Пангапу, или Статуэтка богини Кали

Старик-папуас, истекая кровью, облокотился на прилавок. А звук приближающейся полицейской машины становился все громче и громче. Бандиты под прицелом обреза переглянулись в замешательстве.

– Дернетесь – выстрелю, здесь два ствола – обоим хватит, – Виктор с удивительным спокойствием смотрел на гангстеров. Казалось, у него нет ружья в руках и он сейчас встанет и попросит у хозяина чайку.

Лежащий лицом вниз Дембитьо пришел в себя, повернул голову в сторону своих товарищей и произнес только одну фразу на местном наречии. Двое гангстеров быстро подняли свои пистолеты с пола и направились к двери. Виктор выстрелил в воздух, но папуасам это только придало ускорения. Спина одного из бандитов маячила перед стволом обреза, но Лавров, подумав, опустил оружие. Стрелять не имело смысла. Главное, что один из бандитов был пойман.

«Полиция! Не двигаться! Всем оставаться на местах!» – набор стандартных фраз при задержании преступников. Это появление блюстителей порядка не было исключением.

Виктор вздохнул с облегчением. Прибыли коллеги, хоть и папуасы. Журналист положил обрез на пол и поднялся, освободив от своего веса Дембитьо и потирая затекшие колени. Он совсем не ожидал увидеть прямо перед носом дуло полицейского автомата.

…Медсестра скорой помощи перебинтовывала раненого хозяина магазина. У кассы стоял растрепанный Дембитьо и гнусаво плакался полицейскому:

– Я же вам говорю, господин сержант, я пришел за молоком для своей маленькой дочери, а на меня напал этот ужасный белый.

От такой наглости папуаса Виктор потерял дар речи и перевел свой взгляд на раненого старика у стойки. А Дембитьо продолжал:

– Я пришел, никого не трогал, хотел купить молока…

– Подожди, разберемся, – полицейскому надоело нытье гангстера. – Что вы скажете? – обратился сержант к старику.

Старый папуас, которого уже почти закончили перевязывать, в это время смотрел то на Виктора, то на пятерых полицейских в магазине. Наконец его глаза нашли Дембитьо. Он несколько секунд смотрел в глаза гангстеру.

– Да, так оно все и было.

– Что было? – переспросил полицейский.

– Как он рассказывает, – сказал старик, зажмурившись от своей лжи.

– Подождите, – перебил старика Виктор, – что вы такое говорите! Ведь все было совсем не так…

– Да? А зачем вы спрашивали про название моего магазина? – старик то и дело смотрел на Дембитьо. Тот не сводил с него взгляда.

– Это ваше оружие? – полицейский указал Виктору на лежащий на столе обрез.

– Его, его, – влез Дембитьо. – Вы же видели, когда вошли, что оно было у него в руке.

– Да, это он стрелял. – Глаза старика сверкнули, и его понесло – то ли от страха, то ли от помешательства. – Господин полицейский, арестуйте его, он бандит, он хотел меня ограбить! И стрелял тоже он.

Виктор понял, что нужно прекращать эту словесную чехарду.

– Не слушайте их, я сейчас все объясню, я журналист… – Он сделал шаг в сторону полицейского и полез в карман индийской рубашки-хаги за документами.

– Замри! – сержант отступил шаг назад и посмотрел на подчиненных. – Увести его, там разберемся…

Вот уж действительно, не делай добра – не получишь зла. Виктор оказался в незнакомой стране без друзей, без средств связи, денег и документов, которые отобрали в полицейском участке, да еще и в камере предварительного заключения, за преступление, которое он не совершал. Сколько раз он инструктировал своих репортеров в программной службе: «Не ввязывайтесь ни во что, провоцируют – уйдите в сторону. В журналистике как в спецназе: выполнить задачу и вернуться живым». А сам? Сам он теперь задачу пока не выполнил, но живой, а это уже половина дела. Так думал Виктор, сидя в жуткой каталажке, не очень похожей на настоящую тюремную камеру. Его хаги вымокла от пота и прилипла к спине, а на полу по щиколотку воды. Пришлось сесть на койку по-турецки и облокотиться на стену. А что? Тоже неплохо. Одиночный номер. Ни к кому не подселили. Ну, им же лучше.

Виктор уже давно научился даже в самом плохом находить что-то хорошее – это помогало справляться трудностями. Вот и сейчас он продолжал развивать мысль вокруг того, что видел. Это даже не камера, а какой-то укрепленный сарай. Судя по запаху, где-то издохла крыса и теперь разлагается. Кстати, еще не самый противный запах. Бывает и похуже. Человеческая плоть, например. Этот резкий, немного сладковатый ужасный смрад. С ним Виктор знаком не понаслышке. Да, Лаврову как журналисту криминальных новостей не раз приходилось бывать на различных следственных мероприятиях сотрудников Министерства внутренних дел – и на опознании в морге, и на местах многих преступлений, в том числе и при обнаружении человеческих останков. Но и тогда это не было для Виктора ново. Ему вдруг вспомнились его приключения прошлого. В Индии, в штате Уттар-Прадеш, как-то добирались до города Варанаси на местном грузовике. Водитель вез небогатого индийца с останками его дяди. Дядю везли к Гангу, чтобы там по индуистскому обычаю кремировать. Тогда, впервые после детства, Виктор вспомнил, что такое «тошнит». Так что крысиный запах – это еще «Балдинини» по сравнению с мертвыми индийскими дядями…

В жизни надо не только постараться все попробовать. Но кое-что попробовать не пробовать, например папуасскую тюрьму. В позе по-турецки за своими мыслями Виктор заснул. Надо сказать, что военная выучка Лаврова служила ему неплохо и в мирное время. При желании журналист мог спать и стоя, но ложиться сегодня – значит крепко уснуть, а это Виктору было совсем не нужно.

…Ночь пролетела незаметно. Едва первые лучи солнца заглянули в маленькое, как форточка, окошко «кутузки» Виктора, он услышал какой-то шум в отделении. Высокий женский голос что-то тараторил на неизвестном языке. Лавров уже догадался, что это наречие большинства жителей Порт-Морсби – ток-писин, исковерканный туземцами племени моту вариант английского языка. Высокий женский голос что-то яростно доказывал полицейским. «Пиакор?» – изумлению Виктора не было предела, ведь вчера вечером вместе с документами и деньгами у него отобрали и телефон, а на просьбу дать ему сделать один звонок его просто не поняли. Тут, на острове, другие порядки…

Итак, Пиакор. Как она нашла его? Сейчас это не важно. Нужно срочно дать о себе знать, а не то его просто сгноят тут. Виктор вскочил с койки, подошел к двери и принялся барабанить в дверь.

– Пиакор! Я здесь!

Буквально через пару минут дверь открылась. На пороге стоял полицейский.

– На выход!

В дежурном помещении участка было экзотически не убрано. Такое впечатление, что здесь двадцать пять хозяев и каждый из них ленив до беспамятства и забывает убрать за собой. Виктор еще с самого приезда заметил, что с появлением пластиковых окон, к сожалению, цивилизация на Папуа еще не пришла. Посреди кабинета стояла возмущенная Пиакор, а перед ней «во фрунт» вытянулся дежурный полицейский. Увидев Виктора, Пиакор как будто вздохнула всем телом и даже подалась вперед, но минутная слабость сменилась телевизионным цинизмом женщины-мальчишки.

– О! Вик! Как спалось?

– Регулярно!

Виктор никогда не лез за словом в карман и считал, что на один глупый вопрос всегда есть как минимум два глупых ответа…

Тот же полицейский, который вчера не понимал превосходного английского Лаврова, выложил из сейфа на стол его вещи: сотовый телефон, бумажник, удостоверение журналиста, перочинный нож и кремень в виде брелока, с которым Виктор не расставался вот уже лет пятнадцать.

– Ваши вещи, мистер Лэвров! Вы свободны… Благодарите мисс Йоркамана.

«Надо же, и тут коррупция…» – подумал Виктор, забирая свое имущество.

…Виктор и Пиакор торопливо шли по одной из центральных улиц Порт-Морсби. Через пятнадцать минут в вестибюле отеля их должен был ждать проводник с женским именем – Виктория. Виктор решил нарушить молчание.

– Как ты меня нашла?

– Я решила позвонить тебе – думала, проспишь. Все мужчины любят поспать.

– А женщины?

– Что – женщины?

– Ладно, проехали… И что дальше?

Пиакор так быстро шла вперед, что даже высокий Виктор едва поспевал за ней. Девушка, рассказывая, активно размахивала руками.

– Ну вот… А телефон был отключен. Тогда я решила заехать – тебя разбудить. На рецепции мне сказали, что ты со вчерашнего вечера не появлялся. А где тебя искать? Или в морге, или в полиции. Я выбрала полицию… И не ошиблась.

– Да, в морге ты бы меня точно не нашла…

Пиакор остановилась и посмотрела Виктору глаза в глаза.

– Ты или слишком смелый, или слишком глупый… Ты что, не понимаешь, куда ты приехал? У нас людей убивают чаще, чем ты батат ешь!

Виктор ухмыльнулся.

– Я батат не ем. Потому что он у нас не растет…