Твёрдая не сказка о царе Салтане и прочих персонажах

Видимо, Латона не смогла скрыть удивления от использования слова «везучи» одной из тех, кто планировал на века вперёд, потому что сказавшая это Жрица усмехнулась и продолжила:

– Не удивляйся, везение существует как статистически доказанный феномен. И более того – сейчас я скажу то, что ты не должна будешь говорить нигде и никогда за пределами этого зала – есть способы тестировать это свойство. И Детерминатора, командующих космофлотом и космическим десантом, глав Высшей Эддубы и Высшего Совета Космогаторов избирают в том числе и с учётом этих тестов. Т.е. все они очень везучие люди. И что самое интересное – везучесть может передаваться – не по наследству, а при общении. Грубо говоря, если часто и помногу находиться в обществе везучих людей, то и твоя везучесть повыситься. Но… Но в семье всё немного иначе – и даже если папа и мама везучие, но не любят друг друга, или мама не любит ребёнка, то он будет в лучшем случае иметь средний уровень проявления этого качества.

Поэтому скажи, сможешь ли ты изменить своё мнение, и если сможешь, то при каких условиях?

Латона задумалась. С одной стороны, стать законной супругой Детерминатора и матерью очень одарённого ребёнка – это было очень почётно, да и – чего уж там кривить душой перед самой собой – заманчиво. А с другой стороны, лично для неё это была клетка – да, очень просторная, да, с очень комфортными условиями, но… Но всё равно клетка. То есть то, чего она стремилась избежать. И теперь ей надо было взвесить, чего она боится больше – вероятности оставить будущего ребёнка сиротой, или потерять свою свободу и любимое занятие. Выбор был не из приятных, и она поняла, что фактически своим решением стать стерильным морфантом она его устраняла. И поэтому вопрос о том, при каком условии она согласится, по большому счёту, был всего один, ответ на который определял, оставят ей это выбор, или лишат его:

– Смогу ли я в случае согласия продолжить службу в Исследовательском корпусе космогаторов и продолжать участвовать в экспедициях в дальний космос?

В зале снова повисла тишина. Жрицы застыли и, вероятно, между ним шёл интенсивный обмен мыслями по личным нейроинтерфейсам. Прошло около тридцати секунд до того, как ответила сама Всеобщая Мать:

– Мы возражать не станем. Но мы не можем решать за Детерминатора. Поэтому мы даём тебе три недели на размышление, а пока устроим тебе встречу с Детеримнатором.

Латона кивнула.

– Что ж, надеюсь, ты понимаешь, что всё сказанное в этом зале должно в нём и остаться? – уточнила та Почтенная Мать, которая ранее задала вопрос, почему она хотела стать стерильной.

Латона снова кивнула.

– О дне и времени встречи с Детерминатором тебя известят, – сказала Всеобщая Мать.

Все Почтенные Матери встали, после чего их кресла втянулись в пол. Латона тоже встала и поклонилась. Всеобщая Мать сделала жест рукой от груди в сторону Латоны и та поняла, что ей позволяют (именно позволяют) уйти. Повернувшись, она увидела овальный проход в стене. Ей стоило большого труда не оглянуться, но она сдержалась, вошла в проход и двинулась по коридору до противоположной стены, которая при приближении тоже «протаяла». Латона шагнула в транспортную капсулу. На это раз никаких «шараханий» не было, а было лишь значительное ускорение, ощутимое даже не смотря на работающие гравикомпенсаторы (на этот раз Латоне, имевшей опыт полётов на кораблях различных классов, удалось ощутить специфическое чувство, возникающее при работе этих устройств, хотя здесь оно и было максимально ослаблено. Спустя буквально тридцать секунд перед ней открылся проход, за которым ждала встречавшая её Зрелая Мать. Так же молча её сопроводили до ворот усадьбы и дальше к глайдеру. Машина взлетела, как только Латона ввела курс к дому.

А в усадьбе Ордена Матерей вошедшая спустя 3 минуты после ухода Латоны в свой рабочий кабинет Всеобщая Мать отдала команду синтинту включить внешний контур защиты, села в рабочее кресло и пронейронила доступное её, как главе Ордена, расписание дня Детерминатора. Надев гарнитуру защищённой связи, вручную включила квантовый скремблер и, получив уведомления, что линия не нарушена, отправила сигнал вызова. Спустя примерно минуту в сформированном нейроинтерфейсом мысленном пространстве возник образ Детерминатора Салтана – так, словно он сидел напротив Всеобщей Матери в шезлонге среди пальмовой рощи на берегу океана. Видимо, настроение правителя Атлантиды сейчас было расслабленное. Иначе фоном служили бы заснеженные вершины гор.

– Приветствую тебя, Пастырь, – промыслила Верховная Жрица Ордена Матерей.

– И я приветствую тебя, Плетущая Узоры, – ответил Детеримнатор.

Оба они обратились друг к другу по именам, которые носили в столь же древнем, как Орден Матерей, тайном Союзе Ищущих Истину. Членами которого являлись все Верховные Лидеры Атлантиды, а также некоторые из учёных, военных высоких рангов и Почтенных Матерей.

– Мы можем уверенно утверждать, что нашли твою идеальную пару. И просим тебя встретиться с ней.

– Это Латона из генетической линии семей Бакхиад-Кириаку из филы

Дориев и семей Кериков из филы Иониев

?

– Да. Но откуда ты это знаешь? – не став скрывать удивление, спросила Плетущая Узоры. Она была абсолютно, совершенно уверена в том, что из Ордена Матерей утечки быть не могло. Или Пастырь создал собственую модель генетического отбора, или следил за Латоной. Но если Пастырь дал личное поручение – иначе информация не попала бы непосредственно к нему так быстро – следить за этой девочкой, то почему? А если он смог создать свою модель генетического отбора, то как и когда – за действиями практически всех учёных-генетиков и молекулярных биологов Орден Матерей следил очень тщательно. Про все открытия знали. Многие ученые тайно сотрудничали с Орденом и снабжали его информацией о всех работах по генетике и синтетической биологии, которые проводились в лабораториях Атлантиды.

– Ты не поверишь, Плетущая, – сказал Пастырь. – И я бы тоже не поверил, если бы не имел подтверждений про достоверность того источника, из которого я это узнал. Но про него я не стану тебе рассказывать даже по защищённой линии. Если интересно, прилетай в мою личную резиденцию. И я приглашу Протоасикрита

, чтобы был триумвират принятия решения

.

– Всё так серьёзно?

– Больше, чем даже ты можешь себе представить. Когда ты сможешь прибыть?

– Я могу быть у тебя через полчаса, но у тебя же по расписанию встреча с Главой Корпуса Созидателей.

– Я сдвину все встречи на полтора часа. Жду. И прошу тебя никого не извещать, что ты летишь ко мне. Я хочу сохранить нашу встречу в тайне.

Спустя полчаса глайдер Всеобщей Матери в сопровождении эскорта безопасности приземлился прямо во внутренний ангар личной резиденции Детерминатора. Едва закрылся шлюзовой створ, заработали генераторы защитного поля и поля подавления устройств передачи информации.

В ангаре её встретил уже прибывший туда Глава Службы Безопасности Атлантиды Борхон. Пройдя процедуры идентификации, они вошли в транспортную капсулу, чтобы спустя минуту выйти в личных покоях Салтана.

Будучи эсперами (Борхон – шестого, а Всеобщая Мать – высшего 7-го уровня), оба почувствовали, что и здесь, в этом и без того скрытом от всех помещении, включена система подавления устройств передачи и записи. Что говорило о самом высоком уровне секретности предстоящего разговора.

После приветствий и вопросов о здоровье и делах, которые были не просто данью вежливости, а реальным проявлением интереса высших иерархов Союза Ищущих Истину друг к другу, хозяин пригласил гостей к выросшему из пола треугольному столу. Для каждого проросло кресло. Все расселись, и после секундной паузы Салтан сказал (нейроинтерфейсы на ТАКИХ встречах не использовали. Да и включённая система подавления делала это невозможным):

– Поскольку именно Борхон обнаружил и показал мне тот источник данных, из которого я узнал о Латоне, пусть он о нём и расскажет

.

Когда Борхон спустя примерно шесть минут закончил свой рассказ, Плетущая Нити секунд пять сидела молча, включив на всю мощность встроенный в её тело синергет

, после чего решила уточнить:

– Ну и что нам теперь делать?

– Лично я предлагаю эту девушку уничтожить! – резко сказал Борхон. – Заодно радикально проверим, действительно ли ничего нельзя изменить. Если она и впрямь избранная, то нам это сделать не удастся. А если нет, то и беспокоиться не о чем.

– Ты предлагаешь убить ту, которая может родить Цефуса

? – удивлённо спросила Плетущая Нити.

– Не люблю, когда что-то носит характер предопределённости, – ответил Борхон.

– Я знаю твоё отношение к нашей программе, – с усмешкой сказала Плетущая.

– При чём здесь ваша программа? – спросил Борхон.

– Так ведь мы ведём отбор генетических линий, которые тоже должны гарантированно порождать гениев и очень талантливых детей. А тебе не нравится предопределённость.

– Ну вот не надо, не надо сравнивать, как говорится, «теплое с мягким».

– А разве не так?

– Не так! То, что делаете вы, во-первых, понятно, как делается, а во-вторых, контролируемо тем же КомКоном.

– Ну да, конечно, т.е. контролируемо тобой лично…

– Да не в этом дело, а в том, что судьба этой девушки была типа как предопределена непонятной силой в очень странном месте. А вот это меня, не скрою, пугает. Ибо мы ничего об этой силе не знаем! Ни о её возможностях, ни о её целях. НИ О ЧЁМ!

– Тем более нельзя девочку устранять! Ибо ты не знаешь последствий такого действия!