Личный бумажный Демон

– Да-с. – Интеллигент посмотрел на реакцию Светланы и, видимо остался доволен, поэтому с удовольствием продолжил. – Тогда небезызвестный Сава Мамонтов, который отвечал за художественное оформление выставки и, кстати, по другой версии, именно он, а не Витте, привлёк, тогда никому неизвестного, художника к этой работе. Так вот, он на свои деньги построил ещё один павильон, где и выставил оба панно. А на крыше разместил огромную вывеску «запрещённые панно Врубеля». Как и всё запрещённое, это вызвало ажиотажный интерес публики, и сделало художника популярным.

– Боже, какие страсти. – Светлана внимательно слушала, и с ещё большим интересом рассматривала «Принцессу Грёзу». – А, почему панно запретили? Я не вижу в нём, ничего крамольного.

– Тогда, члены академии художеств, сочли его нехудожественным произведением, слишком уж оно отличалось от тогдашних понятий о красоте, а сейчас это признанный, мирового уровня шедевр.

– Очередная ирония судьбы. – Светлана огляделась. – А где можно посмотреть на рисунки?

– Вон в тех стеклянных витринках. – Мужчина указал на стеклянные витрины, расставленные вдоль стен зала. – Рисунки меняют всё время, им вредно находится долгое время на свету.

– Ого, пойду посмотрю, спасибо за интересный рассказ.

Только она встала, как в зал вошла группа женщин, очевидно сотрудниц музея, среди которых была Мария Минаева-Рюмина. Светлана замерла от неожиданности, соображая, что же ей делать, только стояла она неудачно, как раз на пути движения группы. И пока раздумывала, куда бы ей деться, все женщины обошли её, кроме одной. И это, конечно же, была Мария. Она тоже начала обходить её вместе со всеми, но посмотрела на «препятствие», и остановилась, как вкопанная.

– Опять ВЫ?

– Опять я.

– Что вы здесь делаете? Вы что, теперь, преследовать меня будете? – Начала она тем же наступательным тоном, каким спрашивала про, якобы Лермонтова, час назад.

– Я? – Искренне удивилась Светлана. – Это вы меня преследуете, я-то уже здесь, а вы пришли только сейчас.

– И что вы здесь делаете? – Продолжала наступать Мария, но Светлана уже взяла себя в руки и даже, оценила чёрный юмор ситуации:

– Ну, уж не сексом занимаюсь, конечно. – Поддела она Марию, от чего та опять покраснела. Заметив это, Светлана решила развить успех, и сама перешла в контратаку:

– Почему вы всё время требуете от меня отчёт, где я бываю и чем занимаюсь? Я же не спрашиваю у вас: – Кто был, тот вчерашний красавчик, и куда вы пошли вместе с ним?

Так неожиданно для себя они обе продолжили незаконченный разговор, который, видимо, сильно волновал их, и им обеим ещё, оставалось много чего сказать друг другу. А вернее «высказать».

Мария задохнулась от наглого вопроса, но, несмотря на то, что понимала, всю абсурдность их перепалки здесь, посреди Третьяковки, на глазах у всех – не прекращала, и даже стала отвечать.

– Это мой жених, и он проводил меня домой.

– Аааа. – Очень понимающе протянула Светлана, вложив в это «Аааа» отчётливо читаемый смысл – «Так я и знала – поехали заниматься сексом».

– Что?

– Да, нет. Ничего.

– Вот именно: – ничего. И мы не занимались с ним сексом вчера. – Неожиданно для себя, добавила Мария, словно услышала Светлану.

– А позавчера?

– И позавчера тоже. – Продолжила она в запале, но наконец спохватилась, что это уже через чур… что говорит она уже, много лишнего. – Какое вам дело до этого? Что за допрос?

– Вы первая начали спрашивать меня про секс.

– Когда это?

– Час назад, в музее.

– Что за чушь? Я о Купцовой вас спрашивала.

– Вот именно. И я ответила честно, что нет, секса не…

– Так, хватит. Хватит. Что за скандал вы тут затеяли? – Мария посмотрела по сторонам, и главное на своих спутниц, с которыми шла только что. Они остановились неподалёку, и с любопытством прислушивались к их разговору.

– Я затеяла? – Удивилась Светлана. – Я сидела и любовалась «Принцессой Грёзой» пока вы не пришли.

– Любовалась она… После поговорим. – Мария снизила тон, и снова оглянулась на спутниц. – Сейчас мне нужно кое-что сделать.

– Отлично, я подожду.

Светлана вернулась на свой стульчик, и стала наблюдать за Марией. – «Переоделась уже, и образ современной женщины ей тоже очень идёт. Что ты будешь делать… – С удовольствием рассматривала она, серый деловой костюм девушки, который состоял из юбки, чуть ниже колен, с небольшим разрезом спереди. И короткого пиджака в талию, выгодно подчёркивающего её фигуру. – А держится как, а? Ровно, уверенно – прелесть. Ну а почему бы ей не быть уверенной, с такой-то внешностью? О, и посматривает в мою сторону. Это хорошо».

Через полчаса, осмотрев что-то в витринах, и записав что-то для памяти, они пошли на выход. Мария пошла тоже, но поравнявшись со Светланой, кивком головы показала, что помнит о ней, и сейчас вернётся. Светлана кивнула в ответ – «Ладно-ладно, я жду».

Не прошло и десяти минут, как Мария вернулась. Очень по-деловому подошла к Светлане, и когда та поднялась ей навстречу, произнесла строгим голосом:

– Ни слова о сексе.

– Да боже упаси. – Очень натурально подыграла ей Светлана, и чуть было не перекрестилась «Свят, свят, свят».

– Ни слова. – Ещё раз веско повторила девушка, пока ещё не замечая иронии.

– Падла буду, если скажу. – Очень серьёзно поклялась Волкова.

Мария наконец увидела, прыгающих чёртиков в её глазах и поняла, что над ней подтрунивают.

– Вы нормально можете разговаривать?

Светлана проигнорировала риторический вопрос, и резко сменила тему:

– Где-то внизу, вроде, я видела кафе. Пойдёмте туда, и поговорим спокойно. Но прежде я отвечу на вопрос – что я тут делаю. После того как вы выгнали меня из своего музея, я…

– Я вас выгнала?

– Да, вы меня выгнали. – Ровным тоном повествователя подтвердила своё утверждение Светлана, и без паузы продолжила. – Я поехала сюда, чтобы посмотреть на рисунки Врубеля. – Мария хотела что-то возразить, но Светлана не дала её этого сделать. Наоборот, взяла её под руку, и повела обратно к витринам. – К стыду своему, я ни разу не видела картины Врубеля живьём. – Они подошли к рисункам. – А без этого, как я буду искать Кашину по вашему? – И вопросительно посмотрела на Марию.

– Без чего?

– Без понимания что я ищу. Ведь Кашина пропала не просто так, а из-за рисунка.

– Да? Я не знала этого.

– Теперь знаете. Кашина позвонила Шаховой перед исчезновением, и сообщила, что знает, где находится недостающий рисунок. И после этого всё – пропала.

– Боже правый.