Поцелуй с вампиром. Константин

Поцелуй с вампиром. Константин
Лана Александровна Ременцова

Константин – настоящий вампир, единственный сын Валентина и Мейфенг, жестокий, разбалованный, жуткий эгоист, сексуальный до предела, не желающий мириться с наставлениями родителей, совершает роковую глупость в отчем доме, и за это отец отправляет его в ссылку в XXII век на перевоспитание. Здесь он встречает Арию, современную девушку с неидеальным характером, отношения быстро заходят в тупик. Перевоспитание совсем не удаётся, но эмоции у героев предвкушения чего-то большего зашкаливают, битва характеров, накал страстей выходят за грань, обострение чувств. Переселения во времени продолжаются, а кто и кого перевоспитает в итоге, это ещё вопрос?

Обложка:

Модели девушка – сестра, а парень с сайта pixabay.

АРТ – ОБРАБОТКА – Васильева Анна и Ременцов Артём.

Корректор Татьяна Васильева.

Пролог

Трансильвания, восемнадцатый век.

– Помогите! А – а – а, спасите, не надо, – истошно кричала женщина с каким-то надрывом и жутким ужасом, на вид ей было не более тридцати лет, крупная местная крестьянка в белой рубахе и длинной льняной юбке до земли, мирно собирающая до этого в лесу ягоды и грибы.

Она бежала босыми ногами по земле, оставляя крупные глубокие следы, потеряв, жёлтые соломенные тапки, уронив лукошко с ягодами и грибами, оглядываясь через плечо на страшного монстра, летящего прямо на неё. Это был самый настоящий вампир, но внешне похож то ли на человека, то ли на огромную летучую мышь, так как за спиной у него красовались чёрные крылья летучей мыши – мутанта, глаза горели красным хищным огнём, а из-за рта торчали большие белые клыки, гладкие, словно китайский фарфор, выделяющиеся своей яркой белизной на фоне ночного звёздного неба. Он подлетел к бегущей жертве, накрыв её чёрной тенью и, схватив цепкими острыми когтями, длинными как у росомахи, сразу же впился своими острыми клыками в её сонную артерию, которая пульсировала от безумного страха так сильно, что алая кровь сразу же брызнула фонтаном на белую рубаху женщины. Она раскрыла широко глаза от жуткого ужаса, обуявшего её сознание, и, всё ещё продолжая громко кричать, забилась в предсмертной агонии в крепких объятиях монстра. Вдоволь напившись её тёпленькой крови, он небрежно отбросил мёртвое тело женщины, наклонился и оторвал от её смятой рубахи кусок ткани, вытер им свой окровавленный рот и руки, выкинул на землю, даже не взглянув на свою жертву, и снова поднялся в воздух, как ни в чём не бывало, так и оставив следы своего страшного кровавого преступления в лесу на земле.

Глава 1. Юбилей

В Трансильвании прошло сто тринадцать лет со дня последнего серьёзного происшествия в жизни Валентина и Мейфенг – тяжелой борьбы с болотным царём. Сегодня в замке отмечалось грандиозное событие, их сыну Константину стукнуло сто двадцать пять лет по вампирскому летоисчислению, а по человеческим меркам – ему всего двадцать пять лет, до своего двадцати пятилетия, рос он в два раза быстрее, чем люди, за полгода, становился на год старше. Константин вырос в глубокой любви и постоянной заботе своей семьи, его слишком сильно все баловали, и опекали, сами родители, и их верный колдун Альберт, также друзья семьи – Андрей со своей женой Фумико, и князь Сан и его жена – княгиня Мейли. Константин унаследовал уникальную красоту от своих родителей, белоснежные волосы с серебряным отливом, глаза на первый взгляд непонятного цвета, как-будто смешались два цвета – отцовского голубого и материнского зелёного, и получился уникальный цвет морской волны, которые приобретали яркий красный оттенок, когда он злился или испытывал жажду человеческой крови, а это происходило частенько, так как он вырос жутким эгоистом, агрессивным и, даже в некоторых моментах, жестоким. Его вампирский дух бил через край, он не любил ждать, пока повара приготовят ему слабо прожаренное мясо с кровью, которое ели его родители и часто утолял голод, летая в соседние леса, а иногда и намного дальше, нападая там, на свеженькую еду – местных животных и даже людей. А также Константин унаследовал тяжелый нрав своих древних предков, и его сильно возмущало, почему им нельзя утолять жажду человеческой кровью. Всю его жизнь родители и их друзья объясняли ему, что надо пить только кровь животных и есть их мясо, а людей трогать нельзя, особенно своих крестьян, чтобы не вызвать их жуткий страх и безумную ненависть. Однако, его частенько заносило в чужие деревни, так как он великолепно летал по ночам, превращаясь наполовину в летучую мышь с острыми клыками и сильными огромными чёрными крыльями с жуткими перепонками. Бывало, он залетал очень далеко от родных земель и нападал на людей – крестьян, которые имели неосторожность выйти ночью куда-то или поздно возвращались из леса. Ростом Константин был примерно метр восемьдесят пять, достаточно крупного телосложения, совсем нетипичного вампирам, его широкий накачанный торс сразу привлекал внимание местных девушек, тут видимо сработали гены предков матери.

Константин вышел в зал, где уже собрались все гости в честь празднования его дня рождения. Он был одет в белоснежную широкую рубаху, распахнутую на половину и, открывающую его стальную грудь, чёрные брюки из тонкой летящей ткани, низкие кожаные сапоги отличной выделки, волосы его были аккуратно уложены в хвост, глянцевые словно, начищенное серебро, доходящий до лопаток, глаза горели хищным довольным огоньком.

– Что ты так светишься, Константин, уж не отведал ли ты этой ночью снова человеческой кровушки? – спросил высокий брюнет с пронырливым взглядом чёрных глаз и белозубой улыбкой, в чёрном костюме классического покроя в духе семнадцатого века Трансильвании, камзоле, спускающемся ниже бедер, расшитым серебряными и золотыми нитями причудливыми узорами, по внешнему виду он казался чуть старше Константина. Тот подошёл к столу, наполненному различной слабо прожаренной дичью, небрежно отодвинул высокий деревянный стул, сел на него и, небрежно положив обе ноги крест-накрест на стол, ответил:

– Ой, Андрей, да как же я мог попить человеческой кровушки, если мои предки оторвут голову мне за это? Вы же все вегетарианцы, чёрт побери.

Андрей подошёл к нему с серебряным бокалом в руке, наполненным красным изысканным вином и, поднося его к имениннику, добавил:

– Да, Константин, твои папа с мамой, не будут в восторге, если узнают о твоих очередных ночных проделках.

– Каких ещё проделках, Андрей? – усмехнулся Константин, обнажая свои белоснежные зубы и сверкая хищным взглядом уникального цвета глаз.

Андрей хитро прищурился, звонко стукнул своим бокалом об его бокал и ответил:

– Мне уже доложили, что в соседней деревне, в лесу неподалёку, ночью на крестьянку напал зверь и растерзал ей шею. Ведь это был ты?

Константин, пожав плечами, сделал умный вид, что вообще не понимает о чём речь, выпил залпом вино, которое тут же растеклось приятным теплом по его голодному желудку и, брезгливо взяв двумя пальцами фазанчика, стоявшего рядом, быстро вонзил в него острые клыки, отрывая куски птицы и сразу глотая их, почти не жуя.

В этот момент в зал спустилась красивая высокая молодая пара, с любовью, держащиеся за руки, это были хозяева замка – родители Константина, граф Валентин и графиня Мейфенг, оба светловолосые и такие прекрасные, словно ангелы, сошедшие с небес, а совсем не вампиры, за ними шла юная темноволосая девушка, звали её Фумико, такая же красавица, как и молодая миледи. Она являлась женой графа Андрея и, в силу своего брака, тоже была графиней, а по жизни стала уже подругой Мейфенг.

Они плавно подошли к столу, словно подплыла стая разноцветных лебедей, и Валентин, улыбаясь Константину, произнёс:

– Здравствуй, сын, сегодня тебе исполнилось сто двадцать пять лет. Все мы тебя очень любим и дарим тебе замок, который я построил для тебя и твоей будущей семьи неподалёку от нас, за тем широким полем, где мы частенько устраиваем семейные скачки. Я с моей дорогой женой, твоей матерью, решил, что тебе пора жениться и, в конце концов, уже остепениться, а для этого тебе стоит начать управлять своим собственным замком и заботиться о ком-то.

Константин нехотя поднял взгляд на отца, фыркнул и с язвительными нотками в голосе, ответил:

– Ну, какая ещё женитьба, папа? Для личного удовольствия мне хватает и местных девок, что так услужливо мне предоставляют свои прелести, а вот от замка я не откажусь, хоть перестанете меня вечно контролировать.

Валентин, сурово сдвинув брови, дал подзатыльник сыну и грубо спросил:

– Как ты разговариваешь со мной? И что это за небрежный вид и ноги на столе? Скоро ещё приедут Сан и Мейли, немедленно приведи себя в порядок!

Константин тяжело вздохнул и, также нехотя, опустив ноги со стола, медленно застегнул рубашку.

Мейфенг и Фумико прошли по длинному залу и сели рядом за стол. Валентин сел в кресло хозяина во главе стола. Андрей поднял очередной бокал и торжественно произнёс:

– А мы с женой дарим тебе великолепного коня! Самого дорогого, которого мне по моему заказу специально привезли для тебя из далёкой страны вместе с качественным седлом и уздечкой. За твоё вампирское здоровье!

Все подняли бокалы и, стукнувшись ими, выпили, а Валентин продолжил отцовские наставления:

– Это твоё счастье, сынок, что ты оказался бессмертен, хотя и зачался в твоей маме, когда она ещё была человеком, только вот ты не остановился во внешности на двадцать лет, как я, а дошёл внешне до двадцати пяти, видимо так повлияла на твои гены твоя история рождения. Однако, ты не можешь безрассудно рисковать своей жизнью, потому что люди нас всё же могут убить, например, осиновым колом в сердце, или оторвать голову и сжечь её, если их будет очень много, разъярённых и вооружённых, и они застанут тебя врасплох. Не озлобляй людей, они любят нас и совсем не боятся, не смей нападать на них и не порочь наше имя!

– Ну, началось, скривился Константин, – и встал из-за стола, поклонился и, отвернувшись от всех, добавил: – ладно, вы пока тут празднуйте без меня, а я поеду, на своём подарке от Андрея, навстречу Сану и Мейли, они хоть не достают меня своими вечными нравоучениями как все вы.

Валентин устало кивнул и показал жестом руки, что сын может уходить.

Мейфенг нежно дотронулась до руки мужа, улыбнулась и сказала:

– Милый, он же ещё совсем ребёнок, ещё образумится.

– Да уж, ребёнок, мне было не больше двадцати по вашим человеческим меркам, когда мы с тобой познакомились, и я сразу же захотел на тебе жениться и защищать тебя и наших людей, а его мы в конец разбаловали, ему всё не по чём. Он так угробит всех нас, если его вовремя не остановить, как когда-то убили моего отца. Мне постоянно докладывают о новых жертвах в разных селениях, и мы прекрасно знаем, чьих рук это кровавое дело. А девок? Сколько у нас девок приходят сюда просто толпами, чтобы отдаться ему. Это уже бордель какой-то, а не спокойный мой замок.

Тут в разговор вмешался Андрей.

– Слушай, дружище, а не отправить ли нам твоего сынка, куда-нибудь подальше из Трансильвании?

– В смысле? – не понял Валентин, – куда?

Андрей усмехнулся и ответил:

– Пусть твой Альберт переселит его куда-нибудь, так сказать, на перевоспитание.

– Ну не к людям же! – возмутился Валентин, – он же их всех пережрёт!

– Как не к людям, Валентин! К людям, конечно, в самый современный век, где он быстро поймёт, что так вести себя там нельзя, а может ещё нам повезёт, и он найдёт себе свою любовь, как все мы это сделали когда-то и остепенится.

Валентин задумался, Мейфенг испуганно переводила взгляд то на одного, то на другого, и Фумико, поняв состояние подруги, мягко взяв её за руку, прошептала:

– Не переживай, дорогая Мейфенг, такой вампир как твой сын, нигде не пропадёт, а если он там натворит бед, его быстро накроет местная полиция, и вряд ли ему это понравится, не убьёт же он их всех сразу, несмотря на его глубокий эгоизм, он всё же очень умный.

Мейфенг, тяжело вздохнув, кивнула, соглашаясь с подругой. Она взглянула на мужа, тот был в бешенстве, и она, встав из-за стола, подошла к нему со спины и, нежно обвив руками его за шею, опустила лицо к его лицу и прошептала:

– Вали, дорогой, мне видимо сразу ударило новое вино в голову и я хочу тебя.

Валентин вздрогнул и, посмотрев в изумрудные глаза жены, улыбнулся, сразу же почувствовав, как его начало отпускать напряжение и прошептал в ответ,