Последняя точка судьбы

Кота под окнами уже не было. На земляной завалинке чётко отпечатались кошачьи следы. Их было много, он почти спрессовались, и было видно, что не один час этот чёрный демон просидел под окном.

– Эй, котяра! – крикнул в темноту Алексей, – Страху хотел нагнать?! – он погрозил кулаком, – Я тебе нагоню, тварь такая!

В Девятовке началась чёрная полоса: то куры подохнут, то гуси у кого-нибудь пропадут, как будто и не было их вовсе. А у Степана Чадова свинья чахнуть стала. Чем только не отпаивал, даже ветеринара из района привёз. Тот разводил руками и давал какие-то советы, выписал порошки для добавки в корма, да только всё-равно подохла хрюшка. Так и не выяснили, от какой болезни.

Самое страшное началось потом – стали умирать мужики. Один, второй, третий…. Непонятная сила начала косить мужское население девятовцев. С утра здоровый, вроде был, к обеду занемог, а к вечеру из дома уже раздавался бабий вой, и все понимали, что в этот дом пришла беда. По заключению районных врачей все смерти происходили молниеносно, болезнь протекала всего один день, но факт смерти был всегда один – сердце. Странно: если инфаркт, то почему в течении дня?

А потом кто-то вспомнил про чёрного одноглазого кота. Связав все ниточки, уточнили, что его всегда видели во дворах тех домов, где впоследствии появлялись покойники.

Мужики собирались кучками, строя различные предположения, бабы боялись выходить из домов и строго-настрого запретили ребятишкам гулять на улице.

Участкового забросали жалобами, и он, растерянный, ничего не понимающий, принимал участие в мужских сходках.

– Савелич! – однажды на одном таком неофициальном собрании обратился к нему кто-то из мужиков, – Узнай-ка насчёт бирюка того, что недавно в дом Матрёны-колдуньи въехал! Кажись ведь сын её!

– А ведь точно, Николка-Поганец появился! – хлопнул себя по коленке Степан Чадов, – Как я запамятовал, мы ведь с ним в начальных классах учились! Стоп…. – он вздрогнул, – Кеша Харитонов, Витёк Распутин, Гена Басов…. Это ж одноклассники наши!

Все уже понимали, что умершие мужики каким-то образом были связаны с этим Николкой-Поганцем, сыном Матрёны-колдуньи, которую так боялись все жители ещё в советские времена.

– А почему Поганец-то? – поинтересовался Алексей, который  находился здесь же, стараясь внести свою лепту в разгадывание этой непростой шарады.

– Да, пакости всегда всем делал, и в классе, и на улице! С ним и не дружил никто – зверёныш ещё тот! Мать-колдунья его так звала, по имени не слышали никогда. Вот кличка и прилепилась!

Сына колдуньи решили пока не трогать. На людях он не появлялся, во всяком случае, днём. Чем жил, на что жил – никто не знал. Потому и не вспомнили про него сразу.

Дня через три участковый Савелич немного прояснил ситуацию. Жил этот Николка Ярдов под своей настоящей фамилией то в Черемхово в Сибири, то где-то под Омском, а теперь в родные пенаты вернулся. Но самое интересное было то, что и в тех краях от неизвестного мора гибла животина, как раз в тех населённых пунктах, где жил этот упырь, в чём уже никто не сомневался. Слава богу, людских смертей не было!

– А мы ещё думаем, чем он питается! – с обидой выдохнул на очередном сборе один из мужиков, – Нашей кровушкой и питается! Знамо, мать его всему научила. А чёрный кот – это он, точно вам говорю!

– Видел его кто вообще-то? – поинтересовался Рогожин.

– Вон Савелич и видел! – мужик указал на участкового.

– Да…., – уточнил тот, – точно! Глаз ведь у него бельмом подёрнут! Вот, чёрт! – Савелич виновато посмотрел на окружающих, – Как-то не очень верится во всю эту бесовщину. Мне тем более не положено верить!

Решили отправиться к колдуньему дому, чтобы окончательно развеять все сомнения. Пошли вечером человек пять, у остальных нашлись неотложные дела, но их никто не осуждал, потому что бояться кота – это одно, а бояться Чёрного Демона в человеческом обличье – это другое!

Они не успели. Дом стояла на окраине, поскрипывая незапертой калиткой. В пустой комнате гулял ветерок, подвывая в трубе, отчего самым отважным становилось не по себе. Холодок пробирался под одежду, отчего Степан Чадов невольно поёжился:

– Действительно, ведьмино гнездо!

– Ушёл, Поганец! – с сожалением вздохнул участковый, – даже прописаться не успел. Я у него только паспорт и посмотрел….

Я так думаю, что мстил он вам за что-то: то ли за обиды детские, то ли от зависти на вашу жизнь благополучную!

– В образе кота высматривал всё, а потом уже человеком свои тёмные дела творил! – продолжил мысль Савелича Алексей, – Вот и получается, что верь не верь, а всё это на самом деле так!

– В розыск я его, конечно, подам, – разъяснял мужикам участковый, когда шли обратно, – Только вот что ему предъявлять буду: с поличным не пойман, улик никаких….

– И будет так скитаться по стране упырёнок этот, скотину морить, страх своей кошачьей мордой на людей наводить! – разочарованно сказал Чадов.

Чёрный кот и вправду исчез. Перестала гибнуть скотина, не стало внезапных человеческих смертей. По осени сгорел ведьмин дом, за что бабы ругали мужей, предрекая возвращение Чёрного Демона.  А тот, наверно, гулял уже по другим местам, наводя ужас на сельчан своим единственным глазом и злобным оскалом кошачьей пасти….

А вот верить в эту историю или нет – каждый решает сам.

Пасечник

По роду своей профессии я часто выезжаю в различный места нашей страны. То на Урал попаду, то в Мончегорскую тундру. От заданий редакции отбоя нет, вот и мотаюсь по всей России! Только сейчас я о другом – о случае, который до сих пор не даёт мне покоя, который переворачивает мой впечатлительный ум, предлагая различные интерпретации.

Я еду в Сибирь. Задание простое: написать очерк о знатном животноводе, который много лет держит первенство по разведению крупного рогатого скота в Бурятии.

Справившись с несложным заданием быстро, пытаюсь использовать оставшиеся два дня, отведённых мне редакцией, максимально интересно.

Пока думаю в гостинице, куда же отправиться отдохнуть, сосед по номеру предлагает свой вариант:

– Съездите в Саянский Лог. Интересное селение, скажу Вам! Староверы живут, семейские по-местному.

– Далеко? – спрашиваю.

– Да нет, в соседнем районе!

Отправляюсь в Саянский Лог. Село добротное, старинное. Семейские мало чем отличаются от нас. Разве что мало открыты для общения, да семейная иерархия скроена по-другому.

– Сейчас время другое, приспособились под веяния перемен! – усмехается глава администрации, – Старики умерли, а молодёжь жить по-новому хочет. Как им запретить? Это раньше было – сказал глава семейства своё слово, и попробуй ему возразить! Быстро возжами по спине да на несколько суток в сарай!

Брожу по окраинам Лога. Нравится мне тайга! Ветром из-за кедрача доносится вкусный (именно вкусный) запах саган-дали, ароматной травки, которую по одному листочку добавляют в чай. Ну, не пил я вкуснее этого чая!

Иду вдоль небольшой речушки, отхожу от берега и всё дальше углубляюсь в лес. Попав на небольшую поляну, с удивлением осматриваю окрестности: по всей поляне раскинулась пасека.

Стройными рядами протянулись улицы ульев. Синие, зелёные… Я присвистнул от удивления. Заметив человека возле ульев, подхожу к нему. Мужик как мужик: высокий, жилистый, на вид лет шестьдесят, на голове соломенная шляпа. Окладистая седая борода, взгляд пытливый, недоверчивый.

– Заблудился что ли? – не отрываясь от своего занятия, спрашивает он. В руках держит что-то наподобие лейки, только маленьких размеров.

– Да нет! – я пытаюсь настроить его на миролюбивый лад, – Просто гуляю!

– Тот самый журналист что ли?

– Какой? – спрашиваю удивлённо.

– А тот самый, что из Москвы!

Я непреднамеренно усмехаюсь:

– Ну, у вас и новости здесь разносятся! Даже по тайге!

– У нас так… – кашлянув, вздыхает пасечник.

Я пытаюсь узнать  что-нибудь о его личной жизни, поскольку в голове крутится новый сюжет очерка. А он, подняв на меня глаза, вижу, пытается понять: что же надо этому заезжему корреспонденту?