Последние годы Атлантиды

– Зачем ко мне пожаловала дочка? Уж не для того ли, чтобы снова пожаловаться на то, что на кухне тебе не дают достаточно сладостей? Помнится, позавчера ты закончила опустошать кладовую, и вот снова здесь.

Я улыбнулась и посмотрела на аккуратные тонкие строчки в книге правлений.

– Вовсе не за этим пришла я к тебе. Ты помнишь, что у Тира завтра одиннадцатилетие? – перешла я сразу к делу.

– Тир – это тот инферий, который повсюду следует за тобой?

Я кивнула.

– Нет, я лично не помню, но вот календарь об этом знает, – отец выдвинул верхний ящичек и взял длинный свиток. У каждого владельца инфериев имелся такой. Там отмечались важные даты, ибо Номос велит и рабам отмечать праздники своей жизни. – Да, ты говоришь верно. Ещё двенадцать человек разделит с ним завтра посвящение. Знать о возрасте своих подопечных скоро станет и твоей обязанностью, Агата.

Право управлять полисом переходило по прямой линии старшему наследнику. Нас было две дочери в семье, однако Атонейра была пожертвована храму во младенчестве, она будет жрицей. На меня же как раз и легло это самое право наследования, хотя я и не была старшей.

– Но также я смогу, – весело добавила я, – носить и мантию, и доспехи, которые мне так нравятся.

– Для тебя это не будет развлечением, моя дорогая дочь. Так зачем ты пришла ко мне?

– Чтобы спросить, может ли и дальше Тир оставаться в доме? Назначь его на кухню, он станет отличным и очень расторопным поваром. Видел бы ты, как он охотится в Океане.

– Агата, ты разве забыла, что не я распределяю одиннадцатилетних. Это право принадлежит жрицам. Тебе надо поговорить с сестрой. Она ещё не закончила своё обучение, чтобы отдавать какие-то распоряжения, но сможет передать твою просьбу тем, кто занимается подготовкой завтрашнего дня.

– Она ненавидит Тира! – воскликнула я, всё ещё не теряя надежды. – И меня тоже! Ей будет в радость, если нас разлучат.

– Агата, как можно говорить такое о родной сестре!

– Прости, но это правда. Но что же, разве твоя власть не выше жреческой? Ты сам мог бы поговорить со жрицами и убедить их, чтобы Тира не отсылали далеко.

– Как будущей правительнице, тебе нужно уже сейчас учиться проявлять свою волю и показывать авторитет. Ты уже не маленькая, носишь кинжал и можешь сама поговорить с ними.

– Но почему не ты?

– А если мне не хочется этого делать? – отец разом посерьёзнел.

– Почему же? – воскликнула я, страшась услышать ответ.

– Потому что твоя мать не слишком довольна тем, что ты так тесно общаешься с этим маленьким рабом.

– Она недовольна тем, что он не суперий, – жалобно согласилась я, стараясь не встречаться с голубыми глазами своего собеседника.

Он покачал головой.

– Что думают атланты, когда видят, как дочь их правителя повсюду разгуливает с инферием? Ты должна быть образцом для подражания для своего народа. Посмотри на Атонейру. Её поступки идеальны. Да, она не такая добродушная, как мне хотелось бы, но я не могу её упрекнуть в дурном поведении.

– Раньше ты никогда не говорил мне ничего подобного, – обиженно буркнула я.

– Раньше ты не заявлялась на главную площадь храма, играя и делясь сладостями с рабом, который, к тому же не проявляет к тебе должного почтения.

– Почему же ты не думал о нём как о рабе, когда поедал найденного им кита? – мне не следовало так говорить с родителем, но обида была велика. – Я поняла, ты и пальцем не пошевельнёшь не только ради Тира (для тебя он всего лишь раб), но и ради меня. Мнения посторонних супериев тебе дороже, чем просьба родной дочери.

– Я правитель, Агата, – начал отец, но я выбежала из его кабинета, ненамеренная ничего слушать.

У меня было большое желание хлопнуть дверью, но она была не только тяжёлой, но и закрывалась бесшумно.

6. Тир

Я бесцельно слонялся по саду, когда из имения супериев выбежала рыдающая Агата. По её лицу я понял, что Владыка Лупп не внял просьбе дочери. Это было печально, но сперва мне следовало успокоить Агату, я не мог выносить её слёз.

Моя подруга скрылась в апельсиновой роще, и я последовал за ней. Уже не плачущей (ведь она была сильной девочкой) застал я её на нашей любимой скамье. Я сел рядом, но она не заметила меня, обдумывая что-то.

В этом сезоне сбор апельсинов был так велик, что излишки плодов лежали не только под деревьями, но и на скамье тоже. Кто-то уложил их сюда в надежде, что другие заберут. Я этим и воспользовался, взял апельсин и стал счищать кожуру. Освежающий сок был бы очень кстати. Мои ловкие пальцы быстро справились с поставленной задачей, и я предложил фрукт Агате.