Узоры отношений

– В этих правилах, что и форма одежды расписана?

– Конечно. Мужчины обязаны быть во фраках и белых жилетах. А женщины в длинных вечерних платьях, драгоценностях и головных уборах. Допускаются маленькие шляпки или короны и диадемы, в зависимости от древности рода.

– Ты что же, должна одеть корону?– Заинтересовалась Мэгги.

– Придется и корону, и мантилью. Как видишь, предстоящий бал не вызывает у меня восторга.

– Да. Мужчинам легче. Им не надо надевать короны и шляпки…– Вздохнула Лизхен.

Все рассмеялись и принялись обсуждать предстоящее мероприятие. Подсчитав количество гостей и рассмотрев все условности, стало ясно, что для подготовки к балу потребуется никак не меньше трех недель.… Самая большая трудность заключалась в том, как устроить прием, соблюдя этикет и не задев чести испанских сеньоров, ведь малейшая неосторожность могла иметь непредсказуемые последствия. Надлежало накрыть обеденные столы таким образом, чтобы короля за столом окружали только представители высших родов Испании. Не допускалось присутствие иностранцев или недостаточно знатных господ за одним столом с королем. Зато вокруг королевы могли находиться иностранцы старинных фамилий. Но столы должны стоять на достаточном удалении друг от друга, чтобы не создавалось ощущения единого обеденного стола. Было решено накрыть к обеду в огромном зале для приемов. Его площадь позволяла в тяжелые времена размещать внутри замка даже полностью экипированных в доспехи рыцарей на конях. Готические своды подпирали два ряда колонн, что, тоже создавало видимость разделения помещения на отдельные сегменты. Филиппу пришлось попотеть, размещая за столами так и эдак высший свет Мадрида. Было решено, что угощать короля на правах хозяина будет Филипп де Гиш, Ванесса и Агнесс возьмут на себя эту роль за столом королевы, Граф фон Корф будет угощать дипломатический корпус и дворян иностранного происхождения.

В назначенный день к замку стали съезжаться приглашенные. Машины и экипажи заполнили всю площадь перед замком. Мажордом громко объявлял о прибывших, называя полный титул и имена со всеми приставками. На пороге их встречали Ванесса и Филипп. Все было очень торжественно и чинно. К прибытию королевской четы придворные и знать выстроились вдоль стен сообразно своему положению. По завершении церемонии представления, все заняли свои места за столами, согласно строгому этикету. Обед начался в полной тишине. Первые и самые изысканные блюда подавались королю Альфонсу XIII. Филипп делал это так непринужденно, как будто всю жизнь только и делал, что угощал королей. За столом королевы было гораздо более оживленно. Там допускались вольности в виде интересных разговоров. Ванесса, а особенно Агнесс, которая была соотечественницей королевы и довольно хорошо ее знала, общались с королевой вполне свободно, не очень заботясь о соблюдении правил ведения подобной беседы. Мэгги и Лизхен, сидевшие за этим же столом, молча уткнулись в свои приборы и скучали, но делали вид, что им очень интересна обсуждаемая тема. Но самая непринужденная и интересная беседа была за третьим столом, где распоряжался граф фон Корф. Дипломаты и не самые знатные дворяне вели свободные беседы обо всем. Они с интересом слушали рассказы графа об Америке, вспоминали о своих колониях на этом континенте. А молодые люди с удовольствием рассматривали девушек. Особенно их интересовала Магдалена фон Вейли, ее внешность и поведение резко отличались от поведения местных красавиц. После трех часов, проведенных за столом, наконец, зазвучала музыка и на середину зала вышли танцовщицы. Ванесса и Филипп долго обдумывали, как скрасить скучный обед и решили, что выступление артистов не испортят впечатления о приеме. Гости стали разбредаться по замку, рассматривая старинные картины, гобелены и диковинную утварь, привезенную со всех концов света предками Ванессы и Филиппа. Молодые герцоги Альба не отходили от Мэгги и Лизхен. Очарованные белокурыми девушками, они пытались произвести на них впечатление. Герцог фон Р., стоявший рядом с русским послом и графом фон Корфом, бледнел и сжимал губы всякий раз, как старший из братьев обращался, или дотрагивался рукой до Мэгги. Ревность сжигала его сердце огнем, он даже начал терять нить беседы и несколько раз отвечал невпопад. Николай Александрович заметил это, и под предлогом, что у него в кабинете есть шахматы тринадцатого века, сделанные с большим искусством из слоновой кости и украшенные золотом и самоцветными камнями, увел русского посла и герцога фон Р., пообещав показать это чудо. Когда они вернулись в зал, как раз оркестр заиграл Венский вальс. Несколько пар закружились под музыку. Граф пригласил Ванессу, Филипп Агнесс, Рауль пригласил Мэгги, а Лизхен танцевала с младшим герцогом Альба. Рауль, танцуя с Мэгги, не выдержал:

– Вам нравится такой прием, Магдалена?

– Это я у вас должна спросить, как вам нравится такой прием, Рауль?

–Ванесса умеет все устроить так, что придраться совершенно не к чему. Но в замке у Агнесс на Вашем Дне Рождения, было гораздо приятнее и веселее.

– Вы помните мой День Рождения семь лет тому назад? Вот это память!

– Я даже помню, какое платье было на Вас в тот день. Вы были бесподобны. Платье было почти оранжевого цвета, как апельсин, с дивной золотой вышивкой и струящимися складками шифона. Как сейчас помню, Вы стояли в кругу своих подруг, рядом с Натали Юсуповой. Вам было весело. Как же мне хотелось подойти и послушать, о чем Вы говорите…

– Почему же Вы этого не сделали?

– Ваше внимание было полностью направлено на Филиппа, Вы меня не замечали тогда. Впрочем, сегодня Вы свое внимание оказываете опять не мне, а герцогу Альба. Хотя видите его в первый раз.

– Вы меня ревнуете?

– Представьте себе, да.

–Разве Вы имеете на это право? Разве я не свободна в своем выборе?

–Безусловно, свободны, но любящему сердцу не прикажешь. Оно живет по своим законам.

–Наверное. Не знаю. Мое сердце молчит. А разум говорит, чтобы я была осторожна. Еще в Америке, я твердо уверовала в одну истину. Мужчинам нужно мое состояние, а я недостаточно красива, чтобы думать, что представляю собой икону стиля, и могу вскружить голову любому, по своему усмотрению. Поэтому, Рауль, скажу вам честно, не знаю, что должно случиться и произойти, чтобы я смогла поверить в любовь мужчины.

– Неужели Вы не видите, что в данном обществе Вы самая красивая женщина!

– Эльза фон Корф гораздо красивее меня. Посмотрите на ее роскошные локоны, огромные глаза, идеальную фигуру. Она, кстати, богата и не зависит от воли своего брата. В Саксонии бабушка оставила ей большое наследство. Так, что она выгодная невеста.

– Вы сейчас говорите совсем как моя сестра Натали.– герцога передернуло.– Эльза, безусловно, красивая и достойная девушка, но это не мой тип красоты. И ее будущее не вызывает у меня интереса. Я могу думать только о Вас, Магдалена.

– Мне кажется, музыка закончилась…

– Благодарю Вас за танец.

Не успел герцог поклониться, как к Мэгги обратился старший из братьев Альба и пригласил ее на следующий танец. Мэгги согласно кивнула. Рауль фон Р. подошел к королеве:

– Ваше Величество, тетушка! Могу я пригласить Вас на вальс? Или это будет выглядеть нескромно?

– С удовольствием, дорогой Рауль!

Заиграла музыка, Рауль фон Р. бережно повел королеву в танце, следом старый герцог Альба закружился с Ванессой, Филипп пригласил герцогиню Альба, граф фон Корф пригласил Агнесс…

Поздно вечером король поблагодарил Ванессу и Филиппа за приятный вечер, подал руку королеве, и, сев в автомобиль, отбыл. Это послужило знаком к окончанию приема. Гости, один за другим, поблагодарив хозяев, потянулись к своим авто и экипажам. Герцог фон Р. уезжал последним. Ему хотелось еще поговорить с Магдаленой, но она очень искусно избегала этой беседы, не выпуская руку Лизхен и постоянно находясь рядом с Агнесс.

Хозяева так устали от этого мероприятия, что просто разбрелись по комнатам, уговорившись все обсудить наутро за завтраком.

Николай Александрович нежно обнял жену:

–Ты была сегодня неотразима! Я любовался тобой весь вечер. Люблю тебя.

–А я тебя! Ты мне очень помог! Как ловко ты управился с разношерстной публикой. Они все были от тебя в восторге. Я видела. Ты весь день общался с русским послом. О чем вы говорили?

– О многом. Знаешь, в России произошла революция. Теперь там правят большевики. Большинство интеллигенции, дворян, знатных людей, военных офицеров, купцов, самых лучших людей отечества в эмиграции, многих расстреляли. Кровавая бойня, по-другому не скажешь. Он продолжает исполнять обязанности посла, пока ему на смену не пришлют кого-нибудь из новой власти.

–О, Боже! А потом?

– Потом, либо ехать в Россию и сложить голову на плаху, либо в Париж – работать таксистом. Как многие, даже очень знатные люди.

–Как страшно, Николя! Какое счастье, что ты со мной! Если бы ты остался в России, ты бы мог погибнуть…

– Скорее всего. Не на войне, так расстреляли бы как врага народа. Несколько моих знакомых так погибли…

–Николя, пообещай мне – ты никогда не поедешь в Россию!

– Обещаю, любимая. Теперь уже точно – никогда.– Грустно вздохнул Н.А.

За завтраком наперебой делились впечатлениями о вчерашнем приеме. Агнесс пожаловалась, что у нее до сих пор болит голова, что такого длинного и нудного вечера в ее жизни никогда не было, что она не уверена, что не допустила бестактность по отношению к какому-нибудь гостю. Филипп нежно погладил жену по руке:

–Не переживай, любимая. Теперь мы можем с чистой совестью уехать во Францию и насладиться отдыхом в полной мере. Там нас никто не заставит делать троекратный реверанс перед монаршими особами.

– Тем более что красивый реверанс умеет делать только Лизхен!– поддразнила подругу Мэгги.

–Если бы у тебя была такая бабушка, ты бы не только реверансы научилась делать!– ответила ей в тон Лизхен.– А вообще-то бал удался, насколько я могу судить. Во всяком случае, этикет соблюден полностью.

– А ты откуда знаешь?– заинтересовалась Мэгги.

– От бабушки, конечно. Она была просто помешана на соблюдении этикета. А я провела у нее несколько лет. Ох, и муштровала она меня…

–Что ж ты раньше об этом не сказала? Мы бы тогда сделали все по правилам!– возмутилась Мэгги.

–А мы, итак, сделали все по правилам дворцового этикета. Королевский стол стоял на возвышении. Ухаживал за королем самый знатный представитель дворянства, к тому же хозяин. Блюда, которые прежде всех, подносили королю, были самые изысканные и красивые, а вино разливалось из бутылок, опутанных паутиной и покрытых пылью веков, и бутылки вскрывались при нем. Беседы велись на самые утонченные темы.… Так, что недовольных быть не должно, кроме герцога Рауля фон Р. …

– Ему-то мы, чем не угодили?

– Он весь вечер не спускал с тебя глаз. Был бледным и выглядел несчастным. Ты мучаешь его, думаю, что специально.– теперь уже Лизхен поддразнила подругу.