Миры отверженных. Таураан

Тут вступила в разговор Лидия. – Леонтий, может, ты уже объяснишь всем присутствующим, о чем ты говоришь с этими дикарями и отчего ты жмёшь его руку?

Хильдебальд, недовольно хмыкнул и спросил Леонтия на вандальском языке. – Я так понимаю, что это твоя жена? А почему ты позволяешь ей встревать в свои дела? У нас вандальские женщины не настолько говорливы в присутствие своих мужей. Хильдебальд был явно недоволен с определением его и его людей, – дикарями.

Леонтий огрызнулся. – Не заставляй меня нарушить моё обещание. Я сам разберусь, с кем и как мне разговаривать. Он повернулся, и показал руками, чтобы все прошли в самый дальний угол конюшни и там продолжил. – Обращаюсь сейчас ко всем. Ситуация на данный момент такова. Вандалы не сегодня – завтра, войдут в Рим. Воевать против Гейзериха некому и нечем. Думаю, что дни Максима сочтены, и спасти Рим сейчас никто не в состоянии. Женщины заохали и застонали.

Отец Дарион подал голос. – А я думаю, что папа Лев остановит вандалов так, как он остановил в свое время Аттилу.

– Думаю, сейчас совсем другая история, святой отец, но молиться об этом вам никто не мешает. Так вот, мы сейчас попробуем выбраться из нашего плена с помощью командира этого отряда вандалов, которые захватили наш дом. Правда он сейчас такой же пленный, как и мы, потому что его предал помощник со своими людьми. Но с четырьмя здоровыми воинами мы уже можем что-то попробовать. А там уже на свободе, командиру вандалов уже будет гораздо легче переподчинить обратно, себе своих подчиненных.

Значит, план будет примерно такой, поскольку выход здесь только один, он же и вход, и поэтому предлагаю следующее. Рядом стоящая с отцом, Тэсия, дернула отца за рукав.

Леонтий отмахнулся. – Подожди дочка. Мы с ним, – римлянин, продолжая, кивнул на Хильдебальда, – сейчас затеем потасовку и начнём драться, а вы все поднимайте как можно больший шум, и как только охранники войдут сюда – мы попробуем отнять у них оружие.

Тэсия снова стала дергать за рукав отца. Хильдебальд, стоявший чуть в стороне, опять издевательски отреагировал. – Ну, я же говорил, что римские женщины меры не знают, и влезают когда хотят, и туда, куда их не просят.

Леонтий, вскипающий от бешенства, перекидывал взгляд то с Хильдебальда, то на дочку. – Ну что тебе ещё? Отец еле-еле сдерживал себя, чтобы не сорваться на дочке.

– Пап, а почему ты говоришь про один выход? Здесь есть ещё один.

Леонтий, который хотел, было направиться к Хильдебальду, и заткнуть рот этому ехидному вандалу, вдруг застыл как вкопанный. – Какой второй выход? Где? Откуда ты знаешь? Он начал быстро оборачиваться по сторонам, ища глазами этот невидимый его глазу, второй выход. – А ну говори быстрей, – и он развернулся к дочке.

– Просто я здесь бывала часто, – и она осеклась, поняв, что она сама себя только что выдала, и взглянула виновато на маму. Но никто и не думал сейчас её в чем-либо обвинять.

– Ну-ну, продолжай, – Леонтий сгорал от нетерпения.

– Вот здесь, – Тэсия подошла к краю навеса, который был над головами у присутствующих, – есть маленькая веревочка.

Действительно в углу неприметно болталась маленькая веревка, которую в темноте вряд ли можно было увидеть.

Тэсия потянула её на себя, и сверху начала показываться лестница, которая свесившись с края, под влиянием собственного веса, сползла вниз. – Вот, – сказала девочка, – а там, в дальнем углу, с той стороны, есть несколько черепиц на крыше, которые легко снимаются, и через которые можно вылезти на крышу. А дальше по веревкам, которыми у нас связаны эти, – она кивнула в сторону вандалов, – можно спуститься с той стороны сарая незаметно.

– А «кусачка» – то дело говорит, – с восхищением на римском языке, сказал Хильдебальд.

Тэсия сжала губы и нахмурила брови. – А я не только кусаться умею. Был бы у меня лук, ты бы точно получил стрелу в глаз.

Хильдебальд рассмеялся. – Всё, беру свои слова обратно. И в словах женщины, оказывается, может быть, толк.

Леонтий, схватил дочку на руки и прижал к себе. – Ах, ты моя Диана-охотница, ах молодец. Ну, показывай скорей, где там у тебя потайной ход.

По лестнице наверх мигом взлетела Тэсия, и за ней тут же полезли Леонтий и Хильдебальд. Подойдя к углу сарая, она схватилась за балку и, раскачавшись, закинула ногу и залезла на толстый брус, служивший основой каркаса крыши. Встав на брус, она аккуратно начала сдвигать элементы черепицы на крыше и стала передавать их отцу, который складывал их уже внизу.

В какой-то момент боковым зрением Тэсия увидела, что одна звезда, только что упала, и она пожалела, что не успела посмотреть, какого же она цвета. В этот момент упала ещё одна, потом ещё и ещё, и вдруг все небо заполнилось падающими звездами. Причем некоторые, как будто падали совсем близко, и их было сотни и сотни, и впечатление было такое, что небо решило сбросить со своего покрывала, все находящиеся на нём, блестки.

Тэсия вскрикнула, – Ой, папа смотри, что там творится, – и, она посмотрела вниз. Там уже стояли с раскрытыми ртами от изумления, Леонтий и Хильдебальд.

Глава 10

Днём ранее.

Звездный десант талан входил в пределы Солнечной системы. Несколько часов назад автоматическая система корабля вывела экипаж из трехдневного состояния гиперсна. Ид проснулся с ощущением, что его голова здорово «потяжелела» за время анабиоза, и ему не зря так казалось. Отец, перед погружением в гиперсон, загрузил в программу камеры код обучения земным языкам, и у мальчика было полное ощущение, что голова после сна забита какими-то новыми совершенно неведомыми смыслами и знаниями. Саав, несмотря на недоумение его, и мамы, загрузил им обучение около десятка основных языков, несмотря на справедливое возражение жены, что кроме них, так никто не делает.

Ид пришел в себя в капсульном отсеке. Рядом с ним вправо и влево уходили ряды, таких же камер с выходящими из гиперсна, таланами.

Мальчик вылез из камеры, ища глазами мать и отца, и через ряд, он увидел проснувшуюся Таану, и побежал к ней навстречу. – Мам, а мы что – уже прилетели?

Таана держалась за голову и терла виски. – Ну не кричи ты так, видишь, все только просыпаются. И зачем я только послушалась твоего отца? Голова совсем раскалывается. И для чего нам нужно знать – всю эту дребедень?

– Мам, а ты не видела папу? Ид, оглядывался по сторонам.

– Твой отец запрограммировал себя встать вместе с экипажем, чуть раньше, чем мы. Ну, им – то понятно для чего. Нужно ведь подготовить корабль к торможению. Но, а ему-то это зачем? Вечно ему больше всех надо.

– Мам, ну я его поищу тогда, хорошо?

– Смотри, только ничего не трогай без спросу.

– Хорошо, мам.

После недолгих поисков мальчик нашел отца в рулевой рубке, где кроме отца, был еще капитан корабля, и двое его помощников.

Саав повернулся к сыну. – Ну, что проснулся уже? Как мама? Голова не болит? Заметив недовольное лицо капитана, он понял, что нахождение на капитанском мостике посторонних людей было неуместным. – Извините капитан, вы позволите здесь немного постоять моему сыну. Это просто его первый межзвездный полет.

Капитан, слегка смягчился. – Ну, хорошо. Главное, чтоб ничего не трогал.

Саав, утвердительно закивал головой. – Нет-нет, не беспокойтесь, я за ним пригляжу.

– А что, у вас голова не болит? – спросил он у капитана.

– Отчего?

– Ну как же, программа земных языков такая большая. А я и так выбрал десяток только основных.

– Мне это совершенно не к чему, – отрезал капитан.

– Как не нужно? А как вы собираетесь с ними общаться? Саав был в недоумении, но заметив недовольное лицо капитана, осёкся. – Ну, вам, наверное, виднее, – согласился он, не решаясь на дальнейшие расспросы на эту тему, и решил ее сменить.– А какие наши дальнейшие действия?

– Мы прибываем на околоземную орбиту, и дожидаемся, пока весь корпус экспедиции не прибудет на заданное место, включая транспортный мегамодуль «Ковчег». А потом ждём обращение главнокомандующего Аркенара. Вот тогда мы и узнаем все наши задачи. Я ответил на все ваши вопросы, Саав? А теперь, вы позволите мне заняться своими делами?

– Да-да, конечно. Извините за назойливость, – Саав почувствовал неловкость за свою бестактность.

Корабль стремительно приближался к земле. Через большие иллюминаторы было видно, как их начинали догонять такие же корабли десанта, на котором они прибыли. Сначала их были десятки, потом сотни, потом Ид просто сбился со счета. И вот, наконец, по центру, проявляя все более четкие контуры, появилась планета Земля. Из серой и неприглядной точки она постепенно увеличивалась, превращаясь во всё больший и больший шар, и при этом она постепенно меняла свои цвета, пока наконец, не стала голубой. Ид заворожено смотрел на это волшебное превращение. Внезапно корабль остановился, как и все остальные корабли, шедшие вместе с ними параллельным курсом.

– Вот теперь ждём всех оставшихся, – ответил капитан, на немой вопрос Саава.

– Папа, а она что – вся голубая? – с восхищением спросил Ид.

Саав, ответил, умилительно улыбаясь. – Видимо, да.

– А она голубая, потому что там вода?