Сейф с желаниями

Сейф с желаниями
Константин Александрович Костин

С незапамятных лет в кабинете лейтенанта Игнатьева стоял сейф. Старый и ржавый. Запертый сейф, потому что ключи от него давно потеряли. И все бы ничего, если б оперу вдруг не понадобилось вскрыть тот сейф…

Обложка создана при помощи нейросети "Кандинский 3.0"

Константин Костин

Сейф с желаниями

Лейтенант Игнатьев смахнул со лба пот и закрыл папку. Все, очередное дело завершено. Типичное самоубийство. Запутанное, как и все самоубийства. Некто Петров вывез себя в багажнике в лес и застрелился. Три выстрела в спину и контрольный – в затылок. Очень жестокое самоубийство! Ладно б этот чертов Петров просто застрелился – он после этого еще и пистолет умудрился куда-то спрятать! Вот такое запутанное самоубийство.

Но Василий не зря погоны получил. Он сразу смекнул, что жертва использовала инновационный пистолет из наномолекул, который самоликвидировался!

Вообще, работа оперуполномоченного достаточно скучна и однообразна. Ни единого стоящего преступления! Сплошные самоубийства. Тот себя ножом тридцать раз пырнул, этот, сиганув на дорогу на зеленый сигнал светофора, сбил собой машину прокурора. Скукота!

Что больше всего бесило Игнатьева – беготня. Постоянно приходилось бегать в соседний кабинет, чтобы убирать папки с делами в сейф начальника. Нет, у лейтенанта был и собственный сейф – старый, советский, выкрашенный коричневой половой краской. Проблема в том, что ключи от него потеряли тогда же – при коммунистах. Так что сейф еще с брежневских времен стоял надежно запертый на единственный замок.

Несмотря на все просьбы и жалобы начальство отказывало в выделении нового сейфа в кабинет подчиненного. По нормативам сейф должен быть! Одна штука. И фактически – он был. Одна штука. А что ключи просрали еще до того, как полимеры просрать успели – это дело десятое.

Полицейский поднялся с кресла, намереваясь отнести, как обычно, папку в кабинет начальства и закрыть дело в сейфе, но передумал. В конце концов! Сколько можно-то!

Нет, пора проявить оперскую смекалку!

Достав телефон, Василий нашел номер службы вскрытия замков.

Минут через тридцать позвонили из дежурки:

– Игнатьев, к тебе тут какой-то мастер. Пропустить?

– Пропускай, – распорядился лейтенант.

Еще некоторое время спустя в кабинет вошел мужик в спецовке и металлическим ящиком с инструментами. Наметанный глаз Василия сразу определил – статьи 139, 158 УК РФ. Скорее всего, еще и 161 УК РФ, но это давно было, еще по малолетке.

– Что, – улыбнулся мастер. – Снова с наручниками игрались, да ключи потеряли?

– Нет, – покачал головой опер, указывая на сейф. – Тут все серьезнее…

– Это да, – одобрительно цокнул языком слесарь. – Вещь серьезная. Сейчас таких не делают…

– Сам знаю, что не делают, – огрызнулся Василий. – Открыть можешь?

– Ну… тут попыхтеть придется, – вздохнул мужик.

– Так пыхти давай!

Недовольно поморщившись, матер расположился у сейфа. Постелил тряпочку, разложил на ней инструмент. Долго всматривался в замочную скважину, подсвечивая фонариком.

– Ты его – что, взглядом, что ли, открываешь? – раздраженно буркнул Игнатьев, закуривая.

– Сейчас все будет, гражданин начальник, – пробубнил мужик. – Курить можно?

– Нет, нельзя!

– Но вы же курите!

– А я ни у кого не спрашиваю!

Снова скорчив недовольную гримасу, специалист взялся за отмычку, пошерудил ею в замке, прислушиваясь. Нет, не подходит. Достал другую отмычку, вставил ее в замочную скважину и долго сосредоточенно водил щупом, закусив от напряжения верхнюю губу. Удовлетворившись, мужик вытер потную ладонь об штанину, засунул в скважину причудливо изогнутый крючок и… и замок сдался с громким щелчком!

– Готово, гражданин начальник, – засиял мастер. – С вас две пятьсот.

– Сколько? – подпрыгнул лейтенант. – За десять минут работы? Не много ли берешь?

– Ладно, – махнул рукой медвежатник. – Для родной милиции сделаю скидку – две тысячи ровно.

– Так-так-так, – забарабанил пальцами по столу полицейский. – А это у тебя что там такое? Отмычки? Устройства для негласного доступа в помещения! Знаешь, на сколько это тянет?

– Вы ж сами меня вызвали… – опешил мужик. И поспешно добавил: – … гражданин начальник.

– Во-первых, пока тебя только пригласили. Если б я тебя вызвал – ты б уже сидел к батарее пристегнутый. А, во-вторых, если б я тебя попросил человека убить, и ты б убил – ты б точно так же ответил бы? Я не сам убил, меня попросили?

– Нет, но…

– До свидания, гражданин.

– До свидания, – буркнул слесарь, собирая вещи.

Дождавшись, пока назойливый посетитель покинет кабинет, кстати, не поблагодарив за подаренную свободу, Василий, довольный проявленной оперской смекалкой, забычковал сигарету в пепельнице и подошел к железному ящику. Два года мучений, а делов-то было! Тьфу!

Радостно потерев руки, Игнатьев повернул ручку и потянул на себя дверцу сейфа…

Там, внутри, лейтенант ожидал увидеть покрытые плесенью папки старых дел, какие-нибудь забытые вещдоки, на худой конец – пустоту. Но вовсе не то, что он увидел!

На нижней полке была оборудована кухня. Самая настоящая кухня, только кукольных размеров. Плитка, шкафы, стол, табуретки. С этого импровизированного первого этажа на вторую полку вела лестница. И уже тут, на верхнем этаже, расположилась жилая комната – гардероб, вешалка, трюмо с зеркалом, полки с книгам и кровать, в которой храпел мужик с рыжей бородой. Все – тоже крохотных, кукольных размеров.

– Извините, – растерянно пробормотал офицер, осторожно, чтобы не разбудить человека.

Хотя… какой, к черту, извините? Его, Василия, кабинет, его, Василия, сейф! Это что за наглость такая, кто там устроился?

Вновь распахнув дверь, полицейский еще раз осмотрел внутренности железного шкафа. Теперь он заметил картины на стенах и одежду, аккуратно свернутую на стуле. Миниатюрный жилец все так же мирно посапывал во сне.

– Эй, мужик, – позвал его опер. – Мужик, ау!

– Что? – вздрогнул, открывая глаза, бородач.

– Ты кто, мужик?

– Бардак! – неожиданно вскочил с койки карлик. – Беспредел! Тебя стучаться-то не учили?