Буриданы. Сестры и братья

– Герман!

Лидия аж взвилась.

– Что Герман, Герман? Что я не так сказал? И вообще, откуда вы знаете, что Эрвин очень уж мечтает, чтобы мы его нашли? Может, он счастлив, что наконец избавился от…

Он хотел сказать – от тирании жены, но поймал слово за хвост: при Эдуарде не стоило этого говорить, зять симпатизировал Тамаре.

– Но что же тогда делать? – Лидия была на грани того, чтобы разразиться слезами.

Арнольд кашлянул.

– Не знаю, как полагаете вы, но мне кажется, что если уж он куда-то поехал, то к кому-то. – И, словно извиняясь за свое вмешательство, добавил с усмешкой: – Сами знаете, как трудно в Советском Союзе раздобыть гостиничный номер.

Виктория бросила на мужа благодарный взгляд.

– Вот как раз та причина, по которой я не верю, что он поехал в Ригу. Что ему там делать, у него там никого нет.

– А где есть? – спросила Лидия упрямо.

София снова поправила слуховой аппарат, а потом вовсе сняла его, чтобы было удобнее говорить.

– Круг общения любого человека складывается в юности, – начала она, как всегда, издалека.

Было немало людей, которым обстоятельная манера Софии действовала на нервы, но Герман к таковым не принадлежал, ему нравилось слушать, как София медленно и методично строит гипотезы, взвешивает аргументы за и против, за этим чувствовался большой и логичный ум – удивительно логичный для женщины, чьим возможностям, увы, не удалось полностью реализоваться.

– Молодость Эрвина прошла здесь, в Эстонии. В университетские годы он был домоседом, отдавался целиком учебе, и, как вы сами помните, друзей у него не было, даже среди однокурсников, поскольку Эрвин был намного выше их интеллектуально. Его круг образовался позже, когда он перебрался в Таллин и стал работать, вначале помощником адвоката и потом адвокатом.