Человек из стали. Иосиф Джугашвили

Васадзе прибыл к Сталину по личному приглашению последнего, поэтому ничего удивительного нет в том, что центральным персонажем его мемуаров является хозяин дома, у которого он гостил. Но и воспоминания Чарквиани вращаются вокруг той же персональной оси, олицетворяемой И.В.Сталиным.

Эта ось вообще является одной из ведущих во всемирной истории. Как тут не вспомнить Константина Симонова, писавшего: «…Сталин – личность такого масштаба, от которой просто-напросто невозможно избавиться никакими фигурами умолчания ни в истории нашего общества, ни в воспоминаниях о собственной жизни, которая, пусть бесконечно малая, но всё-таки частица жизни этого общества».[11 - К. Симонов, «Глазами человека моего поколения. Впечатления о И.В. Сталине». М., Агентство печати Новости, 1988.]

Но разве он один благоговел перед образом Сталина? Имеется колоссальное количество высказываний о Сталине других деятелей, известных не только в стране, но и на всей планете. Иногда издаются соответствующие подборки этих высказываний. Можно предположить, что собранные воедино, они составили бы, наверное, не один том. В обществе, между тем, вот уже более шестидесяти лет кипят нешуточные страсти вокруг оценки того, какую роль сыграл Сталин в судьбах страны и мира – положительную или отрицательную.

Как Васадзе, так и Чарквиани занимают однозначно просталинскую позицию, пусть и не с ортодоксальной коммунистической точки зрения, но в более или менее советском духе. Такой подход, увы, подвергается шельмованию или вовсе не признаётся большинством современных кавказских и российских историков, чутко держащих нос по ветру.

Мне лично весьма импонирует суждение, почерпнутое из одной книжки. Автора сейчас не упомню, а сказано было так:

«Сталин – интернационалист-большевик, говорят интернационалисты-большевики. Сталин – русский националист, говорят русские националисты. Сталин – грузин, говорят грузины. Сталин – осетин, говорят осетины. Сталин – глубоко верующий человек, говорят глубоко верующие люди. Сталин – абсолютный атеист, говорят абсолютные атеисты. Сталин – эффективный менеджер, говорят эффективные менеджеры. Сталин – великий политик, говорят великие политики. Сталин – сволочь и мразь, говорит сволочь и мразь».

Хулители всех мастей, взявшие старт с момента прихода к власти Н.С.Хрущёва, вылили на наше прошлое и на большинство фигурантов сталинской эпохи потоки клеветы и лжи. Тотальное отрицание чего-либо позитивного в этом прошлом и в этих фигурантах – их отличительный признак. Он присущ, как доморощенным, так и зарубежным антисталинцам.

По их мнению, не было ни успехов на пути от сохи до искусственного спутника Земли, ни великих побед в мировой войне, ни феноменальных культурных и иных социальных достижений, ни превращения некогда отсталой, полуграмотной Российской империи в мировую сверхдержаву – ничего. Крупнейшие в мире электростанции, мощнейшие промышленные комплексы, уникальные научные открытия, надёжный атомный щит и прочие чудеса, порождённые Советами – это, оказывается, бутафория на голливудской киностудии, где снимается фильм по сценарию Джорджа Оруэлла.

Ленин, Сталин, Дзержинский, Берия, Молотов, Жданов, Каганович и другие превращены в мальчиков для битья, выставляются в образе мракобесов, кретинов, садистов, извращенцев. Оплёвываются комдив Чапаев и Зоя Космодемьянская, академик Лысенко и Павлик Морозов… Злорадство по поводу величайшего этатического катаклизма и геополитической трагедии – разрушения СССР – привело к таким вывихам в сознании иных отечественных и зарубежных дельцов от политики, что их постигла невменяемость. Они на полном серьёзе уравняли в преступности фашистский и коммунистический режимы. И я выражу не только своё мнение, когда скажу: не видеть антиподную разницу между этими явлениями могут два типа людей – абсолютные невежды или абсолютные негодяи.

Тем не менее, каждый волен выбирать – кому верить. У меня своя точка зрения (которую я тоже не скрываю). Какие-то вещи и отношение к ним, высказанные Кандидом Чарквиани, я разделяю, какие-то – нет. Поэтому иногда поправляю автора, но не переделываю сказанного им. Навязывать или даже подсказывать читателю не собираюсь, хотя изредка сопровождаю интервью собственной трактовкой явлений. В конце концов, раскрывать контекст отразившихся в интервью событий и фактов в свете ситуации, складывавшейся внутри и вне СССР – моя прямая обязанность, если не как переводчика, то как редактора-составителя.

Сталин и Грузия

Предлагаю прислушаться к словам К.Чарквиани, когда он рассказывает о том, что выиграла Грузия от нахождения в составе Советского Союза, о мерах по развитию вверенной ему республики в послевоенные годы.

Общеизвестно: то были тяжёлые годы, ибо на них лежала печать самой разрушительной и кровопролитной войны в истории человечества. Наличие развалин на территории СССР усугублялось угрозой реальной агрессии Запада, в отличие от нас пострадавшего несравненно меньше и к тому же вооружённого ядерной бомбой. Локальные успехи восстановления народного хозяйства сливались в общее стратегическое достижение советского народа, который за несколько лет вышел на довоенные рубежи почти по всем экономическим показателям.

Грузия внесла достойную лепту в этот процесс. Никто не может подвергать сомнению интернационализм, присущий тогдашней внутренней и внешней политике страны и, само собой разумеется, – её вождю. Никто не может оспаривать, что Сталин участвовал в решении вопросов развития республики не как родившийся и выросший на грузинской земле, но в качестве Председателя Совета Министров СССР. То есть – руководителя, отвечавшего за состояние дел во всех уголках одной шестой части суши, занимаемой Советским Союзом.

В этой связи, грузины, не потерявшие способности помнить и ценить, знают, что благодаря Сталину в республике развилась гидроэнергетика. Была реализована идея создания крупного металлургического комбината. Это предприятие впоследствии стало градообразующим, породив фактически на пустом месте город Рустави. Появились такие сложные производства, как станкостроительное и авиастроительное. Начался выпуск автомобилей. Некоторые виды продукции грузинского машиностроения ещё до Великой Отечественной войны уже шли на экспорт.

Именно по сталинским планам и проектам строилось тбилисское метро – сегодня главная транспортная артерия полуторамиллионной столицы. Заплескались воды огромного – более 300 миллионов кубометров – водохранилища длиной 9 километров, шириной 2 километра, глубиной до 30 метров; народ тут же прозвал его Тбилисским морем. Оно стало основным резервуаром питьевой воды и излюбленным местом отдыха горожан.

Развитие традиционных и появление новых секторов аграрного производства в Грузии тоже связаны со сталинскими директивами. Чтобы полнее использовать уникальные субтропические условия республики, был взят курс на увеличение площадей за счёт осушения заболоченных территорий Колхидской низменности, всемерный рост производства чая и цитрусовых. Перечислять можно долго.

Любопытно упомянутое Кандидом Чарквиани участие Сталина в предотвращении демографической катастрофы, нависшей над Грузией в годы Великой Отечественной. В примечании к данному месту в мемуарах я слегка расширил этот частный пример. Для этого обратился к соответствующей сталинской политике в том, что можно назвать народосбережением, в отличие от нынешнего народоизведения, столь характерного для большинства постсоветских республик.

Конечно, несмотря на их величие в масштабах небольшой республики, описанные свершения уступали по размаху многим другим народнохозяйственным объектам, возводимым в стране. Грандиозность строек, темпы реализовывавшихся во всесоюзном масштабе планов, поражают воображение. Я их тоже не перечисляю. Зачем? Пепел истории не просто стучит в наши сердца. Он не даёт заснуть памяти – ведущему признаку цивилизованности человека и общества.

Но если это так, то он побуждает искать и находить огромное количество доступных всем свидетельств прорыва сталинской державы к духовным и материальным высотам человеческой цивилизации. Тем высотам, что по сей день в опосредованном смысле остались недосягаемы ни для одной страны в мире.

Одновременно пепел прошлого не может не пробудить чувство благодарности у потомков. Чувство, отсутствие которого согласно религиозной традиции есть смертный грех, а согласно нерелигиозной есть тягостное бескультурье. Оба вывода истинны.

Фальсификаторы за работой

Подобных невежественно-неблагодарных лиц, независимо от уровня их образованности, я снова, по аналогии с вышеуказанными невеждами и негодяями, разделил бы на две части. Об одних говорится в евангелии от Луки словами Иисуса Христа: «Отче! Прости им, ибо не знают, что делают». Этих людей требуется просвещать, вразумлять, просветлять.

О других скажу собственными словами: они есть парнокопытные долларолюбивые особи, жиреющие на иностранных грантах и готовые не то, что родину – мать родную продать. Поскольку они искажают историю сознательно (порой кажется, что с наслаждением), то, как сказано в евангелии от Матфея, нечего метать бисер перед свиньями. Полемизировать со свиньями бесполезно, даже если те обложились дипломами и научными званиями.

Не могу не коснуться одной из любимых тем парнокопытных историков, которым платят по высшей ставке за фальсифицирование темы Великой Отечественной войны. Надо сказать, что война опалила территорию Грузии лишь по краям. Однако прошла через судьбу всех трёх с половиной миллионов жителей республики, пославшей на фронт около 700 тысяч своих сыновей и дочерей. Триста тысяч из них погибли. Называют даже 350 тысяч.

Немалое число парнокопытных «специалистов», пасущихся, как в Грузии, так и на всём постсоветском пространстве, хором утверждают, что роль Сталина в годину военных испытаний была при его жизни преувеличена. Это далеко не самое тяжкое обвинение, которым историки да политологи бросаются так же легко, как дети швыряются чем-нибудь в песочнице. Хрущёв, например, «уличал» Сталина в том, что тотде планировал военные операции по глобусу. А Лаврентия Берия обвинял в том, что тот, отвечавший за оборону Кавказа (и, кстати, блестяще организовавший её), будто бы собирался открыть дорогу немцам.

Сталиноеды изгрызли все зубы о документы, согласно которым войну, мол, вели и выиграли народ, армия, да притом вопреки бездарному Сталину. Иногда ими невнятно, скороговоркой признаются подвиги гражданского населения, массовый героизм солдат и офицеров. Но как надо ненавидеть и тех же гражданских лиц, и тех же воинов, чтобы проповедовать фактически бредовую идею: мол, рота вполне может обойтись и победить без капитана, батальон – без майора, полк – без полковника, дивизия – без генерала, страна – без верховного главнокомандующего. Продержаться без командира какое-то время, пожалуй, можно, победить – никогда.

А чего стоят россказни пасквилянтов о том, что Сталин в начальный период войны якобы запаниковал, впал в прострацию, был недееспособен. Эту чушь, растиражированную в сотнях, если не в тысячах скороспелых публикаций, добросовестные исследователи уже не раз разоблачили, доказав совершенно противоположное. Воспоминания К.Чарквиани – новое свидетельство, опровергающее живучую чушь. В них описывается, как в первые дни войны, вызванные на заседание Государственного Комитета Обороны, руководители Грузии, Азербайджана и Армении были приняты Сталиным. Он оперативно и детально проанализировал их доклады о положении на местах, сделал свои прогнозы, дал чёткие, исчерпывающие поручения.

Развеивается ещё один грязный миф, насаждавшийся у нас с хрущёвских времён – о национализме Сталина, о его потакании грузинам, о том, что при решении тех или иных вопросов он отдавал предпочтение Грузии, действуя на пользу только ей. Этот вымысел Хрущёва и его последователей дурно пахнет, имеет целью не столько низвержение Сталина, сколько стравливание наций.

К.Чарквиани должен был бы придти именно к такому выводу, но он этого не сделал, либо сделал, но сказанное им не попало в текст. Как бы то ни было, пора честно признать, что дружбу народов, от которой ныне остались рожки да ножки, губили и сгубили антисталинские провокаторы. Вы думаете, их многодесятилетняя провокатура закончилась? Она продолжается и даже энергичнее, нежели раньше.

В действительности, Сталин всегда стоял за равенство наций и имел одно единственное предпочтение, можно даже сказать слабость: любовь к русскому народу. Тост Сталина, произнесённый 24 июня 1945 года на приёме в Кремле в честь командующих войсками, растиражирован и известен ныне, наверное, любому. Но мне кажется, что его надо повторять снова и снова, и не только в славную дату Праздника Победы – 9 мая. Его надлежит внести во все школьные и вузовские учебники истории, печатать на красочных плакатах…

«Товарищи, разрешите мне поднять ещё один, последний тост.

Я хотел бы поднять тост за здоровье нашего советского народа и, прежде всего, русского народа.

Я пью, прежде всего, за здоровье русского народа потому, что он является наиболее выдающейся нацией из всех наций, входящих в состав Советского Союза.

Я поднимаю тост за здоровье русского народа потому, что он заслужил в этой войне общее признание, как руководящей силы Советского Союза среди всех народов нашей страны.

Я поднимаю тост за здоровье русского народа не только потому, что он – руководящий народ, но и потому, что у него имеется ясный ум, стойкий характер и терпение.

У нашего правительства было немало ошибок. Были у нас моменты отчаянного положения в 1941-42 годах, когда наша армия отступала, покидала родные нам сёла и города Украины, Белоруссии, Молдавии, Ленинградской области, Прибалтики, Карело-Финской республики, покидала, потому что не было другого выхода. Иной народ мог бы сказать правительству: вы не оправдали наших ожиданий, уходите прочь, мы поставим другое правительство, которое заключит мир с Германией и обеспечит нам покой. Но русский народ не пошёл на это, ибо он верил в правильность политики своего правительства и пошёл на жертвы, чтобы обеспечить разгром Германии. И это доверие русского народа советскому правительству оказалось той решающей силой, которая обеспечила историческую победу над врагом человечества – над фашизмом.

Спасибо ему, русскому народу, за это доверие! За здоровье русского народа!»

С удовольствием воспроизведя тост, замечу, что я сделал это не только для того, чтобы в очередной раз напомнить о хрестоматийных словах вождя. Немногие осведомлены о том, что у тоста есть своеобразное продолжение. Там же, на приёме к Сталину подошёл растроганный Маршал бронетанковых войск П.С.Рыбалко:

– Как Вы, товарищ Сталин, замечательно сказали о русском народе! Откуда Вы, грузин, так глубоко знаете русский народ?

И в ответ услышал:

– Я не грузин, я – русский грузинского происхождения.[12 - И.Чигирин, А.Канавщиков, «Русский человек Иосиф Сталин». М., «Достоинство», 2013.]

В этом не было ни тени политического кокетства или, боже упаси, заискивания. Как не было и принижения собственной родословной. Задолго до великой победы Сталин, заполняя различные анкеты, собственноручно указывал: национальность – грузин, родной язык – русский. Он никогда не открещивался от своего происхождения, блестяще владел грузинским языком, на котором в юношеском возрасте создал несколько поэтических шедевров. Перед его глубоким знанием русского языка снимали шляпу признанные художники слова – классики русской советской литературы.

В то же время тонкий знаток и мудрый судья в национальных вопросах, которые можно считать стержневыми во внутренней политике многонационального государства, Сталин понимал, что быть вождём советского народа – это значит быть, прежде всего, вождём русской нации. Каковая в силу совершенно естественных, объективных причин демографического, географического, экономического и разного другого характера играла авангардную роль в семье советских наций.

Нет вины Сталина в том, что после его смерти эта роль постепенно дискредитировалась, размывалась, исчезала…

Кое-кто избегает говорить об этом

Я бы обратил внимание читателя на ещё одну проблему, о которой пойдёт речь в мемуарах Чарквиани-старшего. В современной политологии подобная проблема именуется сенситивной. Попросту говоря, чувствительной, даже щепетильной. Её обходят многие политики, учёные, журналисты, не говоря о бизнесменах. Правда, есть слои общественности, где эта проблема раздувается искусственно, до чудовищно огромных размеров.

В сталинские времена она стояла очень остро и говорить о ней не избегали. Напротив – занимались ею предметно. С одной стороны, она представляла собой старинную проблему внешних территориальных споров. С другой, являлась чисто внутренней. После войны как внутри, так и вне страны возникли новые реалии, вытекавшие из задачи недопущения возрождения фашизма и обеспечения безопасности границ СССР. В позднейшее время, в свете уничтожения СССР, внутренние территориальные вопросы оказались связанными с вопросами самоопределения и сепаратизма, послужили дополнительным толчком к фактической гражданской войне, развязанной горбачёвцами.

Последние события, и не только на постсоветском пространстве, ясно показывают колоссальное различие во взглядах, существующих по данному вопросу в различных государствах и социальных слоях. Оно отражает несовпадение точек зрения на фундаментальное понятие мироустройства. Вернее на несостоятельность одновременного следования принципу «территориальная целостность» и принципу «право народа на самоопределение». По причине частой и явной несовместимости обоих принципов с понятием «справедливость».

Эта непримиримая разница во взглядах наблюдается, как на уровне правительств, так и на уровне групп населения и отдельных людей. Приднестровцы, к примеру, считают справедливым свой выход из состава Молдавии. Молдаване – наоборот. Идентичная ситуация в Абхазии и Южной Осетии. Абхазы и осетины относят к торжеству справедливости отпадение обоих образований от Грузии. Грузины рассматривают этот факт с совершенно противоположной позиции. Присоединение Крыма к России стало трагедией для Украины, но благом для большинства крымчан.