Карамель. Новый Мир

Люди молчат. Новый Мир молчит – мы смотрим на последствия единожды прозвучавшего взрыва. Похожий взрыв унёс жизнь Беса Голдмана, похожий взрыв (меньший по радиусу) расколол мосты для пешеходных троп и отправил людей в пустоту. Новый Мир не паникует и не боится, Новый Мир ведёт себя подобающе – мы с горечью на сердце наблюдаем последствия чужой слабости, наблюдаем израненный символ города, нашей власти, нашей жизни. В серое небо вползают новые – раньше невидимые – цвета: графита, смолы, копоти, лакрицы, торфа, фантома. Если бы Здание Комитета Управляющих могло схватиться за бок и прикрыть оторванную часть металлической плоти…

Говорю:

– Мне непонятна политика разрушения, Каин. Почему вы пытаетесь воззвать через хаос и разруху?

– Потому что наши голоса не слышны, Карамель. Слышны взрывы и выстрелы, слышно что-угодно, но только не людские голоса – мы неспособны докричаться до вас, вы далеки, вы застряли в своих воздушных замках и ослепли от неонового света бесконечной рекламы; мы – даже не эхо, нас не слышно.

– Мог бы уведомить, что собираешься снести половину этажей у Здания Комитета Управляющих.

– Я думал, ты будешь воодушевлена этим.

– Серьёзно? Кого ты пытаешься обмануть? Меня или себя? Чтобы Карамель Голдман и обомлела от вида разваливающегося Здания Комитета Управляющих? Считаешь, у меня нет и не было никаких принципов, ценностей и привязанностей? Между прочим, в Здании Комитета Управляющих заседают мои родители! Мои родители!

– Известно! – восклицает Каин. – Однако они не там. Не сегодня. Это сообщила Сара, и, если ты разуверилась во мне и моих словах, ей точно можешь верить.

Слова несколько успокаивают.

И секунду спустя второй взрыв потрясает Новый Мир – после него сотни летающих дронов мчатся к полыхающему зданию. Стыжу Каина, что ему неизвестна мера, а он оправдывается, что второго удара быть не должно. Начинается паника. Всё-таки. Ведь за вторым может последовать третий взрыв, и ещё, и ещё, и ещё – пока все дома не обрушатся и не отправятся под пяты, пока град не расколется на кусочки, пока люди не падут в низовья, из которых поднялись. Золотое Кольцо дрожит – в самом деле вибрирует. А люди несутся, спасаются, торопятся – к своим машинам или в отделы, садятся за парапеты или кучкуются в стороне. Наблюдаю за потерявшими самообладание паразитами Нового Мира.

– Надо уходить, – говорит Каин.

И – вдруг! – мне кажется, я вижу у края платформы Ромео. Оставляю Каина и бездумно кидаюсь в сторону ускользающего силуэта. Люди напирают, как загнанные в угол – метятся из стороны в сторону, толкаются, пружинят, липнут, а потому я не могу ни нагнать, ни увидеть Ромео. Я даже не уверена в том, что видела его. Может, в очередной раз похожий молодой человек…Выкрикиваю имя.

– Ромео! – слышит юноша и, держа руки распахнутыми, оборачивается.

Каин загребает меня в объятия и волочит следом: выбиваюсь и кричу, велю оставить меня, вернуться, пройти вместе – всё и разом. Потому что теряю Ромео из виду, ибо он теряется в толпе незнакомцев, в толпе истинно безликих. Каин тащит: говорит о наступающем Патруле Безопасности, однако я не слышу (не желаю слышать).

– Успокойся, ты же Голдман! – выпаливает дрожащий голос.

– Пошёл ты, Каин из Острога! Отпусти!

Вырываюсь. Удаётся. Бегу к месту, где стоял Ромео, но Ромео – как и другого похожего юноши – там нет. Растеряно озираюсь – куда он пропал? Смотрю вниз – через парапет, в пустоту, в низовья Золотого Кольца, низовья Нового Мира, несуществующее полое пространство. Некто хватает за плечо и удерживает силой подле. Оборачиваюсь – взглядом препираюсь с лишённой цвета формой Патруля Безопасности. Один из служителей закона – вот как, попалась. Говорит что-то по наушнику, не даёт вырваться. Об этом предупреждал Каин – всех вместе, разом, они не задерживают; цепляют по одиночке. Особенно – в момент паники. Вдруг появляется сам Каин. Весом влетает в стоящего столбом служителя порядка; тот теряет равновесие и оказывается на удерживающем от падения парапете. Каин помогает парапет преодолеть, так просто. Выбрасывает человека с Золотого Кольца. Нет-нет-нет-нет…

Так нельзя.

– Так нельзя…

Сжимает пальцы на коже – на том же самом месте, давит плечо. Гляжу на пустующее пространство, где раньше находился служащий из Палаты Безопасности, а ещё раньше – Ромео. И позволяю себя увести. Не помню – точнее не понимаю – как оказываемся несколькими этажами ниже: теряемся в спасающейся толпе, прячемся в подобии переулка закопчённой улицы.

– Сейчас нам пригонят машину, нужно убраться с Золотого Кольца, – говорит юноша.

– Ты столкнул человека с края платформы, – говорю я.

– Прости, это вынужденная мера.

– Ты столкнул его…

– Я знаю, хватит напоминать.

Сначала Каин спокоен и пренебрежителен, затем – резок и сердит.

– Он перелетел парапет, – уточняю я, – и отправился в самый низ Нового Мира. Ты представляешь это? Хоть осознаёшь?

– Знаешь, – качает головой, – фактически он не долетел до основания домов, мы уже обсуждали подобие натянутого тента, что делит новый и старый миры.

– Серьёзно, ты об этом? По твоей вине служащий из Палаты Безопасности не вернётся сегодня домой. Его не увидит семья. Понимаешь?

– Карамель, – на выдохе роняет Каин и присаживается ко мне, берёт за руки, – я осознаю произошедшее, как никто другой, потому что произошло оно по моей воле… Но поступок осмысленный, вот уж извини. Сделал бы вновь, ибо я взял на себя тяготу этих мыслей, спасая тебя, Карамель. Никому – ни единому служащему Патруля – я не позволю прикасаться к тебе. Пугать. Причинять зло. Даже если придётся убивать.

– Это неправильно… – пускаюсь в спор.

– Правильно, – перебивает юноша. – И тебе известно, как это называется.

Про что он?

– Совершить преступление и взять на себя ответственность за содеянное ради значимого человека, ради его жизни – это правильно.

Про любовь?

– Каин…

– Прости меня, конфетка. Я пойму, если ты не будешь смотреть на меня как прежде. Если…

Обнимаю его.

– Мне страшно, Каин.

– Я понимаю, конфетка. Прости, что заставил это пережить, всё пошло не по плану.

Юноша отвлекается: отвечает по наушнику. Я же слушаю: гудящую – всё ещё – толпу этажами выше; шум разрезающих воздух машин и дронов. Особенно много дронов. Они пытаются залатать раненное Здание Комитета Управляющих?

Каин говорит:

– Сара передаёт, что Патруль Безопасности оцепляет мосты и выходы из Южного района.

– Что это значит?

– Мы не пройдём к станции. Не сможем. Ради псевдо-безопасности Северный район отлучают от Южного.

Предполагаю:

– Мы не можем долететь на авто? Почему этого до сих пор никто не сделал?

– Потому что радиус передвижения машин ограничен – вылетишь за пространство воздушного ориентирования, или как оно называется, панель управления отключится. Да-да, сама. И тогда встреча с бездной – пожирающим всех и вся ртом – Нового Мира неизбежна. В общем, воздушное ориентирование только близ домов и на Дамбе. Над водохранилищем машины тоже не держатся.

– Там летают дроны Патруля Безопасности, точно.

– И грузовые дроны в том числе.