Любовь всей моей жизни

– Кто там?

– Сказали соседка из дома.

Сердце предательски ойкнуло, она взяла трубку, открыла глаза и поняла, что лежит на полу, перед ней обеспокоенное лицо медсестры.

– Еще ? – спрашивает Лариса Федоровна. Еще надо нашатырь?

Манефа отрицательно качает головой, сознание медленно вплывает в реальность и она вспоминает слова соседки. Точнее обрывки запомнившейся фразы: спрыгнул с балкона, разбился… Маня медленно встает с пола, снимает на ходу халат и идет домой. Дверь в квартиру открыта, муж лежит в одеяле на полу. «Почему он на полу?»– думает Машута. Вокруг ее коллеги: заведующая поликлиникой Римма Ифимовна, педиатр Евгения Михайловна. Маня не понимает обращенной к ней речи, а лишь смотрит на бледное лицо мужа, с полоской крови через всю правую половину. Остальное, как в тумане. Уже вызвали скорую, труп доставят в морг. «Чей труп?» спрашивает она себя мысленно, потом одергивает, возвращаясь в реальность. Послать телеграмму дочери на Украину, позвонила Оле, сообщить матери и сестре Коли. Заняться подготовкой к похоронам и организацией обеда. Мозг выдает ей очень четкие команды. Уже приехал ее водитель Борис.

– Куда ?– спрашивает он.

– На Коммуны, Боря, к матери поеду.

Манефа заходит в спокойный, солнечный дом. Медленно поднимается по ступеням крыльца, соображая как сказать обо всем? Как объяснить? Мать с Катей по обыкновению вышивают и переговариваются в полтона.

– Мама!– начинает Маня с порога.

Свекровь, молча, поднимает взгляд. Этот взгляд Манефа будет помнить до конца жизни. Внимательный и в то же время встревоженный, будто приказывающий молчать.

– Коля,– говорит Маня медленно , – он погиб. Она чувствует, что тело наливается дикой слабостью. Ей хочется броситься на шею к матери, обнять, успокоиться, разделить горе, но эта покорно опущенная голова пожилой женщины, не дает ей смелости даже сдвинуться с места. И она выпрямляет спину, глядя, прямо перед собой, упираясь взглядом в детскую фотографию мужа.

3 Детство

Детство Лены проходило в атмосфере соперничества. Соперничества двумя самых близких для нее людей: мамы и бабушки, бабы, как принято, было в семье называть Манефу. Мира между матерью и дочерью не существовала и обстановка в доме держалась напряженная. Вечные споры, ссоры, упреки. Отца девочка не знала и совершенно не помнила его. Родители развелись, когда Лене исполнилось почти три года. Разговоры в доме о нем велись лишь в негативном ключе, о том, что он гуляка и подлец. Испортил всю жизнь матери . Смысл этих слов был не понятен семилетней девочке, а вот сами слова надолго врезались в память.

– А сам- то,– посмотреть не на что, – говорила бабушка Манефа. «Три волоска» на голове.

И Лене было очень любопытно, что же это за человек такой ее отец? Всего с тремя волосками на голове. Однажды, она увидела старые фото, спрятанные глубоко в ящике комода. На них была красивая мама в белом платье и незнакомый лысоватый мужчина. «Отец»– догадалась девочка. Она стала с жадностью всматриваться в фото и с разочарованием обнаружила, что у мужчины на голове явно больше волос, чем три, как говорила бабушка.

Любимым занятием девочки было чтение книг. С раннего детства мама открыла для нее удивительный мир. К трем годам Лена с удовольствием слушала сказки Александра Сергеевича Пушкина, Чуковского «Айболит», «Мой Додыр», «Муха Цокотуха», «Краденое солнце», «Конек Горбунок» Ершова, Самуила Яковлевича Маршака «Где обедал воробей?», «Кошкин дом», «Усатый полосаты», толстая книга стихов Агнии Барто и многие другие. Это было самое счастливое время, девочка самостоятельно выбирала книгу, садилась близко к матери и начинались их самые счастливые совместные вечера. Скоро Оля обнаружила, что практически все книги дочка выучила наизусть, обладая уникальной памятью, она схватывала все наизусть и постоянно стремилась к новым знаниям и впечатлением. Обладая, сильным, своенравным характером, часто спорила с матерью, чем приводила ее в полнейший ступор. Оля не знала, как в некоторых ситуациях, вести себя с девочкой. К пяти годам Лена выучилась читать, сначала мать писала ей на листе буквы, которые девочка быстро запомнила. Потом Оля объяснила, как складывать буквы в слоги . Как –то возвращаясь домой из садика дочка прочла: аптека.

– Мама!– радостно сообщила она. – Я прочитала!

Теперь чтение вывесок, стало их любимой игрой.

К семи годам Лена начала сама читать любимые книги. Лето, после выпуска из садика, было в полном ее распоряжении. Почти все свободное время она просиживала на кресле с книгой и яблоком, отрываясь только на еду и прогулку с матерью в магазин. На летние каникулы девочку определили на «площадку» для сотрудников медицинских учреждений. Лагерь дневного пребывания, как верно называлась «площадка» устраивали в детской больнице на третьем этаже. Там Лене понравилось почти все, кроме дневного сна. Вкусная еда, кислородный коктейль, походы в кино, прогулки и купание в городском пруде…

Так же как книги, Лена любила свои игрушки: мягкого плюшевого чебурашку, германскую куклу с русским именем Ваня и небольшого пластмассового пупса. Она рано выучилась шить для них одежду и подолгу занималась своими делами. Нужно только было предоставить ей все необходимое: ножницы, нитки и обрезки ткани. Особенно удобно получалось шить, из собственных носков и колготок. Однажды, гуляя с мамой , Лена зашли в магазин детских игрушек, где продавали почти настоящую зеленую коляску.

– Мама!– сжала девочка руку матери. – Давай купим.

– Это очень дорого, Леночка,– ответила мама и решительно направилась к выходу.

Ничего не оставалось, как идти следом. Целую неделю Лена мечтала о коляске. И в пятницу мама сказала:

– Элементы пришли, пойдем за зеленой каретой!

Как Лена торопливо одевалась, как переживала весь путь до магазина, чтобы коляску никто не купил. Но ей повезло, кукольная коляска дождалась свою хозяйку. Еще не до конца осознав свое счастье, Лена радостно шагала рядом с мамой и благодарно гладила ее руку. А глаза Оли светились от счастья. Дома они приготовили для коляски красивую подушку с наволочкой из белых цветов, связанную крючком, когда- то очень давно бабушкой. Мама дала Лене несколько пеленок и крошечные детские вещички. Кукла Ванька тут же был наряжен в младенца и уложен в коляску. На следующий день в аптеке ему была куплена настоящая соска. А через неделю бабушка принесла внучке красивую полированную, кукольную кроватку, которую изготовил знакомый мастер на мебельной фабрике. Это были самые лучшие покупки для девочки. И она днями напролет возилась со своим «ребенком»: кормила, гуляла, купала. Все радовала ее в это лето: поездки в переполненном автобусе с бабушкой в сад, в котором росли вкусные ягоды садовой земляники, малины и клубники. Поспевал горох, молодая морковка, а позже вишня и яблоки. Уютные вечера, когда мама с бабой варили душистое варенье, а Лена с нетерпением ждала сладкую пенку. Заготовка компотов, засолка огурцов и помидор. По выходным всегда были блины с вареньем и сметаной, пекла их бабушка. Тонкие, поджаристые, масленые. Или пирог с красной рыбой из пушистого бабушкиного теста. Рыбу Лена не очень любила, обожала нижнюю корочку с рисом, луком, пропитанную сливочным маслом. Или шаньги с картошкой, морковкой и творогом. Девочка не могла дождаться, когда бабушка достанется ароматный противень с лакомством из духовки и мама начнет смазывать горячие шанежки сливочным маслом. А потом разольет чай с лимоном и начнется пир. По особым случаям всей семьей пекли вафли и «орешки». Для начинки с вечера варили сгущенку, прямо в жестяной банке, кололи грецкие орехи. Утром орехи мелко шинковали и смешивали со сгущенкой. Бабушка заводила теста, а Лена с мамой лепили круглые шарики – колобочки, раскладывали в формы и выпекали на плите. Потом начинали две половинки ореха и склеивали их воедино. Один орех обязательно делали «счастливым», добавляли туда монетку или половинку грецкого ореха.

Мама перешла из поликлиники работать на скорую помощь диспетчером. Ее график был сутки через трое. Лена не любила ночевать без матери, потому что до сих пор спала с ней вместе. Без мамы спать она боялась, брала в постель игрушку, но все равно долго лежала в темноте без сна, слушая храп бабушки, которая засыпала мгновенно, лишь ее голова касалась подушки. Но зато она любила вечера наедине с бабой. Чаще всего Манефа доставала старую, обтрепанную, коричневую книгу, доставшуюся ей от отца. Это было Евангелие, и она читала его внучке. Читала бабушка не так как мама, более медленно, что не нравилось внучки. В начале повествования девочка сердилась, будто, стараясь, приноровится к тихому слогу бабы. Потом погружаясь в историю с незнакомыми словами, внимательно слушала. Ей всегда было до глубины души жалко Христа, она украдкой вытирала слезы, когда читали о его мучениях на кресте. Потом бабушка, как умела, объясняла внучке значение незнакомых слов: грех, распятие, крещение, Святой дух…

Приближалась осень, это значит , что Лена должна была пойти в школу. Туда ее записали еще осенью. Ходили на собеседование, перед которым девочка очень волновалась, потому что никак не могла запомнить год своего рождения. Двадцать шестое октября одна тысяча девятьсот семьдесят девятого года.

– Какого года? – спрашивала она бабушку всю дорогу до школы.

Та терпеливо повторяла уже в десятый раз.

– Ты главное не переживай!– напутствовала она внучку. – Ты же у меня умница, хорошая девочка, все знаешь!

Девочка с благодарностью жалась к родному человеку.

– Леночка, ты главное вопросы слушай внимательно, – наставляла она внучку. – Подумай, потом отвечай.

Зашли в просторный класс. За партой сидела учительница.

– Здравствуй!– ласково сказала она. Кто это к нам пришел? Как тебя зовут?

– Кондюрина Лена,– несмело ответила девочка.

– Сколько тебе лет? – был следующий вопрос. Читать умеешь? А считать?

Послушай я задам тебе задачу. На березе росло пять яблок, одно упало,. Сколько яблок росло на березе?

Лена задумалась, потом с уверенностью ответила:

– На березе яблоки не растут.

–Молодец!– похвалила учительница. – Ты принята в школу. Ждем первого сентября.

А летом Лену ждала еще одно испытание, ее повели на прослушивание в музыкальную школу. Там требовалась спеть песню и угадать ноты. По итогам конкурса девочку зачислили в первый класс по классу фортепиано.

Летом же был куплен школьный ранец синего цвета с зайцем, большой пенал на застежке, школьная форма. Портфель и белый нарядный фартук нравились будущей ученице больше всего. Она несколько раз примеряла коричневое форменное платье с белым воротничком и манжетами и с нарядным, пышным фартуком, который завязывался на спине в виде банта. Так же приготовлены были большие ленты для прически. Накануне первого сентября из сада был привезен большой букет георгин, все приготовлено и наглажено, вплоть до новой майки и белых колготок.

Так началась учеба в первом классе первой школы и в музыкальной школе. Вместе с Леной в школу пришла ее лучшая подруга еще с яслей: Воронцова Юля. Девочки были рады неожиданной встрече, их продолжившейся дружбе уже на долгие года. Конечно, в первом классе они этого еще не знали.

4 Отец

Когда в их маленькой семье появилось вино, Лена не знала, и позже, она не могла отследить этот момент. Вместе с вином кончилось ее счастливое детство. Незаметно для себя и окружающих мама изменилась: стала очень раздражительна, молчалива и очень несчастна. Дочка еще не знала многого, но все понимала. Она возненавидела праздники и застолья, походы в гости, которые заканчивались неизменными скандалами. Сначала мама начинала плакать, и от этого сердце Лены сжималось, ее раздирала жалость к матери, хотелось обнять, пожалеть, увести домой. С другой стороны – стыд, стыд за поведение близкого человека. Хотелось убежать, спрятаться и чтобы никто не знал и не видел всего происходящего.

– Меня никто не любит,– повторяла мама, обливаясь слезами.

Все вокруг уговаривали ее, не замечая маленькой девочки.

– А я!?– хотелось крикнуть Лене. Как же я! Я ведь люблю тебя, мама!

Но она сдерживала себя, сжимая зубы, чтобы никто не увидел не прошеные слезы.

Потом мама начинала злиться, вспоминая мужа и обвиняя мать, что заставила ее забрать вещи, уйти от Игоря.