Рыжая пьеса. Пьеса. Рассказы

Хали. У меня как раз баллончик есть.

Красивый, Егор, Хали и Потомок. Дыркин-стрит, решено! Авеню, куда там!..

Веселятся, со звоном сшибают стеклянную вывеску с обозначением квартала, пишут из баллончика на стене дома, из раскрытого окна громко слышна музыка.

Вечером Егор ужинал со своими родителями. На ужин у них творог, сыр, салат, рис. Мама толкла что-то полезное в старинной ступке.

Папа. Ты бы, голубушка, чем в позах всяческих киснуть и гурам каким-то письма сочинять, сходила бы, что ли, в школу. Для разнообразия. Записалась бы в родительский комитет. Все-таки единственный сын в одиннадцатый класс переходит…

Мама. Ты что. Я не могу в школу, я там тут же кого-нибудь пришибу. Я школу до сих пор ненавижу. Она мне даже в страшных снах снится…

Папа (не нашел, что ответить, и подлил себе в стакан жидкости из кувшина). Скажи, а почему бы к ужину не подать немного вина? Почему за ужином надо пить это варево из листьев смородины и мяты?

Мама. Потому что это успокаивает на ночь.

Папа. А ты уверена, что я хочу успокаиваться?

Мама. Листья смородины и мяты наполняют кровь витамином С, а душу – покоем и теплом…

Папа. Ты, мой ангел, своей здоровой жизнью в могилу сведешь.

Егор молча жует салат. Глотает. Морщится. Жует медленней, прислушивается к организму. Папа тоже кладет себе салат, разглядывает, сердито ковыряет вилкой.

Егор. Мам, что это? Что ты туда покрошила?

Мама. Это крапива и одуванчики.

Егор. Я что, кролик, что ли? Или черепаха?!

Мама. Сейчас май, Егор! И надо благодарно пользоваться тем, что дает нам природа. Ведь одуванчик удивительно богат витаминами группы В и витамином А в огромных количествах! А так же купрум, феррум, кальций…

Папа. Я хочу мяса!

Мама. Мясо – это трупы.

Папа. Почему я, работая целыми днями, как вол, не имею право дома по-человечески пожрать, блин!

Мама. Ну вот – блин. Опять блин. Почему блин?..

Папа. Потому что я воспитанный человек.

Мама. Егор, тебе сорок лет.

Папа. Что, правда?!

Мама. В этом возрасте уже нельзя есть что попало. Побереги сосуды головного мозга.

Папа запел:

«Светит месяц, светит ясный…»

Егор. Пап, ну не надо… Родители! Эй! Ну вы чего?

Мама. Егорушка, съешь яблоко. Зеленое яблоко на ночь очень полезно. Кровь разжижается.

Папа. А если красное и с утра, то мозги.

Мама. Что – мозги?

Папа. Разжижаются.

Мама (толчет в медной ступке что-то полезное). Да, послушайте, чуть не забыла. Тут сумку какую-то странную принесли. А на ней наш телефон написан. «В случае несчастья прошу известить три четыре пять девять восемь пять».

Папа молчит.

Мама. Да вот. (Показывает сумку с разноцветными пуговицами.)

Папа протягивает было руку, но передумывает. Егор берет сумку.

Папа. Что за ерунда.

Егор. Да, правда, смотрите, вот тут на изнанке, – наш телефон. «В случае несчастья прошу известить три четыре пять девять восемь пять…» Маркером написано.

Папа. Как это попало сюда?

Мама. Мужик какой-то позвонил.

Папа. Пьяный?

Мама. Почему? Нормальный. Вот, говорит, сумку на пустыре нашел, вы случайно не теряли?

Папа. Так. И что?

Мама. Ну, я подумала, мало ли, что, ведь телефон-то наш, вышла к нему за угол к булочной.

Папа. Нет, это просто потрясающе! Катя, голубушка, да в своем ли ты уме, родная? А если бы тебя похитили? А если в сумке – бомба? Эдак кто угодно позвонит. Наплетет какую-то чушь, и ты побежишь к первому встречному…

Мама смеется.

Черт знает что! Черт знает что!

Егор держит в руках сумку, разглядывает, вытряхивает, в сумке ничего нет.

Мама. Я подумала мало ли что. Все-таки наш телефон.

Папа берет у Егора сумку, разглядывает и молчит. Мама и Егор смотрят на папу.

Папа. Это просто недоразумение. Недоразумение. Наверное, неправильный номер. Это, очевидно, номер предыдущих жильцов этой квартиры.