Ленин. 1917-09

Но вместо расплывчатых сталинских формулировок – "если суд будет демократически организован", "власть, которая будет иметь хоть некоторую честь" – требования Володарского должны были обеспечить полную гласность, участие представителей Советов, куда несомненно вошли бы и большевики и невозможность полицейского произвола – а именно суд присяжных.

Сталин подумал. В общем, тоже приемлемо. Всё это не гарантирует неприкосновенности Ленина при конвоировании или пребывании в заключении. Кроме того, общественное мнение нынче таково, что суд присяжных вполне может вынести обвинительный приговор. Ленин, возможно, останется жив, но будет надолго изолирован от руководства партией. Не так плохо для Сталина.

На трибуне появился новый оратор. Он чем-то напоминал Ленина. Бородка, усы, начинает лысеть. Но выглядел человек значительно моложе. Что не мешало ему держаться перед аудиторией весьма спокойно и уверенно. Отпив воды из стакана, он улыбнулся присутствующим и начал:

– В вопросе о выдаче и невыдаче товарищей Ленина и Зиновьева мы не можем встать на почву схоластики. Что значит "честный буржуазный суд"? Разве честный буржуазный суд не будет стремиться отсечь нам голову?

В зале прокатился смешок. Оратор сразу завоевал симпатии слушателей.

Он произнёс ещё несколько выглядевших как-то очень спокойно и логично фраз и закончил:

– Как видим, нет абсолютно никаких гарантий не только беспристрастного судопроизводства, но и элементарной безопасности привлекаемых к суду. Благодарю за внимание, – и спустился с трибуны, провожаемый аплодисментами.

Сталин внимательно смотрел вслед возвращающемуся на своё место выступившему. Николай Бухарин. Восходящая звезда партии. Двадцать восемь лет, из них десять – большевик. Теоретик марксизма, а как выяснилось теперь – и неплохой оратор. Будет делать вместе с ним, Сталиным и Милютиным доклад "По текущему моменту" вместо арестованного Троцкого.

Да, наверное, ещё один соперник. Вряд ли остановится в своей партийной карьере на скромной роли делегата съезда.

Теперь, похоже, все старания по явке Ленина на суд насмарку. Да, ещё предстоит выступление Орджоникидзе, где будет изложено, собственно, сталинское видение ситуации – насчёт трибуны суда, с которой Ленина услышала бы вся страна. Но большинство на съезде, похоже, за точку зрения Бухарина.

Он не ошибался. Забегая вперёд, скажем, что после голосования из нескольких предложенных вариантов резолюции по явке Ленина и Зиновьева на суд была большинством голосов был одобрен именно предложенный Бухариным. Съезд проголосовал против явки. Ленин оставался на нелегальном положении.

На этом неприятности не закончились. Политический отчет ЦК по ходу событий с апреля по июль делал Сталин. Он, собственно, повторил известные тезисы партии об июньских событиях и июльском восстании.

После чего часть делегатов обвинила руководство партии, что ЦК лишь командовал, не запрашивая волю партии.

Раздражённый Сталин ответил в заключительном слове:

– Требовать от ЦК, чтобы он не предпринимал никаких шагов, предварительно не опросив провинции, значит требовать, чтобы ЦК шел не впереди, а позади событий и только констатировал в своих резолюциях уже совершившиеся факты. Но это был бы не ЦК.

Сталин продолжил заочную борьбу с Лениным. В докладе о политическом положении он возражал вождю по трем важнейшим вопросам.

1) По вопросу о явке на суд, о котором мы уже говорили.

2) По вопросу о природе власти, которая установилась после июльского восстания. Ленин говорил о полной победе контрреволюции, а Сталин заявил: "В данный момент всё еще не ясно, в чьих руках власть".

3) По вопросу об анализе движущих сил Февральской революции. По Ленину, Февральскую революцию совершили два класса: пролетариат и крестьянство.

Сталин говорил о "коалиции" четырех сил: рабочего класса, крестьянства, либеральной буржуазии и иностранного капитала.

Хотя либеральная буржуазия непосредственно в уличных столкновениях замечена не была, а кому и как помогал иностранный капитал, из слов Сталина осталось неясным – но уж очень ему хотелось утереть нос Ленину хотя бы в каком-нибудь теоретическом вопросе.

Впрочем, были и приятные для Сталина моменты.

По вопросу о лозунге "Вся власть Советам", который Ленин требовал безоговорочно снять, съезд всё же принял эластичную формулу, которая была скорее за Советы. Владимир Ильич ещё до съезда писал, что Церетели и Чернов превратили Советы в "фиговый листок контрреволюции". Мнение вождя было изложено так:

"Данные Советы провалились, потерпели полный крах из-за господства в них партий эсеров и меньшевиков. В данные минуты эти Советы похожи на баранов, которые приведены на бойню, поставлены под топор и жалобно мычат."

Отсюда требование Ленина снять лозунг "Вся власть Советам".

Съезд , конечно, не выдвигает снова этого лозунга, но и не снимает его. Он молчаливо допускает пригодность того даже сейчас, но без взятия власти мирным путем. Соответствующий пункт резолюции Съезда гласит:

"Советы переживают мучительную агонию. Лозунг передачи власти Советам был лозунгом мирного развития революции, безболезненного перехода власти. В настоящее время мирное развитие и безболезненный переход власти к Советам стали невозможны. Правильным лозунгом в настоящее время может быть лишь полная ликвидация диктатуры контрреволюционной буржуазии"

Такая постановка вопроса допускала, что Советы могут оказаться теперь (не так, как раньше) органами немирного и "болезненного" перехода власти. Поэтому надо их беречь даже такими, какими рисует Ленин. Та же резолюция целит как раз в эту точку, когда ставит задачей партии: "Отстаивать против контрреволюционных покушений все массовые организации и в первую голову Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов".

Хотя бы здесь Сталину удалось не проиграть отсутствующему вождю.

На съезде, как и ожидалось, уже официально в большевистскую партию вошел Троцкий со своей группой межрайонцев. Соответственно вместе с Троцким в партию вошли Луначарский, Володарский, Мануильский и другие.

Несмотря на то, что по большинству вопросов Сталин на Съезде проиграл, в том числе и отсутствующему Ленину, всё же можно было сказать, что роль вождя на съезде играл именно он. Конечно, внешне это стало возможным из-за отсутствия Ленина, Зиновьева, Каменева и Троцкого. Но тем не менее.

Съезд избрал новый состав ЦК. В него вошли двадцать один человек. Больше всего голосов набрали отсутствующие Ленин, Зиновьев и свежеиспечённый большевик Лев Троцкий. Сталин оказался лишь не четвёртом месте. Затем шли Каменев и Свердлов.

В ЦК попали среди прочих Бухарин, Урицкий, и, конечно, неудержимая Александра Коллонтай. Все эти трое – впервые.

Начало августа 1917 года.

Пребывание Ленина в Разливе становилось всё опаснее. Временное Правительство продолжало его разыскивать. Сразу после отъезда Владимир Ильич поселился на квартире рабочего Емельянова, в Сестрорецком районе, станция Разлив. Но очень скоро пришлось перебраться в лес – нового квартиранта могли случайно заметить соседи. Бережёного бог бережёт.

Ночевать Ленину приходилось в стогу, укрываясь зимним пальто – ночи в этих местах всё же были сырые и холодные – а питаться тем, что доставляли детишки Емельянова.

Но и в лесу становилось небезопасно – на убежище Ленина могли наткнуться случайные охотники или грибники, а близость к Петрограду означала, что при получении любой информации о подозрительном человеке, живущем в лесу, агенты Керенского могли найти этого подозрительного человека очень быстро.

Было принято решение перевезти Ленина в Финляндию. Великое Княжество Финляндское ещё при царе пользовалось немалой автономией и привилегиями, которые, правда, были отменены после революции 1905-го года. Но Февральская Революция привилегии восстановила. Финляндский Сейм 18 июля принял закон о восстановлении автономных прав Финляндии. Правда, закон был отклонён Временным Правительством, Сейм распущен, а здание Сейма заняли российские войска.

Но тем не менее финны не очень-то были склонны следовать распоряжениям российского правительства, и его агенты чувствовали себя на территории Финляндии куда менее свободно. Так что Ленин мог чувствовать себя там спокойнее. Да и комфортнее в смысле бытовых условий.

Принялись искать самый безопасный способ переезда Ленина.

В конце концов было решено перейти финляндскую границу под видом сестрорецких рабочих. Дело в том, что многие из них жили на финляндской территории и для перехода через границу пользовались упрощенными паспортами. Емельянову было поручено достать такие паспорта у своих товарищей по заводу. Паспорта были получены, оставалось только поменять на них фотографии. Неожиданное затруднение встретилось при розысках парика для Владимира Ильича. Охранка Керенского, озабоченная поимкой Ленина, запретила парикмахерским всякий прокат и продажу париков без предъявления удостоверения личности.

Александр Шотман, которому ЦК поручил организацию и руководство переправкой вождя, заручился удостоверением театрального кружка финляндских железнодорожников на Выборгской стороне и таким образом беспрепятственно получил два парика в парикмахерской на Бассейной улице.

Ленин без усов и знаменитой бородки, в парике и одежде рабочего был почти неузнаваем. В таком виде его и сфотографировали на новые документы.

Владимир Ильич стал рабочим Константином Петровичем Ивановым.

Прежде, чем переправлять Ленина через границу, Шотман должен был проверить – насколько тщательно там просматриваются документы. С этой целью ему и его помощнику Эйно Рахья пришлось раздобыть для себя через Генеральный штаб разрешения на право свободного перехода через финляндскую границу туда и обратно. Как гражданам Великого Княжества Финляндского, эти разрешения были выданы им без особых затруднений.

Перейдя пешком в нескольких местах от Белоострова на юг до Сестрорецка границу они убедились, что этот способ ненадежен. При каждом переходе пограничники чуть ли не с лупой просматривали документы и чрезвычайно внимательно сличали лицаи с фотографиями.

Тогда был выработан план, по которому Владимир Ильич поедет в Финляндию на паровозе в качестве кочегара.

Было решено перебраться сначала из болота на квартиру ещё одного большевика-финна Кальске, там переночевать и вечером пойти на станцию Удельная, где Ленин сядет на паровоз. Шотман с Рахья в том же поезде должны были сопровождать его на финляндскую территорию до станции Териоки, где в нескольких верстах была приготовлена надежная квартира.

Машинист Ялава, согласившийся взять к себе на паровоз Ленина, был хорошо знаком Шотману еще с детства. Когда ему сообщили какому риску он подвергается, он с истинно финским хладнокровием только улыбнулся и уверил, что "всё пройдет очень хорошо".

Когда переправа была подготовлена, Шотман с Рахья поехали в Сестрорецк, чтобы в тот же день вывести Ильича из болота. Емельянов с сыном были уже у стога и укладывали в лодку накопившиеся за три недели пребывания в стогу газеты, пальто, одеяла и прочее.