Капитан

Как и ожидалось, Никитин ничего в комме не нашел и вынужден бы вернуть его обратно Жоре, после чего демонстративно вытер руки салфеткой:

– Что ж, спасибо Георгий Николаевич, больше не смею вас задерживать. Однако хочу напоследок вам сказать, что если впредь вам опять «совершенно случайно» попадут в руки подобные предметы – рекомендую обращаться не к торговцам, а напрямую к мне – мой господин единственный в городе заплатит за них настоящую цену, в то время как все остальные постараются вас обмануть. А это подтверждение того, что мы ведем дела честно, – с этими словами Никитин достал бумажник и отсчитал три тысячи рублей – по тысяче за каждый кристалл, и передал их Жоре вместе со своей визиткой. – Надеюсь мы друг друга поняли?

– Непременно, – кивнул Жора, пряча деньги и визитку в карман, а про себя же подумал, что да, честность от этого упыря так и сочится со всех щелей – целых три тысячи отвалил за то, что может стоить в десять раз дороже. Что же это за кристаллы такие подогнал ему Бухарев и какова реальная их стоимость, раз старый пердун не поленился послать своих шавок прочесывать весь город.

Попрощавшись с поверенным Саранова, Жора направился в другой конец трущоб, затылком чувствуя, что мордовороты Никитина не ушли вместе с ним, а продолжают следить за главарем банды в надежде что тот выведет их к поставщику столь нужных их хозяину кристаллов. Что ж, придется их потаскать недельку за собой по самым злачным местам, а дела временно скинуть на Димку. А Бухареву, как только тот появится в сети, нужно будет обязательно рассказать обо всей этой движухе, чтоб он не подставился сам и не подставил Жору и его ребят.

***

Замерев на выходе из коридора, что когда-то вел к площадке с лестницами, а ныне же обрывался провалом, я осматривал алтарь далеко внизу и прикидывал как поступить дальше. Как-то я не подумал о циклопических размерах подобных храмов и о том, что я могу оказаться на другом этаже, не имея представления как подобраться к своей цели. Но вид был завораживающий – это да. Уж насколько я равнодушен ко всяким архитектурным изыскам и насмотрелся за свою долгую жизнь и на изящные эльфийские постройки, и на грубые, но прекрасные в своей простоте и рациональности здания гномов и прочие всевозможные дома, храмы и даже дворцы различных народов астрала, но меня и то проняло.

Гигантские колонны, потерявшие свой лоск из-за беспощадного времени, местами обрушились, превратившись в груды битого камня. Грандиозные арки, ведущие в десятки проходов на разных уровнях, десятиметровые статуи, высеченные из цельного куска гранита, сотни лестниц, связывающие одну платформу с другой, – все это создает величественный ансамбль. А высоко наверху, переливающийся всеми цветами радуги барьер, над которым обвалившийся купол крыши, добавляет к этому ансамблю еще больше величия. И все это освещается фиолетовым светом, испускаемым огромным алтарем в центре зала.

Если бы мой комм не сломался, я бы обязательно сделал несколько фотографий и потом заказал бы у художника картину, чтобы повесить у себя в гостиной, которую у меня пока нет, но которая обязательно появится однажды. С камином и креслом качалкой – как положено. Но, к сожалению, мой комм не пережил переноса сюда, поэтому я просто постою с десяток минут и полюбуюсь красотой.

Синицын стоял рядом со мной открыв рот от удивления. Как оказалось, он сюда не забирался, боясь попасться на глаза снующим во все стороны стражам – он то не знал, что стражи глухи и слепые – хоть отплясывай перед ними и распевай во все горло пахабные частушки – они тебя не заметят, если ты, конечно мертв, потому что жизнь они чувствуют очень даже хорошо, безошибочно находя ее источник даже через трехметровую толщу сплошного камня.

Мне пришлось изрядно постараться и потратить половину своих кристаллов энергии, которые я для простоты называю просто крисы, чтобы заглушить наше с Евгением "свечение", иначе боюсь нас перехватили бы еще на полпути к этому залу. Сам поразился своей находчивости, когда мне пришла идея объединить десяток разных рун различных народов, чтобы на выходе получить своего рода барьер, закрывающий нас со всех сторон и не позволяющий энергии жизни, что окружает всякое живое существо, вырываться дальше чем на десяток сантиметров от тела. И да, мне пришлось поделиться с Синицыным своей курткой, поскольку на его лохмотья начертать что-либо не представлялось возможным – ткань расползалась, едва ее коснешься – что уж говорить о наложении чар. Поэтому со стороны наша компания выглядела комично – один из нас в штанах и носках, но с голым торсом, другой же наоборот в одной лишь куртке, ботинках на босу ногу и протертых почти до дыр трусах, что неизвестно каким чудом пережили два года скитания по закоулкам заброшенного храма. Цыганский табор прямо какой-то с одним комплектом одежды на всех – кто раньше встал – тот красивее всех одет.

– Хорош залипать, – хлопнул я Синицына по плечу, отвлекая от обзора залы под нами. – Алтарь сам себя не разрушит. Справишься со спуском вниз?

– И не по таким взбирались и спускались, – отмахнулся Евгений, цепким взглядом осматривая стены храма и прокладывая мысленно маршрут спуска. Страха в его взгляде не было и в помине, как и сомнений – абсолютно уверен в себе, и своих силах – значит действительно не впервой. Интересно даже где он получил такой опыт – надо будет как-нибудь расспросить – просто из любопытства.

– Слушай, у меня вопрос. Я понимаю, что в темноте ты научился ориентироваться исключительно на слух, понимаю, что ты запомнил количество шагов от поворота до поворота и все такое, да и вообще досконально изучил все те коридоры и переходы, где обитал последние два года, но что ты жрал то все это время? – спросил я, аккуратно следуя за Синицыным, который профессионально с первого взгляда определял надежный ли тот или иной уступ и можно ли зацепиться пальцами за трещину в камне, после чего, не мешкая перемещался то влево то вправо, то строго вниз.

– В основном грибы, – пропыхтел тот в ответ, прикладывая все усилия, чтоб не сорваться и не полететь вниз – дух то его крепок, а вот тело после двух лет заточения подводит. – В одном тоннеле они растут целыми гроздьями – главное не забывать удобрять их. Иногда закидывало дохлых монстров и тогда у меня был мясной пир, правда долго пировать не получалось – труппы очень быстро иссыхали и по вкусу становились как песок – это в лучшем случае, а в худшем после такой еды я неделю удобрял грибы. Еле успевал добежать до грибницы.

– Иссыхали – это да, – важно покивал я головой, причём сам не знаю для чего – мало того-то делать это пока висишь на отвесной стене – удовольствие ниже среднего, так еще и собеседник не увидит моего жеста – ему банально не до этого – он ищет способы добраться до условно безопасной площадки и не грохнуться при этом вниз. – Известный механизм этих храмов – чтоб всякая падаль не отравляла воздух – за несколько часов мумифицируются все трупы. После чего примерно за месяц полностью рассыпаются прахом.

– Странный храм какой-то, – проворчал Евгений. – Как будто построен специально, чтоб прихожане тут дохли. Больше на тюрьму похоже.

– А это и есть по большому счету тюрьма. Точнее даже временное место содержания врагов – ровно до тех пор, пока они не сдохнут тут в муках. Храмом его называют исключительно… Твою мать! – выругался я, когда очередной уступ на который я поставил ногу с треском обвалился, и я повис на одной руке. – Так вот, его называют храмом исключительно из-за алтаря, который обязательный атрибут подобных мест. Этот алтарь высасывает магию и жизнь из узников, после чего пускает эту энергию на выращивание всякой хтони – любимых детищ Изначального Хаоса. Согласись, удобно, когда можно с помощью такой же аномалии, что нас сюда засосала, выдернуть какого-нибудь сильного мага прямо с поля боя и пустить его силы на пополнение армии чудовищ. Правда иногда бывали осечки, если верить легендам. Все перерыв, что-то ты выглядишь хреновенько – отдохни, пока не грохнулся вниз, – отдал я команду, стоило нам добраться до относительно целой каменной площадки.

– Что за осечки? – с одышкой спросил Синицын, растягиваясь прямо на холодном камне.

– Есть одна легенда, о старом маге Арусе, который вместе с учениками попал в такой храм. Причем тот храм был не чета этому – он был полностью целым и работал как полагается – на всю катушку. Там в легенде куча всякой чуши прилагается к этой истории, вроде восхваления самого мага, его покровителей и царя, которому тот служил, но если убрать все это словоблудие, то в сухом остатке остается, что ученики этого мага, конечно, померли, а вот старикан оказался куда крепче, чем рассчитывали строители храма – он мало того, что разнёс к хренам алтарь, так еще и нажравшись дармовой энергии спалил к чертовой матери всю армию, что десятилетиями накапливалась в том захудалом мире.

– Ито с ним в итоге стало?

– С кем? – не понял я вопроса.

– С Анусом этим или как там этого мага звали, – пояснил усталым голосом Евгений – все же его истощенному организму нелегко дался альпинизм – пожалуй, не стоит зажимать кристаллы и нужно помочь ему, а то боюсь до низу он не доберется. Или наоборот доберется чересчур быстро, сорвавшись со стены.

– Да хрен его знает, – пожал я плечами, перебирая крисы в поисках тех что можно будет встроить в броню Синицына, начертав руну подпитки. – Помер скорее всего давно. Это ж было хрен знает когда – даже не каждый бог способен столько прожить. Давай куртку – буду колдовать, чтоб ты не брякнулся на головы стражам на радость всей той братии что сейчас околачивается внизу.

Евгений безропотно снял броню и протянул мне, после чего я начал старательно выводить пальцами вязь. В этот раз я решил объединить несколько рунических школ в одну цепочку, подгоняя их друг под друга, и, что удивительно, у меня получилось. Да я чертов гений! Вряд ли даже авторы этих самых школ догадывались, что так можно.

Как результат у меня получилась закольцованная вязь, которая подавала энергию на руки и ноги того, кто носит броню, не позволяя ей при этом выходить наружу и делая это усиление невидимым в магическом спектре. Идеальный допинг, который не заметит ни одна комиссия по антимагии на международных спортивных состязаниях. Хоть бери и создавай толпу мега спортсменов, чтоб собрать все золотые медали. Ладно, что-то я отвлёкся – тут надо не о соревнованиях думать, а о том, как выбраться из этого поистине милого местечка.

– Готово, – протянул я обратно Евгению куртку и один крис. – Надевай, активируй и погнали.

– Ух, забористая хрень, – крякнул тот, едва руна на рукаве зажглась. – И не жалко тратить на меня такие ценные кристаллы? Они ж небось стоят целое состояние.

– Жалко конечно, – пожал я плечами – не стану же я говорить ему, что для меня они не стоят ровным счетом ничего – просто основной запас их остался черт знает где, а с собой у меня лишь несколько штук и новые достать неоткуда пока, вот и приходится экономить, – но вариантов нет. В одно рыло я запарюсь разбираться и с алтарём, и со стражами. Ты давай меньше разговоры разговаривай – эффект недолговременный. Нужно успеть спуститься прежде чем он выветрится. Почувствуешь, что допинг заканчивается – скажи.

– Принял, – коротко отчитался Синицын и, без раздумий и долгих поисков пути, резво рванул вниз по стене, уверенно перебирая руками и ногами. Да так что мне оставалось только диву даваться и догонять его.

На весь спуск у нас ушло чуть больше получаса, и это с учетом того что часть пути мы преодолели по удобной лестнице, что чудом пережила все века и не обвалилась, а последние три метра и вовсе решили не заморачиваться и просто спрыгнули на груду песка и щебня, после чего устроили небольшой привал. Синицын то готов был хоть сразу приступить к своей задаче – руна еще работала, а вот мне требовался небольшой отдых перед серьезным мероприятием. Можно было, конечно, и мне нанести такую же цепочку рун, но я, если честно, зажал крис. У меня их осталось всего четыре штуки, один из которых я потрачу в ближайшее время для разрушения алтаря, а остальные лучше приберечь для непредвиденных ситуаций.

– Готов? – уточнил я у Евгения, когда почувствовал, то достаточно пришел в норму и могу совершить задуманное. – План помнишь?

– Помню, – кивнул Синицын, которого прямо-таки распирало от заемной силы и жажды действий. – Ухожу в коридор, активирую вот эту хрень, кидаю на пол, активирую вторую хрень, отбегаю на пару сотен шагов, кидаю на пол, потом активирую третью хрень отбегаю еще на сотню шагов и кидаю на пол. Даже дебил справится.

– Ну, знаешь были прецеденты, когда некоторые умники путали порядок действий и в итоге подыхали на ровном месте. Все я пошел. Дам отмашку, когда нужно начинать.

С этими словами я направился к алтарю, тщательно обходя завалы битого камня и скопления стражей. Руны рунами, а если подойду к кому-нибудь из них в упор или столкнусь нос к носу обходя очередное препятствие, они меня заметят и тогда слетятся попировать все разом. Боюсь я такого не переживу, поэтому ну их к черту – лучше потрачу лишнее время на осторожность, чем бесславно сдохну в богами забытых руинах.

Когда до алтаря оставалось меньше десяти метров по прямой, я дал отмашку Синицыну начинать, вжавшись при этом в щель между двумя большими обломками. Как только он активирует приманку – то есть те же самые руны, что сейчас прячут нас от стражей, но со знаком минус, сделав себя ярким факелом жизненной силы среди мертвых камней, вся эта кодла рванет за “вкусной едой», и мне не хотелось бы, чтоб они при этом налетели на меня. Поэтому на сцену я выйду лишь после того, как путь будет расчищен. У меня будет всего одна попытка и нужно будет не облажаться. Если я не уничтожу алтарь – нам крышка. Как только стражи вырвутся из ловушки, что Синицын им подготовит в коридоре – они сожрут его за минуту, после чего займутся уже мной.

– Начинаю, – крикнул из коридора Евгений, активируя манок. В ту же секунду все стражи резко замерли на месте и развернулись в его сторону. А еще через секунду бесшумно рванули за приманкой. Выждав для надежности несколько мгновений, я высунулся из своего укрытия и осмотрелся. Похоже, пора.

На бегу вынув из кармана самый крупный из имеющихся крисов, я начал вливать энергию в свой кинжал, активируя все подготовленные заранее руны, которые должны были усилить мой удар, добавляли лезвию приникающую способность, чтоб его можно было вогнать даже в крепчайший камень, ну и как вишенка на торте добавляли эффект взрыва, когда кинжал окажется внутри алтаря. Да, кинжалу после этого придёт пушистый зверек, но оно того стоит. Главное, чтоб хватило маны на это все, иначе, боюсь, все это будет напрасно.

Оказавшись рядом с алтарем, я еще раз осмотрел его и понял, что не хватит. Придется идти ва-банк.

Выхватив все оставшиеся крисы, я начал спешно выкачивать из них энергию и вливать ее в кинжал, молясь Системе, Древнейшей и всем кто меня слышит, чтоб эта бомба не рванула у меня в руках. Лезвие кинжала сначала покраснело, а потом и вовсе побелело, едва не начав плавиться, но я продолжал вливать ману, пока не залил все до последней капли, после чего размахнулся и в прыжке, добавляя удару инерцию своего тела, что есть силы влупил по алтарю.

Бабахнуло не хуже, а может даже и сильнее, чем тогда с морфом, разве что летел я не через половину леса, а всего лишь несколько метров – до ближайшей колонны, об которую со всей дури приложился спиной. Да так что у меня перед глазами заплясали разноцветные круги, а воздух из легких выбило напрочь. Похоже без переломов не обошлось. Неважно – главное, что алтарь разрушен – вон как разлетаются осколки по всей округе.

Самое паршивое, что один из этих осколков впился мне прямо в грудь и доставлял просто невероятные страдания, буквально выжигая плоть вокруг себя, а я не мог даже руку поднять, чтоб выдернуть его. Да еще и накрыло волной энергии, что начала расходится от разрушенного алтаря мгновенно заполняя пустовавший доселе источник. Нет, сама по себе мана в резервуаре это очень даже хорошо, но вот то, что он заполнился до краев меньше чем за секунду – это перебор для моего организма – меня сразу же начало мутить.

Со стороны коридора раздался безумный хохот Синицына, после чего там начало громыхать, словно сотня гаубиц разом решила дать залп в замкнутом пространстве. Похоже мой новый приятель развлекается на всю катушку, мстя стражам за годы унижений, когда он словно таракан вынужден был прятаться по темным углам и драпать едва почует приближение твари. Ладно, пусть развлекается – он не маленький и голова на плечах есть, поэтому не подставится по глупости и не обрушит нам на голову весь храм. А мне же нужно как-то совладать со своим телом и выдернуть из себя, наконец, этот кусок камня, пока он меня не доконал или не прожег во мне дыру размером с кулак.

Собрав всю свою волю и силы, я, чертыхаясь, поднял непослушную руку, что так и норовила повиснуть плетью, и, сжав зубы, рванул застрявший в груди осколок, едва не взвыв от адской боли, прокатившейся по телу. Но стоило обломку алтаря покинуть рану, как мне резко стало намного легче – и боль почти отступила, не ноющей спины и ребер, по которым словно всадили кувалдой, и чувствительность вернулась – я перестал был тряпичной куклой и снова мог управлять руками и ногами, и тошнота отступила, и в голове даже прояснилось. Во общем небо и земля по сравнению с тем что было еще пол минуты назад. И все это из-за маленькой каменной щепы. Что ж ты за хреновина такая, раз меня так колбасило, пока я тебя не выдернул?

Переведя взгляд на осколок, что я все еще держал в руке, я по привычке вызвал подсказку системы и немного подзавис от того, что мне выдала Система:

Крошечный осколок Первородного Хаоса.

Глава 10

Не очень-то помогла мне подсказка – больше вопросов возникло чем ответов. Система, пояснишь? Что это за штуковина?

Это крошечный осколок Первородного Хаоса.

Вот спасибо тебе, родная, а то я с первого раза это не понял. А если серьезно – что это за приблуда?

Учи матчасть, дубина!