Мериамос 2. Медный Аспид

– Не так я планировала провести этот вечер, – безэмоционально произнесла она.

Дэймос с трудом её расслышал из-за гула и едва успел отскочить. Согнувшись, она освободила желудок от воды и всего, что съела за день.

– Ничего, ничего, бывает, – он похлопал Кайт по спине.

Адреналин отсрочил наступление отката, зато теперь наблюдалась классическая картина. Девушку неконтролируемо трясло так, что она едва не сваливалась со стола. Пришлось обхватить её и прижать к себе. Хорошо, что дело не дошло до обморока или эпилептического припадка. В то же время даже странно, что не дошло, учитывая, что она сотворила. Должно быть, унаследовала от отца не только светлые глаза, но и толику его силы.

Ждать пришлось недолго. Уже минут через десять она сумела взять мышцы под контроль и, выбравшись из объятий, легла на стол. Её ещё потряхивало, но взгляд стал осмысленным и живым.

– Интересно, а если столкнуть Серых, Заклеймённых и разведку Кондомы, кто сильнее?

– Смотря с чем сравнивать, – отозвался Дэймос. – Заклеймённые не более чем оружие. Безусловно, опасное, но без приказа или крайней необходимости они не станут рисковать собой, воюя с разведкой. Также и разведка не станет с ними связываться, пока они полезны. У Серых везде свои люди, возможно, даже в разведке, как и у разведки могут быть лазутчики в рядах Серых. Вот только последние распространены по всему материку, а разведка не дальше Кондомы.

Стянув с себя одежду, он развесил её между коробами генераторов, что дышали жаром, и вернулся к Кайт. Пальцы её не слушались, и она больше кровь по рубашке размазывала, чем помогала.

– А почему они не нападут на вас в городе или не подстерегут дома? – наблюдая, как Дэймос борется с мелкими пуговичками её одежды, поинтересовалась она.

– Если разведка решит, что они слишком обнаглели, это может плохо кончиться для Заклеймённых. А нападение на следователя по особо важным делам непременно привлечёт внимание разведки.

Под рубашкой оказалась сорочка, холодная и липкая, она приносила больше дискомфорта, чем скрывала что-либо от взгляда Дэймоса.

– Идёмте в тепло, – придержав девушку, он помог ей перебраться ближе к генераторам. – Чувствую, я должен извиниться.

– За то, что разгуливаете тут в одном исподнем? – стягивая ботинки, весело поинтересовалась она.

– И за это тоже. Простите, что смущаю ваш девичий взор подобным непотребством, – поддержал он её дурашливый настрой.

– О, не переживайте, я в морге каждый день вижу по десятку голых людей, – отмахнулась Кайт, стягивая мокрые штаны. – Они, конечно, синюшные и не такие красивые, зато их можно резать.

– А вам хочется меня разрезать?

Кайт краем сорочки принялась вытирать камень, что умудрилась не потерять, пока сбегали. Она так увлеклась этим занятием, что не ответила.

– Что это там у вас?

Кайт ответила, но, поняв, что из-за шума её не услышали, повторила громче:

– Меня тоже интересует этот вопрос.

Наконец она подняла предмет на свет, и Дэймос невольно замер.

– Мне же не кажется? Это череп?

Размером с кулак Дэймоса, выбеленный обитателями коллектора.

– А куча, на которой я стояла, это ведь был не мусор? – она повернулась к Дэймосу.

Вздохнув, он опустился на пол рядом, взял череп из её рук, не зная, с чего начать.

– Это из лабораторий? – натянув сорочку на ноги, она обхватила колени руками, пытаясь справиться с дрожью. – Пожалуйста, скажите, что это не то, о чём я подумала.

– До сегодняшнего дня вы бывали в лабораториях Серых?

Тело выдало её с головой. Замерев, она обернулась, испуганно посмотрев в ответ.

– Да. Когда искали Тиш, – взгляд её опустился на крохотный череп. – Там стояли операционные столы и гинекологическое кресло, а ещё клетки, в которых держали лэртов.

Протянув руки, она с превеликой осторожностью забрала череп, баюкая в ладонях, словно это могло исправить кошмарную несправедливость, случившуюся с его обладателем.

– Есть мнение, что асы, сошедшие на Крилл со своих ковчегов, не обладали Талантом, оттого лэртам так легко удалось взять над ними вверх, угнав в рабство.

– Я всегда думала, что они просто не были обучены, – отозвалась она, Дэймос едва её слышал.

– Может, и так, не берусь утверждать наверняка. Но суть в том, что Серый человек взялся исправить эту неприятность. Он занялся скрещиванием…

– Но мы несовместимы с другими расами, – тут же встрепенулась Кайт.

– Мы – нет, но те же лэрты и фриды в редких случаях способны дать жизнеспособное потомство.

– Правда? Никогда не слышала о подобном.

– Потому что лэрты выслеживают и убивают полукровок. Не хотят выродиться из-за них. Но Серый выяснил: после череды смешиваний они менялись настолько, что после некоторых стимуляций полукровка и ас вполне могли дать потомство. Через этих полукровок у асов появилась способность накапливать энергию Таланта.

– Если у нас уже есть Талант, зачем продолжать эти кошмарные эксперименты?

– Потому что поначалу Таланта было мало, жалкие крохи по сравнению с могуществом лэртов. Даже сейчас, если сравнить, на что способен магистр лет шестидесяти и ваше поколение – разница налицо. В вас больше энергии, больше знаний, вчерашний студент легко заткнёт за пояс десяток почтенных академиков.

– Но какой ценой, – она обхватила череп и жалобно посмотрела на Дэймоса.

Ему стало жаль бедную девочку. Не стоило её во всё это втягивать. Это не та война, где можно позволить себе сантименты и мысли о высокой и чистой морали. В то же время в груди заворочался гнев на её родителей за то, что, зная обо всех этих кошмарах, не потрудились оградить её.

– Серый человек считает, что цель оправдывает средства. Несколько сотен ради жизней сотен тысяч людей.

– Это могла быть я, – отрешённо произнесла она, вновь переводя взгляд на крохотный череп, что легко помещался у неё в ладонях. – Или Тиш. Или мой ребёнок.

– Серый человек считает, что асы вырождаются, и без прилива новой крови других рас рано или поздно исчезнут. Потому «вливания» происходят постоянно, конвейер работает по всему миру, не только на западе Крилла, но и на востоке, и в Скарре, и на островах.

Повисла тишина.

– Думаете, он прав? Мы вырождаемся?

– Как знать. Некоторые его предсказания сбылись.

– Например?

– Упадок монархии и развитие новой формы государственности. Та же конституция.

Поняв взгляд, она, кажется, впервые вынырнула из пучины тяжёлых мыслей.