Угодья Лешего

– Ну, бывай тогда, – сказал Митрич и махнул рукой мне на прощание.

– До завтра, – ответил я и зашагал к гостинице.

День 8

Я уже подходил к дому Митрича, когда заметил своим зорким взглядом, на коленях у него что-то черное и небольшое. Еще один шаг, и у меня бы получилось рассмотреть загадочный предмет, но попавшаяся под ногу ветка нарушила мои планы. Я отвлекся на хрустнувшую ветку, а подняв снова взгляд на Митрича, обнаружил, что на коленях у него уже ничего нет.

Я подошел к старику, стараясь разгадать, что же это было и где можно было спрятать это так быстро. Старик, заметив мои бегающие глаза, не стал ждать, пока я поздороваюсь, сяду или задам вопрос. И сам он не стал приветствовать меня. Просто начал рассказывать очередную историю.

«Мила стояла перед лесом и чувствовала, как холодок, исходивший из глубины леса превращается в мурашки страха, покрывающие ее кожу. Девочка лучше, чем кто-либо в округе, знала, как опасен лес и кто там может прятаться.

– Ты идешь? Или теперь мне привязать тебе на шею веревку и тащить вперед? Говори сейчас, я тогда пойду в дом да веревку возьму, – проворчал Белыш.

– Мне… Мне страшно.

– А стоять днем перед лесом тебе не страшно? Ежели тебя кто из деревни увидит, так неизвестно еще, что хуже будет, а что – лучше. К тому же, если тебе страшно, то ты можешь просто не идти.

– Вряд ли деревенские мне что-то плохое сделают, – сказала Мила, с вызовом глядя на козла.

– Ты неопытна… Слишком. Попадешься тому, по чьей милости подруга твоя в лесу вынуждена будет прожить всю жизнь, останутся и от тебя «рожки, да ножки». Опасайся его. Ну, идем? Ты вообще хочешь видеть свою подругу или нет? А то я так тебя уговариваю, будто это мне надобно.

Мила посмотрела еще раз в глубину леса, вспомнила любимую подругу и заставила себя шагнуть.

– Теперь пойдет дело, – сказал довольным тоном Белыш и неспеша поскакал вперед.

– Ты уже почтенный козел, а все прыгаешь как младой козленок, – улыбаясь заметила Мила.

Белыш остановился и уставился на девочку, Миле даже стало не по себе от этого пристального взгляда. И тут она заметила, что перед ней уже не взрослый козел, а маленький козлик.

– Как… Как такое возможно? – раскрыв рот от изумления, спросила Мила.

– Я намного старше, чем старый козел, милочка. И могу принять любую форму, и быть любого возраста.

– Кто же ты?

– Твой покровитель. Этого достаточно.

Мила кивнула и продолжила рассматривать окружающий ее лес, о котором она так много слышала. Внутри, он уже не казался страшным и жутким. Сквозь ветки деревьев проникал солнечный свет, по веткам скакали птицы, щебеча свои песни. Быстрые белки собирали орехи и тут же грызли их. Лес жил своей размеренной и спокойной жизнью.

Вокруг было много растений и трав, неизвестных Миле. Девочка с восторгом смотрела, стараясь все запомнить и ничего не упустить.

– Мы почти пришли, – сообщил Белыш.

Сердце Милы забилось чаще, ей хотелось скорее увидеть подругу, но к тому же было страшно и волнительно.

«Вдруг она меня не простит если я расскажу ей все? – думала Мила. – А может и выгонит… Нет. Она не такая. Она все поймет, я точно знаю. И обязательно меня простит за все… Потому что… Я не могла поступить по-другому…»

Рада стояла у своей землянки и выглядывала долгожданную подругу. Как только между деревьями мелькнуло белое пятно, Рада кинулась туда. Мила, увидев бегущую подругу, устремилась навстречу.

Девушки обняли друг друга так крепко, будто не виделись целый год. Обе плакали от счастья, не веря до конца, что видятся на самом деле.

– Это не сон? Это правда ты, Мила? – обнимая подругу причитала Рада.

– Это я. Я тоже скучала.

Девушки посмотрели друг на друга. В глазах у каждой из них стояли слезы. Мила потупила взор.

– Что такое? Что-то не так? – встревожилась Рада, уловив настроение Милы.

– Я должна признаться тебе кое в чем…

– Говори же.

– Понимаешь… Тебе теперь закрыта дорога в деревню. И все из-за меня. Прости меня.

– За что ты просишь прощения? И причем тут ты? Я и сама знаю, что в деревню больше не вернусь, да и желания большого не испытываю.

– Я должна рассказать…

Мила, как всегда, когда нервничала, теребила конец косы, она никак не могла набраться смелости, чтобы рассказать подруге всю правду или хотя бы посмотреть в глаза подруги. Рада взяла Милу за руки.

– Что бы ты мне не сказала, мы останемся подругами. Нет! Мы даже больше, чем подруги, я уверена. Мы с тобой как сестры. А разве может одна сестра отказаться от другой? Давай сядем и ты расскажешь мне все, что тебе не дает покоя.

Рада опустилась на мягкую траву, потянув за собой Милу.

– Как сестры? – спросила Мила, набравшись смелости и взглянув все же в глаза подруги.

– Как сестры.

– Тогда знай, что настоящая колдунья из нас двоих – это я.

– Правда?

– Правда.

– Надо же! Вот здорово, – мечтательным тоном произнесла Рада. – Но, с другой стороны, страшно, да?

– Немного… Я не могла сказать тебе раньше, прости. И за то, что не сможешь вернуться тоже прости.

– Я все еще не понимаю, о чем ты толкуешь…

Мила рассказала о том, как они с Белышом пытались ночью придумать план по спасению, как Мила не пришла на испытание Рады питьем потому, что ей запретили и потому, что нужна была тишина и покой, чтобы получилось наслать заговор на несчастного, осмелившегося помешать Раде убежать.

– Так вот что с ним случилось! – хохоча сказала Рада. – Не ожидала от тебя такого, сестренка. А ты выдумщица!

Мила только хихикнула.

– Ты мне лучше скажи, как ты смогла выбраться в лес? Да еще и днем! – удивилась Рада.