Доказательство любви

Доказательство любви
Кортни Милан

Маскарад – Harlequin
Маркиз Гарет Кархарт, талантливый ученый и богатый аристократ, пытается оградить младшего брата от влияния авантюристки Дженни Кибл, но вскоре сам попадает под власть ее чар. Чувствуя привязанность к этой удивительной женщине, переживая упоительные моменты неведомого прежде плотского наслаждения, он по-прежнему не желает понять, что дружба и любовь не подвластны строгой научной логике. Дженни старается разрушить фундаментальные основы его мировоззрения, но приходит в отчаяние оттого, что не может научить Гарета быть счастливым и дарить счастье другим, и решает уйти из его жизни…

Кортни Милан

Доказательство любви

Эта книга является художественным произведением. Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Посвящается Тессе и Ами. Вы верили в меня. Вы подгоняли меня. Вы научили меня не обращать внимания на неприятности и радоваться хорошим известиям. И когда для меня настали очень, очень плохие времена, вы взяли меня за руку и помогли двигаться вперед.

Глава 1

Лондон, апрель 1838 года

Двенадцать лет занятий этим ремеслом научили Дженни Кибл не полагаться на волю случая, если речь шла о создании особой, тщательно продуманной атмосферы, царящей в ее кабинете. Легкий запах сандалового дерева, едва заметный дымок, вьющийся над курильницей, добавляли некое ощущение загадочности и таинственности, не слишком назойливое, но, безусловно, экзотичное. Она машинально проверила черную дешевую хлопковую драпировку, скрывавшую расшатанный деревянный столик. Будничным жестом расправила висевший на стене красочный гобелен, приобретенный ею у цыган.

Каждая деталь – паутина, намеренно оставленная в углу комнаты, полупрозрачная ткань на окне, сквозь таинственную дымку которой едва проникали солнечные лучи, – вкрадчиво шептала входящему, что именно здесь – место, где работает магия, где духи дают мудрые советы.

Что ж, именно такого эффекта Дженни и намеревалась достигнуть.

Так почему же ей так хочется сбросить этот костюм? Откровенно говоря, юбка в ядовитую красно-голубую полоску в сочетании с зеленой блузкой совсем не украшали ее. Многослойные одежды полностью скрывали талию, делая молодую женщину похожей на огромный арбуз. Ее кожа страдала под толстым слоем пудры, румян и туши. Однако причины ее беспокойства лежали гораздо глубже, чем слой крема и пудры.

Раздался резкий стук в дверь.

Именно ради этого Дженни трудилась двенадцать лет. Двенадцать лет осторожной лжи и вкрадчивой полуправды, проведенные в кропотливом взращивании клиентов. Однако что точно недопустимо при ее профессии, так это неуверенность. Она сделала глубокий вдох и отбросила в сторону все сомнения Дженни Кибл. Нет, Дженни Кибл здесь не место, за столом сидела невозмутимая и уверенная в себе мадам Эсмеральда. Женщина, которая видит все, может предугадать все и не остановится ни перед чем.

Твердо решив не расставаться больше с этой личиной, Дженни открыла дверь.

На пороге стояли два джентльмена. Одного из них, Неда, своего любимого клиента, она ожидала увидеть. Высокий, худой и неуклюжий юноша, едва переступивший порог отрочества. Копна светло-каштановых волос оттеняла его мальчишеские черты. Его лицо озарила открытая, приветливая улыбка. Дженни охотно ответила бы тем же радушием, но рядом с ним внезапно заметила другого, неизвестного ей человека. Незнакомец был очень высоким, даже выше Неда. Он стоял, отступив от юноши на несколько шагов и заложив руки за спину, с видом явного неодобрения.

– Мадам Эсмеральда, – произнес Нед. – Извините, я не предупредил вас, что приду не один.

Дженни изучающе взглянула на незнакомца. Его сюртук был небрежно расстегнут, однако, похоже, портному пришлось провести часы, добиваясь того, чтобы он безупречно сидел на владельце, не только не сковывая движений, но и выставляя в самом выигрышном свете все достоинства его фигуры. Рыжевато-коричневые волосы казались слегка взъерошенными, галстук повязан самым простым узлом. Детали его гардероба свидетельствовали о высокомерной небрежности, с которой тот относился к костюму, словно говоря, что внимание его не может быть занято столь незначительными и приземленными вопросами.

В данный момент все это внимание досталось Дженни, да так, что у нее пробежал холодок по спине. Одним хищным взглядом он окинул ее с ног до головы. Она вздрогнула.

– Мадам Эсмеральда, – представил их Нед, – это мой кузен.

Легкая гримаса неудовольствия застыла на лице последнего, и Нед издал сдержанный вздох.

– Да, Блейкли. Ты позволишь мне представить тебе мадам Эсмеральду? – проговорил юноша ровным голосом, даже не подразумевая вопроса. – Мадам, это – Блейкли. То есть, на самом деле, – Гарет Кархарт, маркиз Блейкли и так далее и тому подобное…

Мрачные опасения промелькнули в сознании Дженни, присевшей в почтительном реверансе. Нед и раньше упоминал о своем кузене. Судя по его описаниям, она представляла себе маркиза старым и дряхлым, одержимым циф рами и фактами. Кузен Неда казался ей холодным, отстраненным, устрашающе нелюбезным сухарем, настолько замкнувшимся в своих интересах, что его абсолютно не интересовали другие люди.

Но этот мужчина был совсем не отстраненным. Даже находясь от него на расстоянии не более ярда[1 - Ярд – мера длины, равная 3 футам, или 91,44 см. (Здесь и далее примеч. пер.)], она явственно ощущала, как кожа ее покрылась мурашками. Не был он и старым. Высокий, но не костлявый, с самодовольным и самоуверенным выражением лица. Более всего обращала на себя внимание его настороженная сосредоточенность, холодное любопытство. Она часто думала, что у Неда глаза терьера – теплые, влажные и преданные. Глаза же его кузена определенно принадлежали льву – рыжевато-карие, свирепые и беспощадные.

Дженни мысленно возблагодарила Бога, что она не газель.

Она повернулась и махнула рукой в царственном приветствии:

– Проходите. Садитесь.

Вошедшие мужчины разместились на стареньких стульях, заскрипевших под их весом. Дженни продолжала стоять.

– Нед, чем я сегодня могу вам помочь?

Юноша улыбнулся ей, радостно и открыто.

– Знаете, Блейкли и я поспорили. Он уверен, что вы не способны предсказать будущее.

Так же думала и сама Дженни, однако с негодованием отвергала это предположение.

– Мы договорились, что он волен воспользоваться своей наукой, чтобы засвидетельствовать точность ваших предсказаний.

– Засвидетельствовать? Научно? – Слова сорвались с ее уст, и что-то кольнуло внутри. Дженни прислонилась к стоящему перед ней столу, ища опоры. – Ну хорошо. Это будет… – Неприятно? Неуместно? – Это будет… У меня нет возражений. А как он собирается это сделать?

Нед кивнул кузену:

– Давай же, приступай, Блейкли. Спроси ее что-нибудь.

Лорд Блейкли оперся о спинку стула. До этого момента он не произнес ни единого слова, хотя и скользнул презрительным взглядом по комнате.

– Ты хочешь, чтобы я спросил ее о чем-нибудь? – Он говорил медленно, делая ударение на каждом слове. – Я обычно спрашиваю логику, а не старую шарлатанку.

Нед и Дженни одновременно воскликнули.

– Она не шарлатанка! – возмущенно заявил Нед.

Однако Дженни разгневанно уперла руки в бока совсем по другой причине.

– Тридцать, – заявила она, – это совсем не старость!

Нед посмотрел на нее округлив глаза. Мертвая тишина воцарилась в комнате. Можно представить, до какой степени она раздражена, если полностью позабыла роль мадам Эсмеральды. Нет, она говорила как оскорбленная женщина.

И это не укрылось от внимания маркиза. Взгляд золотисто-карих глаз скользнул по ее повязанной платком голове, остановился на кричащей юбке, полностью скрывавшей талию. Этот взгляд словно обладал способностью видеть сквозь многочисленные слои ее жалких одежек. И оценивал он ее определенно как мужчина. У Дженни задрожали руки.

Он отвернулся. Странная ухмылка, презрительный вздох… Она, похоже, его больше не интересовала.

Дженни была не леди, ее социальное положение ничего не значило для лорда Блейкли. Она вовсе не та женщина, при встрече с которой на улице принято приветственно снимать шляпу. Ей следовало бы уже давно привыкнуть к такому отношению, но под всей броней из множества юбок она почувствовала себя хрупкой, как кучка высушенных картофельных очисток, готовых разлететься от любого дуновения ветра. Дженни так сжала кулаки, что ногти буквально впились в ладошки.

Мадам Эсмеральду не должны заботить мужские интересы. Мадам Эсмеральда никогда не позволяет себе сердиться. Дженни проглотила комок в горле и таинственно улыбнулась.

– И я к тому же не шарлатанка.

Лорд Блейкли вопросительно поднял бровь.