

Эти вопросы мучали девушку так давно, что она отчаялась когда-то найти ответы. Потому что никто не пустит её на родину. Возможно, однажды, когда она станет самостоятельной и съедет от родителей. Только что изменит переезд? Существует ли вероятность того, что в этой далёкой стране у неё кто-то остался? И если так, то как их найти?

Понимая, что уснуть не получится, Эффи в одной шёлковой пижаме вышла на террасу, освежиться. Едва она открыла двери, её пронзил дикий холод. Чистое вечером небо сейчас заволокли тучи. Последние ночи были довольно темными из-за недавно начавшего расти лунного месяца, а сегодня и этот источник света скрылся, создав вокруг непроглядную тьму.

Спустя несколько секунд молния заискрилась в небе прямо над домом семьи Вальтер. Ветер завыл так, что деревья сильно закачало. Дождь начал хлестать по крыше, и капли попадали на пол открытой террасы.

Под светом фонаря девушка заметила замёрзшую лужу, из-за чего показалось странным то, что идёт дождь, а не снег. Затем перевела взгляд на свой дуб. Показалось, что за его стволом мелькнула чья-то тень. Эффи поёжилась и быстро зашла внутрь, закрыв двери террасы на засов, после чего её веки вмиг потяжелели. Она легла на кровать и заснула, отпустив тревожные мысли.

Тень снова брела по ночной пустыне. Снова услышала плач. В предыдущих таких снах она не осознавала, что это не по-настоящему, однако сейчас было иначе. Поэтому она начала думать о том, как действовать, чтобы не проснуться, опять ничего не узнав. Эффи решила, что не стоит лезть на песчаный бархан, потому что именно на его вершине она всегда пробуждалась. Она свернула налево, обходя его.

Её дорогу освещала полная луна, невзирая на то, что в реальности светил небольшой месяц. Смотря под ноги, тень заметила, как в песке что-то блеснуло. Она осторожно попыталась подцепить своей тёмной размытой рукой находку, и, несмотря на, казалось бы, неосязаемость девушки-тени, та легла в её ладонь.

Находкой оказалась цепочка с кулоном, подаренная Лиссой. В жизни Эффи носила её, не снимая даже на ночь. Возник новый вопрос: что вещица делает здесь, в её сне? Может ли такое совпадение быть знаком? Что, если тот плачущий ребёнок – она сама, и сейчас видит собственные воспоминания, которые её мозг спрятал в надежде защитить?

Вдалеке загремел гром. «Гроза в пустыне?» – удивилась она про себя. Отчего-то девушка никогда не задумывалась о том, что здесь могут быть грозы. В её представлении, пустыня была сухим безжизненным местом, и дальше принятого шаблона её мысли никогда не продвигались.

Тучи закрыли луну, и яркая вспышка молнии прочертила небо. Затем пространство окутала тишина. Плач прекратился, и тень услышала таинственный шёпот. Он манил к себе и исходил с той же стороны, с которой до недавнего времени плакал ребёнок. Послав всё к чёрту, Эффи побежала к верхушке песчаного холма. Забравшись, она успела мельком увидеть, как над маленькой девочкой склонилась тёмная фигура.

– Эффи, вставай, – голос Беатрис резко выдернул её из сна. – Ты просила разбудить тебя пораньше. И кстати, доброе утро.

– Кому как, – промямлила девушка и тихо выругалась.

– Что ты там бормочешь?

– Говорю, и тебе доброе утро, мама.

Собравшись, она поняла, что позавтракать не успеет. Обувшись, быстро накинула тёплое пальто и, выйдя на улицу в обещанное Ричарду время, с улыбкой посмотрела на дорогу.

– Привет, принцесса. Похоже, что мы не зря вышли в такую рань. – Он прикрыл рот рукой, зевая. – Лужи действительно замёрзли, и… увеличились в размерах?

Парень, как всегда, был прекрасно одет. Серые брюки, серое пальто, и немного не вписывающийся в деловую картинку, зелёный шарф, совсем не подходящий его голубым глазам.

– Ночью была гроза. – Она поёжилась, вспоминая силуэт за дубом. – Твой стилист плохо себя чувствует сегодня? – усмехнулась она, глядя на его укутанную шею.

– Подожди-ка, а ты чего не спала ночью? – спросил Ричард, хмурясь.

– Не могла уснуть. Выходила на террасу проветриться, – ответила она, и прикусила губу. Немного подумав, продолжила: – Потом-то я уснула, и… мне снова приснился тот странный сон. Помнишь, я тебе рассказывала? Сон о пустыне.