Яд моей любви

– Елиз, – осторожно начал Артур. – Лиз, я всё понимаю, но подумай сама. Ты её бросила, она пришла в вашу квартиру, увидела, как вам было хорошо вместе, а тут твой бывший муж явился, у них завязался спор. Она же чахла в одиночестве, вы же всю жизнь были, не разлей вода, а тут любовь вскружила тебе голову, и ты плюнула почти на всех нас и салила лечить душевные раны по барам и первым встречным поперечным членам. Заревновала, ну и…

– Нет, – оборвала его на полуслове. – Нет, всё было не так…

– А как? – раздался синхронный вопрос со всех сторон разом.

– Это не я её бросила, – эти слова светлой дались с трудом, но я подумала, что должна раз и навсегда решить этот вопрос, хотя бы для самой себя и поставить в нём жирную точку. – Не я её бросила на произвол судьбы и оставила в одиночестве в самую трудную минуту, а она меня… Потому что я ей надоела… С её слов: я настолько достала вечными вопросами, желанием поговорить и липучастью, что она готова была меня убить. Даже эта просьба с артефактом, что-то за гранью для всех. Если бы она подумала, будто я снова увлеклась своим бывшим, она бы первая приготовила нам подарок на свадьбу и подлила бы в коктейли возбудители или привязки. Короче, благодарила бы судьбу за то, что я перестала раздражать её и присутствовала в её жизни лишь номинально. Прошла любовь, завяли помидоры…

– Между прочим, – произнёс Тарасов, откидываясь на спинку дивана. – Хороший вопрос. Что твой бывший муж забыл в квартире именно в этот вечер? Кстати, самое подозрительное во всём произошедшем, именно это.

– Её подставили, – буркнула я, продолжая настаивать на своём. – Пока не знаю, как, но подставили, и я выясню, кто и зачем это сделал, ибо мы расстались с ним на слишком дерьмовой ноте, чтобы он скучал по моему роялю или по своей коллекции вин. Больше ничего ценного в той квартире нет.

– Собираешься заделаться Шерлоком Холмсом, дорогая? – насмешливо хмыкнула Патриция. – Оставь эту работу профессионалам и позволь им разобраться со всем произошедшим.

– Профессионалы, подружка ты, моя дорогая, только и ждут возможности упечь куда-нибудь Маланью, – на это у меня был готов ответ. – Она властям, как бельмо на глазу, а тут такая возможность.

– Твоя правда, – девушка устало потёрла виски, пытаясь отогнать сон, похоже, лечь в постель в ближайшее время никому из нас не светило. – Дорогой, у нас есть кофе?

– Есть, конечно, ты же не думаешь, что я с полусладкого, утро начинаю? – чмокнул тот Патрицию в макушку и поднялся из кресла, ссаживая телеведущую на подлокотник.

– Я уже ничего не думаю, – девушка грациозно поднялась со своего места и скрылась за дверями кухни в сопровождении Анатолия.

– Как меня всё это достало, честное слово, – я проводила их взглядом и задумалась над перспективой развития дальнейших действий. – Вернулась в Москву на пару дней и теперь хоть плачь, хоть смейся над этим идиотским нечто!

– Если бы я получил доступ к трупу, стало бы проще, – неожиданно произнёс Тарасов и погладил меня по волосам. – Он хоть и вампир, но уже мёртвый, это не поменяет его жизнеспособности как нежити.

– Что ты хочешь сделать с моим мужем? – я поморщилась, мне было крайне неприятно слышать, как ещё вчера живого мужа, кто-то называет «трупом». – Знаешь, я тоже против таких издевательств, если они без надобности.

– Трупы могут о многом рассказать, если задавать им правильные вопросы, – усмехнулся некромант и посмотрел на меня, как на умалишённую.

– Зачем тебе ввязываться во всё это? – буркнула я, уже зная, что услышу в ответ.

– Я мог бы просканировать его последние ощущения и воспоминания, – практически не мигая пробормотал Стас. – Это сделать очень просто. Сначала…

– Избавь меня от детальных подробностей! – меня аж передёрнуло от омерзения.

Я выпалила эту навязшую на зубах фразу, прежде чем успела подумать. Маланья, как и все тёмные, любила смаковать всякую гадость, так что просьба «избавить от подробностей» стала верной спутницей на двадцать пять лет моей несчастной жизни и теперь вылетала изо рта быстрее, чем я успевала ухватить её за хвост. Стас примирительно улыбнулся. С другой стороны, он, уже привыкший ходить по тонкой грани между законом и криминалом, равнодушно взирая на сотни трупов. Но спорить не стал, и тема с описанием всего мерзкого на какое-то время была закрыта. За что я была ему признательна.

– Оставим это на крайний случай, – я, стремясь избежать неловкости, похлопала того по руке. – Я знаю, что вы хотите мне помочь, просто это немного странно и пугает меня. Ни каждый день ты узнаешь, что твоего бывшего мужа, одного из старейших вампиров, вот так просто взяли и убили в твоей же бывшей квартире, а обвиняют в этом твою едва ли не сестру с молочных зубов.

– Елиз, мне же несложно, – примирительно протянул Тарасов, оставляя лёгкий поцелуй на костяшках моих пальцев. – И этот простой шаг серьёзно облегчит нам работу, позволив сократить время расследования многократно.

– Знаю, но просто так к телу покойного нас никто не пустит, пока идёт следствие, и оно может затянуться, – неуверенно протянула я. – А если тебя, некромага, арестуют около тела, то посадят вместе с моей бывшей лучшей подругой, за соучастие и возможное сокрытие улик. Мы Маланью вытащить хотим, а не тобой зря пожертвовать. Надо подходить к этому делу разумно, а не бросаться в омут с головой, надеясь, что авось куда-нибудь, да вывезет.

– Ты слишком эмоционально ко всему отнеслась, – молчавший до этого Артур подал голос. – Мы понимаем, что для тебя тут слишком много дурных мыслей разом, но нельзя замыкаться в себе и отводить на второй план истинное положение дел. Сама же себя загоняешь в ловушку. Думай более широко и позитивно. Только в этом случае мы сможем помочь Мале выйти сухой из этой передряги.

– И что ты предлагаешь? – едва не подскочила я на диване. – Отпустить Стаса в морг, чтобы его там с поличным повязали и отправили туда же, куда и Абботанс? Тебе напомнить, сколько людей точит на каждого из нас зуб?

– Артур нигде не наследил, так что ему не понять наших душевных терзаний, – Патриция вплыла в комнату, а за ней влетели чашки с кофе и корзинка выпечки. – А вот тот, что за Маланьей могут потянуть всех нас, вполне себе реальный факт. Мне бы хотелось этого избежать, так что действовать надо осмотрительно.

– Вот за ким фигом вы всё усложняете и перевираете мои слова? – вопросительно посмотрел на нас Артур. – Для начала я просто предлагаю использовать свои таланты в тех областях, в которых они нам, несомненно, пригодятся. А потом уже сходить с ума и прыгать в омут с головой. Прекращайте уже включать истерики на ровном месте, в ушах звенит от вас.

– И с чего ты предлагаешь начать? – вскинула я бровь.

– С того, что убийца твоего мужа знал о планах Маланьи на сегодняшнюю ночку, – фыркнул тот. – Вот с этого и стоит начинать домыслы.

– Хочешь сказать, кто-то специально организовал всё это с идеальным расчётом по времени? – глаза Патриции заблестели интересом и азартом сенсационной статьи.

– Он не планировал, он ждал Маланью со свежим трупом, который даже остыть не успел, – покачал головой блондин. – Кто вообще знал об этой эпопеи с артефактом?

– Никто, я попросила её об этом в туалете лофта, за несколько часов до произошедшего, – пожала я плечами. – Потому тут дело намного запутаннее, чем может показаться на первый взгляд.

– Или напротив, мы слишком усложняем какие-то простые и очевидные вещи, которые лежат на поверхности, – возразил Стас. – А чтобы всё это выяснить, мне нужно допросить труп твоего мужа и сделать это до вмешательства судмедэкспертов.

– И всё равно я против того, чтобы вламываться в городской морг посередь бела дня в попытках допросить одного из самых уважаемых старейшин города, – закончить мысль мне не позволил звонок, который заставил вздрогнуть и покоситься на входную дверь.

Глава 3. Перепутье

На мгновение в квартире знаменитой телеведущей повисла гробовая тишина. Казалось, что в этот момент даже воздух можно потрогать руками. И всё же, бросив взгляд на часы, я поняла, что маньяк вряд ли будет к нам ломиться, особенно в половине десятого. Анатолий, как самый смелый, да и не заинтересованный во всех этих приключениях, человек, поднялся, ссадил Патрицию обратно на кресло и потопал к двери. Посмотрев в глазок, зычно пробасил извечный вопрос и тут же открыл дверь, пропуская в прихожую гостя.

Мы немного успокоились и расслабились. Если уж всё так мирно и чинно, следовательно, никаких проблем не будет и там кто-то из своих. На крайний случай полиция, которая заинтересовалась нашей компанией более активно, чем можно было представить на первый взгляд. По факту же там оказалась миловидная девица с пронзительно цепкими глазами, которая мгновенно оценила ситуацию и едва ли в голову каждому не залезла. Порой она меня пугала даже через телефон, что уж говорить про живое общение.

Кристина Павляковская не зря считалась лучшим адвокатом в обоих мирах – магическом и немагическом. Виртуозно владеющая ораторским искусством, она порой выигрывала даже совершенно безнадёжные дела, от которых отмахивались самые крупные адвокатские конторы в мире. За что снискала убойную славу грозы любого прокурора, желающего выслужиться и заработать пару звёздочек на погоны, просто так. С этой дамочкой такие шутки не прокатывали и за них платили очень высокую цену все, кто считал её тупой и недалёкой из-за внешности. Ничего удивительного, что Абботанс предпочитала работать именно с ней.

Первое время я недоумевала, зачем ей вообще было связываться с такой ненормальной мегерой. Она же едва не рычала со всеми, кто ей не нравился. А дашь палец, так по самую жопу отгрызёт и скажет, что мало и нужно ещё. Я никогда не понимала трепетной любви своей подруге к этой стерве. Но если она реально сможет вытащить ту из тюрьмы по обвинениям в убийстве моего мужа, то готова поверить во все чудеса разом и ещё раз помолиться богам любого континента и расы, чтобы они сделали это реальным.

Хоть запись к Павляковской была на полгода вперёд, к Маланье, по-видимому, это не относилось. И если всех остальных волновала виновность оной в убийстве, то Павляковскую этот вопрос совершенно не занимал. Она работала с фактами и всегда смотрела на мир каким-то особым взглядом, которому я так же не могла подобрать правильного обоснования. Ну, непонятен мне этот человек, хоть пристрелите меня! Поэтому с приличествующим случаю сочувствием выслушав нервную речь о невиновности Маланьи из моих уст с поправками и уточнениями от всех остальных, Кристина, наконец-то, смогла перейти к сути всей идиотской ситуации.

– Следователя назначили? – деловито поинтересовалась стопроцентная блондинка. – Нам надо провернуть всё как можно быстрее. Чем дольше она там сидит, тем сильнее на неё давят. Повезло, что взяли просто менты, были бы охотники, было бы на порядок выше. У тех каждый высший на счету, и такие дела расследуют едва ли не с микроскопом и скальпелем. И если убийца в процессе дознания сдохнет, никого это волновать не будет. Работают мальчики.

– Я не знаю, – убито пробормотала я, рассматривая собственные ногти. – Нет, стойте, вроде в самом конце сказала, Волинский, кажется. Нас к ней пустят?

– Меня – да, вас – нет, – ответила Кристина, как отрезала и потянулась расстёгивать дорожную сумку. – Прощу меня извинить, мне нужно сделать несколько срочных звонков, решить проблему с жильём и ещё десятка два мелких, но срочных поручений раздать всему офису. Так что я ненадолго займу пустующую кухню, если она вам не нужна.

– Не нужна, – усмехнулась Патриция, указывая рукой в нужную сторону.

Женщина скрылась за дверями кухни, и я почувствовала, как у меня мелко дрожали руки, пока разговаривали и выясняли то, что могло бы спасти Маланью от невесёлой участи арестантки. Я уставилась невидящим взглядом в отполированную столешницу чайного столика, пытаясь унять нервный тремор. Кажется, я производила не слишком адекватное впечатление, потому что Стас вполголоса выругался и наколдовал стакан воды. Пока я пила и решала, как быть дальше и не сойти с ума со всеми этими злоключениями, на кухне послышался сперва дикий ор, потом устрашающий шёпот, а затем наступила звенящая тишина. Кристина вернулась к нам вполне цветущая и счастливая, словно это не сложнейшее дело в её карьере.

– Я сейчас поеду, на встречусь со следователем, и попытаюсь узнать, какие козыри те припрятали на чёрный день, – Павляковская скосила глаза на нашу компанию. – Возможно, пустят к Абботанс, но тут я не могу ничего гарантировать, пока свидания не дадут официально, даже присутствие адвоката могут завернуть. Потому попрошу проявлять максимально тактичное и уместное открывание рта в их присутствие. Это здесь недалеко, на Китай-городе, так что проблем у нас не должно возникнуть.

– Телепортируемся? – я поднялась с места.

– Крайне неудобна эта ваша телепортация, – Кристина чуть поморщилась и покачала головой, словно я ей в душу плюнула. – Я бы предпочла обыскное такси.

– Я уже вызвала! – со второго этажа спустилась Патриция с телефонной трубкой в руках. – Елизонька… Если ты хочешь, можешь пожить у нас на время следствия. Здесь места много, и… Ты сама понимаешь, я очень сильно за тебя переживаю. Всё же последнее время твоё состояние оставляло желать лучшего.

– Прекрати, я не хочу вам мешать неуместным присутствием, – покачала я головой. – И я давно прошла курс психологической реабилитации. Я стабильна и моё ментальное здоровье больше ни у кого не вызывает вопросов. Так что не парься и не смотри на меня взглядом побитой собаки. Я жива, со мной всё хорошо и больше я не собираюсь резать вены. К тому же вряд ли следователи могут оказаться хуже моего бывшего мужа. За время брака с ним я столько всего натерпелась, что уже нет смысла переживать о пустом. Потому прекрати и не ставь нас всех в неловкое положение.

– Стужева, мы с Анатолем уже года полтора как не можем считаться страстными молодожёнами, не чаявшими жизни друг без друга и без оров в три часа ночи с мольбами драть меня, как последнюю проститутку, – заржала подруженька, ничуть не стыдясь присутствия других. – А даже если и так, что ты там не видела. Хотя по сравнению с твоей свекровью, ни один дознаватель даже из ордена охотников не способен внушать такого ужаса и трепета, как это делала она, так что расслабь булки, и можешь оккупировать гостевую комнату. Мы тут всё равно ни каждый день живём.