Чердак на Куин-стрит

– Похоже, пуговицы раньше были нанизаны на шнурки или кожаные ремешки, – изрекла она, внимательно рассмотрев содержимое коробки.

– Очень хорошо, – сказал Бо, и его взгляд остановился на Ноле.

Ее щеки сделались пунцовыми.

– Всего лишь предположение, но эти кусочки старой кожи здесь и на дне гроба Шарлотты как бы говорят об этом.

Нола протянула руку и, вытащив медную пуговицу с гравировкой в виде геральдической лилии, взялась перекатывать ее между мозолистыми пальцами.

– Играешь на гитаре? – полюбопытствовал Бо.

Щеки Нолы вновь зарделись.

– Немного.

Мы с Джеком переглянулись. Скромность была не в характере Нолы.

– Я тоже, – признался Бо. – Мне нравится звук акустической гитары, наверное, потому, что я помню, как моя мама играла мне на гитаре, когда я был совсем маленьким. Она даже сама сочиняла песни.

– Моя мама тоже, – тихо сказала Нола, не сводя глаз с пуговицы между пальцами.

Мы с Джеком одновременно потянулись к ней и заключили Нолу в неловкое групповое объятие. Впрочем, зная нелюбовь Нолы к телячьим нежностям, мы с Джеком тотчас же отстранились. Правда, там, где Джек прикасался ко мне, моя кожа все еще горела.

– Итак, – сказала Нола, бросая пуговицу обратно в коробку, – почему они были вместе с куклой по имени Замороженная Шарлотта?

Бо почесал затылок.

– Мы не совсем уверены. Мими – это моя бабушка – тоже собирает амулеты. Она считает, что эти пуговицы в гробу могут быть от них. Но она не уверена, почему они вместе, хотя и кукла и пуговицы из Викторианской эпохи.

– Амулеты? – переспросил Джек, проводя пальцем по пуговицам.

– Да. Так делали девушки в шестидесятых годах девятнадцатого века. Они пришивали или нанизывали пуговицы на кусок ткани или полоску кожи. Когда они добавляли тысячную пуговицу, это означало, что они якобы скоро встретят мужчину, за которого выйдут замуж. – Бо усмехнулся. – Думаю, до пришествия социальных сетей у девушек была масса свободного времени.

– У девушек? – Нола с вызовом скрестила на груди руки.

– У юношей тоже, – быстро добавил он. – У Мими есть целая секция в задней комнате магазина с антропоморфными таксидермиями и диатомовыми композициями, что доказывает, что и у парней имеется склонность к странным занятиям. У нее там есть целая кроличья школа и кошачья свадьба с проповедником и кафедрой. И неплохая коллекция диатомовых композиций с использованием крыльев бабочек и лапок насекомых. Довольно круто, правда? Рекомендую посмотреть это в Интернете – я управляю их веб-сайтом, и эти страницы получают наибольшее количество просмотров.

Нола наморщила нос:

– Ты унаследовал свою странность от бабушки или это присуще всей твоей семье?

Бо серьезно посмотрел на нее:

– Не знаю. Мои родители пропали без вести во время урагана «Катрина», пытаясь разыскать мою младшую сестру. Мне было всего пять лет, поэтому я мало что о них помню.

Нола зажмурилась:

– Я… извини… Я не… – Она умолкла, понимая, что любых извинений будет недостаточно.

– Мне любопытно, Бо, – сказал Джек. – Когда я служил в армии, я знал доктора Боргарда Райана из Нового Орлеана. Однажды он подлатал меня в Афганистане. Это, случайно, не твой родственник?

В глазах Бо как будто что-то мелькнуло, но он не вздрогнул.

– Да, сэр. Это мой отец.

Джек кивнул, хотя лицо его ничего не выражало.

– И ты не знаешь, что случилось с твоей матерью или отцом после «Катрины»?

Бо ответил не сразу:

– Нет, сэр.

Повисло молчание. Мы все поняли: Бо не намерен больше ничего добавлять. Неловкую тишину милосердно прервал писк мобильника нашего гостя, возвестивший о текстовом сообщении. Бо вытащил его из кармана и посмотрел на экран.

– Извините. Спасибо за приглашение остаться на ужин, но мне пора. У моего партнера по подкасту технические проблемы с оборудованием, и я должен посмотреть, смогу ли я устранить неисправность, прежде чем мы сегодня вечером начнем запись.

– Ничего страшного, – сказала я. – Надеюсь, мы сможем сделать это в другой раз в ближайшее время.

Он кивнул:

– И спасибо вам, миссис Хулихан. Пахнет очень вкусно… Жаль, что мне не удастся попробовать. – Бо протянул Джеку руку. – Был рад познакомиться с вами, сэр.

– Аналогично, – сказал Джек с бесстрастным выражением лица.

– Бо, – сказала я, – раз уж ты зовешь меня Мелани, думаю, тебе следует звать его Джеком.

– Вообще-то «сэр» – это нормально. Или мистер Тренхольм. – Джек улыбнулся.

– Да, сэр, – смущенно ответил Бо, засовывая контейнер обратно в рюкзак.

Что-то заставило меня обнять Бо. Возможно, то, что он сказал про своих родителей и сестру. Или же я только что узнала точно такое же потерянное выражение лица, которое было у Нолы, когда та впервые появилась у моей входной двери.

– Спасибо, что принес пуговицы и поговорил обо всем с бабушкой. Я это очень ценю.

– Всегда рад помочь. – Бо повернулся к Ноле, которая теперь качала Сару, усадив ее себе на бедро. – Увидимся позже. Меня не будет в воскресенье, так что я оставлю тебе на своем столе список вещей. Задняя комната срочно нуждается в хорошей уборке и мытье полов. Каждый раз, когда мне приходится входить туда, у меня начинается аллергия.

Я в упреждающем жесте положила руку на плечо Нолы, чтобы она помолчала.

– Спасибо, Бо. Я надеюсь снова увидеть тебя в ближайшее время.

В мои планы не входило предлагать Ноле проводить его до двери, поэтому я проводила его сама и, прежде чем закрыть дверь, подождала, пока он дойдет до конца веранды.

Обернувшись, я увидела у подножия лестницы Джека с его чемоданом.

– Я подумал, что мне лучше распаковать вещи перед ужином.

– Думаю, ты знаешь, где находится гостевая комната.