Колючка

Полицейский пожал плечами:

– Служитель закона. И если ты перестанешь кипятиться, я выпущу тебя и мы поговорим в более приятной обстановке. Ты как, готов остыть?

Я погасила пламя и кивнула. Полицейский достал ключ и отпер камеру, выпуская меня в коридор.

– За мной! – скомандовал он.

Мы вышли из подвала и оказались в просторном помещении, в которое выходило несколько дверей. Одну из них полицейский по-хозяйски распахнул, приглашая меня внутрь.

– Мой кабинет, – сказал он и жестом приказал сесть в кресло перед столом, а сам устроился напротив.

Я молча изучала окно. Если выбить стекло воздушным ударом, можно второй раз попробовать сбежать. Полицейский, кажется, понял, что у меня на уме, и усмехнулся:

– Не советую. Окно выходит во двор, а там казарма. И весь гарнизон на утренней тренировке.

Я сжала челюсти и посмотрела на него с вызовом.

– Хотите казнить меня, как того мага, который убил соседей?

– Пипа Гольштата? Нет, ты ему не ровня.

– Тогда что?

– Позволь мне начать нашу милую беседу о твоем будущем, – предложил полицейский. – Во-первых, имена. Меня зовут Оден Нотис, я капитан королевской полиции и по совместительству барон Вир, если тебя интересуют титулы.

– Не интересуют! – буркнула я.

– Жаль, – сказал капитан Нотис. – А я надеялся, мечтал. Теперь ты можешь назваться.

– Не хочу.

– Я настаиваю.

– Рин Яффи.

Под таким именем я устроилась на работу в «Соловей». Конечно, опасно было сохранять осколок старого имени: весть о пожаре, учиненном мной в Пичуге, рано или поздно должна была добраться до столицы, но я решила, что прятать дерево лучше всего в лесу. Мальчиков часто называют Рин, а тот, кто хотел бы найти меня, решил бы, что я полностью сменила имя.

– Ты славно дрался, Рин Яффи! – похвалил меня капитан. – Для своих лет ты достаточно крепок и владеешь магической силой под стать придворному магу.

Я недоверчиво хмыкнула. Капитан взялся мне льстить, и это не сулило добра. Ему что-то от меня нужно.

– Думаете завербовать меня в полицию?

Серые глаза капитана пристально разглядывали меня.

– Да. Думаю. И уже вербую.

– Спасибо за предложение, но я говорю «нет».

– И почему же? – капитана, казалось, ничуть не расстроил мой отказ.

– Мне не нравится защищать закон, который несправедлив к людям. Мне не нравится, что вы устраиваете ловушки – вроде той, с открытым окном в камере. Мне не нравится, что вы рубите головы магам.

– К слову сказать, этим занимается палач.

– А вы подкидываете ему работу! Нет! Лучше каменоломни. Сколько там полагается за мое колдовство? Пять лет, десять?

– Дюжина. Нападение на человека с применением магии – тягчайшее преступление, – сказал капитан, откидываясь на спинку кресла. – Ты хоть представляешь себе каторгу? Пыль, тяжелая кирка, охрана с длинными хлыстами, похлебка на воде раз в день. Там и год-то протянуть трудно, не то что дюжину лет.

– Вот еще одна причина, по которой я не хочу в полицию. Вы это знаете, и вам все равно.

Ладони уже начал покалывать огонь, и я старалась дышать ровнее, чтобы не давать воли гневу. Капитан спокойно сидел напротив и улыбался.

– Теперь, когда ты нашел истинных чудовищ и обличил их с таким пылом, позволь тебе прояснить кое-то. Завтра будет казнь – казнь мага, ты уже знаешь. Пип Гольштат, сорока трех лет от роду, две недели назад, в праздник Черного Листа встал поутру и нашел этот мир дрянным местечком. Он вытянул из колодца воду, соорудил шар и пошел в соседний дом, где жена купца Люта Мажина и его дети собирались в церковь. С купцом у Гольштата были давние счеты, и потому он решил, что вправе мстить ему по своему вкусу. На глазах у детей он утопил в водном шаре несчастную женщину, а потом пошел искать Люта. Тот как раз на заднем дворе занимался ремонтом телеги. И тоже погиб. Вроде бы тут-то магу и остановиться, но он вернулся в дом и вытащил спрятавшихся в печи детей. Как ты думаешь, что было дальше?

Мороз прошел по моей коже, на глаза навернулись слезы.

– Как вы можете?.. – прошептала я. – Как вы можете рассказывать об этом с таким равнодушием?

Капитан вскочил на ноги и склонился надо мной.

– Могу! Потому что моя работа – смотреть в мертвые лица детей. Моя работа – ловить таких, как Гольштат, и вести их на плаху. И если это не справедливость, то что тогда?

Капитан сел обратно. Его кулаки разжались.

– Допустим, есть маги, которые причиняют людям зло, – сказала я. – Но при чем тут магия? Гольштат мог убить соседей ножом, дубиной, ядом, что бы изменилось?

– В случае Гольштата – ничего, – согласился капитан. – Он точно так же был бы арестован и казнен.

– Тогда в чем вина магов? Почему, например, сегодня вы схватили меня, а не Шеда, который напал первый?

Капитан вздохнул.

– Шеда тоже схватили. Как только мы покинули проулок, моя команда забрала его и тех недоносков, что он с собой привел. Должно быть, они уже сидят в камерах и, если очухались, дают показания.

Я обрадовалась: Шед арестован! Хойл и матушка Зюзанна могут спать спокойно – хотя бы какое-то время, пока преступников не отпустят.

– Сколько полагается за нападение? – поинтересовалась я.

– Месяц работ в королевских конюшнях.

– Что?! Месяц?

– А ты сколько хотел, мой кровожадный мальчик? Годы? Ты ушел с поля боя, гордо неся три ссадины и один синяк.

– Они меня убить собирались!

Капитан покачал головой.