Исключение из правил

В ответ только хмыкаю.

«Короче, так как только сейчас я достаточно набралась сил для того, что бы общаться с тобой. И многих твоих знакомых знаю, как сверхъестественных существ…».

– Стоп. Стоп. Стоп, – прерываю девушку, пребывая немного в шоке. – Что значит, многих знакомых, как сверхъестественных существ. Мои знакомые обычные школьники.

«Это ты так думаешь. И многие так думают. Но это не так. И завтра, пойдя в школу, ты в этом убедишься. Но сегодня, мы идем в лес, что бы я тебе показала наших главных недругов, от которых нужно держаться как можно дальше».

– Но, если многие из них мои знакомые, не проще бы было, что бы я завтра о них узнала?

«Я тоже когда-то так думала. Папа мне тоже сначала рассказывал о существах»

Я уже открываю рот, что бы задать очередной вопрос, как Вирт меня прерывает.

«Уже знаю, что ты скажешь. И мой ответ – да. У меня тоже есть родители. Папа и мама. Но не в этом сейчас дело. Понимаешь, я раньше тоже думала, что папа мне расскажет о них, и все. Я уже все знаю, про тех или иных существ. Но, это были только мысли. По-настоящему я поняла, кто мой противник, только когда папа повел меня на экскурсию в лес, и я собственными глазами увидела, на что способны те существа».

– Значит, ты хочешь, что бы я не просто услышала это от тебя, но и увидела сама? – спрашиваю, немного дрожа от страха.

«Да, так ты быстрее поймешь то, что тебе следует избегать таких существ. И узнаешь, о чем я тебе говорю, о том, что они не должны знать о моем существовании. Да и о твоем, в принципе, тоже».

– Что это значит? – по моему телу пробегают мурашки при мысли о том, что будет, если они узнают о моем существовании.

«То, что если они узнают о тебе, то у них появятся вопросы. И они могут узнать обо мне».

– А если они узнают о тебе, то нас обоих убьют, – шепчу, опустив голову. Пару минут у меня в голове каша, но я быстро прихожу в себя. Думаю о том, что Вирт права. Если я увижу своими глазами на что способны другие существа, то смогу понять, кого мне нужно избегать.

– Хорошо, – отвечаю, уверенно расправив плечи, и задрав подбородок. Смотрю на свое отражение. На горящие бордовым светом глаза. – Пошли в лес. Только не оставляй меня беззащитной.

«Конечно. Мне от твоей смерти, лучше не будет. Только хуже».

Выдохнув, разворачиваюсь к балконной двери. Ну что ж, пришло время узнать правду этого мира. Делаю решительные шаги к окну, открываю двери и в лицо ударяет мощный порыв холодного вечернего ветра. Аккуратно закрыв за собой дверь, так что бы никто ничего не заподозрил, подхожу к перилам. Немного перегибаюсь через перила, пытаясь понять, сколько тут метров до земли. На вид около трех метров. Даже если сила Вирт не поможет, не разобьюсь. Ну, уж точно не смертельно. Разве что ногу сломаю или руку.

– Ты точно знаешь, что мне нужно делать? – спрашиваю, вцепившись руками в перила.

«Точно. Просто доверься мне. ТЫ и глазом не успеешь моргнуть, а я уже все сделала».

– Ладно, я тебе верю, – отвечаю, на мгновенье поверив в то, что у нас все получится. И я спокойно выйду из дома целая и невредимая.

«Отлично. Тогда расслабься», – говорит Вирт.

А потом мое тело действует словно на рефлексах. Руки напрягаются на перилах. Ноги по очереди становятся на нижнюю балку, а затем резкий рывок, и я оказываюсь с другой стороны перил. Не успеваю испугаться, как мои руки разжимаются и я лечу вниз. Но прямо перед землей, мое тело делает кувырок вперед. А потом я приземляюсь на согнутые ноги, упираясь ладонями в землю. Волосы волнами свисают у меня перед лицом. Откидываю голову назад, и волосы падают на спину. Резко вся уверенность в теле исчезает, и я нерешительно поднимаюсь на ноги. Оглядываюсь по сторонам, замечая свет в окне гостиной и появляющуюся тень отца. Тихо пробегаю до ближайшего дерева и прячусь за его стволом.

– Что со мной только что было? – спрашиваю, пытаясь отдышаться от шока.

«Я немного выпустила силу на свободу, и твое тело делало то, что в принципе привыкло делать мое», – отвечает Вирт, будто это элементарно. Ну, да. Это проще простого. Я прям каждый день до этого делала такие вещи. И сейчас просто прикалываюсь.

– Хорошо, а теперь забор, – говорю, отдышавшись и посмотрев за спину, обнаружив что папа прошел мимо окна и меня никто не заметил. А потом отхожу от дерева и иду к забору.

Когда папа покупал этот участок, он был полностью заросший. Куча каких-то сорняков, плюща и неизвестных кустов. И именно из-за этого, участок казался еще меньше, чем он есть. Только когда его полностью расчистили, стало ясно, что участок гораздо больше, чем ожидалось. Но папа, когда начали вырубывать деревья, остановил работников. Многие деревья остались и по сей день укрывают нас во время пикников от палящего солнца.

Подхожу к высокому забору, ограждающего наш дом от леса.

– И что теперь? Мне вновь тебе довериться? – спрашиваю, сглотнув от страха, пробирающего до дрожи. А все из-за того, что этот забор около двух метров высотой, с острыми шипами на верхушке. – Там же даже твои способности не помогут. Я убьюсь.

«Не убьешься. Я знаю, что сейчас делать. И да, просто доверься мне», – вновь говорит Вирт.

– Хорошо, – шепчу, опустив голову. Глаза еще раньше горящие бордовым цветом, вспыхнули еще сильней. А тело наполнилось неведомой мне силой.

Мое тело разворачивается обратно к дереву, и идет к нему. Но быстро мой шаг переходит в бег, и я уже не успеваю моргнуть и глазом, как мое тело прыгает, руки хватает одну из веток. Я делаю полный оборот вокруг ветки, а затем отпускаю ветку и лечу вперед. Мое тело пролетает над забором, а затем приземляется на ноги. Одна согнутая, а другая вытянута в сторону. Одна рука упирается в землю, а другая отведена за спину. Капюшон спал с головы, еще когда я прыгала с балкона. Но теперь волосы стеной упали на мое лицо. Поднимаюсь на ноги, убирая волосы на спину, и вновь надев капюшон на голову.

– Ну что, – шепчу, оглядываясь за спину, что бы вновь удостоверится в том, что забор и мой дом остались позади. – Идем на поиски других сверхъестественных существ?

«Идем на поиски», – подтверждает мои слова Вирт, и я делаю первый шаг в ночной мрачный лес.

Пришла пора узнать, чего мне стоит избегать.

Глава 4

Обычно днем живой лес, говоривший с тобой пением птиц и журчанием насекомых, ночью превращается в темное и мрачное место, где каждый шорох и треск веток превращается в зловещий смех, от которого по телу пробегают мурашки.

Сухие ветки хрустят под ногами, вынуждая плотнее обхватить себя руками и повторять одну и ту же фразу.

Здесь никого нет. Я одна. Это просто ветки. За мной никого нет. Все хорошо. Все хорошо.

– Да кого я обманываю? – произношу шепотом, который отдается в этой зловещей тишине, словно гром посреди ясного неба. – Ничего не хорошо. Я одна в лесу, после того, как наслушалась о том, что здесь могут быть существа пострашнее чем медведь или волк.

«Успокойся. Все хорошо. Если бы тебе угрожала опасность, я бы тебе об этом сообщила», – пытается утешить меня Вирт.

– Не могу успокоиться. Я в лес боюсь днем ходить. А ты меня вытянула из дома ночью. В лес. Перед этим рассказав мне о том, что волки не волки. А летучие мыши, это что-то ужасное. И после этого, позволь спросить, как мне на это реагировать? – мой голос с каждой секундой становится все громче и громче в этой тишине ночного леса.

«Ну, сейчас, у тебя нормальная реакция на такие новости. Учитывая, что до сегодняшнего дня ты вообще не верила в сверхъестественное и восхищалась только вампирами из сериала. А теперь ты знаешь о том, что, возможно, вокруг тебя живут другие сверхъестественные существа. И сама им, кстати, являешься. Потому что имеешь внутри себя темного духа хаоса и тьмы, которого веками боялись люди и ненавидели другие существа».

– А тебе кто-то говорил, что ты мастер в утешении? – спрашиваю, с сарказмом в голосе.

«Говорили. До того, как я успевала им перерезать горло от уха до уха».

Резко останавливаюсь, пораженная ее словами. «Перерезать горло от уха до уха». Хоть это и звучит странно. Но, как говорила Вирт, в нашей ситуации странности – это нормально. Я надеялась на то, что Вирт – дух хаоса и тьмы, только на словах. Мысль о том, что она сознательно убивала других существ или людей, приводит меня в ужас. Но это было глупо, верить в обратное.

– А тебе часто приходилось убивать? – спрашиваю, с дрожью в голосе.

«Я не хочу тебя пугать. Но у нас часто говорят такую фразу – «Скроешь правду сейчас, потом тебе же будет хуже». Так что, вот мой тебе правдивый ответ – да, приходилось. Еще как приходилось. Убийство других – это моя работа».

– Но зачем? – на глаза невольно накатывают слезы, скапливаясь в уголках глаз. Пускай я не знаю людей, которых она убила и что они сделали, совесть внутри меня буквально кричит о том, что Вирт, просто безжалостная убийца, до сих пор безнаказанно разгуливающаяся на свободе. Ну, в каком-то смысле.

«Катарина, я хочу тебе сказать одну вещь. Если человек предстает перед людьми героем, это не значит, что он является таким на самом деле. Я очень много лет живу на этом свете. И пусть, я не помню свою жизнь. Такие вещи я не забуду никогда. А именно то, как самый добрый и тихий человек в деревне, где мне пришлось быть, на самом деле оказался жадным до плоти вендиго. Он убил всю свою семью, а затем съел ее. То же самое случилось и с его соседями. Он зажарил их на костре, а потом с удовольствием делал с их костей украшения. А утром, вновь становился хорошим человеком, и ехал продавать эти украшения людям. Он говорил, что это кости кабана, оленя или птицы, которых он убил на охоте. Люди ему верили. И даже не догадывались о том, что каждый день носили на себе украшения из костей своих знакомых».

От ее рассказа становится жутко. Дрожь пробегает по телу тысячами мурашек. Плотнее натягиваю на голову капюшон, так что бы вообще не видно было лица.

– И ты убила его? – спрашиваю, сглотнув ком в горле.