– Да нет, нормально, – не согласился Вольстенгард. – Зато не лезут особо.
– Вот и ты ко мне не лезь. – В чем-то я была с ним согласна.
Кто бы еще меня послушал.
– Так что было? Давили морально? Завалила? – Он почему-то даже вероятности не допускал, что я могу переживать по какой-то другой причине.
Джарс перехватил мою руку поудобнее и увлек вперед по улице. Сопротивляться не стала, все равно мне было нужно в ту сторону.
– Поступила, – процедила сквозь зубы, лишь бы только он отстал. – А Бэт – нет. Мы поссорились, сильно, первый раз в жизни.
Слезы снова потекли по щекам.
Вольстенгард окинул меня снисходительным взглядом и сделал то, что умел лучше всего. Скривился.
– Даже не думай переживать из-за этой пустышки, – выдал ценный совет он. – Она не стоит того.
– Кажется, я знаю, почему у тебя нет друзей…
Доподлинно мне это не было известно, но интуиция не обманула. Я попала пальцем в небо, что называется.
– Так проще, – и, поймав недоверчивое выражение на моем лице, предложил: – Хочешь, докажу?
– Не получится!
Разумеется, его это не остановило.
– Зуб даю, это был первый раз, когда ты хоть в чем-то оказалась лучше нее. А вот скажи, если бы она поступила, а ты нет, что бы было?
Задавать правильные вопросы он определенно умел.
– Ну… если честно, я была готова к чему-то подобному, – пробормотала, чувствуя себя преступницей на допросе. – Я, конечно, постаралась бы порадоваться за нее.
– Из этого следует, что она относилась к тебе даже в половину не так искренне, как ты к ней, – пришел к желанному выводу Джарс. – Так всегда бывает, когда пускаешь кого-то в душу. Постарайся впредь не совершать столь глупых ошибок.
Следовало возразить, но я не нашла доводов.
Джарс довел меня до дома и ушел.
Внутрь я входила с непреодолимым желанием высказать отчиму все, что думаю о его подлом поступке. Впервые в жизни мне хотелось закатить скандал. Но, видно, не судьба, потому что дом был пуст. Новобрачные куда-то ушли. Может, к Крейстону поехали?
Я обвела взглядом холл, аккуратно сложенные горкой еще не распакованные подарки, которые, по-видимому, прислали сегодня, громко зашипела и убежала наверх, в свою комнату. Там отрыла в сумке мо-бук и еще раз проверила звонки. Пусто. Сообщений тоже не было.
На душе было погано, губа болела, снова хотелось плакать. Я сунула средство связи обратно в сумку, стянула с себя куртку и туфли, после чего забралась под одеяло с головой. Снова ревела, потом, кажется, уснула.
Помню, еще подумала, что хорошо было бы проснуться и понять, что этого ужасного дня вообще не было… И не было Крейстона. И Джарса. А моя жизнь по-прежнему унылая, зато без сюрпризов. И пусть я не поступлю в «Скарабей» – ничего страшного. Это я как-нибудь переживу, близкие люди намного важнее.
Проснулась. Часы на столике у кровати показывали половину второго ночи, а в незанавешенное окно заглядывала почти полная луна, освещая нехитрую обстановку: довольно узкую кровать, стол, шкаф, несколько полок с книгами, мягкими игрушками и прочими девичьими мелочами, старый, но любимый диванчик.
Сумка так и валялась на полу…
Реальность была все та же. У меня жутко болела голова, саднило горло, а в грудную клетку словно булыжник засунули. Чувства горечи, обиды и страха сплелись в тесный клубок.
Пролежав так минуту, я поняла, что само по себе ничего не изменится. Сначала в ванную, умыться и переодеться в удобное. Потом напишу Бэт сообщение. Не верю, что она до сих пор ненавидит меня. Мы же вообще ни разу не ссорились! А утром обязательно выскажу Крейстону все, что думаю о его низком поступке. Может, даже от места в «Скарабее» откажусь. И посмотрим, что он тогда станет делать! Худо-бедно определившись с порядком действий, я выползла из-под одеяла и отправилась воплощать задуманное.
К маминой комнате примыкала собственная ванная, мне приходилось пользоваться той, что на первом этаже. По пути еще пить захотелось, и я свернула на кухню.
Налила себе воды в стакан, но не успела сделать и двух глотков, как услышала шаги и приглушенные голоса.
– Интересные подробности вырисовываются… – Голос был мужской, знакомый, и принадлежал он явно не Крейстону.
– Я разберусь с этим. – А вот это уже отчим.
Судя по всему, они вышли из бабушкиного кабинета, и теперь Виверд готовился спровадить гостя.
Некая неведомая сила буквально швырнула меня к двери и заставила затаиться.
Ой, блондин! Тот самый, что экзамен принимал…
– Вот увидишь, все так, как я сказал. Кстати, талант у девчонки уже проявился, – говорил тем временем блондин. – Я бы на твоем месте не торопился связываться с мамашей, а подождал пару лет и женился на Шалиссе. Девочка просто прелесть… Способная, опять же. Жука за минуту взяла.
– Вот именно, девочка, – зашипел на него Крейстон. – Она же ребенок совсем. Я что, похож на извращенца?
Неужели в нем хоть что-то человеческое есть?
Стараясь ступать как можно тише, я сделала еще пару шагов. Теперь смогла разглядеть открытую дверь в бабушкин кабинет и какие-то документы, разложенные на столе. Была бы она дома, ни за что бы не потерпела вторжения! Она даже нам с мамой заходить туда не разрешала и всегда запирала дверь. Вредность настоятельно рекомендовала позвонить и нажаловаться, но я не была уверена, что поступлю так.
– Ну как знаешь, – фыркнул блондин и пошел к двери.
– И ты запомни, Айзек. – Крейстон припечатал его строгим взглядом. – Шалисса будет жить в «Скарабее», чтобы никаких поползновений в ее сторону не было! Узнаю что, голову оторву. И не только голову.
На что блондинистый препод, поименованный Айзеком, только рассмеялся.
– Я постараюсь ускорить экспертизу и поиск, но нужны будут копии некоторых документов, как еще одно доказательство, – и, смерив непосредственное начальство взглядом, посоветовал: – Смотри, не сильно вживайся в роль папаши. Возможно, девчонку придется отдать.
– Думаешь, я сам этого не понимаю? – Отчим с трудом сдерживал раздражение.
Отдать?!
Это было уже слишком. Перебор для одного дня.
Я похолодела, рука дрогнула, и стакан с недопитой водой упал на пол.
Вспыхнул свет.
– Шалисса?! – Оба отпрянули от неожиданности.
– Простите, что помешала строить планы по избавлению от неугодной падчерицы! – Меня трясло.