Последние годы Атлантиды

Солнце припекало. Если бы был полдень, находиться на пляже было бы невозможно из-за жары, но даже сейчас ветер не давал достаточной прохлады.

Уже давно мы рассказали друг другу и о своих семьях, и о своей жизни, поэтому сейчас не было нужды в словах. Мы просто молча шагали рядом рука об руку, а Великий Океан клокотал справа от нас, пережёвывая камни.

Пляж не был единым, он разделялся на несколько частей, и, чтобы пройти дальше, приходилось перелезать через скалистые выступы, которые отделяли бухты друг от друга. Здесь не было никого, потому что атланты ходили только по удобным пляжам – ровным, песочным и без всяких большущих валунов. В Инсуле таких было много, а вот каменистые и дикие пляжи встречались только вблизи гор, которые отделяли этот полис от остальной части острова.

Закончив помогать друг другу перелезать через скалы, мы одновременно увидели лежащего в прибрежной полосе гигантского серого кита. Должно быть, он выбросился на берег по какой-то странной причине и теперь не мог сдвинуться с места. Агата замерла, во все глаза обозревая животное.

Несмотря на юный возраст, она могла быть серьёзной и принимать взрослые решения, в этом сказывалась её роль будущей правительницы.

– Тир, мы должны сказать моему отцу. Эта добыча станет ценным подарком, – она положила руку мне на плечо. – Я скажу, что ты обнаружил кита во время прогулки, а потом рассказал мне. Я не могу признаться отцу, что была с тобой. Поспешим домой.

– Погоди, у тебя все гольфы в песке, – я присел на корточки, чтобы отряхнуть её ноги.

– Не стоит, – моя подруга сама поспешила снять гольфы. – Я их понесу в руках; пока дойдём, песок обсохнет и сам отвалится.

Хотя мне не нравилось, что моя подруга идёт босой, мы заспешили в имение. Взобравшись по скалам наверх к дороге, по которой мы пришли, она вновь надела свои беленькие гольфы, и теперь ничто не говорило о запретной прогулке.

В дом входить не потребовалось. Владыка Лупп беседовал у колонн с несколькими воинами-супериями. Он заметил нас и сразу отвлёкся.

– Агата, – улыбнулся он, потрепав дочь по голове. – Чего ты скажешь мне?

– На прибрежную полосу выбросился серый кит. Скорее, его можно убить, пока он не уплыл.

Владыка нахмурился.

– Погоди, дочка. О каком ките идёт речь?

– О самом настоящем. Только представь, сколько мяса и жира можно добыть. Скорее, зови людей и пойдём.

– Погоди, ты что же, одна бродила по берегу? Тебе ведь запрещено…

Но дочь прервала его, переведя взгляд своих горящих глаз на меня.

– Кита обнаружил Тир. Он ходил к Океану, нашёл его и прибежал с этим известием ко мне.

– Это правда, юный инферий? – впервые Владыка Лупп обратился ко мне, как к чему-то значащему.

– Да, господин. Если угодно, я отведу вас на место, – я склонил голову, ожидая дальнейших распоряжений.

– Если всё так, как ты говоришь, ты получишь большую награду. Исса! – закричал он, подзывая мать Агаты и свою жену. – Исса!

Я едва не оглох от его криков, а белокурая госпожа вышла из-за колонн, где уже давно стояла, наблюдая за нами. Не было нужды так кричать, но её муж не знал, что она так близко.

– Собери людей, жена. Нас ожидает крупная добыча. Идёмте, – обратился он к своим собеседникам, а затем ко мне. – Показывай дорогу, мальчик.

У меня было ощущение, что он забыл моё имя, но всё же я чувствовал себя важной персоной и гордо зашагал впереди всех. Агата оказала мне большую любезность, сообщив взрослым о том, что это именно я обнаружил кита. В таких случаях Номос велит отдать лучший кусок любому, кто первым увидит или нападёт на это животное. Во-первых, это на самом деле отличный улов, считающийся даром солнечного бога атлантам, а во-вторых, китового мяса хватает всем, и нет нужды враждовать между собой из-за нескольких кусков. Даже небольшой порции достаточно, чтобы наесться, и моряки обычно сушат его впрок.

Взрослые шагали быстро, и Агате вовсе пришлось бежать вприпрыжку. Она пошла с отцом, потому что тот прямо не велел ей оставаться дома. Когда главный суперий увидел кита сверху, он отдал распоряжения воинам. Они не могли спуститься вниз с орудиями там, где это с лёгкостью сделал бы ребёнок, поэтому Владыка велел им сделать крюк и подобраться к киту со стороны Океана – так будет легче и проще убить зверя. Прочие суперии пошли в обход, но он сам отважился спуститься вслед за нами.

Он был могучим воином, и его комплекция не позволяла ему с той же лёгкостью следовать вниз, что и нам. Только совершенное владение своим телом уберегло его от того, чтобы не сломать себе шею на крутом спуске. Я знал, что он доказал свою отвагу и доблесть не раз в битве с морскими чудовищами, и слышал, что ещё совсем молодым воином он принимал участие в осаде на рыжих обезьян, поэтому там, где другой суперий мог упасть, Владыка с лёгкость цеплялся за, казалось, совсем гладкие камни. Агата, чтобы не вызывать подозрений, громко просила меня помочь ей в нескольких особо скользких местах.

Когда мы спустились и приблизились, Владыка Лупп предупредил свою дочь:

– Не подходи близко, Агата. Кит ещё жив. Он может ударить хвостом.

Маленькая суперия от радости уже была готова запрыгнуть чуть ли не на голову выброшенному животному.

Я уже видел охоту на китов, но никогда ещё животное это не представало передо мной живым и неразделанным на берегу. Его гигантские размеры поразили меня – с головы до хвоста мог уместиться весь агатин дом, возможно, вместе с колоннами. Его глаз, размером с метательное ядро, неотрывно следил за нами, а небольшое отверстие на макушке – дыхальце – судорожно трепетало. Я обошёл кругом, стараясь не слишком приближаться, хотя не думал, что буду следовать совету агатиного отца. Большая тень от животного спасала меня от солнца. Я вошёл по колено в воду и почувствовал, как от мощного тела веет океанской прохладой и как сильно пахнет водорослями вблизи него.

Суперии были скрыты от моих глаз, но я не спешил возвращаться к ним. Я размышлял. Мне совсем не хотелось, чтобы сюда приплыли лодки. Мне расхотелось отведать мяса кита, потому что я знал, как он слаб и невинен перед нами. Ему следовало помочь, вернув обратно в Океан. Я вдруг сравнил его с инферием. Мы оба беззащитны перед жестокими супериями. Номос велит убивать только ради пропитания и ради защиты, когда у охотника и жертвы равные возможности, но сейчас кит не нападал, сражаясь с моряками, наоборот, я прочитал в его глазах, что он молит нас о помощи. Бедняга не мог пошевелиться из-за того, что половина его туловища увязла в песке.

Всё-таки мне пришлось вернуться к хозяевам.

– Разве ты не можешь убить его своим мечом? – донёсся до меня голос Агаты, пока я обходил хвост.

– Шкура слишком толстая. Пробить её может только гарпун, – Владыка Лупп заметил меня и поманил. – Отведи мою дочь в дом и проследи, чтобы она не покидала его до моего возвращения.

Я покорно склонился.

– Но, папа, – запротестовала Агата, – я хочу видеть, как вы убьёте его. Я хочу посмотреть, какой он внутри.

– Кровавые зрелища не для маленьких девочек, – твёрдо заявил Владыка. – Будь довольна, что подошла к нему. В моей жизни встреча с китом произошла значительно позже. Уведи её, юный инферий. Если я замечу вас вне дома, то очень рассержусь, – он многозначительно посмотрел на меня. – Уходите, уже подплывают мои люди.

Агате пришлось подчиниться, но она всю обратную дорогу жаловалась на несправедливое решение отца. Мне было вдвойне тяжело выслушивать её речи, ибо ей даже в голову не пришло подумать о положении кита, который не знал о приближающейся смерти. Её интересовала лишь она одна.

Я не мог винить её, все суперии думали бы так же в сходной ситуации.

По пути нам встретились атланты, которые несли различную посуду для сбора жира. Я подумал о том, как они будут спускаться. Агата же спросила, где её мать. Оказалось, что она вместе с Атонейрой и другими жрицами тоже отправилась на пляж, чтобы вознести благодарения солнечному богу. Номос велит окуривать благовониями и освящать добычу крупного размера, которая всегда является даром бога, поэтому жрицы обычно встречают мужчин после охоты и возносят хвалу Атону за щедрый подарок, но сейчас был исключительный случай, и женщинам не терпелось самим взглянуть на животное, пока оно ещё цело. Кит вообще редок сам по себе. Что уж говорить о том, что крайне редко встретится женщина, которая могла видеть это животное живым.

– Я думаю, нам следует где-нибудь спрятаться, а не идти домой, – заявила Агата, подыскивая место.

– Прости, но я не могу ослушаться прямого приказа твоего отца. Если нас заметят, мне несдобровать.

– Какой ты пугливый, Тир, – недовольно буркнула маленькая суперия.

Однако в это мгновение раздался такой жалобный и протяжный крик, что мы оба ускорили шаг и заспешили прочь. Я заметил, что на мгновение моя подруга втянула голову в плечи, но потом сразу выпрямилась. Не знаю, какие мысли царили в её голове, но лично я молил солнечного бога Атона о том, чтобы он придал мне сил. Я сожалел о том, что мы вообще нашли этого кита.

В имении было пусто. Как на праздник весь народ повалил к берегу.

Агата крутилась у входа, делясь своими предположениями со мной о том, чем сейчас заняты взрослые. Я смотрел на неё с таким выражением, будто она малое дитя, ещё не научившееся как следует говорить.

– Что с тобой творится, Тир? – вопросила она, теребя меня за руку. – Ведь ты уже видел, как охотятся на кита. Не то, что я.

– Этот зверь был беззащитен, а мы позволили его убить, вот что творится. Я виновен в его смерти, – моё горло захватил спазм, а к глазам подступили слёзы.

– Но разве сам Номос не велит убивать ради пропитания? – глаза Агаты были полны невинности. Она не только не разделяла моих чувств, она их не понимала.

– Мы не голодны. Тебе просто хочется полакомиться, – возразил я.