Бывший. Ты мне нужна

Бывший. Ты мне нужна
Лайза Фокс

Бывшие. Зимний роман
Никто не решается противостоять олигарху Марку Ракитину. Он добивается своей цели безжалостно сметая препятствия, даже если на пути оказывается любимая девушка. Именно это случилось со мной.

Марк без сожаления вышвырнул меня из своей жизни и у меня ушли годы, чтобы собрать своё сердце из осколков. Едва я решила, что смогла забыть прошлое, как столкнулась с разъяренным Ракитиным, обвинившим меня в сговоре с конкурентами. И единственное, что может спасти меня от гнева бывшего – Новогоднее чудо!

Лайза Фокс

Бывший. Ты мне нужна

Бетон стынет

– Быстро убирай свою колымагу с дороги! – орал на меня краснолицый мужик в распахнутой на круглом животе куртке. – Раскорячилась на единственной полосе, как корова! Проезд освобождай!

От его ора у меня похолодела спина. Мужик нервничал, едва ли не подпрыгивая возле водительской двери.

На единственной проезжей на участке ремонта полосе трассы издевательски горел зелёный свет на моей стороне. Но сдвинуться с места я не могла.

Машина поехала, и, оказавшись в самой середине узкого участка, заглохла.

Саня из автосервиса, которому я тут же позвонила, услышав описание проблемы и посмотрев снимки экрана, сказал, что на месте это не решить. Я вызвала автопогрузчик.

– Я не могу этого сделать. Машина заглохла. Эвакуатор я уже вызвала.

Мужик замер, словно налетев на кирпичную стену. Его лицо из румяного стало малиновым. Глаза налились яростью.

– Ты там совсем рехнулась, курица? Чего ждать? Права купила, а ездить не купила? Уматывай, пока цела!

Мужик начал энергично переваливаться с ноги на ногу, словно перед прыжком.

– Придётся немного подождать.

– Че-го-о-о? Сколько ждать? У меня бетон в миксере стынет! Встанет козлом и машину можно будет выкидывать, а она таких деньжищ стоит, как 50 твоих!

К нам начали подтягиваться другие водители. Их злые лица вызывали у меня дрожь в коленях. Они выглядели как волки, сбивающиеся в стаю для нападения на добычу.

Автопогрузчик принял заказ, но оградить меня от агрессивной толпы он не мог. Да и когда ещё он приедет? А толпа ждать не собиралась. Я подняла стекло и с надеждой стиснула телефон в руках, ожидая помощи.

А толпа волновалась. Всех заводил краснолицый мужик с автомиксера за моей машиной. Его вопли доносились даже сквозь закрытое окно.

– Мне тут ехать было 40 минут! На ремонте простояли дополнительные 20, и теперь ещё эта раскорячилась! Ещё 20 минут, и у меня в миксере будет застывший бетон! И его можно будет на свалку вышвыривать!

Мужик распалялся ещё сильнее. Он размахивал руками и заводил толпу. Начал стучать по крыше моего красного Getz. Обстановка накалялась. Никто не хотел мне помочь. Все только требовали. И убрать машину с дороги – было самым приличным.

Краснолицый стал уже пунцовым до самого расстёгнутого ворота кардигана. Ему что-то советовали, но он уже озверел и не собирался решать дело миром.

– Вылезай наружу, корова! Скинем твою колымагу в кювет! Это лучше, чем лить туда 7 кубов бетона! Вылезай, кому говорю!

Он начал остервенело стучать по крыше и к нему присоединились несколько человек. Мой красный Getz колыхался под их ударами, как штормовое море. Я сжалась от страха в комок и до боли в пальцах сжала телефон, надеясь на чудо.

Удары становились жёстче. Те, кто стоял спереди, начали раскачивать капот, и машина закачалась сильнее. Я тряслась, как перепуганный заяц, боясь удариться о руль.

Но когда моё сердце от страха было готово проломить рёбра, толпа отхлынула. Даже краснолицый отскочил на 2 метра вперёд и постарался спрятаться за спинами других водителей. Но те тоже предпочли отступить.

Не понимая, что происходит, я посмотрела по зеркалам, но не увидела причину изменения настроения толпы. Вернее, не так. Они, как и прежде, хотели меня растерзать, но почему-то теперь не решались.

В моё стекло резко дважды стукнули. Я повернула голову и увидела одетого во всё чёрное мужчину средних лет. Серые глаза, русый ёжик коротко стриженных волос.

Он поймал мой взгляд и медленно опустил открытую в сторону земли ладонь. Я нажала кнопку, но стекло не поддалось. Мужчина показал на замок, и я потянула на себя ручку.

Когда раздался щелчок, он резко распахнул дверцу и, качнув голову в сторону, произнёс, – быстро со мной.

Путаясь в ремне безопасности, я схватила свою сумку и выскочила в кашу из мокрого снега и льда. Захлопнула дверцу и рефлекторно поставила на сигнализацию. Мужчина и бровью не повёл.

Он подтолкнул меня в сторону бетономешалки, а когда я, поскользнувшись, чуть не растянулась в грязи, поймал за шиворот новенького кашемирового пальто.

Он ничего не говорил, но я понимала, что мы идём к картежу новеньких агрессивно дорогих авто чёрного цвета. Миновав первое, мы подошли к пассажирской двери со стороны обочины. Когда стекло плавно отъехало вниз, я услышала пробирающее до глубины души, – Юля?

И я пожалела, что не осталась в своей машине.

Только не это!

– Хотя чему удивляться? Ты могла не только перекрыть трассу. Помнится, однажды, ты остановила вылет самолёта.

Глубокий бархатный баритон звучал завораживающе, но мне захотелось развернуться и сбежать обратно, к разъярённой толпе. Там для меня было безопаснее.

Стекло бесшумно опустилось, приоткрыв моему взгляду безупречный салон автомобиля F-класса, поражающий своим комфортом. Но вместо радости я испытала ужас.

Ещё 5 лет назад я была бы в восторге от возможности ехать в такой шикарной машине. Не именно этой. Другой, которую уже заменили на более пафосную модель. Как когда-то меня.

Я зябко поёжилась. Внешне ничего не изменилось, но сопровождающий подхватил меня под локоть и обвёл вокруг машины. Когда дверца мягко отъехала, приглашая меня в роскошный салон, я упёрлась.

Меня пробивало мелкой дрожью. И если я тряслась перед беснующейся толпой от страха, теперь меня охватывал ужас. От разъярённых водителей спастись шанс был, а вот от Ракитина – нет.

Он был моим личным наркотиком, подавляющим волю. И я была готова отгрызть себе руку, чем снова попасть в капкан его обаяния.

– Марк, я не виновата. Машина сломалась прямо посреди полосы. Автомеханик говорит, что починить можно только в салоне. Автоэвакуатор я уже вызвала. Как только он зацепит мою машину, мы все поедем.

На светлую обивку сиденья со стороны моей двери легла смуглая крепкая ладонь. Именно так она накрывала мою грудь, и у меня защекотало в животе в предчувствии ласки.

Я отпрянула от двери, но натолкнулась на непоколебимую грудь сопровождающего. Он смотрел на меня молча. Но мне показалось, что на дне его крокодильего взгляда всколыхнулось любопытство.

– Я понял, Юль. Садись, поговорим в приятной обстановке.

Ладонь снова скользнула по обивке и едва заметно хлопнула по мягкой коже. У меня в животе затрепетали крылья невидимых бабочек. Это меня взволновало и взбесило одновременно. Я была влюблена в Ракитина. Дрожала от каждого его прикосновения и срывала голос в его постели.

Три года после нашего разрыва я зализывала душевные раны. Старалась найти себе кого-то другого, но не могла. Потому что Ракитин во всём был лучше. Он побеждал, даже не приходя на поле битвы.