Вы не подскажете дорогу к сердцу?

– Вот ты говоришь, что ничего не было, да?.. Одни только динозавры рыскали по долинам и по взгорьям да жрали друг друга почем зря…

Широков «освежил» пластиковые стаканы, выполнявшие в этот вечер почетную миссию винных бокалов – проверенный дачно-походный вариант. И хотя над столом уже нависли густые, как деготь, сумерки, рука «виночерпия» не дрогнула: не пролив ни капли, хозяин дачи разделил остатки спиртного поровну. Вот это глазомер!

Бесшумно чокнувшись, спорщики выпили.

– А я тебе, друг сердечный, – закусив, многозначительно продолжал Широков, – такую вещь скажу: многое и тогда было.

– Ну что, например? – поинтересовался Причепливый. – Нет, ты, пожалуйста, голубчик, конкретизируй!

Воодушевленный «допингом», он был готов возражать всему, что бы ни говорил Широков.

– Пожалуйста! – парировал тот. – Природа, брат, – это величайшая сила совершенного разума. Она всё предусмотрела, всё спланировала! Всё было заложено еще тогда, когда вообще никакой цивилизацией и не пахло. Вот возьми, к примеру, материнскую любовь. Как бы выжили рептилии, если мамаши-динозаврихи не любили и не оберегали бы своих детенышей?

– Инстинкт! – безапелляционно отрезал Причепливый. – Программа. Механический код. Материнская забота – да, была, но в ней не было сердечного тепла. Там, в том мире, был только инстинкт.

– Нет, ну вы на него посмотрите! Да, живые существа подчинялись внутреннему зову, но именно он заставлял их проявлять свои лучшие качества. Жажда жизни развивала волю. Стадное чувство вырабатывало стремление защищать слабых, держаться вместе. Дикие звери – и Дарвин это подтверждает! – помогали друг другу, демонстрировали невиданную храбрость. А потребность в коммуникации? Она тоже была. Сначала невербальное общение, потом отдельные звуки. Потом целые языки зверей и птиц. Которые, кстати, человек до сих пор понять не может. Разве не так?

Широков был в ударе. Красноречие так и рвалось из него наружу. Как артист, он быстро входил в образ. В этот момент оратор ощущал себя то ли благородной доисторической рептилией, то ли самой матерью-природой.

Широков прикурил от оплывшей на скатерть свечки. Вспыхнувший на кончике сигареты фонарик осветил его круглое, открытое лицо. Он и впрямь, в буквальном смысле, был человеком широким – крупный, фактурный мужчина с могучими руками, толстой шеей и большим животом. Его внешний облик, который органично дополняли густой бас и неторопливая манера говорить, излучал характерное для ветеринаров добродушие.

– Ну прямо! – воскликнул Причепливый. – Я, конечно, при этом не присутствовал, но могу с уверенностью заявить: были только голод, боль и страх. Только жара и холод. Только болезни и страдание. Не жажда жизни, а банальная борьба за выживание! Жестокость, ужас – вот что было… Дикие желания и сплошное смертоубийство. Храбрость была, но в ней не было мужества. В звуках не было гармонии. Не было любви, дружбы, верности. Не было совести, сострадания, жалости, умения прощать. Не было привязанности, чувства дома, понимания ценности семьи, родины. Не было самоотречения, самопожертвования, милосердия, веры. Всё лучшее в этом мире создал сам человек! И никакая природа тут ни при чем. Я тебе больше скажу: многое из того, чего достиг человек, он сделал не благодаря природе, а вопреки ей.

– «Всё сделал человек!» – пафосно передразнил Широков, выпустив длинную струйку дыма. Получилась почти театральная пауза. – Но этот же самый человек наделал за свою историю столько такого, что даже страшно подумать. Ни одному динозавру и в голову не пришло бы с таким остервенением, с таким сладострастием и упорством уничтожать себе подобных!

– Ты передергиваешь, старина. Подменяешь понятия. Мы преодолели в себе зверей – вот что самое главное! Величайшее достижение всемирной истории как раз и состоит в торжестве гуманизма. В том, что мы ввели и утвердили на всей планете правила цивилизованного поведения. Или вам, господин Широков, не нравится находиться под защитой правового государства? Не по душе вам, что ли, верховенство закона? Что между собой государства теперь решают вопросы – как это по телеку говорят? – в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций? Да пойми же ты наконец, что это великое благо: человечество перестало жить по законам джунглей. Заменило кулачное право, право сильного международном правом. То есть, другими словами, сказало «нет» законам природы.

– Правде, братец, надо смотреть в глаза, – вздохнул Широков. – Войны-то не прекратились. Конфликтов-то становится всё больше. Всё больше насилия. А ты – человек, человек… Нормы эти твои международные сплошь и рядом беспардонно нарушаются. Каждый божий день гибнут и страдают люди, дети. Жизнь человеческая, как и в темные времена первобытно-общинного строя, по-прежнему ничего не стоит!

– Тебя послушать, Широков, так выходит, что мы в пещерном веке живем. Из-за куска мяса или по навету шамана друг друга убить готовы. Человечество совершило настоящий скачок в будущее, воплотив давнишнюю мечту просветителей всех времен – отменило пытки, объявило войну насилию. Людям запретили делать то, чем они с упоением занимались всё время, пока живет на земле человек, – мучить, истязать друг друга, издеваться друг над другом. Измываться над себе подобными. Обижать человека запретили! Наказывать за правонарушения – да, но не травмировать физически и не унижать человеческое достоинство.

– То-то я смотрю, в тюрьмах сегодня – небывалый аншлаг. Воспитываем нового человека?

– На Западе в тюрьме сидеть – одно удовольствие, и мы к этому тоже рано или поздно придем. Гуманное отношение к любому человеку, пусть даже он и оступился, совершил преступление. Смертная казнь почти повсеместно отменена, потому что нет ничего важнее и ценнее жизни. Вот что, Лёшенька, отличает нас от наших предков. Небо и земля! В этом смысле мы – небожители!

Широкову показалось, что над головой Причепливого засиял нимб. Он насадил на вилку соленый огурец и многозначительно поднял свой пластиковый стакан. Оказалось, что спиртное где-то под столом еще осталось. Разлили. Собеседник почин поддержал.

– Жестокость и насилие, старина, в цивилизованном обществе караются законом, – продолжал Причепливый. – Даже жену свою, Василису Евлампьевну, эту святую женщину, я теперь пальцем тронуть не могу! Культ женщины – как долго мы к этому шли. Раньше чуть что – ведьмами объявляли, на кострах сжигали, за людей не считали. А теперь – пожалуйста!

Из дверей дачи появилась супруга Широкова – Валя, молодая полноватая женщина с русой косой и ясными голубыми глазами. Она была удивительно похожа на своего мужа, как сестра порой бывает похожа на брата, только в «женским исполнении». В руках у хозяйки была здоровенная кастрюля с замаринованным мясом.

– Мальчики, угли остывают, пора ставить шашлыки, – напомнила она, достав из пакета шампуры, как охапку стрел из колчана. Чтобы не мешать умной беседе, женщина деликатно удалилась.

– Полно тебе: женщину как продолжательницу рода и хранительницу очага оберегали всегда и везде. Я даже не про матриархат сейчас говорю. За женщину мужики сражались, кровь проливали, жизни не жалели. А что на кухне держали, так это из соображений безопасности.

При этих словах Широков проводил благоговейным взглядом удаляющуюся плавной походкой богатую Валину фигуру.

– Потребительское, утилитарное отношение! – опять не согласился Причепливый. – Всё было исключительно в угоду мужским нуждам и прихотям: хочу – люблю, хочу – боем бью. Теперь этому положен конец. Женщина не только свободна и равноправна, но и задает тон инертному обществу, где некогда командовали мужчины. Причем фору тетки нам дают по всем направлениям – от политики до компьютеров. Так нам, кстати, охломонам, и надо!

– Ну, это ты, дружище, хватил. Если дело и дальше так пойдет, то скоро мужики начнут за свои права, как женщины в конце XIX века, бороться, на улицы с транспарантами выходить. Так что достижение-то оно конечно достижение, но прогресс или регресс – это с какой стороны посмотреть. Ой, чует мое сердце, эти попытки переделать природу до добра не доведут…

– А как же быть с техническим прогрессом? – вспыхнул неугомонный оппонент Широкова. – Или ты считаешь, что лучше, как встарь, на ослах гарцевать?

Причепливый, преуспевающий агент по недвижимости, из старообрядцев, был горазд выпить и поспорить. Мыслей в его тощей лысеющей голове и без того было много (и как они там только помещались?), а с каждой выпитой стопкой их число только прибавлялось.

– Мы ездим, плаваем, летаем! – воскликнул этот певец современной цивилизации. – Теперь это так легко! Наши предки обзавидовались бы, узнав про то, как стремительно человек преодолевает огромные расстояния. Не страдая при этом от длительных переездов, а получая удовольствие от них. Сегодня в нашем распоряжении комфортные автомобили, скоростные поезда, океанские лайнеры, самолеты с бизнес-классом. За нас копают, строят, детали штампуют умные машины, а человеку остается только управлять ими, сидя за пультом или из уютного офиса.

– Да, но знаешь ли ты, Лёва, что сотни тысяч людей в наш космический век по-прежнему на своих двоих ходят по диким горам и безводным пустыням? Целые деревни, целые племена таборами кочуют с места на место в поисках лучшей жизни. Засухи, наводнения, голод, болезни, войны, угроза истребления заставляют этих невинных изгоев рода человеческого мигрировать, становиться беженцами, ютиться в палаточных лагерях. Питаться чем попало. Испытывать невиданные лишения. Вот ты говоришь – машины… А люди в бедных развивающихся странах до сих пор вручную копают. Как во времена строительства египетских пирамид, таскают на своем горбу тяжеленные грузы. В передаче показывали: женщины переносят поклажу на головах! Маленькие пацанята подрабатывают носильщиками!

– Ну да, еще не все достигли уровня передовых постиндустриальных стран. Хотя мобильные телефоны и интернет уже, по-моему, есть в каждом горном ауле и даже на необитаемых островах, – не сдавался Причепливый. – Весь шарик наш земной опутан паутиной информационных потоков. Новости поступают к нам ежесекундно, в любой момент мы можем получить и отправить любую информацию. Мы на связи со всей планетой, огромный мир съежился до одного малюсенького айфона. А почему? Да потому, что мы познали самую суть вещей. Мы постигли, как устроен мир, – вот что важно! И тебе, человеку с высшим образованием, мне приходится объяснять такие прописные истины…

– Оттого, что мир у нас как на ладони, нам кажется, что мы им управляем. А на самом деле что? Иллюзия! Мироздание так и не открыло человечеству своих глубинных тайн. Природа человеку так и не покорилась. Он как был, так и остался игрушкой в руках судьбы. Что, скажешь – не так?

Мы знаем теперь гораздо больше, а понимаем гораздо меньше. От изобилия информации перестаем разбираться даже в элементарных вещах. Разучились делать всё сами. Вот я смотрю иногда на своих пациентов – собак, кошек, и мне начинает казаться, что они в жизни соображают лучше, чем я, – в сердцах заявил Широков.

– Вот это откровение!

– Да-да, я не шучу. Мы утратили способность чувствовать, радоваться жизни, отдыхать, удивляться. Беззаветно любить, в конце концов!

– А тебя не удивляет и не радует, что мы мясо для шашлыков достали из холодильника, а не притащили в зубах с охоты? – съехидничал Причепливый. – Газовая или электрическая плита, микроволновка, электрочайник, кофе-машина, миксер с блендером нынче в каждом доме. А у кого-то есть скороварка, пароварка, рисоварка, кухонный комбайн, хлебопечка и Бог знает что еще…

– Брось! Половина человечества электричеством-то не пользуется! Люди лампочек обыкновенных в своих хибарах не имеют! Миллионы по-прежнему готовят в примитивных печках, а то и прямо на костре. А что уж говорить про качество продуктов! Воду пьют грязную прямо из лужи!

– Вода теперь в бутылках продается, чистейшая! В наших домах вода – хоть холодная, хоть горячая. Зимой – паровое отопление, летом – вентиляторы и кондиционеры…

Понимая, что доктора можно одолеть только его же оружием – темой здоровья, хитрец решил «зайти с фланга» и, приобняв Широкова за плечо, вкрадчиво завел такой разговор:

– Вот ты, Лёшенька, врач. По идее ты должен был бы первым восславить достижения медицины. Ведь если подумать, это едва ли не главное, что произошло с нами, с человеками, за десятки миллионов лет. С тех пор как человек появился на этой земле. Мы перестали умирать от болезней! Еще каких-нибудь сто лет тому назад доктора не могли спасти беднягу пациента от простой хворобы, а сегодня могут справиться с ужаснейшими болезнями. Побеждают смерть. Причем в таких сражениях, когда, казалось бы, всё на ее стороне. С того света вытаскивают! И это делают такие люди, как ты!

– Да знаю, знаю, не хуже тебя знаю, – растаял Широков. Льстивое заявление Причепливого пришлось ему явно по душе. – И уверен, что если не мы, то наши дети еще увидят такую революцию в области лечения болезней, какой до сих пор не было в истории. Люди приблизятся к тайне вечной жизни! Найдут эликсир бессмертия, о котором мечтали древние мудрецы, в поисках которого сгинули орды завоевателей и толпы паломников, над которым во все времена и во всех странах бились артели алхимиков. Хорошо это или плохо – другое дело, большой философский вопрос. Но по-житейски – ни с чем не сравнимое счастье: жить и не умирать.

– Вот, вот оно! – с готовностью подхватил Причепливый. – Человек перестанет бояться случайной смерти! Перестанет умирать оттого, что просто заболел или повредил себе что-нибудь. Наконец-то мы с тобой, Лёша, не расходимся во взглядах. Мы, брат, – высшие существа во Вселенной, вне всякого сомнения.

Они снова выпили (интересно, откуда в разгар застолья берется алкоголь, который вроде бы уже закончился?).

– Ты подожди радоваться, дружище, – осадил приятеля Широков, предложив последовать его примеру и закусить маринованным подосиновиком. – Подожди ликовать. Ты хоть представляешь себе, сколько человеческих жизней это «высшее существо» каждый день холодно отправляет в преисподнюю? Сколько детей умирает от голода и болезней в нищих странах? Сколько народу выкашивают эпидемии? Сколько матерей гибнет при родах? Вот мы с тобой тут сидим, а люди продолжают убивать друг друга. За что? За обладание. Нет, не золотом, не нефтью! – едой, водой, пригодными местами обитания, скотом, пастбищами. И это происходит на наших глазах сегодня, в XXI столетии! Как подумаешь, волком выть хочется. Ей-Богу, лучше снова стать неандертальцем, чем осознавать весь ужас того, что творится вокруг.

– Не об этом надо думать, – запротестовал широковский оппонент, – а о том, как распространить всё, чего мы с таким трудом добились, на тех, кто еще не пользуется благами цивилизации. На всех этих несчастных, необустроенных, обездоленных. Но не отказываться от самих благ! Это было бы безумием, предательством, преступлением против титанов мысли, которые жизни положили на то, чтобы вывести род человеческий из мрака первобытного существования.

– А может ну их, эти достижения, Лёва? Ты посмотри на человека – не с моральной, с физической точки зрения! Ну что это такое? – Широков бросил критический взгляд на свое выпирающее пузо.

– А чем тебе не нравится современный человек? Ну, мы с тобой, может быть, далеки от идеала, а в целом… Нынешним профессиональным спортсменам древнегреческие олимпийцы, думаю, поставили бы много «лайков». Какие ребята чудеса на мировых чемпионатах творят! А повальное увлечение здоровым образом жизни? Оно просто повергло бы наших предков в такой шок, от которого они долго бы не оправились. Человек и впрямь приблизился к эталону силы и красоты.

– Ты в этом уверен? Я лично – нет. Что сделал человек? Просто взял и приспособил мир под себя. Окружил себя всем необходимым. Как сказал герой одного фильма, «обложил себя ватой». Правильное питание, фитнес, аэробика… А ты взгляни на среднестатистического человека! Тюфяк, слабак, рохля! Букет болезней. Лишний вес. Иммунитет ни к черту. Дунь на него – сразу загнется. Да, кое в чем за время эволюции человек действительно преуспел. Чем-то природа его, безусловно, отметила, чем-то особенным наделила. А чего-то, наоборот, по сравнению с другими живыми существами, напрочь лишила.

– Ты еще скажи, что в наказание за грехи, – сострил Причепливый.

– Может и так. Но посуди сам: в наше время человек абсолютно беззащитен. Он рождается без шерсти и не защищен от холода. Младенец целиком зависит от матери и в первый период жизни вообще ни на что не годен. Добывать себе пропитание не способен. Где там вступить в борьбу за жизнь? Он даже от опасности укрыться не может! Когтей у человека нет, зубы появляются поздно, да и что это за зубы? Можно ли этими зубами рвать на куски сырое мясо? А человеческий желудок? Да наши желудок с кишечником не в состоянии переварить самую невинную тухлятину, чуть что – сразу расстройство! А дальше? Человек растет, но не становится сильнее. Не мужает, не матереет, не укрепляет сопротивляемость напастям, не оттачивает навыки охоты, а только утрачивает былые задатки. С годами он начинает болеть, а в старости и вовсе не может себя прокормить и умирает абсолютно немощным. Разве в естественных условиях такое существо смогло бы выжить?