Властитель груш

Показывать пальцем на дельного парня вроде Хелега чревато, но кивать и стрелять глазами сейчас гораздо опаснее. В отличие от кишок, с северянином есть хоть какой-то шанс.

***

Карл шествовал по Серебряному Пути неторопливо и важно, как человек, который многим заправляет, никуда не торопится и вообще не хотел бы слишком раскачивать на ходу голову. Камзол и новенький матерчатый пояс из алых и золотых полосок от вчерашнего пира не пострадали вовсе – запарился он гораздо раньше, чем облился вином. Залитый дублет и потерянное перо из шляпы тотчас заменили новыми, башмаки почистили, чулок подвязали как надо. Вот теперь можно и всяким врагам на глаза попасться.

По счастью, владения Треф располагались внутри приличной части города – её граница охватывала кварталы патрициев, купцов, половину территории ткачей и три четверти Сада. В данный момент счастье заключалось в цехе золотарей, что с каждым наступлением ночи аккуратнейшим образом вычищал желоба и опорожнял все смрадные ёмкости, особенно в кабаках. Вот сунуться в трущобы он точно бы не решился. И совсем не из страха нарушить мир.

Впрочем, сомнительный эликсир Стефана уже начал действовать. Даже мысли о почтенных кальварских говночерпиях не помутняли рассудок. Стоит приобрести небольшой запас этого зелья. Через три пары рук, конечно – не то синяя ведьма наверняка подсыплет отравы.

Главный кабак Треф тоже почти пустовал. Несколько торгашей в скромных платьишках тихо перетирали торгашеские дела в углу – на них круг посетителей и замыкался. Увидев Карла, широкомордый корчмарь так и подскочил со стула. В кулаке у него болталась тощая полуощипанная курица.

– Герр Даголо, ничегосебе! Подать что-нибудь? Бренди, вина?

– Плесни пива, только горло промочить, – важно просипел мужчина, сдвигая шляпу на затылок. – Я пришёл к Валету. Ты не знаешь, где…

Он прервался на полуслове, едва направив взгляд в игровой угол. Сам Валет Треф восседал там с кучей карт и парой детишек.

– А, вот и мой друг Валет! – воскликнул валон. Ренер тут же вскочил со стула, раскинул руки в стороны и возопил:

– Друг Карл!

Лицо шулера едва ли не светилось от радости, но глаза беспокойно заметались от корчмаря и трефового громилы у входа к вороху игральных карт на столе. Он вроде как был старым другом Шульца: другом хитрожопым и трусоватым. Не лучшие качества для хранителя секретов.

– Что это вы тут делаете?

– Карты перебираем, ясное дело.

Альфи сел обратно и обвёл стол широким жестом. Костлявый, как дворовый пёс, но на удивление чистый мальчишка по левую руку ненадолго поднял на гостя глаза, шмыгнул носом и вернулся к своему занятию – ножичком он скоблил червонного короля, опасно орудуя лезвием у самой королевской глотки.

Его приятель по правую руку, в здоровенном чёрном берете, склонился над зачищенной картой и вовсю орудовал тонкой кисточкой. Кончик красного языка торчал из-за его зубов и напряжённо шевелился на каждом длинном штрихе.

– По картам, которыми епископ играл, я могу перечислить всё, что он за игрой стрескал.

Валет сбросил одну за другой несколько карточек в ведро. Даже сверху было видно, что туда отправляется ну уж полный мусор, только на растопку годный.

– И списочек вообще не постный!

– Гадкий отец Венцель!

Карл бросил шляпу на свободный угол стола и медленно опустился на табурет напротив. Внутренности, негодовавшие на каждом третьем шаге, наконец немного успокоились. Он даже сумел выдавить из себя дружелюбную ухмылку, когда обратился к детишкам:

– Ребятки, погуляйте-ка, мне надо поболтать с Валетом.

Мальчишка справа послушно положил ножичек и собрался вставать; рисовальщик же поднял удивлённый взгляд на обоих мужчин. Только тут Даголо понял, что это девчонка, поразительно схожая с мальцом и в таком же мальчишеском тряпье.

– Сидеть, – сухо бросил Валет более расторопному близнецу. – Ты что, какие-то грязные грубые сплетни для меня принёс?

– Да вроде того…

Карл провёл большим пальцем по внутренней стороне полосатого пояса, поднёс руку к уху девчонки и сделал вид, что достаёт из-за него мелкую монету.

– На, держи. Купите себе пряник, или…

Он осёкся, попытавшись честно вспомнить, на что сам мог потратить деньги в этом возрасте. Почему-то в памяти всплывала только трактирная девка, согласившаяся задрать юбку за пятак.

– Или чего там ещё.

– Дядя Дворбак говорит, от сладкого зубы делаются худые и вываливаются, – возразила та, поглядывая то на медяк, то на хмурящегося Ренера.

– Зубы у тебя вывалятся, если не будешь меня слушать, сопля ты борзая, – пообещал Карл так ласково, как только позволял осипший голос.

Валет махнул рукой; девчонка цапнула монетку, чирикнула «Спасибо» и за руку потащила брата к выходу.

– Хрен с тобой. Выкладывай, что за дело.

Карл молча взял кружку с подслащённой водой, сделал глоток, глядя поверх на Ренера; лишь затем он непринуждённо спросил:

– Как в Хафелен прокатился?

– Скучновато. Ты за хафеленскими побасёнками пришёл, что ли?

– Ну, мне и впрямь не интересно, сколько ты там выпил и девок переимел за счёт родни Шульца. Ты же не за этим ездил?

– Это уж точно, – шулер хохотнул. – Здешние девки куда сочнее. И треской от них не разит.

Для вида Карл усмехнулся, но глаз с Валета не спустил.

– Так что ты там делал, Альфи?

– Да, ну, ничего особенного. Просто дела. Тебе-то что?

– Ну, может, я бы захотел вписаться?

Даголо передвинул убогое сидение так, чтобы с наибольшим удобством раскинуться на своей половине стола; локоть он положил на угол и закинул ногу на ногу. Разумеется, никто не поспешил подать ему с угодливой улыбкой нормальный стул, как только он обозначил намерение присесть. Но это пока.

– Папаша замучал. Говорит, мол, давно мне пора вникнуть в дела, где деньги родятся, а не только бошки откручивать.

– Тебе бы с Готфридом лучше перетереть, – с видимым спокойствием шулер перебирал заново сложенную колоду из отчищенных и подрисованных карт. – Ей-ей, я и половины не знаю. В основном писульки таскаю от него к матушке и обратно. В торговле я и сам не шарю, мне привычней карты чесать.

– Расскажи меньше половины, так и быть. А я угадать попробую.

Альфред отложил колоду, положил руки на стол, посмотрел прямо.

– Сказал же: не знаю я не шиша. А что знаю, о том мне болтать не велено. Хочешь подробностей – Готфрида спроси, чего ко мне-то пристал, как банный лист к жопе?

Карл не шелохнулся, не желая терять устойчивую расслабленную позу, найденную с таким трудом. Громко прихлебнув из кружки, он медленно проговорил, разглядывая дверь в «переговорную»:

– Я вот что думаю, Альфи: наш дорогой друг Гёц маленько ссучился, и подумывает Кальвар врагам продать. Вот и за Кавальеллу, допустим, он уж второй раз зад яблочком выворачивает. А я всё думаю: не потому ли, что туда куча покупателей съедется?