Явь

В это время леший рыкнул – огромное дерево рухнуло на Кия. Хорошо, что Ждан успел поставить защитную стену, и, ударившись о нее, оно скатилось прямо под ноги командиру отряда.

– Парни, включаем усилители и рвем отсюда на северо-восток, не менее километра, далее собираемся по пеленгу. Понятно? Тогда вперед! – крикнул Кий и, включив одновременно усилители и мимикрию, рванул с места, но правда, дождавшись, когда это сделают все его подчиненные.

Самих парней он сейчас не видел, ибо они не выходили из режима мимикрии, но датчики, встроенные в их доспехи, отражались у него на радаре. Раздался новый рык лешего, и там, где только что стояли парни, упало еще одно дерево.

Пробежать на усилителях километр – это раз плюнуть, это даже не минуты, а секунды. Включить пеленг и собраться на тех же усилителях – тоже секунды. А вот ткнуть перед этим пальцем в карту, не подумавши и попасть в болото – это дурость. Лес был к людям не гостеприимен, но терпел их, а вот болота на Яви терпеть пришлых были не намерены. Не сами болота, их обитатели, ибо засосать в ил человека в бронедоспехе, конечно, можно, но очень сложно, опять же, усилители, даже тяжелые, модификации типа «Добрыни» или городского «Ильи Муромца» должны вытащить. А если и не вытащат, то радиомаяк и в иле работает, а система жизнеобеспечения даст возможность продержаться не менее недели в автономном режиме. Болота были страшны своими обитателями. То ли они людей сильно не любили, то ли вообще все живое, но если в Лесу еще были животные травоядные или хищные, но не воспринимавшие людей как дичь, то на Болотах таких почти не было. И кроме разве что лягушек и змей, обычно ядовитых, Болота были населены почти сплошь псевдами. Причем особи попадались весьма любопытные и колоритные.

Возьмем того же колобка. Ведуны до сих пор не поняли, растение это или животное. Представлял он из себя шар по грудь человеку, встречались и гиганты, ростом в два, а то и в два с половиной метра, но очень редко, таким трудно было прокормиться. Кормились колобки, поедая все на своем пути, а для этого у них было шесть ртов по всей их окружности. Куда бы этот шар ни катился, а внизу на дороге всегда распахнутый клыкасто-зубастый рот был. Попадется кто на дороге из мелких животных или птиц, лягушка какая, змея, мышь, али птица, обязательно съест, а если нет никого, то травы кусок вырвет, всеядные они, эти колобки. По-научному их звали шестиротые псевдокруты, но народ больше колобками величал. В принципе, колобки были минимально похожи на псевдов, но были ими. В момент опасности они могли включать свои психофизические силы и отводить всем глаза от себя. Ты его не видишь, а он в это время тебя же и атакует.

Еще были утопленницы. Вот эти были точно псевдами. Были они подобны голым женщинам, правда, с рыбьей чешуей по телу и яркими красными глазами, ну и рот у них был рыбий, только вот зубатый, словно у пираньи. Появлялись внезапно, своими способностями внушали, что они обычные девушки, правда голые, видимо, псевдомозгов на одежду не хватало, и заманивали в свои объятия. Может, на первых колонистов это и действовало, но на современных разведчиков, а на болота редко другие заходили, такие чары практически не распространялись. Ну, скажите, какая нормальная баба в здравом уме будет расхаживать по болоту, да притом еще и голая? Критическое мышление современных лесовиков, знающих повадки псевдов, помогало им отличить выдумку от реальности и не поддаться на искушение. Хотя фигуры таких баб, коими прикидывались утопленницы, были очень аппетитными. Но как только подумаешь и представишь, кто это на самом деле, так сексуальное возбуждение как рукой снимает. Ели они, правда, не только человечину, но и мелких зверюшек. Как они тех приманивают и ловят, никто не знал из людей. Утопленницами их звали не потому, что были похожи на утопленных девок, ни капельки, просто свою добычу они сначала в водах болота топили, а уже потом ели. Не любили сии девицы свежее мясо, предпочитали тухленькое, с привкусом плесени. Глядя на этих существ, Кий все явственней и явственней проникался идеей о том, что эти твари – жертвы какого-то злого эксперимента. Ну, зачем Природе создавать таких тварей, заточенных под людей, когда еще лет двести тому назад людей на этой планете не было? Или были, но раньше и вымерли? Или скрываются где-то на неисследованной территории?

А еще был Болотник. Болотники выглядели как вставшая на ноги кочка. Наступаешь на нее, на кажущуюся такой основательной в этом зыбком мире болота, надеешься обрести долгожданную устойчивость, а тут она под ногами приходит в движение. Падаешь ты в сам ил, а пред тобой уже высится чудовище. Метра два с половиной ростом, руками заскорузлые с когтями в половину пальца до земли тянутся, ноги ластами по илу шлепают, когти на них о камни скребут. Рот не рот, а провал с зубьями острыми. И глаза красные во все стороны сверкают. А еще эта тварь умеет швыряться какими-то особыми светлячками, кои на нем живут, кои выпускают при ударе о жертву облако зловонного дыма и парализуют ее. Если сразу выстрелить не успел, пока падаешь с него вниз и приземляешься, считай, парализован. Эти твари быстро учатся. И если еще двадцать лет назад, говорят, они медлили сразу применить своих светлячков, и люди успевали прийти в себя и отстреляться, то сейчас кидают сразу без раздумий. Опасная тварь и хорошо маскирующаяся.

– Так парни, в болоте нам делать нечего, тут есть много гадких тварей, но стада оленей они от нашего лагеря не отгоняли, – констатировал Кий, – выбираемся отсюда опять в том же направлении на северо-восток на усилителях, до края болота. Следим за обстановкой, стреляем во все, что движется.

Когда отряд уже подступал к краю болота и собирался войти в лес, в ближайших зарослях встрепенулась одна тень, потом вторая, и еще одна, и еще. Было видно, что кто-то готовит людям заслон или ловушку. С ловушками у псевдов было все хорошо, на это они были мастаки.

– Будут с подветренной стороны заходить, – вслух подумал Яр.

– Скорее стараются укрыться, чтоб в спину ударить, – ответила Рада.

– Или с флангов с двух сторон зажать, – брякнул свою версию Кнут.

Что это волколаки, и именно те самые, что оленей отогнали от пастбищ, уже никто не сомневался. Оставалось только навязать им бой и уничтожить их. Только вот волколаки видимо сами хотели растерзать людей. С одной стороны, это было хорошо – меньше за ними по лесам бегать, а с другой плохо: они будут навязывать свой сценарий боя и как обитатели Леса имеют свое территориальное преимущество. Людям придется не загонять их в ловушку, а идти самим к ним

– С ними шаман, – буркнул Ждан.

– Что? – не веря переспросил Кий.

Волколаки были высоко социальными псевдами. У ведунов складывалось впечатление, что на Яви до появления людей именно волколаки были тем народом, особи которого могли развиться в настоящих разумных существ и построить цивилизацию. Просто люди прилетели совсем рано, когда у волколаков еще даже каменный век не наступил. Общество волколаков строго делилось на иерархии. Первыми и главными в них были вожди. Вождь обычно – самый большой и опасный волк в стае, он ее основатель и лидер. Вокруг вождя собираются воины-охотники и самки, ниже стоят дети. Стариков в стаях нет. Они или умирали в бою, или уходили от стаи умирать в лес, не обременяя стаю своей дряхлостью и немощностью. Неспособный достать кусок мяса волколак умирает от голода, ибо с ним никто делиться не будет. Вождя всегда можно свергнуть, но ценой жизни. Или его, или своей. Любой волколак мог кинуть вождю вызов на смертный бой. Кто выигрывал этот бой, тот оставался или становился вождем, проигравших не было. Мертвые были, проигравших не было. Пощада бросившему вызов или бывшему вождю даже не снились в радужных снах. Самая главная черта волколаков, которая их отличает от остальных псевдов – это коллективный разум. Вождь забирает в бою души своих воинов, и они воюют так, как он хочет. Этим создается большая опасность для противника, ибо он воюет не с отдельными солдатами, а разом с одной командой под единым управлением.

Шаманы стояли отдельно от стай, но охотились вместе с остальными. Шаман – это волколак имеющий не дюжие психофизические способности. Противостоять стае с шаманом можно было только отрядом с колдуном или чародеем, иначе шаман дурил людям голову, отводил глаза жертвам, дабы они не видели охотников до последнего момента. В бою мог кидать камни и небольшие деревья своими способностями. Очень сильные шаманы могли оживить ненадолго только что убитого сородича, чтоб он дрался за них. Это было страшно. Ты вроде разрубил мечом одну из тварей, отвернулся, а мгновение спустя она уже стоит перед тобой и машет лапами. Живут такие воскрешенные до конца боя или до смерти шамана, но они уже не убиваемы, их только в куски гранатами закидывать. Таким немертвых сородичей шаман волколаков может держать одновременно одного или двух. Замечены случаи, когда очень сильные психофизически особи держали троих, но это было очень редко. Кий слышал про это пару раз всего за свою двадцатипятилетнюю жизнь.

– Если там еще и берсерк имеется, то я не удивлюсь, – буркнул Кий.

– Не удивляйся, – вздохнул Ждан, сконцентрированный на своих способностях, – и берсерк имеется.

Берсерки были так же, как и шаманы, не в стае. Их боялись даже обычные волколаки и жить с ними в одной стае никто не хотел. Но Берсерки присоединялись к волчьей охоте: на охоте стая их терпела из-за их полезности. Берсерки единственные из волколаков не имеют психофизических способностей, тем они и страшны. Их мозг – чистое зеркало, отражающее все воздействия на него. Берсерки умеют только убивать, они рвутся в бой, они живут боем, единственное желание берсерк – умереть, но учитывая его ярость, агрессивность, силу и ловкость, это получается редко и в луже крови и куче поверженных врагов. Если вокруг нет противников или добычи, берсерк нападает на любого находящегося рядом, даже на вождей. Поэтому вне охоты волколаки не допускают к стае берсерков, ибо те могут в приступе крови убить как одного из детей, так и самку или воина, но могут кинуть вызов и самому вождю. Точнее, это не будет вызов, это будет просто нападение, но если его выиграет берсерк, то он станет вождем, а от таких вождей стае больше вреда, чем пользы.

– Может, вынудим их выйти к нам? – поинтересовалась Рада.

– Они не пойдут, – возразил Кнут, – они уже все заготовили, все роли распределили, им осталось только дождаться нас. Я бы не вышел.

– Кнут правильно говорит, – подтвердил Ждан, – волколаки, судя по их эмоциям, идти никуда не собираются.

– А зачем им? – вклинился в разговор Яр. – Они свое дело сделали, оленей перебили, теперь возвращаются, а мы их преследуем. Если мы не пойдем к ним, они просто пойдут дальше.

– Разумно, – кивнул Кий, – мы с ними войну не ведем, так что уничтожать им нас без надобности. Будем атаковать их – они нас встретят, а нет – уйдут домой. Им бой не нужен.

– Какие будут приказы, командир? – все уставились на Кия.

– Будем атаковать, – пожал плечами десятник, – нам ничего другого не остается. Простим волколакам эту вылазку, они к нам, как к себе в холодильник, ходить станут.

Разведчики начали добивать патронами магазины, утягивать снаряжение, приводить доспехи в рабочее состояние.

– Сколько их примерно, Ждан? – поинтересовался Кий у колдуна.

– Около двух дюжин, точнее сказать затрудняюсь, там шаман, а он весь фон эмоциональный сбивает.

– Две дюжины – это не очень хорошо для пятерых, но не фатально плохо. Все готовы? Боевые доспехи у всех нормально работают?

Боевой доспех – это конструкция серьезная и очень сложная. В производстве трудная, но очень нужная. Без доспеха в Лесу не выживешь, только если в селах, огороженных силовым полем. Только сколько в селе безвылазно просидеть можно? Кушать больно скоро захочется. А вот для выхода в Лес и нужен был бронедоспех. Представлял он собой единый комплекс защиты, как пассивной, так и активной, и вооружения, снабженный для полноценного управления электронной начинкой и сервоприводами. Сначала на человека надевался тонкий матерчатый костюм с электромагнитными уловителями человеческого магнетизма и разъемами для передачи этого магнетизма в доспех. Далее надевался сам доспех, но в специальном порядке, иначе его было попросту не надеть. Первым делом облачались в латы доспеха ноги. Это было самое простое: ноги одел, и стоишь на них. Далее надевали тело, состоящее из двух половин, потом свободными еще руками шлем, и только потом пристегивали специальными пневматическими замками руки. На спине доспеха был центр его управления, совмещенный с отсеком хранения боеприпасов, с усилителями прыжка. Если брать легкий «Невр», на бедре левой ноги крепилась кобура для привода, а к поясу цеплялся тяжелый, хорошо заточенный скрамасакс, тяжелый тесак в локоть длиной. На бедре правой ноги размещался контейнер для хранения гранат. Средний «Гридень» и Тяжелый «Добрыня» комплектовались чуть по-другому. Там и пушки были посерьезней, и мечи длиннее. Поднять руку даже в этом легком доспехе, не включая электрику и сервоприводы, было нереально. Броневой слой весил слишком много. Единственное, на что годились руки без приводов, – нацепить не такой уж тяжелый шлем и защелкнуть все пневмозамки.

Дед Кию говаривал в юности, будто раньше все эти доспехи были однотипными, без каких-либо украшений. Плоская грудь, ноги и руки одеты были в трубкообразные части. Все серо и скучно. Но сейчас делают не так. В свое время ведуны покопались в настройках фабрик по производству бронедоспехов, и они приобрели современные черты. «Невр» имел обычные ноги, сформированные так, чтоб издали, казалось, будто это штаны с сапогами, на самом деле это все было одним целым. Туловище было украшено маленькими пластинами, создающими вид ламеллярного доспеха и одновременно служащие активной защитой. Руки были стандартными, оставшимися по дизайну от старых моделей, лишь украшенными витиеватым узором, в пучинах которого скрывалось множество всевозможных датчиков и анализаторов. А вот соединяли руки с телом посредством пневматических замков массивные, широкие наплечники, создающие хорошую защиту не только сочленению тела и рук, но и дополнительную защиту электронике и пневматике замков. Наплечники были гладкими и однотонными, некрасивыми, и тогда воины решили их украшать рисунками. На правом наплечники рисовался герб поселения. Например, деревня Кия называлась Юшковск, и воины рисовали на правом плече оскаленную кроваво-красную рысь в прыжке, геральдический символ деревни. На левом же наплечнике рисовали род подразделения. Разведка обозначалась росчерком руны скорости, похожей на удар молнии, рассекающей зеленое поле, символизирующее Лес. При встрече с другим отрядом по наплечникам можно сразу прочитать, откуда парни и какой вид войск они представляют. Ну и венчал все это шлем. Естественно, и бармица, и маска были всего лишь видимым украшением, сам шлем был не менее прочным, чем остальные части доспеха.

Все остальные бронедоспехи имели свои особенности и украшения, но делались для всех воинов по одним шаблонам, исключая только сильнейших колдунов, доспехи которых лепили по спецзаказу в зависимости от вкусов и личных умений.

– Работаем аккуратно, прикрываем друг друга, на рожон не лезем. У Ждана отдельная цель – шаман, Кнут, у тебя зарядов больше, постарайся придержать берсерка, всем понятно? – проинструктировал быстро подчиненных Кий. – В бой!

Бойцы рассредоточились и вошли в лес. Вошли не там, где мелькали тени, призывая своим появлением преследователей следовать за ними прямо в ловушку. Вошли одновременно, на расстоянии метров ста пятидесяти друг от друга. Это Городские дисциплинированно строем воюют, у них все их действия в уставе прописаны, и они от них ни на долю не отступают. Написано в таком-то случае нужно штурмовать с левой стороны, они будут штурмовать слева, даже если на эту левую сторону неприятель все войско перекинет и оголит правый фланг. Написано в уставе слева, значит слева.

Лесовики же не чтили Дисциплину, у них были свои боги. Свобода, Воля, Солнце. Разве Солнце не бог, а просто светило? А вы его погасите, и посмотрим, сколько вы сможете прожить на этой планете. Уверены, что проживете хотя бы день? Если горожане были ремесленниками, исполняющими точно инструкции, оставленные предками, то в плане ведения войны лесовики были вольными художниками. Каждый в отряде во время боя творил свой кусок картины, поддерживая других, дабы целое вышло как нужно. У колдуна была главная обязанность – ликвидировать шамана, у разведчика с тяжелым приводом – ликвидировать берсерка или хотя бы не дать разойтись. Остальное они могли действовать по наитию, главное, чтобы в конце боя не было потерь со стороны лесовиков и не было выживших у волколаков.

Кий вошел в лес как раз посередке отряда, очень близко к тому месту, где их заманивали волколаки. И сразу три тени бросились на него. Пришлось сразу срываться в кувырок, уходя с линии атаки, и уже в полете стрелять. Выпущено было три патрона, но только один из них попал в цель. Зато попал наверняка, раскурочив одну из нападающих голову. Судя по трелям приводов, парням тоже было несладко. Глянув на правый фланг, парень увидел Кнута, полосующего одного из волколаков, скорее всего берсерка, из своего тяжелого привода. Обычный волчара давно бы уже или помер, или отступил под таким яростным огнем, но этот полз вперед израненный, пытаясь добраться до кнутового горла.

Слева Ждан держал удар от шамана и его троих подручных. Было видно, что ему тяжело. Шаман, пользуясь своими психофизическими силами, кидал в человека камни и заточенные колья, видимо, заранее запасенные, против которых колдун умело ставил силовые блоки, а два подручных пытались обойти его со спины, что у них не особо получалось, так как парень сдерживал их огнем своего привода. Не попадал, но не давал зайти за спину.

Кию очень хотелось помочь Ждану, но у него у самого было забот полон рот. Из кустов выскочили еще два волколака, и уже вчетвером они ринулись на парня. И опять Кий ушел в кувырок, но прежде застрелив двоих на лету, а туда, куда они должны были приземлиться, туда, где он только что стоял, бросил гранату. Двоих приземлившихся волколаков разорвало на части. Пятого волчару Кий не заметил, и тот врезался ему в спину, опрокинув на землю и выбив привод из рук. Человек упал на спину, а сверху навалился волколак. Зубы клацнули в миллиметрах от маски шлема. Прокусить, конечно, саму маску он не сможет, а вот горло при должной сноровке и желании может попытаться. Вряд ли прям порвал бы доспехи и само горло, но у волколаков были очень острые когти и зубы, и пустить кровь, сделав дырки в броне, они могли, а там сонная артерия рядом. Случаи смерти парней от укусов волколаков уже бывали ранее. Кий сориентировался быстро, на то он и десятник, а не простой боец, чтоб помирать так бездарно, от зубов простого волколака, даже не вождя. Он ударом вбил левый кулак в открытую пасть волчаре и ухватился за корень языка. Тварь хотела бы закрыть пасть и прокусить рукав, надеясь откусить руку, но дикая боль внутри глотки ей этого не давала. Правой рукой, человек вытащил тесак, висящий у него на поясе, и одним движением разрубил гортань противнику, откинув потом тело в сторону доходить конвульсиями. Кий вскочил и огляделся в поисках вожака стаи. С самым сильным волколаком следовало разбираться самому умелому в отряде человеку. Но вожак был уже убит. Рада постаралась и пустила снаряд четко в голову главному волчаре. Не зря на ее приводе стоял оптический прицел и ствол был чуть другим, чем у всех остальных. Ее ствол был длиннее и со специальными нарезами, позволяющими лететь пущенному патрону. Такие стволы были дороги в производстве и выдавали их не каждому, точнее выдавали их только снайперам, заслужившим это звание. Рада была снайпером. Кнут наконец уничтожил берсерка и теперь гонял остальных волколаков не жалея патрон, в этом ему помогал Яр. А вот Ждан все еще бодался с шаманом, хотя успел уничтожить его подручных. Кий поднял свой привод, подошел поближе и крикнул по громкой связи. Шаман обернул к нему морду и сразу получил снаряд в лоб. Не одна Рада умеет валить волколаков с первого выстрела в морду, только Кий это делает с меньшего расстояния, но тут насколько кому привод позволяет.

Кий оглянулся вокруг и облегченно вздохнул. Трупов было как раз двадцать четыре.

– Никого не упустили? – спросил он у подчиненных, чисто для проформы.

– Никого, командир, – ответил за всех Яр, – волколаки не умеют отступать и бежать с поля боя, маневрировать да, но отступать, спасая свою шкуру, – нет.

– Шухер, воздух! – крикнул Кнут.

И тут же вся компания разбежалась в стороны, и бойцы прижались к стволам деревьев, так, чтобы листва скрыла их от взгляда с высоты. Над верхушками деревьев в это время пролетел, не спеша огромный многоголовый монстр. Небольшое бурдюкообразное тельце его было сдобрено когтистыми лапами, задние были намного длиннее и массивнее передних, длинным хвостом со стрелоподобным окончанием и несколькими хищными змеиными головами. Эти монстры могли еще и огонь из пасти пускать. Предки назвали этих псевдов змеями Горынычами, видать, от слова “горение”, ибо один такой мог своим напалмом и деревню сжечь.

– Кто-нибудь количество голов заметил? – спросил по внутренней связи Кий.

– Три, – ответил Ждан.

– Мальчик, – хихикнула Рада.

С чем это связано было, неизвестно до сих пор, техника ведунам не давала залезть в дебри генетических кодов змеев Горынычей, но количество голов у них было первичным половым признаком. Самцы всегда имели нечетное количество голов, самки – четное. Это никак не сказывалось на методы их уничтожения, но сей факт знали все лесовики.

– Стоим еще две минуты и поворачиваем к дому, – провозгласил Кий по рации, – виновников мы нашли и всю ватагу прибили, чтоб другим неповадно было. Дело сделано, пора и домой собираться.