W: genesis

Беловолосый сидел, как белое пятно на разноцветном полотне, пристально следя ярко-фиолетовыми глазами за действиями Асуро.

– Опаздываешь, Ред, – ответил Кай. Он говорил необычайно тихо, но так, что не услышать его было невозможно.

– Извиняй, – Асуро ухмыльнулся. – Подъем оказался дольше, чем я рассчитывал.

Ударом ноги по низу меча черноволосый поднял его, направив острие на Кая.

– Давай начнем? Чо рассусоливать? – непринужденно спросил он.

Кай с готовностью, молча и резко, сорвал ножны со своего длинного клинка. Без единой эмоции на лице медленно поднялся.

– Ох, ей Богу, ну и жуткий же ты… – протянул Асуро. То ли серьезно, то ли с насмешкой.

Солнце начинало свой долгий путь по небосводу, беспристрастно все озаряя.

***

Столица Мировой Республики, город Гелиополис

Генеральный Штаб Вооруженных Сил Мировой Республики

В необъятном, слабо освещенном зале прямо по центру находился мощных размеров, длинный прямоугольный стол. За ним сидело трое. Каждый занимался своим делом: один, полулежал, извернув шею на девяносто градусов и, что называется, кемарил. Сидящий рядом с ним пару раз неодобрительно посмотрел на своего соседа своим единственным правым глазом, отрываясь от прочтения газеты. Очень широкий мужчина напротив пытался избавиться от пятна на рукаве своего мундира, яростно затирая его пальцами.

Критически поглядев на свой рукав и удостоверившись, что пятно никуда не делось, чернокожий человек с яркими бакенбардами, в маршальских погонах, нетерпеливо и хмуро обратился к соседям

– Ну? Долго ждать?

Один в погонах генеральских, отложив газету, проверил часы.

– Должны были прийти. Точнее фельдмаршал должен был. На счет Химмеля голову на отсечение даю: в такую рань он и пальцем не пошевелит.

– Он явится, поверьте, – сказал дремлющий рядом мужчина, тоже в генеральской форме.

– Откуда вдруг такая уверенность? Он на показательные построения редко является, а тут, считай, неофициальная встреча, – заметил одноглазый.

На это лежащий туманно ответил что-то вроде: «Я принял меры».

– Между прочим, каков повод для данного… консилиума? – спросил маршал.

Одноглазый поднял газету, показывая титульный лист. На нем, прямо на передней полосе изображались две листовки с подписью «РАЗЫСКИВАЮТСЯ». Лица на них так разительно отличались, что оставалось удивляться, как настолько непохожие друг на друга могли изображаться рядом. Словно кто-то пошутил, когда решил разместить их подле.

– Уже несколько лет к ряду повод у нас один, – усмехнулся генерал. – Точнее два. Одного зовут Асуро, другого Кай.

С одной фотографии на маршала пронзительно смотрел молодой мужчина. Лицо имело точеные, аристократические черты: правильный овал, орлиный прямой нос, не широкий, но и не узкий подбородок, аккуратные скулы, впалые, гладкие щеки, бледность. Шея переходила в плечи, ширина которых выходила за пределы фотографии. Крупные, яркие глаза щурились. Тонкие, длинные брови, изогнувшись, придавали взгляду бесконечное презрение. Несмотря на свой возраст, бледнолицый был седой, во всяком случае, волосы имели пепельно-белый оттенок, слишком неживой и светлый даже для типичного блондина.

На другой же фотографии был запечатлен мужик, который смотрелся ощутимо старше своего моложавого соседа, но маршал точно помнил, что они ровесники, с разницей в два года. Он вечно путал кто младше, но разница именно такова. Тем временем, физиономия с газетной страницы лыбилась, с какой-то яростью глядя на фотографа. Черты лица полнились грубостью, буйностью, животностью. И довольно длинные, торчащие во все стороны волосы, и покрывавшая пол лица неаккуратная щетина, изогнутые, зачем-то фигурные усы, – все было чернушно-черного цвета. Такие же черные, густые брови, сходились на кривой толстой переносице. Большой пористый нос имел клоунскую, картофельную форму.

Единственное, что объединяло два изображения – цвет глаз. Ярко—фиолетовый.

– Что они на этот раз натворили? – маршал потер бакенбарды.

– Пока ничего, – одноглазый снова повернул к себе газету, раскрыл и стал читать. – Но судя по всему, скоро… Сегодня прямо натворят.

Лежавший на столе, слегка нахмурился и, наконец, поднял голову, тоже начал читать газету.

– Откуда репортерам опять все известно? – спросил он ломким ото сна голосом.

– Вода всегда найдет дыру. Опа, они ставки делают. Хм… – глаз генерала внимательно пробежал по строчкам. – Получается пятьдесят на пятьдесят.

– У них новая дуэль? – спросил рыжебородый. – Нашли из чего шум сделать…

– Дуэль. Но на этот раз – на Святой Земле, – окончательно проснувшись ответил другой генерал тоже уткнувшись в газету, щурясь. – Почему я узнаю об этом только сейчас? И, боже мой, Мик, как ты можешь читать в такой темноте?

– У них дуэль на Ультимо-Сперанзо, прямо на горе Шоней, – не замечая недовольства своего соседа, ответил одноглазый.

– Да ладно?! Дай сюда, – маршал уже протянул за газетой свою широкую, короткую руку, с пятном на рукаве, как все помещение наполнил звук открываемых ворот.

В зал зашел давно пожилой вояка, в усыпанном различными лычками и значками кителе с самыми узорчато-массивными погонами, чем у кого бы то ни было в зале.

– Газета не врет, товарищ маршал. Все верно.

Генералы привстали, за ними лениво последовал и Юн, шумно отодвинув стул.

– Сядьте, —усталый голос вошедшего был сух и резок. – Нашли время.

Твердо шагая по каменному полу, фельдмаршал медленно прошел к самому высокому стулу во главе стола и, кряхтя, сел.

Все плюхнулись обратно. Один окончательно проснувшийся генерал продолжал стоять, глядя на медленно закрывающиеся тяжелые ворота и коридор за ними. Там, отдаваясь эхом, слышались шаги, потом чьи-то ругательства. Через секунду показался силуэт человека, на ходу натягивающего китель, в тапках и шортах, спешно семенящего к залу. Перед входом, потеряв тапок, мужчина пропрыгал за ним назад, поддел ногой и ловко протиснулся в закрывающиеся двери. Зал наполнился звуками запыхавшегося дыхания.

– Началось? – проговорил вбежавший с отдышкой.

Маршал Юн захохотал. Одноглазый Мик и фельдмаршал весело переглянулись, один генерал Гин невозмутимо отдал честь.

Вошедший, поправляя китель, с негромкими ругательствами прошел к стулу рядом с маршалом, ловя на себе усмешку и презрение последнего, недовольно сел, закинув ноги в мягких плюшевых тапках на стол.

– Чего ржешь, бычара?! В гробу я видел такие собрания! Никогда бы не пришел!

– Если честно, мы слегка удивлены вашему присутствию, господин Химмель, – заметил фельдмаршал.

– Ей-богу, не планировал. Если б не два ополоумевших лейтенанта, остаток военной карьеры которых теперь пройдет за промыванием унитазов в звании рядовых, – в жизни бы не появился на подобном сборище!

– То есть? – Мик изобразил удивление.

– То и есть: лежу я, отдыхаю после…ночи, как ни с того, ни с сего двое каких-то вздумали барабанить в двери, окна, что-то кричать про собрание срочного совета и так далее и тому подобное. Я им приказал, потом умолял, и угрожал, и кричал, чтоб убирались к чертовой матери. Так нет! Упорно пытались меня разбудить, пока обоих не вырубил, – маршал потер кулак. – Но уснуть как-то не вышло.

Сидящий рядом Юн покачал головой и снова принялся за рукав.

– Короче, надеюсь, произошло нечто не меньше конца света! – хмуро проговорил Химмель.