Пурпурная сеть

– А вы бы простили своего сына, если бы он ввязался в такое?

Элена задумалась на несколько секунд и кивнула:

– Да, я бы простила.

– Неправда, этого нельзя простить. – Даниэль заметил неуверенность в голосе Элены. – Даже мама меня в конце концов возненавидит.

Всхлипывающий извращенец, строящий из себя жертву, – для Элены это было слишком. Но она продолжала задумчиво смотреть на него; она словно пробовала на вкус произнесенные им слова, чтобы тут же выплюнуть. Даниэль показал Элене ее главный страх: осознать, что любовь к похищенному сыну пропала, а ее место вот-вот займет ненависть.

Глава 11

Буэндиа со свойственной ему скрупулезностью иллюстрировал фотографиями все, что рассказывал коллегам.

– Большую часть материала мы уже видели в записи: изнасилования, анальные и вагинальные, при помощи тупых предметов, в частности скалки; ножевые ранения всех типов, предположительно нанесенные тем же ножом, которым было отрезано веко; щека, пробитая, как вы все видели, при помощи кернера и молотка. Еще до того, как мы начали вести запись, жертве нанесли удар, возможно кулаком, в результате которого треснули два ребра. У нее также оторван плоскогубцами левый сосок, просверлено правое колено.

Все присутствующие невольно морщились, словно от боли. И про себя клялись, что отомстят за страдания девушки.

– Теперь, как мы понимаем, нужно попытаться забыть все услышанное, чтобы не вогнать себя в депрессию. Перейдем к важному. Причина смерти: жертва истекла кровью.

Все встрепенулись.

– То есть как истекла кровью? – спросила Элена. – Тот тип в мексиканской маске у нас на глазах выстрелил ей в грудь.

– Да, но у девушки была декстрокардия – правостороннее расположение сердца. То есть выстрел был сделан туда, где обычно располагается сердце, но в данном случае – не в сердце.

– Поясни подробнее, – попросила инспектор.

У Буэндиа, как всегда, были наготове специальные иллюстрации.

– У девушки была простая декстрокардия, то есть ее сердце и остальные непарные органы, например, печень, поджелудочная железа и селезенка, были расположены зеркально. Иногда такой дефект вызывает тяжелые заболевания, но ей повезло, – возможно, единственный раз в жизни, если учесть страшный финал, – и она была здорова. Но все равно ей наверняка хоть раз приходилось обращаться к врачу.

– Значит, мы можем установить ее личность по истории болезни? – сразу спросил Сарате.

– Можем и уже начали работать над этим: мои ассистенты просматривают истории болезни из всех больниц Испании. Если девушка испанка или получала в Испании медицинскую помощь, то мы скоро узнаем ее имя.

Буэндиа продолжил перечислять подробности вскрытия: внутри вагины обнаружены голубые перья, роговица и ладонь пробиты кернером…

– Еще одна любопытная деталь: когда жертва потеряла сознание, ее привели в чувство, введя эпинефрин. Из чего можно сделать вывод, что убийцы обладают определенными познаниями в медицине, то есть мы имеем дело с профессионалами: они контролировали интенсивность боли, чтобы жертва не могла раньше времени испортить спектакль, – сказал судмедэксперт. – Похоже, истязания были рассчитаны ровно на час.

– Сколько же несчастных умерло такой смертью? – дрожа от злости, спросила Ческа без особой надежды на ответ.

Все умолкли, задумавшись. Но Элена понимала: нельзя, чтобы коллеги впали в отчаяние или слишком озлобились.

– Поехали дальше, – вздохнула она. – Ордуньо?

Ордуньо должен был оставаться на связи с Марреро, проводившим расследование на Канарах, и помогать ему всем, что было в их силах.

– Марреро уверен, что у него появилась хорошая зацепка. Говорит, нашел кое-что среди поданных в полицию заявлений, и, вероятно, сможет сообщить нам точное место, где была убита жертва.

– Приготовься, тебе придется лететь в Лас-Пальмас, – кивнула Элена. – Я хочу знать, фиксировались ли там другие случаи истязаний, работает ли на островах определенная преступная группировка или это убийство произошло там лишь в силу стечения обстоятельств.

– Слушаюсь, инспектор. Как только появится новая информация, я полечу на Канары.

Ческе было поручено выяснить побольше о личности Даниэля, о его одноклассниках, друзьях и возможных романтических увлечениях.

– Не поверите, но он вполне адекватный парень. Более того, все говорят о нем примерно то же, что и мать: хороший мальчик случайно вляпался в какую-то мутную историю, – сообщила она.

– Случайно люди не платят три тысячи евро, – съязвила Элена.

– Учится не бог весть как, оценки средние, но преподаватели отзываются о нем хорошо; девушки у него нет, хотя две одноклассницы, похоже, сходят по нему с ума; еще он играет в футбол, без особого успеха, но с удовольствием…

– Прямо усыновил бы парнишку, – мрачно пошутил Сарате.

– Что да, то да, к нему не придерешься. Два года назад была история с травлей его одноклассника. Даниэль не поддерживал ни травивших, ни жертву. Он держался в стороне от конфликта, но участвовал в двух сидячих забастовках, протестуя против происходящего.

– Короче, по этой части ничего, – подвела итог Элена.

– Абсолютно. Я бы прекратила расспросы соседей и школьных знакомых, вряд ли они что-то дадут.

– Хорошо, оставь это, помоги Марьяхо. Посмотрим, удастся ли вам вдвоем добраться до этого Ярума. Марьяхо, у тебя есть что-то новое?

– Наживка насажена, удочки заброшены. Под ником Даниэля я зашла на все форумы, которые он упоминал. Прочитала его прошлые комментарии и подстроилась под его стиль. Остается дождаться ответа Ярума.

– Это долго?

– Посмотрим, но не думаю, что такие зрелища устраивают часто, – сказала Марьяхо. – Другие участники форумов тоже пишут, что неделями не могут ни с кем связаться. Многие пытаются вступить в контакт с Ярумом, но до выплаты шести тысяч евро дело доходит только у десяти процентов, бизнес очень прибыльный. Организаторам трансляций нет смысла рисковать. В деньгах они не нуждаются.

– Деньги лишними не бывают. Продолжай.

В комнату вошел один из помощников Буэндиа и передал ему какую-то бумагу. Судмедэксперт победно улыбнулся и зачитал ее вслух:

– Теперь нам известно имя девушки: Айша Бассир. Она марокканка, но с детства жила в Испании.

– У нее есть родные?

– Этой информации у нас нет, – ответил Буэндиа, – но в базе данных больницы, где она побывала два года назад, указано контактное лицо: Мар Сепульведа. Живет на площади Касадор здесь, в Мадриде.

– Это Пан-Бендито, в Карабанчеле, – уточнил Сарате.

– Едем туда. – Элена встала.

Глава 12

Пан-Бендито – один из самых депрессивных районов Мадрида, хотя понемногу жизнь налаживается и там. В пятидесятые-шестидесятые годы прошлого века здесь оседали переселенцы из деревень. По ночам они строили себе дома, располагая лишь непонятно где раздобытыми кирпичами, листами шифера и помощью соседей. Уже довольно давно сюда провели электричество и канализацию, затем, в конце семидесятых, всех стали массово переселять в новостройки, а в девяносто восьмом, на излете века, открыли станцию метро, приблизившую район к центру столицы. Но по сути Пан-Бендито до сих пор оставался суровой, бедной и опасной городской окраиной. Выходцев из Ла-Манчи, Эстремадуры, Андалусии, которые в свое время возвели его собственными руками, теперь вытеснили новые переселенцы: румыны, латиноамериканцы, марокканцы…

– Тебе приходилось здесь бывать?

– И не раз, – ответила Элена. – Но это было уже давно.