Отель «Магнолия»

– Ага, и похороны, и пуканье, – рассмеялась Дотти. – Флосси, помнишь, как ты наелась чили на поминках Брюса и…

Шугар первая погрузила ложку в мороженое:

– А мне пришлось сидеть рядом с тобой.

Джолин это так рассмешило, что теперь настала ее очередь лить слезы. Последние несколько лет ей не хватало этих шуточек, но не было времени мотаться туда-сюда через весь штат Техас.

Хотя она и не навещала тетю Шугар так часто, как хотелось бы, всякий раз, когда она думала о доме, ее мысли неизменно возвращались к «Магнолии». Лучшие воспоминания детства были связаны с теми днями, которые она проводила здесь, и она всегда с нетерпением ждала летних каникул в Восточном Техасе. Единственное, что могло их омрачить, – это присутствие Рубена.

Флосси принялась за мороженое:

– Ну, я же для вас старалась, выпуская весь этот газ. Из церкви всех как ветром сдуло после того, как прозвучало последнее «аминь».

– Хорошо, что никто не зажег спичку. Бедняга Брюс ужасно боялся огня. Я, бывало, говорила ему, что со мной лучше не ссориться, иначе я его кремирую и похороню прах рядом с могилой моей матери. Они никогда не ладили, – резюмировала Дотти, зачерпывая мороженое.

– Кстати, о пожаре. Вспомните наши ПМС и «приливы», – сказала Шугар.

– Мы надели болотные сапоги и победили, не так ли? – кивнула Флосси.

– Да, прошли через это вместе. Я не смогла бы пережить все эти ужасы, если бы вы втроем меня не поддержали. – Люси капнула мороженым на фуфайку. – Черт! – Она закатила голубые глаза к потолку. – Прости меня, Господи, я еще только на пути из грешницы в святую.

– Это значит, что ее нимб еще не полностью сформировался, – подсказала Дотти.

– Если бы мы сняли с тебя гриву Долли Партон, [2 - Долли Партон (род. в 1946 г.) – американская кантри-певица и киноактриса, получившая титул «Королева кантри».] то обнаружили бы под ней рога, – парировала Люси.

– В золотых блестках, – выстрелила в ответ Дотти.

– Вы уж меня простите. Я больше не могу смеяться, или мне придется пойти поискать сухие трусики, – вмешалась Джолин. – Обещайте, никаких хохм, пока я не уйду.

– О, дорогая, в нашем возрасте надо сразу говорить все, что пришло в голову, иначе потом и не вспомнишь, – хихикнула Шугар.

– Ты уверена, что вы с Джаспером сможете объехать сорок девять штатов в этом автодоме? – спросила Флосси.

Джолин слышала, как старушки продолжают подшучивать друг над другом, когда вышла из кухни и направилась в туалетную комнату в конце коридора. Она посмотрела на свое отражение в зеркале и попыталась улыбнуться, но у нее ничего не вышло. Слезы текли по лицу. Она всегда говорила, что стены в «Магнолии» волшебные, потому что чувствовала себя здесь как в сказке. Что бы ни происходило в ее жизни, в гостинице тети Шугар всегда было весело.

Теперь гостиница наполовину принадлежала ей. Право собственности было передано, но Джолин пока не ощущала реальность происходящего. Наверное, следовало дождаться завтрашнего утра, когда ее тетю и дядю увезет в дальние края огромный фургон, томившийся на заднем дворе. Дядя Джаспер оставил свою долю, половину гостиницы, племяннику, Рубену, которого все почему-то называли кузеном Джолин, хотя он и не приходился ей кровным родственником. Ситуация складывалась не лучшим образом, но Джолин не отчаивалась и была полна решимости добиться успеха.

Она знала, что будет скучать по тете Шугар и дяде Джасперу, как знала и то, что при Рубене гостиница лишится своей магии, если он окажется таким же несносным, каким был в детстве. Оставалось надеяться, что он остепенился и имеет кое-какие сбережения. В конце концов, он ведь уже много лет преподавал в колледже. Может, он и проказничал мальчишкой, но во взрослой жизни наверняка скопил какие-то деньги. Если бы он захотел вложиться в «Магнолию», они могли бы провести небольшую реконструкцию и открыть обновленную гостиницу к пасхальным выходным. Джолин уже сделала все расчеты и изложила их на бумаге. Рубену даже не пришлось бы селиться здесь или самому управлять бизнесом. Джолин делилась бы с ним прибылью – с еще большим удовольствием, если бы он жил где-нибудь далеко-далеко.

* * *

Такер Малоун снял малярный скотч с лепного бордюра у потолка, убедился в том, что все убрано, и, уходя, запер за собой дверь. Работа закончена – и году конец. Завтра уже Новый год. По дороге домой он хотел остановиться у своего любимого винного магазина, но на парковке не оказалось ни одного свободного места. Это означало, что в магазине не протолкнуться, а Такер слишком устал, чтобы стоять в очереди, отработав четырнадцать часов кряду, стараясь уложиться в срок. Он заехал в маленький магазинчик на другом конце города, где на парковке стояло всего с десяток машин.

– С Новым годом! – крикнула ему компания подростков.

– Поздравления только после полуночи, и готов поспорить, что содержимое этого пакета вы приобрели по липовому удостоверению личности, – проворчал Такер.

Пожилой мужчина в поношенной фуражке с армейской эмблемой придержал для него дверь, когда он входил в магазин. Такер кивнул:

– Благодарю вас, сэр, и спасибо за вашу службу.

– Давненько никто не называл меня сэром, – с явным удовольствием произнес старик и тряхнул бумажным пакетом. – Пусть новый год принесет тебе счастье.

– Для этого понадобится чудо, но и вам того же, сэр. – Откуда ветерану знать, что счастье уже очень давно не заглядывало в мир Такера?

– Аминь, – негромко бросил мужчина и исчез в темноте.

Такер взял упаковку пива и маленькую бутылку виски. Завтра – праздничный день. Стало быть, алкоголь уже не купить, а ему совсем не хотелось остаться без запасов. Дама за прилавком подсчитала стоимость покупки. Его не удивило то, что она не попросила предъявить удостоверение личности. С гусиными лапками в уголках голубых глаз он выглядел на все свои тридцать семь, а чувствовал себя на двадцать лет старше. Такер вставил кредитную карточку в считывающее устройство и дождался сигнала, чтобы ее забрать. Золотое обручальное кольцо на пальце его левой руки попалось ему на глаза, когда он убирал карточку в бумажник. Будь Мелани жива, они бы совсем по-другому праздновали наступление Нового года.

– Счастливого Нового года! – учтиво произнесла дама и бросила взгляд поверх его плеча, заметив следующего покупателя.

– И вам тоже! – Он подхватил свои покупки и понес их к пикапу. Его так и подмывало достать пиво прямо сейчас и выпить теплым из горлышка. Но именно пьянство за рулем стало причиной его увольнения из полиции Далласа. Уже на следующий день он пришел на могилу Мелани и дал ей слово, что больше никогда не совершит такой глупости.

Он выехал на шоссе, ведущее на север, и успел пережить всего пару приступов дорожной ярости, прежде чем впереди показался караван-парк, который вот уже почти два года он называл своим домом. Он втиснул пикап в узкое парковочное пространство между своим и соседним трейлерами. Выйти из машины, не задев бок соседского трейлера, мог только кристально трезвый водитель. Может, Мелани наблюдала с небес и за этим?

Он поставил пиво и виски на бетонную плиту, служившую крыльцом, и отпер дверь. Сэсси, [3 - Sassy – нахалка (англ.).] его большая пушистая белая кошка, выскочила из-под трейлера и первой прорвалась внутрь.

– Привет, дорогая, я дома, – произнес он, ставя пакеты на кухонный шкаф и поворачиваясь к фотографии на телевизоре.

– Как прошел твой день? – Он взял фотографию, поцеловал лицо Мелани на ней и вернул ее на место. – Я работал допоздна, чтобы все закончить и со спокойной душой взять завтра выходной.

Сэсси вспрыгнула на шкаф и буравила его злобным взглядом, пока он переодевался, снимая с себя заляпанный краской рабочий комбинезон.

– Ладно, не злись, – переключил он свое внимание на кошку. – Прости, что опоздал. Твоя вкуснейшая еда скоро будет готова.

Он вымыл и насухо вытер фарфоровое блюдце с цветочным узором, а затем выложил на него банку кошачьего корма.

– Я уверен, что там, под трейлером, найдется пара мышей, которыми ты могла бы перекусить, пока дожидалась меня, – заметил Такер и, послушав, как выразительно кошка мяукнула в знак несогласия, продолжил: – Мелани тебя избаловала. Теперь ты питаешься только из собственного костяного фарфора и не желаешь пачкать свои лапы о мышь.

Поставив блюдце на шкаф и посмотрев, как кошка накинулась на еду, Такер решил, что теперь его очередь, достал упаковку болонской колбасы и сделал себе сэндвич. Он не стал возиться с тарелкой и понес сэндвич к дивану, где пристроил его на краешке низкого столика, после чего снял рабочие ботинки. Потом схватил пульт от телевизора, пощелкал каналы, нашел старый вестерн и под него жадно умял сэндвич.

Сэсси покончила с едой и запрыгнула на подлокотник дивана.

– Не смотри на меня так. Я выпиваю только по выходным и праздникам, чтобы скрасить свое одиночество. Я не алкоголик.

Она задрала нос кверху, спрыгнула с дивана на пол и, высоко подняв пушистый хвост, прошествовала в спальню.

После четырех бутылок пива, где-то около полуночи, он послал фотографии Мелани воздушный поцелуй, поздравил ее с Новым годом и сказал, как он по ней скучает. А затем провалился в усталый сон и не проснулся даже в то время, когда жители парка устроили фейерверк.

Глава вторая

Если бы взглядом можно было убить, от Рубена не осталось бы ничего, кроме большого жирного пятна и кучки костей на кафельном полу ресторана IHOP. Джолин надеялась, что с возрастом он превратится в порядочного человека, но все надежды рухнули вскоре после того, как она вошла в ресторан. На лице Рубена играла все та же мерзкая улыбка, которая в детстве предваряла его издевательские выходки.

Ребенок-осел вырос и превратился в еще большего осла. Как он мог не видеть преимуществ ее плана и почему так долго терзал ее пустыми разговорами, прежде чем сказать «нет»? Неужели нет ничего, что имело бы для него сентиментальную ценность?

Тетя Шугар не раз говорила ей, что в каждом плохом человеке есть что-то хорошее, а в каждом добром человеке можно найти зло. Джолин сердито посмотрела на Рубена с его самодовольным выражением лица и попыталась найти в нем хоть каплю чего-то хорошего. Единственное, что пришло на ум, – так это то, что он окончил колледж и устроился на работу.

– Но почему бы тебе не вложиться в гостиницу? Как ты можешь вот так запросто отмахнуться от того, что доверил тебе дядя Джаспер? – спросила она.