Фантастические сказки на ночь

А вот самый простой из всех описанных способов добычи пропитания – ловля рыбы… В общем, рыбу я не люблю, ловить мне ее не чем и наконец ловить я ее не умею. Может быть, поэтому и не люблю. Зато могу поймать лягушку. Но есть, не буду! У меня груши и орехи есть!

На восьмой день робинзонады произошло сразу несколько важных событий. Как обычно проснувшись утром и отправившись на утренние гигиенические процедуры, я понял, что у меня что-то со зрением. Стоило немного расфокусировать взгляд, как вокруг всех предметов появлялась странная разноцветная дымка. Вокруг растений она имела зеленоватый цвет, над землей желтовато-коричневый, над водой голубой. Дымку можно было трогать, и она как будто прилипала к пальцам, вытягиваясь тонкими нитями, а потом отрывалась и нити опадали и пропадали.

Было похоже, на то, как сунуть палец в разогретую солнцем жвачку. Но не чувствуешь ничего, только видишь. Неожиданно выяснил, что над лягушками дымка имеет золотистые вкрапления, причем хорошо различимые на расстоянии. Если вдруг придется переходить на лягушковую диету – то очень полезный навык, или глюк? А черт его знает! Некоторое время поигравшись с разноцветными дымками, и так ничего по их поводу не решив, я занялся более насущными заботами. Костер за это время превратился прямо-таки в идею фикс. Реально он был не так чтобы и нужен, но сам факт робинзонады настойчиво требовал овладения огнем.

После завтрака я вновь приступил к добыче огня. На сей раз руки были обмотаны носками, и огонь просто обязан был покориться! Наверное, он об этом не знал. Когда я окончательно выбился из сил, деревяшки были горячими, даже очень горячими, но гореть совершенно не собирались. Вскочив, я швырнул палочку об корягу с воплем: «Да чтоб ты сгорела, зараза!». И вот тут произошло нечто, наверное, больше всего похожее на чудо. Вслед за палочкой из моей руки вылетел, ну не знаю, как сгусток огня, наверное. Он ударился в корягу, и та вмиг вспыхнула и почти мгновенно прогорела, от коряги остались лишь воспоминания и кучка углей. От неожиданности я плюхнулся на пятую точку и начал активно отползать от пламени.

Упершись спиной в ствол груши, я минут десять переводил свой взгляд с прогоревшей коряги на свою руку и обратно. Спустя еще с полчаса, осмотрев останки коряги, я приступил к экспериментам. Какое-то время я кидал палочки, встряхивал руками, кричал про заразу и предлагал ей сгореть, но ничего не происходило. Пока я тормозил и экспериментировал, угли, оставшиеся от коряги, успели прогореть и остыть, так что с костром промашка вышла.

Вообще, детская психика необычайно пластична, подумаешь, попал неизвестно как, неизвестно куда, подумаешь, груши светятся, или огонь из руки вылетел и сжег деревяшку нафиг. Эка невидаль! Все происходящее воспринимается как само собой разумеющееся. Я был ребенком, и эта пластичность мне была совершенно не чужда. Мельком погоревав, что костра опять не получилось, я совершенно спокойно отправился по своим делам. Куда-куда, на пляж, разумеется. Лето ведь, понимать нужно!

Самое удивительное, что за весь срок пребывания на острове, я умудрился ни разу не вспомнить о резной хреновине, доставшейся мне от рогатого клыкастого. А тут вспомнил. Хреновина по-прежнему была на плоту. Вот только когда я взял ее в руки, она начала светиться, почти как груши, правда в отличие от груш светилась она не долго, секунд пять, а потом потихоньку свечение пропало. Да уж, хреновина, резная, на одной стороне вырезаны какие-то письмена по кругу, а вот на другой, точно такой же треугольник в окружности, как и на камне у которого я жил. Прикольно, знать бы еще, что написано.

Под вечер я вернулся на поляну и принес с собой эту резную деревянную штуку с целью проверить действительно ли на ней и на камне одно и то же изображение. Изображено было не просто одно и то же, у них еще и размер совпадал, а главное изображение на камне было негативом по отношению к деревяшке или наоборот. То есть там, где на деревяшке были вырезаны выпирающие элементы, на камне были вырезаны вогнутые. Абсолютно не думая о последствиях, я приложил деревянный диск к камню, немножко повертел и вот дерево и камень совместились…

Диск засветился и начал поворачиваться по часовой стрелке без всякого моего участия, Попытка вытащить его ни к чему не привела. А дальше в голове у меня раздался голос, на распев, начавший произносить слова на совершенно незнакомом мне языке. А еще чуть погодя у меня в голове взорвалась бомба. Конечно, никакой бомбы не было, но ощущения были очень похожи. Я упал и отрубился.

Пока я прибывал не в себе – то видел сон. Нет, точнее, я слышал сон. В этом сне я слышал голос, говорящий на странном неизвестном мне языке, который я тем не менее понимал. Голос то становился слабее, почти переходя в шепот, то усиливался и, казалось, орал мне прямо в ухо, многие слова я понимал и не понимал одновременно. Непонятно? Попробуйте дать первокласснику учебник за десятый класс, прочитать сможет, может быть повторит, но вот что поймет, одному богу известно. Голос вещал:

– Провожу сканирование объекта. Объект по классификатору человек. Совпадение генной структуры шестьдесят два, семьдесят шесть, восемьдесят семь. Объект имеет иномировое происхождение. Согласно составленному каталогу объектов этого мира, близкую структуру имели объект номер семьдесят шесть тысяч тринадцать и двести двадцать четыре тысячи шестьдесят семь. Последнее наблюдение близкого объекта двести девяносто два цикла назад. Попадание исследуемого объекта ориентировочно сквозь межмировую щель при спонтанном выбросе В-энергии накопителями класс М. Требуется дополнительное исследование.

Объект обладает потенциалом В-класса в 96 баллов. Подкласс С. Подклассы Ж и Н выражены слабо. Собственный запас В-энергии объекта равен четыре тысячи двести шестьдесят два и семь десятых процента от нормы. Возможности канала аккумуляции В-энергии ноль целых четыре десятитысячных от относительной нормы согласно классификатору ЧВ. Контакт объекта с модулем произведен с помощью ключа доступа первого класса. Объект имеет ранг – оператор. Доступ в модуль разрешен. Объект не имеет В-метки ключник. Объект имеет ранг – чужак. Доступ в модуль запрещен. Объект представляет интерес для дальнейшего изучения. Доступ в модуль разрешен частично. Конфликтная ситуация. Требуется помощь оператора. Оператору направлен вызов. Оператор не отвечает. Последний сеанс связи с оператором двести девяносто два цикла назад. Конфликтная ситуация. Запустить протокол девяносто два бис три.

Поиск нового оператора. Структур, отвечающих критерию оператор на сто процентов, не обнаружено. Продолжаю сканирование. Обнаружена структура, отвечающая критерию оператор на девяносто два процента. Проверка потенциала структуры. Потенциал структуры не достаточен. Рекомендуется установка блоков первичного накопления В-энергии. Рекомендуется расширение канала аккумуляции В-энергии в тысяча семьдесят шесть раз. Вероятность успешной операции девяносто четыре процента. Значение выше порогового значения.

Вероятность успешного слияния личностной информационной матрицы оператор со структурой объекта тридцать семь процентов. Вероятность успешного завершения слияния ниже порогового значения. Вероятность успешного слияния безличностной информационной матрицы оператор со структурой объекта восемьдесят семь процентов. Вероятность успешного завершения слияния выше порогового значения. Начать слияние. Установка блоков произведена. Расширение канала произведено. Загрузка матрицы произведена. Начинаю активацию….

Когда я пришел в себя, была ночь, и еще мне было плохо. Очень плохо. Меня тошнило, болела голова, причем, так что ее хотелось оторвать и выбросить. Болело и крутило в животе, при этом я был весь в холодном поту, а ноги и руки противно тряслись, особенно тряслись ноги и не выражали готовности к работе по передвижению тела из точки А в точку Б. Кое-как, помогая ногам руками, я дополз до туалетной ямки. Всю ночь меня попеременно то несло, то рвало, неудержимо как Штирлица на Родину. А с рассветом я то ли упал в обморок, то ли заснул.

Глава 4

Я проснулся. В голове было пусто и гулко как в колоколе с вырванным языком. А потом в этой пустоте зародился шум. Он был глухим и каким-то вязким, от него хотелось отмахнуться и вернуться к гулкой пустоте, он то ненадолго затихал, то вновь возвращался. Наконец, шум оформился в мысль, и эта мысль зудела где-то на периферии сознания назойливым комаром. Постепенно мысль с периферии переместилась к центру, а потом заполнила все сознание и, наконец, была сознанием осознана. «Активация матрицы произведена успешно. Слияние выполнено успешно. Полная распаковка баз будет осуществлена в течении десяти суток. Оператору рекомендуется перейти в каюту управляющего полуавтоматического модуля-разведчика серии МР-211К бортовой номер 749 и оставаться в ней до полной распаковки информационных баз».

***

– Нет, Олег, ты не прав! Нет никаких более прогрессивных формаций, последовательно сменяющих друг друга. У тебя уже давно распакованы базы по социальной инженерии, уж не поленись, вспомни. Социальных моделей, по которым способно самоорганизоваться человеческое общество, всего две. Это общество принуждения и общество сопричастности или иначе индивидуалистов и коллективистов. В терминологии твоего мира – рабовладение и феодализм. И это взаимоисключающие друг друга модели.

– Ладно, хорошо. Объясни разницу между ними.

– Лентяй. У этих моделей есть одно основополагающее различие. Ответственность. Рабовладелец не связан ответственностью со своим рабом. Он не в коей мере не обязан как-либо заботиться об интересах своего раба, любое его действие по отношению к рабу всегда правильно, любая подачка которую он бросает своему рабу это всегда его прихоть и блажь, но никак не обязанность. И наконец, рабовладельческое общество лишено вертикальных социальных лифтов. Раб никогда, и не при каких условиях, не сможет сменить свое подчиненное положение и стать хозяином. Даже если он формально становится свободным, его никогда не пустят в пул тех, кто принимает решения. Для таких «бывших» рабов придумали морковку, в развитых обществах, ее называют вхождение в средний класс или малый бизнес.

– А при феодализме, что не так?

– Нет. Феодал связан со своим подчиненным обоюдной ответственностью, обоюдной верностью и обоюдной службой. Феодал обязан заботиться о своем подчиненном. Его действия по отношению к своему подчиненному регулируются, прежде всего, здравым смыслом, у них общая цель, и достигнуть ее самостоятельно не способен ни один из них. Феодал не может отмахнуться от интересов своего подчиненного, он лишь на определенное время способен обуздать эти интересы ради общей пользы. И дар феодала подчиненному это именно дар за верность и службу, а не подачка рабу. При Феодализме, особенно в развитых обществах, вертикальные социальные лифты работают, причем работают в обе стороны. Умный и трудолюбивый способен с самого низа добраться до самого верха феодальной пирамиды. А глупый и ленивый скатиться к самому ее подножью. Если посмотреть на графическое выражение этих моделей, то рабовладение – громадный прямоугольник «рабов», узенькая прослойка «свободных или среднего класса» и крошечный треугольничек или прямоугольничек сверху – «хозяев-рабовладельцев». Феодализм – пирамида, монолитная пирамида, где каждый является сеньором для одних и подчиненным для других, и так до самого верха, при этом правитель феодального общества оказывается заложником и выразителем интересов всего общества.

– Что-то в нашем средневековье я не помню такого благолепия.

– А ваше средневековье и не было Феодализмом в чистом виде. На протяжении всего периода средних веков, ваш Феодализм периодически сползал в различные варианты рабовладения, пока, наконец, не проиграл схватку рабовладельческому обществу, называемому у вас Капитализмом. Кроме того, даже в ваши средние века, чересчур заигравшийся в рабовладение феодал всегда рисковал получить стилетом в бок или вилами в брюхо. К тому же историю вашего средневековья писали победители – рабовладельцы. Неужели, ты допускаешь даже мысль, что победитель скажет о побежденном что-то хорошее? Тем более даст кому-либо возможность усомниться в том, что устоявшийся порядок вещей самый лучший и правильный?

– Брр… Ну, это ты уже хватил. Капитализм – это рабовладельческое общество?

– Конечно. При капитализме налицо все признаки рабовладения. Хозяин не несет перед так называемым «наемным работником», никакой ответственности, нужен работник – взял, не нужен – выбросил за ворота. Сдох на работе или заболел – взял нового. Абсолютная свобода от ответственности. Наличествует морковка среднего класса, причем даже расширенная малым бизнесом и свободой предпринимательства. Если очень постараться капиталистический раб способен забраться за этой морковкой на ступень среднего класса, но еще проще с этой ступени скатиться назад, и вовсе невозможно перепрыгнуть с нее на ступень хозяев-капиталистов. Все социальные гарантии, которое дает капиталистическое общество, это либо красивые слова, либо вынужденная временная мера в период борьбы с той или иной феодальной системой. То есть та самая подачка с хозяйского стола. А самым страшным в системе капиталистического рабовладения является непонимание большей частью рабов – что они рабы.

– Неожиданно. А социализм?

– Это чистейший феодализм. Причем в случае твоей страны уже практически обреченный.

– Почему? С чего ты взял? Как это обреченный? Да ты…ты…

– Не горячись.

– Да пошел ты! Жестянка чертова!

– Вспомни, на какие группы делится общество.

– Ээээ… Воины, священники, торговцы, ремесленники.

– Расшифруй.

– Названия условные конечно. Воины – не обязательно военные, группа людей привычных к быстрому принятию решений, готовых экспериментировать и искать новые пути. Готовые к жертвам, в том числе жертве собственной жизнью, для выживания общества, или ради продвижения общества по пути прогресса. Наверное, их еще можно назвать творцами.

– Ну, в принципе правильно. Ты забыл упомянуть, что выходцы из этой группы являются идеальными правителями при Феодальной системе. Кроме того, они склонны к крайне жестким решениям, порой граничащих с жестокостью. Дальше.

– Священники или хранители. Тоже условное название. Группа людей – охранителей полученных знаний. Как правило, связаны с той или иной религией. Являются идеальными вторыми при правителях воинах. Не склонны к необдуманным решениям даже при быстрой смене ситуации. Стараются принимать решения по уже проверенным схемам. Будучи на своем месте являются прекрасным предохранителем общества от потрясений и социальных экспериментов. Что еще. Из их рядов выходят прекрасные судьи, врачи-практики, учителя, как я уже говорил советники руководителей. Все вроде бы.

– Не все. Представители этой группы часто склонны к фанатизму. При попадании на высокие руководящие посты склонны, вообще, не принимать решения, авось само образуется. Патологически боятся инноваций. В большинстве случаев, идя по проверенному пути, не отслеживают последствий, что часто приводит к прямо противоположным результатам, чем было задумано. В периоды спокойствия и мира становятся идеальными руководителями, при которых происходит спокойный рост культуры и благосостояния общества. Но долгое пребывание у власти «священников» может привести общество к застою или даже к гибели. В моменты потрясений и кризисов руководители из их числа, становятся смертельно опасны для общества. Дальше.

– Что у нас дальше. Торговцы. Что о них говорить, торгуют помаленьку, в названии все сказано.

– Нет. Ты не прав. Ты категорически не прав. Торговцы – это носители философии принуждения. Это лживые и беспринципные люди, склонные к словоблудию, льстецы и предатели. Люди, воспринимающие все вокруг и саму жизнь как товар. И подчиняющие свою жизнь лишь одной алчности. В феодальном обществе эти люди занимают самую низшую ступень, а в рабовладельческом самую высокую. В развитых обществах помимо торговли для них открывается множество путей. Представители этой группы постоянно пытаются прорваться в так называемую «Культуру», и горе тому обществу, которое их туда допустило. Модные писатели, журналисты, пророки всех мастей, актеры, режиссеры, поэты и живописцы основатели новых стилей и направлений, аферисты – вот лишь малая доля доступных и желаемых ими мест. Из их среды выходят уголовники и продажные чиновники, политики и юристы. И имя им легион. Так что одним из самых важных дел, для общества Сопричастности, является контроль и удержание этого класса в самом низу общественной пирамиды и по возможности уничтожение этой группы. Ты понял?

– Да уж. Как-то иначе я себе все это представлял. Ладно, продолжим. Ремесленники – самая большая часть общества, по большому счету само общество, так как представителей трех ранее перечисленных групп по сравнению с этой исчезающее малое количество. Обычные люди. Хорошие и плохие, хороших больше. В большинстве своем ведомые и управляемые. Куда поведут, туда и пойдут. Являются производящей основой общества. Сильно зависят в своих мотивациях от «так принято» и «так все делают». Редко морально стойки. Склонны поддаваться узаконенным порокам, при этом если в обществе выработаны высокие моральные критерии, то будут «как все», способны к самопожертвованию, если верят, что их дело правое. Под воздействием словоблудия Торговцев легко предают прошлые идеалы и надевают рабские ошейники. В большинстве своем, принципиально социально необучаемы. Готовы наступать на одни и те же грабли даже в течение жизни одного поколения. Пожалуй, все.

– Я считаю, что сейчас ты сам ответил на вопрос, почему общество твоей страны обречено.

– Может быть ты и прав, но конкретизируй.

– Пожалуйста. В момент образования твоей страны у власти стояли воины, многие из них были глупы и жестоки, но они двигали страну вперед семимильными шагами. После гибели вашего Вождя-воина и его приемников, к власти пришли священники, ведь коммунизм – это тоже религия, но они лишь идеальные вторые. В мире на тот момент было относительно спокойно, поэтому их власть на первых порах была искренно поддержана обществом. Пинок, который получило общество от Вождей-воинов, еще на протяжении долгих лет позволял обществу расти вверх. Постепенно движение замедлилось, а потом и вовсе остановилось. Вожди-священники оказались не готовы руководить в такой ситуации, но и уступать место вождям-воинам они тоже не захотели. Более того они стали откровенно бояться воинов, и всячески вычищать их из властных структур. В этом им с громадным удовольствием помогали Торговцы, на тот момент еще не вошедшие во власть, но уже практически полностью оккупировавшие Культуру общества. Собственно, ты застал последние годы феодализма в своей стране, в управляющих структурах уже полно торгашей и, хотя до сих пор их меньше чем священников, это уже ничего не решает. Воинов в ваших управляющих структурах нет, и предпосылок для их появления тоже нет. Скорее всего, Торговцы будут действовать проверенным временем способом, создание ситуации, в которой Священники, применяя проверенные методы, раз за разом будут терпеть неудачу. При правильной подаче информации, а средства информации частично уже в руках Торговцев, так что подача будет правильной, в неудачах будут винить не отдельных некомпетентных управленцев, а всю систему. Результатом может быть только одно, недовольство общества, революция сверху, свержение феодальной системы и переход к рабовладению, сначала мягкому, но по мере укрепления власти Торговцев все более жесткому.

– Но почему, как это стало возможно?

– Ахиллесовой пятой феодализма является передача и наследование власти. Общества сопричастности в этой точке значительно более уязвимы, чем рабовладение. Феодализм значительно более требователен к обучению и интеграции молодого поколения в общество их отцов. Малограмотный и дурной отпрыск рабовладельца при всем желании не сможет, во всяком случае, быстро, разрушить систему. А вот аналогичный отпрыск феодала разрушит ее мгновенно. А ведь простейшей и традиционной является передача власти от отца к сыну. Что делать если наследник не способен заменить родителя? Искать замену на стороне? А как же родительская забота и любовь? Масса вопросов. Мало кто, даже из Воинов, способен ради успеха Дела поступиться интересами детей. А из прочих групп и вовсе единицы. Поэтому во все времена Феодальная система была вынуждена выкручиваться, придумывая массу писанных и неписаных законов наследия. Но все эти законы худо-бедно работают, только до тех пор, пока общество не развито и у власти остаются Воины. В развитом обществе, вопросы наследия резко обостряются. Руководитель особенно крупный, даже понимая, что наследник не тянет, постарается приткнуть его на какое-нибудь не очень ответственное, но «теплое» местечко. Количество этих «теплых» местечек растет. Обиженные наследники, не занятые ничем полезным, но обеспеченные благами по максимуму, сбиваются в стаи, в которых очень комфортно чувствуют себя Торговцы. И вот одно-два-три поколения и в обществе сформирована «пятая колонна» индивидуалистов. Причем «колонна», имеющая в обществе завидные связи, консолидированная и готовая к действию. Противоборствовать этому очень тяжело. Наша цивилизация встретила еще только две, в которых этот вопрос был так или иначе решен, и которые смогли выйти на планетарный уровень развития.

– А остальные?

– А остальные погибли.

– Как погибли? Стали рабовладельческими?