Последняя точка судьбы

Ближе к вечеру все отправились спать, а Крутов всё сидел возле огня и винил себя за неправильно принятое решение. Где-то на болотах охнула птица. Комсорг вздрогнул от неожиданности и всмотрелся в темноту. На другой стороне поляны среди распушившихся кустов малины заметил человеческий силуэт.

– О, как! – удивился он, – Эй, кто там прячется?! Подходи поближе!

Силуэт не шевелился, но луна, выглянувшая из-за сопки, осветила его настолько, что Крутов смог определить мужчину в плаще, которые так облюбовали рыбаки. «На того браконьера похож, что встретили возле излучины – подумалось ему, – Как звали-то? Фёдор, кажется!»

– Фёдор, ты? – крикнул Крутов в темноту.

Силуэт ещё немного постоял, сделал шаг назад, и малиновые ветки скрыли его от посторонних глаз.

– С кем разговариваешь? – услышал комсорг за спиной Юркин голос.

– Почудилось, наверно.

Он рассказал ему про видение.

– Бывает, – успокоил Крутова Дементьев, – Газ болотный, миражи всякие. Бывает!

Вот только комсорг был уверен, что никакие это не миражи и не видения, а просто стоял человек в сторонке и наблюдал за ними. Зачем, почему?

На следующий день они вернулись к первому кострищу. Весь путь прошли в полном молчании. Спешили, словно, бежали от чего-то страшного и неповторимого, которое так и не свершилось, не произошло, но преследовало их по пятам, не проявляя себя.

А возле кострища, посовещавшись, решили вовсе свернуть маршрут, посчитав его неудачным и не продуманным. Крутов взял всю вину на себя, но его никто ни в чём не обвинял, просто все хотели скорее вернуться в Город, а потом разъехаться по домам, благо, до начала занятий ещё оставалось время.

Выйдя к излучине, устроились на отдых. Крутов с Дементьевым долго ходили по берегу в поисках кострища.

– Здесь костёр был, Юра! – то ли спрашивая друга, то ли убеждая себя, ворчал Крутов, – Вот, на этом самом месте мы мясо ели, помнишь?!

– Должны же следы быть! – соглашался тот, – А здесь дерево поваленное лежало, на нём тот, второй, сидел!

Крутов отошёл к малиннику и поднял засохшие ветки.

– Нашёл! – радостно вскрикнул он, показывая всем старое заржавевшее ружьё.

Забыв про отдых, все сгрудились возле комсорга.

– Не так что-то, – авторитетно сказал кто-то из ребят, – Это здесь не один год пролежало. Вон ветки совсем сгнили!

– Мальчики, домой надо! – засобирались девчата.

Город встретил ребят пышущей от асфальта жарой и шумом выезжающих на дачи автомобилей. Мысль о встреченных браконьерах не давала Крутову покоя. Он ходил из угла в угол по комнате общежития, которое опустело на летний период. Остались лишь те, которым некуда было ехать, с разрешения деканата коротали летние дни, снуя по затихшим коридорам, заглядывая в комнаты то за солью, то за спичками, то просто перекинуться парой слов.

Заглянул Дементьев.

– Ты разве не уехал? – удивился комсорг.

– Мои предки на юге, так что я в твоём распоряжении! – оскалил белые зубы Юрка.

– Ты о чём?

– Знаю, знаю, что задумал! В Чиронгу вернуться хочешь? – хитро прищурился Дементьев, – Деньги-то есть?

– Найдём! – обнял друга Крутов.

В таёжных посёлках своё течение времени. Постоянной работы у жителей нет, поэтому весь день пылят по улицам в разные стороны допотопные мотоциклы, спешат на велосипедах по неотложным делам полураздетые загорелые ребятишки, да бабы изредка, выбивая пыль, стучат палками по длинным половикам, развешивая их на верёвки в своих дворах.

В местном магазине толстая продавщица подозрительно осмотрела вошедших. Дементьев примирительно направился к прилавку:

– Добрый день, хозяюшка!

– Городские что ли? – не ответив на приветствие, поинтересовалась она.

– Городские. Нам бы из охотников кого-нибудь! – Юрка предусмотрительно достал из кармана портмоне.

– Да у нас, почитай, все охотники! – завидев деньги, смягчилась продавщица, – Конкретно кого-то надо?

– Тех, кто на Агафьины болота ходил! – уточнил Крутов.

Продавщица удивилась:

– У нас туда никто не ходит – гиблое место. Это не вы ль недели две назад сюда приезжали? Вас ещё много было?!

– Может, ходил кто-то? – увёл разговор в сторону Дементьев.

– Кроме Гоши Силантьева никто туда не ходил, я это точно знаю! Да и он со своими дружками туда сдуру попал! Ушли четверо, вернулся один, так вот! Может, его надо?

– Значит, его! – мотнул головой Крутов.

– Тогда нам водочки пару бутылок, колбаски немного, ну и ещё чего-нибудь. Для закуски! – подмигнул толстухе Юрка.

Этого мужичка трудно было назвать Гошей. Скорее, Георгием, потому что лет ему было уже под пятьдесят, да и выглядел он неважно, но заметив бутылки в руках ребят, воспрянул духом, выпятив свою поросшую седыми волосами грудь:

– Гостям всегда рады! – он потёр ладони и старательно вытер их о давно не стираные брюки, – Все вопросы, братаны, потом! Вижу, что они у вас есть! С закуской напряг, а поскольку вы со своей, то все проблемы отпадают!

– На Агафьины болота ходил? – нетерпеливо спросил Крутов, дожидаясь пока Силантьев умилённо вздохнёт после выпитого стакана.

– Люська-продавщица что ли сказала?

– Были мы там, – Дементьев подсел к Гоше, – совсем недавно были.

– Ну, вы даёте! – удивился Силантьев.

Он замолчал, словно собираясь с мыслями. Потом молча налил себе ешё стакан и выпил, откусив ломтик нарезанной колбасы.

– Нас четверо корешей было, – начал рассказ Гоша, – Выросли вместе и всю жизнь здесь прожили. А потом, лет семь назад, дёрнул нас чёрт на Агафьины болота забрести. Знали, что туда нельзя, испокон веков предки наши туда ни ногой, а мы вот…. Короче, браконьерили мы тогда лихо: работы нет, жёны ругаются, дети, как оборванцы ходят. А так мясо сбывали шоферам, а те, наверно, дальше в город. Ещё шлёпнем? – глянул он на ребят.

– Давай, только в меру, а то и дорассказать не успеешь! – усмехнулся Юрка.

– Успею…. – Гоша выдохнул и опрокинул в рот наполненный стакан. Водка подействовала, и он уже мутнеющим взглядом осмотрел ребят, – Знаете, что дальше было? Место там есть, возле поворота ручья, излучина. В этом самом месте мы табор разбили. Темнеть уже начало, а тут он.