Сновидение Жени

Сновидение Жени
Иван Терехов

Жене мучительно не хватает друзей. Чтобы это исправить, он учится управлять сновидениями. Однако новое уменье оборачивается против него самого.

Вы не устали? Каждый день приводить себя в порядок, для тех, кому до вас нет и дела, волочиться по веткам метро среди тысяч безучастных лиц, выдавливать из себя приветствия и улыбки. Вы никогда не чувствуете себя одиноко? Пусть даже в знакомой компании или в кругу семьи. Я повторю, вы не устали?

Женя провалился в сон. Он лежал посреди цветущего луга. Вокруг шелестела трава, слышалось пение кузнечиков. С неба слепило солнце. Женя потянулся.

– Времени ещё много, так что можно вспомнить приятное. Что бы выбрать? День Рождения? Новый год? О, точно! Новогоднюю дискотеку.

Одни школьники, называли это событие новогодним балом, другие – дискотекой, третьи – непристойным словом. Но для всех это было нечто волшебное и значимое.

Мир потемнел, покрывшись отупляющим гулом и светом стробоскопа. Женя встал. Гул стих. Вокруг шевелились тени людей. Зазвучала спокойная, плавная музыка. Женя подошел к рядам стульев, выставленных вдоль стены.

– Разрешите пригласить вас на танец?

Света улыбнулась и отвела взгляд в сторону, но всё же вложила свою руку в руку Жени, и поднялась навстречу. Время замедлилось.

– Этот вечер я никогда не забуду, – пронеслось воспоминание о мысли, прозвучавшей в его голове в тот день.

Света и Женя медленно покачивались в такт музыке.

Вдруг Женя почувствовал, что рука Светы покидает его плечо.

– Извиняй, но этот танец Света обещала мне.

И вот уже Света танцует с Вовой, а Женя стоит в углу зала, обескураженный и неуклюжий. Было ощущение, будто Вова знал, что Женя попытается пригласить Свету, и специально, чтобы обидеть, увёл партнёршу. Звучит медленный танец, каждый нашел себе пару, и только Женя стоит и неловко двигается в одиночестве. Женя начинает слышать смешки. Это над ним смеются? Нет. Стоп!

Женя остановил сновидение. Сколько раз он пытался вырезать этот досадный момент из своей памяти, и сколько раз он возвращался вновь. Хотелось ощутить лишь первую часть воспоминания, но никак не эту. Женя поднял руку и сжал кулак. Актовый зал скомковался, как лист бумаги, и исчез. Женя оказался в пустоте.

– Пришло время заняться чем-то полезным. Смоделирую, пожалуй, завтрашний день.

Женя начал моделировать. Первая часть особого интереса не представляла. Зарядка, завтрак. Это можно пропустить. Далее, моделирование показало опоздание в школу. Женя отмотал назад, и ещё раз пересмотрев утро, решил, что опаздывать будет в любом случае. Предстояло, выбрать. Пойти пешком или поехать на автобусе. Выбрав первое, он расслабился. Моделирование шло своим чередом. Пять уроков прошли гладко. А вот на шестом моделирование показало контрольную работу. Нет, Женя-то готов. Кое-кто может быть не готов. И этот кое-кто сидит один за партой. Стало быть, если Женя подсядет, то рано или поздно к нему обратятся за помощью. О, он поможет. Это может стать поводом для общения. А может и для дружбы.

Тут размышления Жени прервал разговор.

– Ой, я так волновалась. Ужасно выступила! Думала, ничего не выиграю. И тут меня объявляют!

– Вот это здорово! Ты, наверно, долго тренировалась.

– Ещё бы! Я, в отличие от этих лопушков, допоздна на тренировках.

– Ну я то не лопушок?

– Нет, конечно. Мы же с тобой друзьяшки.

Женя огляделся. Внешне модель не изменилась. Те же стены. Те же люди. Звуки не те. Женя вышел из класса. За дверью находилось точно такое же помещение. Это была перемена. Света сидела на третьей парте в среднем ряду и одаривала своим общением Вову. Да, Светлана, как всегда, была прекрасна, но не она приковала внимание Жени. Внимание его привлёк наблюдавший за этой парочкой. Это был человек, словно слепленный из глины с сухой потрескавшейся коркой вместо кожи. Из всех черт на его лице отсутствовала лишь одна. Рот.

Женя остановил моделирование.

– Ты позволил себе хозяйничать здесь, за что приговариваешься к ликвидации.

Человек не ответил. Он продолжал глядеть на замершие фигуры одноклассников. Женя продолжил.

– Не пытайся притвориться кошмаром. Эти ребята не своевольничают. А вот сгусток из накопившихся мыслей, вроде тебя, может.

Человек вздрогнул и направил свой взгляд прямо на Женю. Женя поднял указательный палец. Тот вытянулся и превратился в топор. Со стороны глиняного человека раздался смешок. Хоть рта он не имел, но слышно Жене его было прекрасно.

– Отрубить голову?! Да ты что! А шляпу тогда на чем носить? А есть во что?

Голос глиняного был низкий, басовитый. Речь то и дело прерывалась хихиканьем. Женя замахнулся.

– У тебя нет ни шляпы, ни рта. Так что, прощай, юморист.

Жил-был мальчик. 15 лет, невысокого роста, тёмные курчавые волосы, а под глазами – мешки. Чего ему не хватало, так это друзей. Крепко не хватало. В начальной школе было ещё терпимо, да и всё вокруг в то время было каким-то солнечным, радостным. А вот классу к шестому, когда ребята окончательно разделились на отдельные маленькие общества, стало тяжело. Один он остался. Никто не подойдёт, не спросит, как дела. Все сгрудились в кучки и жужжат, и гул стоит на весь класс. Но тогда мальчик ещё не отчаялся. Он помнил фразу: «Спрос рождает предложение». С фразой этой он был не согласен, поэтому решил создать предложение. Весь остаток шестого класса ушёл на физическое развитие. К его концу у Жени – так звали этого мальчика – уже было шесть кубиков пресса. На уроках физкультуры он подтягивался больше всех и бегал быстрее всех. Правда только на короткие дистанции. Но «как дела?» по-прежнему не спрашивали. В следующем учебном году он сделал ставку на развитие умственное. Теперь его оценки редко опускались ниже четвёрки, а до двоек дело и вовсе не доходило. Это дало кое-какой эффект. На контрольных к нему стали обращаться за помощью и часто просили помочь с домашним заданием. Но друзей так и не появилось. Немного скучная история, вам не кажется? Всё веселье началось, когда появился я.

Первым, что я почувствовал, была вибрация. Я услышал море голосов и начал тонуть в них. Они подавляли меня и душили своим шипением, своим гоготанием, своим визгом. Это были мысли. Надо было за что-то удержаться, и я, сам не помня, как, создал под собой землю. В этот момент я осознал себя. Я попытался оглядеть своё тело. Ха! Его не было. Так, какой-то мутноватый подрагивающий дымок – не более. Посмотрев вокруг, я понял, что не сильно отличаюсь от океана мыслей, окружавшего меня. Из глинистой земли, что лежала под моими ногами, я начал лепить свой образ, создавать тело. Я довольно сносно слепил туловище, ноги, руки, голову. Я создал глаза, уши, нос, волосы, ногти. Мне нравилось, то, что получалось. Тут зазвонил будильник.

Я почувствовал, как напряглись мышцы. Океан вокруг залился светом. Я проснулся? Нет. Это Женя проснулся. Меня ждал первый школьный день в теле, дарящем полный набор чувств, но контроль над которым я пока что не мог получить. Кто-то мог бы назвать это пыткой, но лично мне этот день нравился. Столько ощущений! Мысли в океане вокруг сновали туда-сюда. Некоторые притягивались ко мне и впитывались в глиняную кожу, что было приятно. Эти мысли были в основном связаны с одноклассниками. «Этот прошёл мимо. Тот не поздоровался», – примерно так. Женя этого не замечал, а я видел, что мысли витают не только здесь, внутри его головы, но и повсюду в окружающем воздухе. Но до них мне было не добраться. Было забавно наблюдать, как на уроке, вылетая из тела учителя, дрожащие дымки мыслей впитывались некоторыми учениками, в числе которых был и Женя. Второй урок был необычный. Приходил какой-то господин. Василий Брутов – так он представился. Из его одеяния сильнее всего выделялись тёмные очки, закрывавшие половину лица. Он что-то долго рассказывал о своей работе, а после урока отозвал Женю в сторону и сказал, что у него для Жени кое-что есть. Тогда показалось, что он смотрит именно на меня, хотя глаз его за очками и не было видно. Он подарил Жене книжку «Осознанные сновидения за три элементарных шага».

Когда Женя открыл книгу, я ощутил лёгкое покалывание на кончиках пальцев. В первой части говорилось о снах внутри тела. Описывалось то, как концентрироваться и не отвлекаться на мысли. Это я уже умел. А вот Жене пришлось тренироваться. Вся первая ночь у него ушла именно на это. На утро навалилась усталость, и чтобы не ощущать её, я забрался поглубже в разум Жени и стал наблюдать. Разглядывая себя в зеркале, Женя заметил, что глаза его теперь очерчены по контуру тонкой чёрной полосой.

На следующий день мы прочитали, как во сне создавать внутренний мир. И с приходом ночи Женя начал творить. Удивительно, но у него получалось. Он создал бескрайнюю фиолетовую комнату, лишенную стен, пол и потолок которой были одинаковы и представляли собой нагромождение толстых квадратных столбов. Весь остаток ночи он развлекался, наращивая и сжимая их. Я решил оставить его за этим бесполезным занятием и вернуться к клочку земли, созданному в первый день моей жизни. Я расширил его и превратил в цветущий луг. Следующие несколько ночей мы только тем и занимались, что создавали разные комнаты, ландшафты и предметы.

Затем мы прочитали о моделировании. Это было интересно. Оказывается, используя всю поступившую в мозг информацию, можно было создать разновидность внутреннего мира, который мог с некоторой точностью показать будущее. И всю следующую ночь Женя как раз пытался научиться этому. Я быстро освоился и заскучал. Не давали покоя поглощённые сегодня мысли. Сегодня над нами смеялись. У нас украли новогодний танец. А ответить мы ничем не могли. Я создал тот актовый зал, наполнил его теми же людьми, а затем поджёг. И пламя танцевало и смеялось.

Я проснулся. Именно я, а не Женя. На будильнике было три часа ночи. Где-то глубоко внутри Женя тренировался строить модели, а его тело было теперь полностью под моим контролем. Я подошёл к столу и открыл книгу на второй части. В ней говорилось о сновидениях внешних. Теперь было понятно, как управлять этими мыслями или сновидениями за пределами нашего тела, как называли их в этой книге, и как погружать в них других людей. Говорилось, что граница между сном и реальностью на самом деле очень зыбка. Мозг напрямую управляет телом, следовательно, погрузив человека во внешнее сновидение, можно было полностью или частично управлять им. Можно было внушить любой образ, парализовать, заставить двигаться, внушить боль и даже убить. Но, чтобы пробудить эту способность в полную силу, нужно было, чтобы первый разум – источник мыслей и сновидений – испытал сильную эмоцию. Под первым разумом подразумевался Женя. И я начал искать способ заставить его испытать сильную эмоцию. И искал я с помощью моделирования.

Голова шлёпнулась на пол и растеклась серой жижей. Тело упало следом.

– Откуда взялся этот глиняный человек? –думал Женя, – впрочем, не важно. Мой дом – моя крепость, а моя голова – тем более.

Надо было продолжить моделирование. Благо, времени оставалось ещё много. Женя втянул топор обратно и двинулся к выходу.

– Эй, куда прёшь, лунатик!

Женя почувствовал холодный пол школьного коридора.

– Что совсем страх потерял?

К нему обращался Вова. Пару секунд назад он столкнулся с ним. Женя вспомнил это так же четко, как и то, что уже прошло пять уроков и на физкультуре их команда проиграла всухую.

– Я не сплю, – пронеслось в голове Жени. – Я это чувствую. Но как же так вышло?

– Чего завис? – продолжал Вова. – Чеши в класс. Сейчас контрольная.

Женя поднялся и вошел в класс вслед за Вовой. Разом навалилась усталость. К сожалению, контроль снов почти не позволял выспаться. Женя постарался двигаться как можно естественней. Нельзя, чтобы кто-то посторонний начал догадываться о его секрете. Спросят, мол, чего опять такой вялый? А от недосыпа язык-то без костей. Самое лучшее, что может случиться, так это то, что его слова будут приняты за бред. А о худшем Женя старался и не думать.

Вова. Он здесь? Значит выздоровел. Значит место рядом со Светой … занято.