Тайна Рудэны

– С самого моего рождения, не могу утверждать, что так было на самом деле, но, … летний Рассвет, Заря и летняя Ночь играют со мной. Если уж быть точным, то … моя мать не царских кровей. – Штефан сел, привалившись спиной к огромному гранитному валуну, обломку скалы, скатившемуся после очередного землетрясения с вершины горы. Отломил, словно от лепёшки, увесистый кусок. Разломил его пополам и стал отщипывать крошки, как если бы собирался лепить из глины. – Однажды мой отец привёз её из далёкого горного селения. Говорят, она была очень хороша собой, но я её никогда не видел. Не знаю. Просто слышал, что моя мать необычайно сильная, могла двигать камни величиной с гору. Так говорили. Короче, отец женился на ней. Говорили, что она очень страдала во дворце. Он пообещал, что, если родится сын, то отпустит её назад. Кормилица рассказывала, когда Хола меня родила, в тот же час мой отец приказал отвезти её высоко в скалы и, отпустить, куда ей будет угодно. Приказы повелителя не обсуждаются. Она ушла. Когда я вырос, я долго искал её. Но всё безрезультатно. Кормилица сказала, что я никогда не найду свою мать. Маленьким, я часто звал её по ночам, тихо, чтобы не услышал отец, или его соглядатаи. Вот тогда ко мне стали приходить красавица Ночь, труженица Заря и самый дружелюбный из всех, и самый весёлый Рассвет. Они играли со мной, рассказывали весёлые истории. Заря расчёсывала мне кудри. Ночь развешивала по потолку яркие звёздочки. Рассвет дразнил лучиками света. Я никогда, никому не рассказывал этого. Тебе единственному. Мне кажется, ты поймёшь и поверишь.

– Это настоящее чудо, в полном одиночестве встретить таких друзей. Я думаю, что ты в своём дворце был настолько одинок, что даже сама Природа прониклась твоей печалью. – совершенно серьёзно проговорил Санвен, с трудом поднимая отломленный кусок гранита. С удивлением и уважением глянул на Штефана, который, между делом, не глядя, шлифовал в ладонях гранитный шар, величиной с небольшую дыню. – Теперь мне понятно, как ты смог попасть в заколдованный лес. Когда ты вышел оттуда живой и невредимый, я просто не поверил своим глазам, я остолбенел. Мне говорили, что ни зайти, ни, тем более, выйти оттуда живым невозможно.

– Тогда я не думал об этом. Я искал ответ на очень важный для меня вопрос. Дорога привела меня к Велии. Она показала мне, как Хохберг забрал Ташью и Тенруру. Я знаю всё, но ответ на свой вопрос, я не получил. Пока я не узнаю причину случившегося, я не могу стать королём. Для меня это важно.

– Понятно. Штефан, расскажи мне о Тенруре. Как вышло так, что она твоя сестра?

– Мне было восемь лет, когда отец решил жениться во второй раз. Он давно алчно поглядывал на Златополию, страну богатую плодородными почвами и водными ресурсами. Ты сам знаешь, что у нас много залежей драгоценных камней, полезных ископаемых, мы богаты хвойными лесами, но плодородных земель почти нет, в этом смысле, мы живём скудно. Приличные залежи золота и каменного угля позволяют нам покупать всё, что необходимо для безбедной жизни. Но надо думать не сегодняшним днём, а на века вперёд. Всему приходит конец. Рано или поздно запасы истощатся. Если к тому времени мы не найдём ничего стоящего в своей стране, народ взбунтуется. А скальники, скажу тебе, мало думают, но много чего делают. И это не всегда хорошо. Сдерживать их пыл стоит большого труда. Так вот, чтобы как-то обеспечить благосостояние Семигории, отец решил жениться на родной сестре короля Златополии, красавице Макнелии. Не знаю, что он пообещал королю Мактелису, но свадьба состоялась. Макнелия не хотела этого союза, но брат настоял. В своё время родилась Тенрура. Макнелия исчезла. Король Златополии, узнав об этом, очень рассердился, и закрыл свои границы, прекратил всякие отношения, торговлю, изгнал послов. Войны не было, но мир был зыбким и очень условным. Скальники, не получив желанных овощей и фруктов, рвались в бой. Король Мактелис повелел запрудить реки, не пускать воду в наше королевство. На границе разрослось непроходимое болото. Между тем, Тенрура подросла. Ей было два годика, когда она первый раз сбежала из-под надзора нянек. У нас тогда гостил король Шольнии – Граведол. Он приехал заключить военный союз и помолвку с моей сестрой Тенрурой. Не удивляйся, у нас это в порядке вещей. Подписывается договор, по которому, в день совершеннолетия невеста передаётся жениху в вечное пользование. Граведол старше её лет на восемьдесят, но это ничего не значит. С моим отцом они разработали план нападения на Златополию со стороны Шольнии. Так бы всё и случилось. Но Тенрура каким-то чудом перебралась через болото в Златополию. Её очаровали цветы и бабочки на том берегу. Это была катастрофа. Отцу пришлось написать письмо Мактелису. Объяснить, как такое могло случиться, он не мог. Письмо доставил личный ястреб отца. В ответ Мактелис пригласил его и меня посетить Златополию, но без всякой охраны. Мы поехали вдвоём. Король Мактелис принял нас в своём дворце. Меня тогда позабавил тронный зал короля Златополии. Представь себе открытое пространство в центре дворца. Над огромной площадью, больше напоминающей деревенский луг, светит ничем не прикрытое солнце. В самой середине стоит трон, вырезанный из неизвестного мне дерева, причём это дерево продолжает жить. Корни, ветки, листья и всё остальное, вплоть до птичьих гнёзд и бабочек. У подножия трона на мягком ковре из клевера и маргариток играют две малышки: Тенрура и Ташья. Им было так весело, что мы не стали их прерывать. Король Мактелис угостил нас обедом. Потом мой отец уехал, а мы с Тенрурой остались погостить в Златополии. Мы подружились, если можно так сказать, с королём Мактелисом. Он многому научил меня. С тех пор я проводил с ним больше времени, чем бывал дома. Мы играли по вечерам в шахматы, мы вместе читали книги, он учил меня управлять страной. Однажды он сказал мне, что наступит такой день, когда мы обвенчаемся с Ташьей, и два королевства объединятся. Я тогда очень удивился и возразил. Мактелис совсем не старый, во всяком случае, гораздо моложе Граведола, что стоит ему ещё раз жениться и вырастить сына. Но он грустно усмехнулся и сказал, что Ташья его единственная и последняя дочь. Он взял с меня клятву, что его дочь будет иметь всё, что только пожелает. Я тогда с лёгкостью дал такую клятву. С тех пор, на каждый праздник, на каждый день рождения, я оправлял Ташье дорогие украшения, шубы и палантины из шкур горных кошек. Благо этого добра у нас в стране неисчерпаемые запасы. Ты думаешь, что я был когда-нибудь влюблён в Ташью. Нет. Ничего подобного. Я считал и продолжаю считать, что король не имеет права на нежные чувства. Ташья тоже не горела желанием оставаться со мной наедине. Ей всегда нравилось проводить свое время с Тенрурой в кругу девушек, которые их развлекали песнями и танцами. Я был рад, что они не путаются у меня под ногами. Но, сколько бы я не думал, не вспоминал, не могу припомнить, ни одного раза, чтобы та или другая заводили разговор о свадьбе, или были недовольны. Даже, когда был назначен день венчаний и три короля собрались под сводами нашего замка, Ташья и Тенрура были спокойны, даже безмятежны. Оставался день, когда я должен был сделать официальное предложение. В замке всё кипело, накрывались столы, украшались покои невест. Короче, вся эта мишура, чтобы всё выглядело достойно. Именно в этот день, в последний момент, ничего не объясняя, не сказав ни слова, они обе сбегают от своей свиты. Ташья умоляет Хохберга забрать её и Тенруру. Тот, хоть и не сразу, но исполняет её мольбу. Непостижимо. Как можно так безответственно относиться к своему долгу принцессы, дочери короля. Как можно так поступить со мной. Чего ей не хватало? Тенруру я ещё в какой-то степени могу понять. Ясно, что юной девушке не хочется быть женой дряхлого старика. Но, во-первых, Граведол ещё очень даже крепкий в свои почти сто лет, а во-вторых, она не может не понимать, что этот союз заключается для упрочения связей и расширения королевства. Могла бы и потерпеть. Впрочем, теперь, когда я узнал о твоих чувствах, не скорою, такой союз устроил бы меня больше. Это бы решило многое. Во-первых, ты бы помог мне избавиться от пиратов. Приходится держать на берегу приличное войско. Побережье тянется на тысячи миль. Где они высадятся, сложно предвидеть. Это утомляет. А во-вторых, мы бы развили торговлю. Это пошло бы на пользу нашим странам. Ну, и в- третьих, мне было бы гораздо приятнее видеть Тенруру в твоих объятиях, чем рядом с Граведолом. Надо сказать мерзкий старикашка. Такая вот история.

– Мне кажется, я стал лучше понимать тебя. При такой жизни совсем не удивительно, что твои чувства спят, твоё сердце молчит. Ты словно ожившая скала. Спасибо, что ты прямолинеен со мной. Если бы Тенрура полюбила меня, и твой отец согласился бы на такой союз, мы нашли бы общий язык. Мне нравится твоё предложение.

– Замри. Опасность. – Штефан вжался спиной в камень.

Санвен тут же откатился. В то место, где он только что лежал, воткнулись две арбалетные стрелы. В тот же миг шею Штефана оцарапал кончик меча. Следом, из-за камня шагнул коренастый волосатый мужик в обыкновенной одежде скальника: кожаных штанах и кожаной безрукавке, надетой поверх драной рубахи. Он продолжал напирать на меч, пытаясь проткнуть шею принца, но под его тяжёлым взглядом рука разбойника задрожала и не сдвинулась, ни на дюйм.

– Эй ты, богатенький молокосос, дай сюда свою сумку! Пока я из тебя не сделал отбивную к ужину. – пытаясь придать себе уверенность, стал угрожать верзила.

За его спиной из темноты вышли еще десять – двенадцать молодых мужчин. Они стали вполголоса переговариваться между собой. Кто-то даже показал рукой в сторону Штефана, гортанными звуками привлекая к себе внимание вожака.

– Да вижу, я, кто передо мной. Но это ничего не меняет. – огрызнулся он. – Ну, ты, пошевеливайся! Долго мне ещё ждать? Давай сюда свои пожитки! Живо!

– Значит, ты всё же знаешь, кто перед тобой. И как же ты посмел поднять руку на своего повелителя? – спокойно спросил Штефан, не делая попытки шелохнуться.

– Ты никто! От тебя сбежала невеста! Ты не можешь быть нашим королём! – упорно грубил лохмач, хотя по его лицу от страха катились крупные градины пота.

В этот момент его руку оплела тонкая верёвка. Рывок … меч выпал. Верзила растянулся у ног принца. Из темноты вышел Санвен. Склонился над разбойником, распутал узел.

– Лежи спокойно, иначе удавка может оплести твою шею. Тебе ясно?

– Да. – буркнул верзила.

Остальные разбойники стали обступать Санвена полукругом, намереваясь, напасть на него всем скопом. Они уже достали ножи и короткие мечи, и ждали только приказа.

– На колени! – властно приказал Штефан.

На мгновение разбойники замерли, а потом, по одному, стали опускаться на одно колено. Штефан даже не шелохнулся, не повышая голоса, продолжил:

– Ты, самоуверенный болван, тебя тоже касается. Так. Прекрасно. А теперь вытяни руки за спиной. Выше!

Когда верзила выполнил приказ, Штефан бросил ему на шею гранитный шар. Верзила скрючился и замер неудобной позе.

– Ложись спать, Санвен. До рассвета осталось не больше трёх часов. Нам надо хорошенько отдохнуть перед дальней дорогой. – принц покатал в руке второй такой же шар. – Эй, вы, продажные трусы, есть ещё желающие охранять мою игрушку? Нет? Тогда, для непонятливых, повторяю, кто шевельнётся, тот до утра будет держать это на своей шее. Всем ясно? Отлично.

На поляне воцарилась мёртвая тишина. Только шум воды, бегущей по камням в речке, да треск цикад убаюкивали не хуже колыбельных песен.

С первыми лучиками Рассвета, принц Штефан поднялся на ноги. Он чувствовал себя вполне отдохнувшим. Санвен ещё нежился в предутренней дрёме, чему-то улыбаясь, в уплывающем вслед за ночными потёмками, сне.

– Доброе утро, Штефан. – жизнерадостно проговорил Санвен. – Ого. Я вижу, наши ночные гости умеют выполнять твои приказы.

На поляне на коленях стояли тринадцать разбойников. Их атаман всё также продолжал держать на шее каменный шар.

– Доброе утро, Санвен. Мои подданные послушны воле повелителя. Сейчас я объясню им, в чём их вина, и мы двинемся в путь.

Принц Штефан окинул взором всю шайку:

– Эй вы, молокососы! Сейчас вы вернётесь по домам и расскажете своим отцам о том, что здесь произошло. Любое наказание, что вам назначат ваши старейшины, будет ещё очень мягким, нежели то, которое назначу я, если вы еще, хоть раз попадётесь на моём пути. Вам всё понятно?

– Да, Повелитель. – хором ответили разбойники.

– Пошли прочь. – приказал Штефан, продолжая оглаживать шар. – А теперь ты. Встань!

Верзила поднялся на ноги, продолжая удерживать мышцами шеи каменный мяч.

– Кто послал тебя ко мне? Сам ты не смог бы выследить меня. Твоя банда недозрелых молокососов ещё не умеет грабить и убивать. Это же видно.

– Меня послала Рудэна. Она же дала амулет, позволяющий убить тебя.

– Почему же ты не убил? – вкрадчиво спросил Штефан. – Может, кишка тонка?

– Не знаю. Рука не поднялась. Не смог. Пытался, но не смог. Ты убьешь меня?

– Зачем? Нет. Такой глупости я не совершу. Нет. Ты проводишь нас к Рудэне. Нам всё равно не избежать этой встречи. Так лучше знать и видеть своего врага там и тогда, где и когда решаешь сам. Не хочу думать, что в спину прилетит стрела.

– Но я не знаю, где она живёт. Она сама меня нашла. Появилась из ниоткуда, заколдовала, приказала тебя убить и исчезла в никуда. Клянусь.

– Верю. Не очень. Чуть-чуть, самую малость. Всё же приведёшь туда, где встретился с ней.

– Я не помню, где это было.

– Хорошо. Вот тебе ещё ноша. – Штефан бросил свой шар разбойнику на спину. – Как? Не тяжело? Вижу, что неприятно. Так как? Вспоминается? Или ещё один добавить?

– Не надо… – прохрипел лохмач. – Это было у болота, на границе. Я хотел поживиться чем-нибудь в Златополии. Только нащупал тропу, а тут она потянула меня в трясину. Я взмолился. Мы договорились. Пришлось вернуться в селение, собрать глупышей. Взрослые бы меня в пропасть скинули, а эти согласились. Я им пообещал богатую добычу. Они и пошли.

– Вот и мы пойдём. Только не к болоту, это незачем. Рудэна живёт не там. Твое враньё меня утомило. Если ты переживёшь встречу с Рудэной, я отпущу тебя. Вернёшься в селение и спустишься в шахту на сто лет. Понял?

– Да, Повелитель. Прости меня. Я совершил подлость.

– Хочешь легко отделаться. Что ты должен был принести Рудэне?

– Арбалет со стрелами и твоё сердце.

– Я так и думал. Значит, твоё сердце ей ни к чему. Что так?

– Не знаю. Ей надо только тебя.

– Слушай, Штефан, Эта Рудэна, она же живёт в твоей стране? Почему же тогда она не подчиняется твоим законам? – поинтересовался Санвен. – В нашей стране законы короля священны.

– В твоей стране, Санвен, живут художники, поэты, музыканты, в основном творческие люди. Для них привычный уклад имеет большое значение. Ваши законы позволяют им вести такой образ жизни, который способствует развитию теоретических наук и гармоний. У нас в замке есть несколько картин и статуй, выполненных вашими мастерами. Это впечатляет. У нас в стране несколько иначе. Наш народ не способен на высокие чувства. У нас, если мужчине нравится девушка, он должен победить её. Если так случается, они женятся. Если женщина оказывается сильнее, мужчина становится её рабом. Сам понимаешь, управлять таким народом совсем нелегко. Кроме того, мужчин в разы больше, чем женщин. Отсюда драки, настоящие битвы. Мы ни с кем не воюем, но у нас самое большое войско. Приходится придумывать для него трудные задачи. А ещё, в нашей стране живут колдуны, колдуньи, ведьмы, демоны. Им здесь вольготно. Энергии переизбыток. До тех пор, пока они не нарушают равновесие в стране, их никто не трогает. Только Рудэна, по неизвестной мне причине, объявила моему отцу, что уничтожит его и всех его потомков. Он несколько раз пытался поймать колдунью, но всё безуспешно. Её мощь велика, ум холодный. Ею движет ненависть.