Механическая принцесса

– Вы считаете, что я не умею драться, – сказала Тесс, отступая на шаг и глядя прямо в серебристые глаза Джема, – потому что я девчонка.

– Я считаю, что ты не можешь драться, потому что ты в свадебном платье, – объяснил Джем. – Если уж на то пошло, я считаю, что и Уилл не смог бы драться в этом платье.

– Может, и нет, – ухмыльнулся Уилл, – но невеста из меня получилась бы превосходная.

– Что это? – вдруг спросила Сесили, указывая куда-то вдаль.

Все четверо повернулись и заметили человека, бегущего прямо к ним. Солнце слепило глаза, и Тесс не сразу удалось понять, что это девушка. Шляпы на ней не было, светло-каштановые волосы развевались на ветру. Высокая и худенькая, она была в ярко-малиновом платье, заляпанном кровью и изодранном в клочья. Подбежав к ним, она с визгом упала в объятия Уилла.

Тот отшатнулся, едва не уронив клинок.

– Татьяна…

Тесс не поняла, то ли девушка сама отпрянула от Уилла, то ли он оттолкнул ее. Татьяна оказалась угловатой и неловкой, с песочными, как у Гидеона, волосами и зелеными, как у Габриэля, глазами. Наверное, она была хорошенькой, но сейчас лицо ее искажала гримаса отвращения. Хотя она заливалась слезами и прерывисто дышала, был во всем этом какой-то налет театральности, словно Татьяна чувствовала, что все взгляды обращены на нее – и особенно взгляд Уилла.

– Огромное чудовище, – всхлипнула она. – Настоящая тварь! Она вытащила из экипажа бедняжку Руперта и расправилась с ним!

Уилл сделал еще шаг назад.

– Что значит расправилась?

– Т-там, – пробормотала она, показав в сторону. – Она утащила его в итальянский сад. Сначала ему удалось вырваться, но тварь не отставала. Я кричала изо всех сил, но это не остановило ее!

Татьяна разразилась очередным потоком слез.

– Кричала? – переспросил Уилл. – И больше ничего?

– Я громко кричала! – уязвленно сказала Татьяна и отошла от Уилла, пронзив его взглядом зеленых глаз. – Вижу, ты ничуть не изменился – все так же придираешься по пустякам.

Она посмотрела на Тесс, Сесили и Джема.

– Мистер Карстерс, – чопорно произнесла она, словно встретив знакомого на приеме, а потом прищурилась, встретившись взглядом с Сесили. – А вы…

– О, ради всего святого! – воскликнул Уилл и направился дальше.

Джем последовал за ним, улыбнувшись Тесс.

– Могу поспорить, вы сестра Уилла, – сказала Татьяна Сесили, когда юноши исчезли в отдалении.

Тесс она, казалось, не замечала.

Сесили скептически посмотрела на Татьяну и ответила:

– Так и есть, хотя я ума не приложу, какое это сейчас имеет значение. Тесс, ты идешь?

– Да, – кивнула Тесс и двинулась следом.

Как бы Уилл с Джемом ни относились к тому, что она поехала с ними, она не могла просто смотреть издали, как они рискуют собой. Вскоре позади раздались неуверенные шаги Татьяны.

Они уходили все дальше от особняка, углубляясь в английский сад, скрытый за высокой живой изгородью. В отдалении солнце поблескивало на стеклах оранжереи с башенкой на крыше. Был прекрасный осенний день: дул свежий ветер, пахло опавшими листьями. Услышав шорох, Тесс оглянулась и посмотрела на особняк. Гладкий белый фасад с несколькими балконами словно парил над садом.

– Уилл, – прошептала она, а он отнял ее руки от своей шеи и снял с нее перчатки, которые тут же присоединились к валявшимся на полу шпилькам и маске. Свою маску он отложил в сторону, отбросив волосы с лица. На щеках у него остались красные отметины, похожие на шрамы, но когда Тесс потянулась к ним, он мягко остановил ее.

– Нет. Позволь мне быть первым. Я всегда хотел…

Тесс вспыхнула и отвела взгляд от особняка, с которым было связано столько воспоминаний. Тем временем они достигли просвета в живой изгороди по правую руку от них. Сквозь листву виднелся итальянский сад: вдоль дорожек стояли статуи античных богов и героев. В центральном фонтане Венера лила воду из вазы, а расставленные по сторонам аллей бюсты великих историков и государственных деятелей – Цезаря, Геродота, Фукидида – взирали друг на друга пустыми глазами. Поэты и драматурги тоже имелись: Тесс миновала Аристотеля, Овидия и Гомера (глаза которого были покрыты каменной повязкой, чтобы обозначить слепоту), прошагала мимо Вергилия и Софокла… и вдруг тишину пронзил оглушительный вопль.

Тесс развернулась. Шедшая позади нее Татьяна замерла на месте как вкопанная, округлив глаза. Все бросились к ней, но Тесс успела подбежать первой. – Руперт! – простонала Татьяна, не спуская глаз с какого-то предмета, и, проследив за ее взглядом, Тесс заметила мужской ботинок, торчащий из-под живой изгороди.

Сначала она подумала, что Руперт лежит на земле и тело его скрывает листва, но, подавшись вперед, поняла, что, кроме ботинка – и застрявшего в нем огрызка растерзанной, окровавленной плоти, – там ничего не было.

– Сорокафутовый червь? – шепнул Уилл Джему, пока они бесшумно – благодаря рунам беззвучия – шли по итальянскому саду. – Только представь, какую рыбу на него можно поймать!

Губы Джема дернулись.

– Это, знаешь ли, не смешно.

– Немного все-таки смешно.

– Нельзя свести эту ситуацию к шуткам о червях, Уилл. Вообще-то мы говорим об отце Габриэля и Гидеона.

– Мы о нем не говорим – мы выслеживаем его в прекрасном саду, потому что он превратился в червя.

– В демонического червя, – поправил друга Джем и помедлил, чтобы оглядеться. – В гигантскую змею. Может, хоть эта мысль избавит тебя от неуместного желания острить?

– Когда-то мои неуместные остроты тебе нравились, – вздохнул Уилл. – Как все изменилось!

– Уилл…

Его прервал оглушительный вопль. Юноши развернулись, и у них на глазах Татьяна Блэкторн покачнулась, но Тесс успела подхватить ее. Сесили тем временем подбежала к просвету в живой изгороди и с ловкостью опытного Сумеречного охотника выхватила из ножен клинок серафимов. Уилл не расслышал, что она сказала, но клинок вспыхнул и озарил пламенем ее лицо.

Содрогнувшись от ужаса, он ринулся туда, где стояли девушки. Джем не отставал. Побледневшая Татьяна обмякла на руках у Тесс.

– Руперт! Руперт!

Тесс уже с трудом удерживала девушку, и Уилл хотел помочь ей, но Джем подбежал первым и подхватил Татьяну. Что ж, так оно и должно быть: ведь именно Джем, а не Уилл, был женихом Тесс.

Уилл быстро отвел глаза и повернулся к сестре, которая продиралась сквозь живую изгородь к окровавленным останкам Руперта Блэкторна, держа клинок высоко над головой.

– Сесили! – раздраженно крикнул Уилл.

Не успела девушка обернуться, как мир взорвался фонтаном грязи. Комья земли полетели во все стороны. В центре земляного гейзера, взметнувшегося высоко в небо, показалась гигантская слепая змея грязно-белого цвета – цвета мертвой плоти, как подумалось Уиллу. От нее исходил трупный смрад. Татьяна ахнула и потеряла сознание, повалив за собой и Тесс.

Червь извивался, пытаясь выбраться из-под земли. Пасть его открылась, как будто надвое разрезав голову твари. Внутри сверкнули острые, как у акулы, зубы, а из глотки вырвалось жуткое шипение.

– Стоять! – воскликнула Сесили и бесстрашно выставила вперед сияющий клинок серафимов. – Назад, проклятая тварь!

Червь пополз к ней. Она не сдвинулась с места, сжимая в руке клинок. Пасть червя была уже совсем близко, когда Уилл наконец подскочил к сестре и оттолкнул ее в сторону. Они вместе повалились в заросли, а мгновение спустя червь обрушился на землю в том месте, где только что стояла девушка, и вырвал зубами огромный ком дерна.