Вокруг света на «Коршуне»

Когда седоки хотели было садиться, этот кучер, которого называли капитаном, сказал:

– Извините, господа… Я не люблю недоразумений. Условия вам известны?

– Нет, – отвечал доктор.

– Экий дурак этот Лагранж. Так и видно, что француз! – засмеялся кучер и спросил: – Вы ведь берете экипаж на целый день?

– Да.

– Так, приблизительно, часов до семи вечера? Позже – темно ездить, особенно за городом.

– Пожалуй, до семи часов.

– Так я беру за это десять долларов. Согласны?

– С большим удовольствием.

– Ну, значит, дело в порядке. Садитесь, и куда прикажете вас везти: прямо за город, в ущелье или сперва хотите покататься по городу?..

– Прежде по городу.

Кучер тронул вожжами, и коляска покатилась по усыпанной песком шоссированной набережной, на которой были красивые европейские дома, окруженные садами, несколько магазинов, отелей и церковь и здание парламента[100 - На Сандвичевых островах введена конституция.].

– Это лучшая часть города, – говорил кучер, указывая бичом на дома, – здесь живут консулы и более или менее богатые европейцы. Впрочем, и канаки нынче строят порядочные дома и перебираются из своих лачуг! – прибавил он.

– А где дворец короля?

– Немного подальше, в гору… Хотите взглянуть? Ничего интересного… Самый обыкновенный дом, каких много в С.-Франциско, если вы там были.

Доктор и Володя решили не смотреть дворца, тем более что завтра придется быть в нем и, проехав всю набережную, просили ехать в город, где живут канаки.

Коляска катилась по роскошным аллеям, усаженным тропическими деревьями, и по бокам этих аллей ютились в листве бананов маленькие белые дома, крытые зеленью тех же бананов. Около домиков были садики, огороды и маленькие полянки, засеянные маисом, – совсем деревенский вид.

– Скверно живут эти канаки! – заговорил кучер-капитан. – И страна бедная… Только долины и родят что-нибудь, а горы бесплодны. Впрочем, зато канаки и неприхотливы, довольствуются малым: банан, кокос, маис – больше ему и не нужно… А народ хороший, честный и добрый народ… Вот только виски любят. И то европейцы их научили пить водку… прежде, говорят, они ее не знали… И на правительство жаловаться нельзя: не притесняет и налоги назначает очень маленькие, да и то берет их только с состоятельных людей… И способный народ. Давно ли были дикими, а теперь в парламенте сидят.

– Любопытно было бы побывать в парламенте у канаков. Теперь есть у них заседания?

– Нет, парламент закрыт! – сообщил капитан.

– А нельзя ли побывать у них в домах? – спросил Володя.

– Конечно, можно… В любой заедем.

Кучер остановил коляску, окликнул по-канацки, и через минуту вышел молодой канак и знаками попросил в дом.

Там наши туристы были встречены целой семьей темнокожих хозяев: мужчинами, женщинами и детьми, и приняты самым радушным образом. Тотчас же на столе появились бананы и апельсины. В большой комнате, пол которой был устлан циновками, было тесно, но относительно чисто; стены были выбелены, кое-какая мебель имела приличный вид. В боковые комнаты, вероятно, спальные, ни доктор, ни Володя не заглядывали.

Посидев несколько минут, они хотели было доставать портмоне, но кучер-капитан остановил их.

– Они не возьмут и обидятся. Лучше купите у них апельсинов и бананов.

Володя так и сделал.

Объехав весь город и побывав в нескольких канацких домиках, наши путешественники позавтракали в гостинице – и кучер уехал завтракать, предупредив, что завтракает час, – и затем поехали за город.

Солнце палило невыносимо. Лошади тихо поднимались в гору.

Но вот, наконец, через час езды показался лесок, и оттуда донесся острый аромат апельсинов. Скоро коляска въехала в роскошную большую рощу апельсинных и лимонных деревьев; аромат от зеленых еще плодов и листвы сделался еще сильнее. Здесь остановились и вышли погулять, но долго гулять не пришлось: у наших путешественников начинали болеть головы и от жары и от этого душистого запаха, и они поторопились сесть в экипаж.

Роща или, вернее, лес этих плантаций кончился, начался спуск, и коляска въехала в дикое ущелье между отвесно поднимающимися горами. По бокам, на этих отвесах, гордо поднимали свои верхушки высокие пальмы различных видов, преимущественно кокосовые, развесистые тамаринды, пихты и великаны секвойи. В ущелье было прохладно. Коляска двигалась медленно по узкой дороге, загроможденной камнями. И доктор и Володя были в восторге, любуясь этой роскошью растительности и мрачным видом ущелья.

Но вот коляска остановилась, и кучер сказал:

– Выходите, джентльмены.

Джентльмены вышли и ахнули от восторга.

Они были над кручей, над которой громоздились камни и среди них деревья, казавшиеся крошечными, а прямо перед ними расстилалась беспредельная даль океана, красивого, голубого. Кругом царила тишина, и только тихий гул прибоя нарушал эту торжественную тишину.

– Прелесть! – воскликнул Володя.

– Хорошо! – ответил Федор Васильевич.

Они уселись на камне. Через несколько минут кучер, повернув коляску назад и привязав лошадей к дереву, подошел к ним, уселся на другом камне и проговорил:

– А знаете, господа, какую историю рассказывают канаки об этом месте?

– Не знаем. Расскажите, пожалуйста.

И кучер рассказал, что много лет тому назад здесь, на острове, была междоусобная война, против короля восстали и объявили королем другого. Это самое ущелье решило участь прежней династии. После победоносного сражения инсургенты загнали своих врагов к этому обрыву, и все они были сброшены вниз.

– До сих пор еще груды костей валяются внизу у берега! – заключил рассказчик и снова засосал свою сигару.

Этот странный извозчик, которого называли капитаном и который, по всем признакам, занимался своей теперешней профессией случайно, давно уже интересовал и доктора, и Ашанина. И Володя осторожно спросил:

– А вы давно здесь живете?

– Да уж лет пять, – отвечал кучер в цилиндре и прибавил: – с тех самых пор, как погибла моя бедная «Нита».

– Ваша супруга? – спросил Володя.

– Нет, молодой джентльмен, не супруга – я тогда еще не был женат, – а превосходный китобойный барк «Нита», которым я командовал пятнадцать лет и в последний год купил у владельцев и стал полным собственником. И как удачен был последний лов!.. «Нита» имела полный груз, даже палуба была полна бочками… и я рассчитывал положить в карман, по крайней мере, тысяч пятнадцать долларов, а вместо того… А главное, сам виноват: не застраховал «Ниту»… Ну, да мы, американцы, не падаем духом… Теперь я вот извозчик, а скоро опять заведу новую «Ниту» и пойду китобойничать! – вызывающе прибавил янки.

– А где ваша «Нита» погибла, капитан? – осведомился Ашанин.

– Недалеко отсюда, недалеко отсюда, милях во ста… Шторм был отчаянный, я вам скажу, господа, и продолжался, подлец, целые сутки… Думал: «Нита» выдержит, не в первый раз она бывала в передрягах…

– Отчего же она не выдержала, капитан?.. Не угодно ли вам сигару? – предложил доктор.