Мериамос 1. Золотая Лисица

Ниоба явилась. Ветер играл с черной кудрявой прядкой, выбившейся из-под платка, намотанного чалмой. Холодный морской ветер окрасил щеки милым румянцем. Серый город померк в блеске ее зеленых глаз. Очарованный явившимся перед ним образом, Зар потянулся навстречу, видя ответную улыбку.

Просияв, девушка, не помня прошлых обид, распахнула объятия, и они крепко обнялись. Стиснув хрупкое тело руками, он оторвал ее от земли и закружил. Девушка счастливо пискнула.

Ниоба спросила что-то о картине, рассказала о скорой отправке поезда, а Зар все это время искал тему, которая заставила бы ее задержаться тут подольше, одновременно презирая себя за слабость.

– До начала учебного года еще две недели. Не хочешь навестить Лису?

Ниоба выдала такую бурную реакцию, готовая прямо сейчас броситься в дорогу.

– Давай так. Предупредим твоих, забросим сумки ко мне и пойдем куда-нибудь поедим. Вечером будет поезд до Астры, оттуда рукой подать до Кайтов.

Пришлось забежать на работу. Под недовольными взглядами коллег он написал заявление об отпуске – впервые за два года. Пока шли к квартире, Зар опасался неловкого молчания, но у Ниобы накопилось столько впечатлений, что она могла бы без остановки говорить о горах, так и не исчерпав этой темы за целую вечность. О горах она говорила так пылко, так страстно, что Зар сам невольно начал проникаться восхищением и любовью к тому, что полжизни ненавидел.

Воспитание порой брало верх, и Ниоба делала паузы, позволяя собеседнику вставить слово. Одно плохо: всякий раз, когда Зар поворачивался к ней, горло пересыхало, мозги превращались в кашу. К счастью, невразумительного мычания и кивков было достаточно для поддержания беседы.

Когда они добрались до старого, серого от влаги, скрипящего на ветру дома, где он снимал комнату, мозги немного пришли в порядок.

– Ого, живешь под самой крышей? – восхитилась она, поднимаясь по покосившейся лестнице, которая медленно отделялась от стены, обнажая кривые ржавые гвозди.

Только Ниоба могла бы восхититься столь неприглядным местом жительства.

– Да. Летом крыша накапливает жар, зимой все продувается, а во время дождя долбит прямо по голове. Зато открывается шикарный вид на залив.

Пропустив все минусы, она с восхищением отреагировала на последнее и, перепрыгивая через ступеньку, поднялась в мансарду. Лестница от таких скачек вытянула гвозди из стены еще на пару миллиметров. Подойдя к облупившейся двери, Зар приподнял покосившуюся дверь – замок давно сломался – и жестом волшебника распахнул ее.

Сияющая радостным возбуждением Ниоба вмиг побледнела. Заглянув в комнату, Зар последовал ее примеру. Посреди маленькой захламленной комнаты спиной к ним стояла девушка без рубашки. Неизвестно, что сильнее его поразило: девушка в его комнате, ведь он водил их в гостиницы, или огромный сине-фиолетовый синяк во всю спину.

Прижав рубашку к груди, она обернулась и, лишь на мгновение смутившись, радостно просияла:

– Привет!

На секунду выбитая из колеи Ниоба бросилась обнимать подругу, а Зар прикрыл дверь, оставшись в коридоре. Когда его позвали, Лиса уже сидела на кровати полностью одетая, на столе стояла разворошенная аптечка.

– Боги! – воскликнула Ниоба. – Кто это тебя так?

– Прости, что пришла без приглашения, но мне нужно было тихое место, чтобы перевязать бок.

Рассказ Лисы получился сбивчивым и тревожным. Рану в боку осмотрели. Бухгалтерский журнал принял основной удар на себя и пропитался кровью. Пока Ниоба перевязывала подругу, Зар старался очистить журнал. Глядя на Лису, он едва верил, что ей хватило храбрости на подобную авантюру. Если бы нечто подобное произошло с Ниобой, никто и бровью бы не повел. Лису обычно оставляли на стреме, она врала в глаза преподавателям, отмазывая друзей, и выступала отвлекающим маневром, но никак не главным действующим лицом.

– Нужно возвращаться к твоим, – решительно произнес Зар. – Они там с ума сходят от беспокойства.

В душе он опасался, что Лиса откажется и пожелает найти бухгалтера. К счастью, этого не произошло. Подруга согласилась, признавшись, что после нападения побаивается выходить на улицу.

Оставив подруг, Зар сходил на вокзал и купил билеты. Девушки к этому моменту обменялись куртками и головными уборами. Из-за заплывшего красно-фиолетового лица и мешковатой одежды определить в Лисе девушку – не самая простая задача. Зато Ниоба, с ее тонким лицом и мягкими чертами, провалилась по всем статьям, хотя и пыталась сойти за парня нелепой походкой. Друзья ее обсмеяли, а она продолжала паясничать, широко расставив руки, и покачивалась из стороны в сторону, имитируя широкую спину.

Глава 7. Лисара Кайт

Дорога домой показалась Лисаре не менее утомительной, чем путь до Квача. С появлением друзей тело расслабилось, отдаваясь во власть боли и усталости. Первое время она всматривалась в лица окружающих, все в вагоне казались ей подозрительными и излишне любопытными, пока усталость не взяла свое.

– Приехали.

Чувствуя поглаживание по плечу, Лисара с трудом разлепила веки. Вокзал в Астре, пыльный, суетный, пронесся в полусне. Зар договорился с кем-то из деревенских, и на телеге их доставили в Яблоневый Яр, а там до дома рукой подать.

Поздним вечером Лисара прошла мимо маминого сада, погладила рыжего пса и с удивлением обнаружила, что дверь закрыта. Зар постучался в окно. Ниоба, присев на ступеньки, мяла пса, который, вывалив язык от удовольствия, забыл об обязанностях.

За шторами мелькнул силуэт сестры, но, прежде чем Лисара успела окрикнуть ее, та исчезла. Хмурая, сутулая фигура, едва различимая за зашторенными окнами веранды, приблизилась к двери и неприветливо поинтересовалась:

– Кто?

– Это я, – вышло не слишком убедительно, горло еще побаливало, на шее багровели синяки, голос, и без того не слишком певучий, стал хриплым, срывающимся.

Хмурое лицо мелькнуло за стеклом. Дверь открылась, и Радим замер в нерешительности.

– Ох, кто это тебя так? – разглядывая синяк в половину лица, спросил брат.

– Дома расскажу. Я умираю от голода.

Она ожидала, что дома толпится народ. После пожара Дарий с семьей должны были занять гостевые спальни, но, едва ступив в коридор, Лисара оказалась неприятно поражена тишиной. Неестественная, оттого режущая слух тишина заставила ее замереть на пороге. Из кухни выглянула Миранда в черном строгом платье. Неприятный холодок пробежал по спине.

Гостей проводили на кухню, угостили чаем и выпечкой. Набросив фартук, Миранда суетилась у печи, разогревая суп. Отставив ружье, с которым выходил встречать незваных гостей, Радим тяжело опустился на табурет у стола.

Если бы не ободряющий жест Ниобы, что сжала ее руку под столом, Лисара едва ли решилась бы заговорить первой. Медленно, обстоятельно она пересказала произошедшее в последние дни. Радим слушал, глядя на сестру из-под бровей. Суета Миранды приобрела какой-то нервный оттенок, словно она боялась остаться без дела.

– Зачем ты поехала на пожар, когда я велел бежать к соседям, будить народ? – поинтересовался Радим, скрестив руки на груди.

– Если честно, я тебя не расслышала, – призналась Лисара. – Подумала, что на пожаре может понадобиться врач, и поспешила туда.

– Но ведь ты не врач, – заметила Миранда. – Разве работники лаборатории теперь считаются врачами?

Сестра, конечно, не хотела никого обидеть, многим родственникам работа Лисары представлялась как сидение перед микроскопом, чтобы избежать пересудов. Все же слова больно ранили. Сцепив зубы так, что заболела челюсть, Лисара смогла расслабиться, только когда друзья оттянули внимание на себя. Ниоба погладила ее по руке, а Зар принялся рассуждать, что все магистры в обязательном порядке умеют оказывать первую помощь.

– Когда после взрыва мы наконец добрались до дома, – начал Радим, но Лисара его перебила:

– Вы выяснили, что взорвалось?

– Нет, – мрачно отозвался он. – Когда мы подоспели, пришлось тушить уже лес, потому что взрыв разметал горящие бревна на десятки метров.

– А что Дарий? – с замиранием сердца спросила она.

Радим и Миранда переглянулись, замялись и замолчали. Мира принялась с остервенением тереть тарелку, пока внезапно не бросила ее и не выбежала из комнаты. Сердце пропустило удар. В груди похолодело. Радим, избегая взгляда, тяжело вздохнул.

– Мы никого не нашли на пепелище.

– В смысле? – переспросил Зар.

– А подвал? – перебила его Лисара. – Они должны были спрятаться в подвале?!

Радим развел руками. В звенящей тишине Ниоба поднялась и, покопавшись в своей сумке, достала мешочки. Часть сознания, не скованная шоком, различила шуршание и запахи незнакомых трав. По кухне распространился аромат травяного чая.