Колдовской замок. Часть VI. Ключ

– А к нам никто не заходил?

Мегги обречённо пожала плечами. Огнеплюй возобновил своё хождение, но, дав по комнате десяток кругов, остановился перед сестрой опять.

– Я спала и ничего не слышала! – опередила Мегги его вопрос.

– Это я знаю! – нетерпеливо махнул рукой Огнеплюй. – Куда она могла пойти? Есть соображения?

Мегги сама себе давно уже задавала этот вопрос. Конечно, они не всё время сидели в номере. Конечно, они выходили, но старались делать это в такие часы, когда на улицах было поменьше народа. Дело в том, что две девушки-оборвашки, вызывали слишком много недоумённых взглядов.

Добро бы они смахивали на обитательниц трущоб, выбравшихся посмотреть фешенебельную часть города. Но люди видели перед собой двух красавиц, обладающих крайне редкой внешностью, но одетых в старенькие застиранные платья.

Это выглядело противоестественно. Так не могли выглядеть девушки-трудяги, день-деньской просиживающие за шитьём или стоящие за корытом со стиркой. Так не могли выглядеть проститутки, одевающиеся обычно ярко, броско и вовсе не дёшево. На студенток эта пара тоже не была похожа. Даже очень небогатые студентки одевались приличнее, а в этих платьях можно было разве что копать огород.

– Мы прихожане собора Святого Мика! – сказала как-то Анджелика, когда один очень приличный и очень тучный господин, напрямую спросил их – с какой они упали звезды?

Это было другое дело. Принадлежность к секте Святого Мика всё объясняла, и дополнительных подробностей не требовалось. Члены популярной религиозной общины одевались в такие отрепья, какие давно уже вышли из моды у попрошаек!

Ко всему прочему, никто не хотел связываться с назойливыми «нестяжателями», поскольку они имели гнусную привычку ходить повсюду за своими обидчиками и публично обличать их в тяжелейших смертных грехах. При этом сектанты демонстрировали удивительную осведомлённость, и, как правило, их обвинения попадали в точку, даже если неоспоримых доказательств представлено не было. Полиции они не боялись, и при аресте принимали вид мучеников, что только повышало их популярность.

Однако была одна маленькая неувязочка – в секте было совсем мало девушек, как впрочем, и юношей. В основном там находили утешение люди средних лет. Просто, молодёжь не считала себя достаточно нагрешившей, а люди преклонного возраста, чаще всего предпочитали придерживаться традиционных конфессий.

Стоп!

– А не могла она пойти в собор Святого Мика? – спросила Мегги, сама не понимая, откуда у нее, взялась эта мысль.

Огнеплюй фыркнул, но потом задумался.

– Ума не приложу, что она там могла забыть, но другое ничего в голову не приходит, – сказал он. – Надо пойти посмотреть.

– Я с тобой! – воскликнула зелёноволосая девушка.

– Да сиди уж… – начал Огнеплюй, но увидев расстроенный взгляд сестры, согласился. – Ладно, пошли. Эх, не успел я купить вам приличную одежду!

– Так ведь там ни к чему приличная! – улыбнулась Мегги.

– А ведь верно! – согласился недогадливый дракон. – Ну, хорошо, тогда не отставай.

Вечерня служба в соборе Святого Мика была процедурой ненормированной и иногда заходила за полночь. Сегодня здесь было особенно много народа. Люди совершенно заполнили церковный двор и даже значительную часть площади за оградой.

В соборе слышалось пение. Кое кто из стоящих на улице пробовал подпевать, но большинство шушукались, переговаривались, негромко восклицали, передавая друг другу какую-то новость.

Брат с сестрой ещё только соображали с кого и как начать расспросы о пропавшей Анджелике, но тут к ним обратился человек лет пятидесяти, невысокий и жилистый, с улыбкой, не сходящей с лица. Похоже, он только что потерял собеседника, но желание поговорить от этого не пропало.

– Вы слышали новость? – спросил незнакомец, явно желая этой самой новостью поделиться.

– Нет, а что за новость? – спросил Огнеплюй, стараясь не проявлять слишком много заинтересованности.

– Нашу общину посетил дьявол!

– Что вы говорите? – притворно изумился Огнеплюй, изображая суеверный ужас. (Все-таки века в попугайских перьях не прошли для него даром.)

– Вот представьте себе! – поведал тощий незнакомец, продолжая улыбаться, словно рассказывал что-то весёлое. – И ведь, что самое интересное – явился он в образе ангела!

– Не может быть!

– Будьте уверены, я видел это собственными глазами! Самый настоящий ангел.

– С крыльями?

– Да что вы, нет, не с крыльями! – поморщился их собеседник, слегка раздражённый непонятливостью незнакомцев. – Я вовсе не это имел в виду. С виду это была обычная девушка. То-есть, необычная, потому что у земных девушек не бывает такой красоты. Ну, разве что ваша спутница не менее красива, но та была совершенно другая!

– Вы меня заинтриговали. Но я всё ещё не в курсе, что здесь произошло. Да! И если вас не затруднит, расскажите, какая с виду была та девушка, которую вы называете дьяволом?

– С виду она была, как сошедшая с картинки принцесса или ожившая фарфоровая статуэтка, сделанная рукою мастера. Невысокого роста, сложением, словно вчерашний подросток, кожа нежная, розово-золотистая и как будто светится! Глазки голубые, большие, но не глупые, как это бывает у пустоголовых девиц, а какие-то… грустные. А волосы! Золотые, густые, словно водопад или плащ! Я не разглядел длину, потому что видел её сидящей на тряпице во время проповеди и моления. Но люди говорят разное. Кто-то утверждает, что они у неё до пояса, а другой говорит, что до щиколоток. Есть даже такие, что доказывают, что эти волосы простираются до самых пят и даже дальше, и она их придерживает, чтобы не мести ими улицу.

– Это всё очень интересно, – перебил его Огнеплюй, переглянувшись с Мегги, – но что же эта девушка сделала такого дьявольского?

– В том-то всё и дело, что сначала она ничего плохого не делала, – продолжил свой рассказ незнакомец. – Её привёл Жлоб – бывший чемпион реслинга, который получил травму позвоночника и должен был остаться парализованным, как утверждали врачи. Но милостью и благословением Святого Мика, он встал на ноги и теперь является одним из самых активных членов общины. Он нашёл эту дья… то-есть эту девушку на окраине города, где она промышляла проституцией возле мотеля…

– Вот как? Надо же, если судить по вашим словам, то это сущий ангелочек и вдруг… проститутка! Но разве прилично путане появляться в столь святом месте?

– Вы, вероятно, совсем недавно примкнули к общине Святого Мика, – перестав почему-то улыбаться, проговорил незнакомец и пристально оглядел Огнеплюя и Мегги с головы до ног. – Святой Мик не отвергает проституток, даже если они, будучи членами Общины, продолжают заниматься своим ремеслом. Конечно, он не оправдывает и не одобряет их изначального выбора, и ежечасно молится Творцу о спасении этих заблудших душ. Но Святой Мик – добрый и всепрощающий святой! Он не осуждает тех, кто пал, а подаёт им руку для спасения. И не требует при этом немедленного прекращения их греховного труда, которое привело бы несчастных заблудших овечек к потере куска хлеба насущного. К нему путаны даже обращаются с мольбами о ниспослании богатых и щедрых клиентов, и Святой Мик удовлетворяет эти просьбы, продолжая мягко наставлять возлюбленных чад своих о неверности пути ими избранного.

– Непостижимо! – смиренно и кротко сказал Огнеплюй, опустив глаза. – Я действительно этого не знал, а потому прошу меня простить. Мы с сестрой принадлежим к Общине чуть меньше недели и ещё недостаточно сведущи в учении Святого Мика. Но, пожалуйста, я прошу вас – продолжайте!

– Так вот! – вновь заговорил незнакомец, удовлетворившись объяснением собеседника. – Мы охотно приняли эту девушку в Общину, ведь проститутки были добры к Святому Мику во время его свято-униженного пребывания на земле. Надо сказать, она вела себя очень прилично, одета была соответственно – скромно, как и подобает одеваться членам Общины, не шумела и молилась вместе со всеми, (или может быть делала вид, что молилась?), внимательно слушала проповеди, а после приняла участие в общей трапезе. И заметьте – не высказала ни малейшего неудовольствия по поводу скромности нашей пищи, а ведь именно этим обычно выдают себя те, кто пришёл в общину с неискренним сердцем! И всё, вроде бы было неплохо, но когда прихожане разошлись, чтобы предаться мирским своим делам до вечерней службы, эту нашу новую сестру пригласили на совместный особый молебен братья и сёстры группы «Полной отдачи вере», как они сами себя называют. У нас не все одобряют деятельность этой группы, но ведь сам Святой Мик утверждал, что формы поклонения Господу могут быть самые разные, и что на самом деле важна не форма, а искренность в молитве и полнота отдачи вере! Вот для такой отдачи новую сестру и позвали в отдельный молельный дом. Никто точно не знает, что именно там произошло. Но по слухам в тот момент, когда брат, исполняющий в этой группе обязанности проповедника, собирался посвятить новую прихожанку в таинство «полной отдачи вере», она вдруг подожгла его…

– Подожгла?

– Да, и не просто! По словам очевидцев, пламя извергалось у неё изо рта, и теперь брат-проповедник со страшными ожогами пребывает в госпитале, который община содержит на средства прихожан, не отказавшихся ещё от тяжести богатства.

– А что было потом?

– После нападения на брата-проповедника, дьяволица, (а больше никто не сомневался в том, что это так), выбежала во двор, раскидав по дороге всех, кто попался на пути, словно это были малые дети, после чего улетела в небо, как будто была ракетой, а не человеком!

– Улетела? – переспросил Огнеплюй, снова переглянувшись с Мегги.

Та кивнула ему в ответ, что не ускользнуло от их собеседника.

– Да, – ответил он, косо посмотрев на зеленоволосую девушку, но тут же снова улыбнулся, едва не до ушей, – видимо таинства брата-проповедника выявило её адскую сущность, которую эта дьяволица так тщательно скрывала, и ей ничего не осталось, как спасаться бегством.

– А что это там за звуки? – вдруг спросила Мегги, указывая на распахнутые двери собора, откуда доносились то вскрики, то бормотания, то пьяные песни, достойные низкопробного кабака.

– А, это брат Жлоб принимает епитимью,– всё с той же улыбкой ответил незнакомец. – Ему, бедняге, предстоит выпить не меньше двух литров виски, во имя Святого Мика, и принять все муки чрезмерного опьянения и похмелья, какие испытывал сам Святой, будучи искушаем этим напитком.

– Это ужасно! – совершенно искренне выпалил Огнеплюй и даже слегка вздрогнул.

– Вы правы, ужасно! – согласился незнакомец, вновь внимательно осмотрев рыжего великана. – Тем более ужасно, что брат Жлоб не пьёт, и никогда не пил алкоголь, даже когда ещё не принадлежал к нашей общине. Но он добровольно возложил на себя это наказание за то, что привёл в святое место исчадие ада!