– Езжай, куда говорят, – рявкнула на него Светлана, и снова повернулась к Асе, – им бьют деревянной кувалдой прямо в лоб, но так чтобы оглушить, а не убить. И когда они падают, то им перерезают горло и подвешивают на крюки, чтобы слилась кровь. Ясно? И ты это сейчас увидишь. Ты увидишь их глаза. Думаешь, они глупые и не понимают, что с ними происходит? Ты увидишь, как они боятся смерти. Стой, – крикнула она водителю, – её опять тошнит…
– И она всё это увидела?
– Да, и даже больше. К ним, как раз пригнали лошадей на забой, а это совсем другое дело – лошади очень умные животные…
– Всё стоп, я больше не могу…
– Да, хорошего мало…
Всю в блевотине, грязную, и в слезах, Светлана выволокла девушку из цеха забоя, и еле дотащила до машины, где она опять упала в рвотных спазмах, но её только дёргало, тошнить ей было уже нечем.
– Они плакали, как люди, – стонала она сквозь спазмы, – у них человеческие глаза, и настоящие слёзы, я не дам их убивать. – Она сделала попытку ползти обратно, но её опять скрючило…
– Бедная девушка… какой кошмар… – бабушка откинулась на подушки в изнеможении.
– Кошмар был у неё в голове…
– Мда… – Лидия Петровна смотрела на женщину перед собой, не понимая какие чувства испытывает к ней. С одной стороны всё, что она услышала, было чудовищно, и невероятно жестоко. С другой стороны очень эффективно и, очевидно, правильно, как говорится «клин – клином»… И если бы не она, то что было бы сейчас? Кто-то из них, сегодня в морге производил бы опознание тела Аси? – От одной мысли об этом, её замутило.
– Вам плохо? Дать вам воды?
– Да, пожалуйста. – она взяла протянутый стакан с водой и сделала несколько глотков. – Фууу, как будто сама побывала там. Ладно, теперь моя очередь, рассказывать, но всё же один вопрос перед этим задам – В каких вы отношениях с Шаховой?
– А что?
– Дело, в том, что Лиза Кашина звонила нам, уже после того, как забрала рисунок Врубеля, и предупредила, чтобы мы никому ничего не говорили о нём, особенно некоей Шаховой…
– Ого, и что это значит?
– Не знаю…
– Что значит, не знаете? Что-то вы должны знать… Не просто же так вы отдали ей рисунок?
– Не просто так. Я отдала его ей для выставки.
– А как она узнала, что он у вас есть?
– Надя ей рассказала, когда Лиза приехала работать с архивами.
– Ну хорошо, отдали на выставку, а после что? Она вам звонит с предупреждением никому ничего не говорить, и вам не кажется это странным? Вы спокойненько так и делаете? Почему? И кстати, где сейчас этот рисунок?
– Я не знаю, где сейчас рисунок.
– Фиу, – присвистнула Светлана, – тааак…
– И мне… – она замялась, соображая как бы продолжить, – давайте я лучше всё сначала расскажу.
– Давайте.
– Около трёх месяцев назад, может чуть меньше, к нам пришла Лиза Кашина, с просьбой показать ей рисунок Врубеля.
– Какой кстати? Летящий Демон?
– Да, Летящий Демон.
– А он откуда у вас?
– Муж всю жизнь собирает, извините собирал, всё, что связано с именем Лермонтова, и особенно то, что связано с его гибелью…
– Таак…
– Письма участников тех событий, дневники, фотографии
– Я ви… – дела в доме шкафы с папками, хотела сказать Светлана, да вовремя остановилась, – кхм, продолжайте пожалуйста. – и чтобы отвлечь внимание от своей оплошности, тут же добавила вопрос, – Почему вы говорите о гибели, а не о дуэли?
– Потому, что дуэли не было.
– Ага. – Светлана с удовольствием включилась в, уже ставший ей интересным, спор о Лермонтове, – И откуда вы это знаете?
– Из письма Верзилиной.
– Эмилии?
– Да.
– Оно у вас?
– Да.
– И что в нём?
– В нём всё подробно описано и про их с Лермонтовым отношения, и о причинах его убийства, и почему все свидетели будут молчать об этом, и почему Мартынов взял вину на себя.
Возникла классическая немая сцена, во время которой Лидия Петровна спокойно смотрела на Светлану, как будто ничего особенного не сказала. А у Светланы буквально челюсть отвисла от удивления.
– Чтооо? – наконец пришла она в себя, – вы всё это серьёзно?
– Абсолютно.
– Как это? Учёные мужи, чуть не до драки спорят о причинах дуэли, а у вас есть все ответы на все их вопросы, и вы молчите?
– Да.
– Почему?
– Потому что это очень личная история, и я не хочу выносить её на люди. Пусть всё останется, как есть.
– Что значит личная?