Острая боль пронзила ее голову между глаз, и она ущипнула себя за кончик носа.
– Вы здесь, чтобы помочь мне найти улики, указывающие на моего отчима, или играть роль жениха, который защищает бедную запуганную вдову?
– Немного и того и другого. – Он поднял руку. – Никто не думает, что вы запуганная или бедная. Особенно последнее.
– Вы смеетесь надо мной? – Она выдохнула и щелкнула пальцами в воздухе. – Разворачивайтесь, ваше жениховство закончилось, можете уезжать!
Он поднял брови:
– Смеюсь? Я признаю, что бываю резок. Привык, такая работа. Мне приходится жить в мире, полном уловок и секретов, и потому, когда у меня есть возможность сказать правду, я не упускаю ее. Вы хотите правды, не так ли?
– Лола не верит мне? – Лола – ее давняя верная подруга. Она знает, что Лола беспокоится о ней, после того как Шейн… погиб, но ее голос по телефону звучал так искренне.
– Лола считает, что у вас есть полное право подозревать своего отчима в смерти вашей матери.
– Но не в том, что он связан с террористами?
– Никто этого не исключает, Клэр, кроме того, убийство директора выгодно сенатору Коррелу.
– Но…
– Никаких «но». Я здесь, чтобы все выяснить.
– В том числе и все ли в порядке у меня с головой? – Она наклонилась к нему. – Зачем Джек Коберн послал своего агента расследовать то, что может быть просто бредом сумасшедшей?
– Снова хотите правду?
– Почему бы нет?
– Я ухожу в отставку. Я был в этой профессии слишком долго и теперь выхожу из игры.
Она бросила взгляд на седые пряди в его черных волосах и морщины на лице.
– Стало быть, Джек попросил вас на обратном пути проверить бедную, запутавшуюся вдову?
Он протянул руку и взял ее за подбородок.
– Может быть, уже хватит так себя называть?
Вы не бедная и не запутавшаяся.
– Знаю, знаю, особенно не бедная.
Постучав по экрану навигатора, он сказал:
– Мы все еще собираемся в Маунт-Вернон?
– Да, конечно. Я хочу выбраться из Вашингтона, и Маунт-Вернон отлично для этого подходит. К тому же я должна показать вам местные достопримечательности.
– В ближайшие несколько недель в Вашингтоне будет настоящий сумасшедший дом.
– Я думаю, убийство директора может иметь несколько целей. У меня нет сомнений в том, что Спенсеру оно выгодно, но может быть и другая причина. Может быть, директор что-то узнал? – Она закрыла глаза, пытаясь вспомнить, когда в последний раз видела ее отчима и Хейвуда вместе.
– Все это намного серьезнее, чем вам кажется, Клэр. Вы не сможете выяснить чего-то такого, что не под силу обнаружить ЦРУ или ФБР.
– Вы предлагаете мне отступить? Если у ЦРУ и ФБР было что-то на Спенсера, они уже должны были бы что-то предпринять. Я знаю то, чего они не знают.
– Вот поэтому я и здесь.
Они замолчали, пока он парковал машину.
– Сегодня не очень многолюдно, – заметил Майк.
– Очень холодно, да и после вчерашнего люди, наверное, не хотят ехать в людные места.
– Хотите осмотреться или предпочитаете выпить чашечку кофе в местном ресторане?
– Ну, поскольку я вытащила вас сюда, чтобы поговорить вдали от посторонних глаз и ушей, то лучше выпьем кофе.
Клэр открыла дверь и вышла на стоянку, глухо стуча каблуками своих высоких сапог.
– Не помню, чтобы тут когда-нибудь было так мало людей.
– Это хорошо. Когда я был тут последний раз, не смог дождаться столика.
– Вряд ли сегодня у нас будут с этим проблемы. – Она сунула руки в карманы пальто и нахохлилась. – Пошли?
Майк запер машину и присоединился к ней. Они прошли мимо двух компаний, направлявшихся к историческому объекту.
Майк открыл дверь ресторана и провел ее в полупустой зал.
– У вас зарезервирован столик? – обратилась к ним официантка.
Майк удивленно поднял брови и осмотрел зал:
– Нет. А нам следовало это сделать? Мы хотим только выпить кофе.
– Просто проверяю. Сегодня заказывать не нужно. Нам даже звонили насчет отмены. Наверное, из-за того ужасного происшествия вчера ночью.
– Наверное, так, – кивнул Майк. – Мы можем занять тот столик у окна?
– Конечно.
Майк бросил в принесенный официанткой кофе сахар, перемешал, затем сказал:
– Давайте начнем с самого начала.
– Давайте. – Клэр налила сливок в чашку. – Все началось, когда Спенсер появился из ниоткуда, женился на моей матери, а потом убил ее.