Последнее хокку. Сборник рассказов

– Ракету, – согласился Ян. – Чтобы получить скорость отрыва и покинуть Землю.

– Господа, чаю, – голос Варвары Евграфовны прозвучал неожиданно, они словно забыли, что кроме них, в доме есть кто-то еще. Она сдвинула их записи, ставя поднос.

– Иван Мартынович, зачем людям небо, если они не научились жить на Земле?

– Небо нужно тем, кто не хочет больше смотреть себе под ноги. Остальные могут жить привычно.

– Вокруг так много серости, – продолжила Варвара Евграфовна. – Боюсь, она не даст другим смотреть в небо. Это означало бы, что вы лучше.

– Мы и есть лучше, дорогая, – засмеялся Константин Эдуардович.

– А еще мы очень скромны, – подхватил Ян.

– Как это вы удачно нашли друг друга! – всплеснула руками Варвара Евграфовна.

– Да. Это большая удача, – согласился Константин Эдуардович. – Ведь как известно «На высотах мысли царит одиночество».

– Я все думаю о количестве топлива, – Ян чертил ложкой на салфетке замысловатые узоры. – Скорость ракеты зависит от скорости вытекающих из нее газов и от того, во сколько раз вес топлива превышает вес пустой ракеты.

– Думал! – возбужденно воскликнул Константин Эдуардович, задел рукавом чашку с чаем и опрокинул ее, темная жидкость моментально впиталась в белоснежную салфетку.

– Прости, Варенька, – горестно охнул он.

Варвара Евграфовна всплеснула руками:

– Не обжегся?

Ян почувствовал что-то похожее на зависть. У них не было в запасе вечности. И они были счастливы. Он сегодня от чего-то особенно остро ощущал свое одиночество. Вспомнилось, как она стояла на подножке поезда и грустно смотрела на него. И волосы ее отливали медью.

– Ты приедешь за мной?

– Конечно, милая. Через неделю мы снова будем вместе. Навсегда.

– Навсегда, – улыбнулась она.

А потом вагоны, оторванные друг от друга, лежали на боку. Кругом был хаос и мешанина из железа, дерева, стекла и людей. И это было навсегда.

– Я понял! – озарение вытеснило боль. – Есть выход. Ракетный поезд!

– Поезд?

– Он будет состоять из многих ракет, которые соединены между собой.

– Так.., – Константин Эдуардович медленно поднимался из-за стола. – Ракеты работают поочередно, разгоняя всю систему. Топливо в одной ракете выгорает…

– Она сбрасывается.

– Поезд становится легче. Это просто и гениально!

Было много вечеров, но Ян помнил об одном особенно отчетливо. В красках и звуках.

Тогда они засиделись далеко за полночь. Ян вернулся из Москвы, и Константин Эдуардович с жадным вниманием слушал привезенные новости. Словно в комнату с затхлым воздухом врывались волны свежести.

Боровск спал, укрывшись тяжелым одеялом ночи. Где-то во дворах раздавалось редкое тявканье собак во сне. Даже пьяные крики сегодня не разносились. Городишко словно умер, и это было так странно после дневного бестолкового шума. Ян поставил чашку с остывшим чаем на стол и сцепил пальцы на коленях. Решимость пришла сразу, как перед прыжком вводу. Он тронул друга за плечо, тот повернулся и напряженно посмотрел на его губы.

– Я знаю, как совершить полет, о котором мы мечтали.

Брови Константина Эдуардовича взлетели вверх.

– У меня есть корабль.

– Корабль?

– И мы можем улететь, если ты согласишься.

Вопросов было так много, что Константин Эдуардович молчал.

– Помнишь, я рассказывал тебе об озере.

– Из твоей юности?

– Мне больше ста лет, Костя. И это не шутка.

– Я, наверно, плохо разобрал, – забормотал Константин Эдуардович. – Здесь темно на веранде. Может, пройдем в дом?

– Нет, – Ян тронул друга за руку. – Ты разобрал все правильно. Я нашел озеро, которое делает меня практически бессмертным.

– Живая вода? – жалко улыбнулся Константин Эдуардович, все еще не веря себе.

– Думаю, вода самая обычная. Дело в том, что в озере. Я погружался на дно. Хотя это было непросто. Мне пришлось сконструировать специальный аппарат, который позволил это сделать задолго до Генри Флюсса. На дне находится корабль. Уверен, он из космоса. Я не знаю пока, как достать его. Я не уверен, что смогу заставить его летать. Я один. Мне нужен ты.

– Когда ты родился?

– В 17.. году.

– И все это время?

– Да. Я никому не мог рассказать, пока не встретил тебя. Ты – гений. И ты нужен мне. Мы сможем исполнить нашу мечту. Твою мечту. И полететь.

Молчание длилось долго. Наконец, Константин Эдуардович начал говорить. Его голос звучал устало.

– Боюсь, Ян, что я не готов. Я болен. Я стар. Слишком поздно. Меня слишком многое держит. Но я знаю, что должен делать ты.

6

– Собрался на чужбину, в Сибирску сторону,
Пожитки уложилися в котомочку одну.
Не поминайте лихом, оставил отчий дом.
Найдет он смерть, наверно, в холодном крае том,