Апрельское зеркало

– Я не знаю, брат. Она что-то кричала про то, что она не Унхе Гю.

– Понятно.

– Что же будем делать?

– Будем искать Унхе тоже. Найдём раньше охраны и узнаем, в чем дело. – Ха Сок быстро вышел из комнаты и растворился в потаённых уголках поместья. Сон Хан ещё очень долго простоял в комнате, пытаясь понять, что же случилось с его сестрой, почему она так поступила. Юноша ненавязчиво просмотрел её шкафы, шкатулки с украшениями. Всё было на месте. Это значило, что побег был для девушки спонтанным решением. Что же творилось её в голове, было неясно. Задумчиво посмотрев в окно, Сон Хан невольно прокрутил последний разговор с Унхе в своих мыслях.

Сон Хан и Унхе Гю сидели на берегу реки. Был жаркий день. Так как девушка плавать не умела, она окунулась возле берега, юноша нырял на глубину. Но сейчас они сидели полностью мокрые.

– Сестра, я тебе уже говорил, что ты особенная? – прошептал Сон Хан, пристально смотря на свою сестрёнку; она была прекрасна. Растрёпанные мокрые длинные чёрные волосы нежно покрывали её плечи. Капельки воды стекали по бледным изгибам её тела.

Девушка загадочно улыбнулась; её взгляд устремился на брата:

– Мы с тобой общаемся очень редко. Я никогда и не думала, что ты считаешь меня особенной.

– Ты не думала, что это моя защитная реакция? Я не могу бороться со своими чувствами и эмоциями, когда ты рядом, – прошептал Сон Хан, смотря в глаза своей сестрёнки. – Он испытывал разные чувства и эмоции, когда был с ней. С одной стороны, он её ненавидел, с другой же стороны и не мог представить, как прожить без её нежной улыбки.

– Ты с самого детства меня сторонился, словно я была в чём-то виновата, – Унхе Гю хорошо относилась к своему старшему братику; с самого детского возраста и до взросления она страдала от его холодного взгляда и очень едких слов. Она не понимала, за что он так её не любит.

– Я всегда чувствую свою вину за что-то, о чём не знаю, когда мы рядом. Ты, старший братик, очень холодный, и я не знаю причину.

– Ты права, я тебя ненавижу, – резко сказал Сон Хан. Глаза девушки округлились; в них читался лёгкий страх, словно она ожидала услышать этот ответ, но была не готова. – Но когда я смотрю на тебя, вижу улыбку, слышу твой голос, моя ненависть куда-то уходит. Может, на меня действуют твои чары?

– Я прошу прощения за то, что обидела тебя, – Унхе Гю взяла старшего братика за руку; она была такая сильная, властная и в то же время нежная, как шёлк. Венки очень игриво проступали на ней; он всегда тренировался не покладая своего унггеом

. – Старший братик, мне очень жаль, что между нами пробежала чёрная кошка.

– Не думай о том, чего ты уже не в силах изменить, – Сон Хан приблизился вплотную к Унхе Гю; от неё пахло заграничным табаком, которым угощают особенных гостей в доме кисэн. Смешиваясь с естественным ароматом кожи девушки, этот запах щекотал чувствительные рецепторы юноши, сводя с ума и путая сознание. – Лучше подумай о том, что в твоих силах изменить сейчас.

– Что бы ни происходило вокруг меня, я справлюсь со всем, – девушка вплотную приблизилась к брату, нарушая его личное пространство. Их губы были в миллиметре друг от друга. – Я ведь дочь Пак Чэ Юна. И дам тебе мудрый совет – никогда не стой между мной и своим братом. Не заставляй меня выбирать из двух зол самое опасное.

– Твой отец мёртв. И, к твоему сведению, дорогая сестрёнка, в любом случае, пока мой отец управляет Е ипхи, ты всего лишь дочь покойного чиновника, – Сон Хан не любил эти разговоры с Унхе Гю, так как из прекрасной девушки она превращалась в злую тигрицу. Печально было осознавать, что нельзя вот так просто любить или ненавидеть, отдаваясь этому чувству без остатка. Укрываясь эмоциями, словно одеялом, чтоб весь этот мир видел истинного тебя, а не оболочку, лишённую души. Но нет, ты сын чиновника и уже обречён на невидимую борьбу за власть, уважение и страх, хочешь ты этого или нет.

– Это оно сейчас так, – руки Унхе Гю скользнули вверх по венке на руке своего брата; она искренне сожалела о том, что их отношения как родственников потерпели неудачу. Что старший брат затаил на неё обиду глубоко в своём сердце. Бороться с этим было бессмысленно; война, которая уже проиграна без единого удара клинка. – Я не отказываюсь от своих слов и хочу получить твоё прощение за ту боль, которую я у тебя вызываю. Жаль, что я не знаю о причинах возникновения этого, я бы так не хотела, чтоб между нами был весь этот холод. Ты дорог мне.

– «Причина эта как огонь,

И от неё одна лишь боль.

Я бы хотел тебе открыться

И с болью со своей смириться.

Но не обуздать мне это пламя,

Оно преследует меня ночами.

Твой взор в ночи

И нежный стан подобны лжи,

Я бы желал тебя любить

И ложе супружеское разделить.

Но вот беда,

Ты для меня всего лишь младшая сестра»

, – томно прошептал Сон Хан; его губы с трепетом коснулись губ Унхе Гю. Они были сладкие, словно хангва

. Её томное дыхание сводило с ума.

– О мой старший братик! – На мгновение девушка оторвалась от губ юноши, всматриваясь в его прекрасное лицо. Увы, оно, к сожалению, принадлежало не её любимому, хоть они и были похожи друг на друга как две капли воды. Это был не он. Сказать об этом было бы глупо, ведь её беспокоит лишь их не очень тёплое отношение друг к другу. – Мир так жесток…

Сон Хан вновь приник к губам девушки, заставляя её замолчать. Он не хотел слушать философские мысли и продолжать нелепый разговор. Он был честен в своих чувствах к ней. Юноша лёгким движением притянул её к себе, прижимая как можно сильнее. В этот момент здесь были лишь они двое. Девушка охотно поддалась…

Сон Хан невольно коснулся своих губ и, посмотрев по сторонам, направился прочь. Он всей своей загадочной душой решил найти Унхе Гю раньше, чем кто-либо, а точнее, его братик Ха Сок.

Унхе Гю бежала по лесу, не оглядываясь назад. Девушка старалась убежать как можно дальше, чтоб её никто не смог найти. Хоть для неё это место и было ново, непонятно и неизведанно. А лес сам по себе мог таить опасность; Унхе не думала об этом, девушке казалось, что именно здесь она в безопасности и ей ничего не угрожает.

Среди тернистых и непроходимых деревьев она обнаружила заброшенную тропинку, ведущую вверх по извилистому холму. Тропинка заросла бурьяном и различными деревьями, в которых Унхе Гю не особо-то и разбиралась, хотя сейчас природа её мало-то и заботила. Тропинка выглядела очень живописно, словно из страшной сказки; от неё веяло чем-то мистическим.

– Так, дорогая, кажется, тебе сейчас предстоит маленькое путешествие, которое приведёт тебя в неизвестность, – прошептала девушка, смотря на тропинку. В данный момент она решила свернуть на эту чудесную тропку, на которую давно не ступала нога человека. Осмотревшись по сторонам, Унхе Гю решила прибегнуть к одному из трюков в кино; его девушка видела в одном из ужастиков. Ей показалось, что это будет хорошая идея, так как она прекрасно понимала, что её будут искать. Девушка отошла немного назад, взяла пару веток с листвой и упорно стала заметать за собой следы подобно венику. И, о чудо, действительно это работало; видимо, там и вправду иногда показывают настоящие лайфхаки.

Встав на тропинку, девушка попыталась сделать так, чтоб с первого раза, если досконально не присматриваться, нельзя было бы понять, что она свернула именно сюда. Вряд ли хоть один человек в здравом уме пошёл бы сюда. Но сейчас у неё не было выбора, ей надо идти, и чем дальше – тем лучше. Ей нужно больше времени, чтоб разобраться, реальность это или же просто злая игра воображения.

Унхе Гю попыталась быть как можно осторожней и уверенно шагнула вверх по тропинке, стараясь не сломать ни одной веточки и оставить как можно меньше следов.

Девушка шла вверх по извилистой тропинке очень долго, периодически озираясь назад. Ей казалось, что за ней кто-то следует. Но нет, там никого не было.

Сумрак начинал медленно спускаться на землю; нужно было найти хоть какое-то убежище для себя или же попытаться сделать из веток лежанку, чтоб немного отдохнуть. Очередной извилистый поворот и невероятная находка – старая хижина. Словно из сказки про Белоснежку и семь гномов. Приблизившись к хижине, девушка осмотрела её снаружи; здесь явно никто не живёт и уже давно всё заросло. И хижина местами прохудилась, где-то даже сгнили доски от сырости и неумолимо бегущего времени.

«Дорогая, это самый лучший вариант сейчас для нас».

Сложно было спорить с самой собой и усталостью; аккуратно открыв скрипучую дверь, Унхе Гю неуверенно прошла внутрь. Свет восходящей луны освещал хижину через дыры в потолке. В правом углу лежал матрас, стоял столик, очень старый шкаф и, пожалуй, это было всё из удобств, не считая разбросанных повсюду приборов. Хотя на что могла рассчитывать девушка? Что в старой заброшенной хижине где-то далеко от провинции она увидит королевские хоромы?

Выбирать особо не пришлось. Унхе Гю осторожно села на пыльный и грязный матрас. Её совершенно не волновало то, что на нём могут быть клопы или ещё какая-нибудь живность. Она безумно устала, пока убегала.

Девушке хотелось как можно быстрее окунуться в сон. Но для начала надо проверить одну из теорий, которая возникла у неё в голове, чтобы наконец-таки решить для себя, что это всё реальность, а не её игра подсознания. А если же это реально, то об этой ситуации можно будет подумать чуть позже. Главное сейчас – доказать самой себе, что она всего лишь поехала крышей, что это всего лишь игра её больного воображения. Унхе Гю не спорит с тем фактом, что на эту жизнь она смотрит не так как, все люди, под другим углом, имеет своё особое мнение и взгляды, которые отличаются от каких-то общепринятых норм. Но то, что происходит сейчас, не даёт ей покоя. Лучше это решить сию же секунду, чем потом томить себя и думать бог весть что.

Девушка решила для себя, что хочет поставить все точки над «и», не считать себя сумасшедшей. Хоть это и длилось вторую ночь подряд, сон всё равно продолжался так же реалистично.

«Да, лучше сразу».

Унхе Гю достала из кармана осколок разбитой вазы и поднесла его к ноге. Тяжело вздохнула и поднесла осколок ближе; он коснулся тела. Девушка замерла; она прекрасно понимала, что сейчас ей будет больно. Но рука опустилась; она не была готова сама себя порезать, но для того, чтобы внести ясность, ей нужно было оставить на своём теле какой-нибудь след. Если она с ним проснётся в Москве на своей кровати, это будет прямым доказательством того, что она не сумасшедшая и действительно оказалась в другом времени и в чужой стране. И теперь будет путешествовать, существуя в двух временных параллелях.

Девушка отказалась от затеи порезать себя и усердно принялась выполнять другую неожиданно возникшую затею.