Раньше: таблетки

Раньше: таблетки
Иван Перепелятник

Раньше. Часть I #10
Как было бы замечательно, если бы каждый знал наверняка, даже точно и без всяких вероятностей, что у него может заболеть и когда – на что следует своевременно обратить внимание в своём же организме, и что не просто может, а послужит решением будущей проблемы со здоровьем. Так всё и будет и очень скоро! «Таблетки», рассказ серии «Раньше» – короткая история из будущего о том, как мы решили проблему с собственными недугами и болезнями через 150 лет.

Иван Перепелятник

Раньше: таблетки

Раньше, когда кто-то заболевал чем-то более серьёзным, чем простудой, первая действенная рекомендация, которую вы могли бы услышать – «Запишитесь на приём к врачу». Всё начиналось с терапевта и анализов. Требовалось пройти расширенный перечень тестов и обследований, дождаться их результатов. Когда же всё было готово, по установленному порядку ваше медицинское дело попадало к врачу-терапевту, предназначением которого и была интерпретация полученных данных, постановка диагноза и подготовка плана лечения. Медикаменты, физиотерапия, режим дня, физические нагрузки и тому подобные рекомендации – традиционный и стандартный перечень для большинства некритичных физиологических расстройств обывателя. В некоторых случаях всё было куда сложнее. Приходилось проходить исследования на громоздких и, как тогда гордо говорили, высокотехнологичных медицинских аппаратах. Непонятные сокращения типа КТ, МРТ, УЗИ, … подразумевали необходимость работы на таких устройствах опытных специалистов, разбирающихся в тонкостях и особенностях методологии исследований пациентов. Медицинское оборудование было дорогим, и позволить его себе могли далеко не все больницы. А в некоторых странах такие аппараты были доступны для пациентов только в больших государственных центрах здоровья, и очередь людей, которые нуждались в дополнительных исследованиях, доходила до нескольких месяцев. Технологии уже тогда позволяли человеку заглядывать в себя – видеть органы с достаточной детализацией для понимания их состояния, оцифровывать полученные данные, обмениваться ими дистанционно с другими специалистами, например, с более опытными врачами. Анализы крови человека и других различных биоматериалов становились всё более и более точными и детализированными. Иногда складывалось такое впечатление, что результаты анализов давали все ответы и без дополнительной интерпретации, без изучения врачами, включая и тех самых терапевтов. Если какой-то показатель не выходил из референтных значений, вот и результат – ты здоров!

Уже в то время технологии позволяли человечеству в ряде высокотехнологичных и развитых стран добиться положительной динамики продолжительности жизни. Человек, ведущий в целом здоровый образ жизни, жил куда дольше в сравнении с предыдущим поколением. Действительно, наука и технологические достижения уже обеспечивали возможность первых заметных результатов в столь чувствительной и значимой области жизни как её продолжительность.

Были и те, кто думал, что знал всё лучше и сам. Ставил себе диагноз по описаниям схожего анамнеза в интернете, находил в рекомендациях программу лечения. Надо сказать, что такая система имела определённый потенциал – самолечащемуся действительно иногда, по воле стечения обстоятельств, становилось лучше. Но, к сожалению, всё хорошо складывалось далеко не всегда. Интернет обеспечил человечеству бесценную платформу для обмена данными и знаниями. Но, как известно, всевозможного информационного мусора и псевдоцелителей, знающих всё наверняка, «методик, проверенных на тысячах и тысячах больных по всему миру» в этом источнике мировой мудрости более чем предостаточно. Зачастую самолечение, следование непроверенным и непрофессиональным рекомендациям приводило к печальным, да и просто фатальным результатам. Когда становилось очевидно, что без специалистов уже никак, пациент обращался к врачу – но помочь уже не было никакой возможности. Болезнь была запущена настолько, что выбраться из неё можно было только благодаря чуду и молитвам, с некоторой долей приложения практических научных знаний. Иногда даже и в таких безответственных по отношению к самому себе и запущенных ситуациях удавалось всё же спасти пациентов. Но такие случаи были исключением из череды покалеченных и умерших.

Не во всех случаях «по медицинским показателям» за ответами на вопросы обращались в интернет. Вместе с тем стоимость услуг профессиональных врачей была доступна далеко не всем. Когда проблема подразумевала длительную программу лечения, такие жизненные ситуации вызывали особенное беспокойство, если страховка (в начале 2000-х финансовое покрытие тех или иных ситуационных рисков, например болезни, травмирования или смерти) не покрывала конкретный случай пациента. Человек и его семья могли быть полностью разорены бесконечными счетами за анализы, уход за больным, работу специалистов и операции. В такой жизненной ситуации выбор был предопределённым – не будучи достаточно состоятельным, пациент должен был брать заёмные средства, оформлять кредит или передать свою судьбу государственным бесплатным медицинским службам, профессиональный уровень работы которых зачастую заметно отличался от коммерческого сектора. Безусловно, были и исключения из правил. Но, к сожалению, бесплатная медицина того времени редко соответствовала реальным потребностям общества. Социальное неравенство подразумевало куда большие возможности для тех, кто «держал ключи от всех дверей». Богатые (люди, у которых были в собственности большие активы: финансовый капитал, недвижимое имущество, такое как дома, квартиры, офисные центры и т.п., производственные компании и т.д.) могли позволить себе строить свою жизнь по-другому, обеспечивая своим семьям иное качество жизни, иной уровень и медицинского обслуживания. Ключевым фактором другой жизни для обеспеченных людей, как тогда ещё называли богатых, являлся не столько уровень медицинского обслуживания. Вся их жизнь была построена таким образом, что сама необходимость обращаться к медицинским службам возникала заметно реже. Проживание в экологически благоприятных районах мира, более качественная еда, более высокие стандарты качества воды, возможность вести здоровый и ритмичный образ жизни, чаще и больше путешествовать и отдыхать… – более качественный уровень всех аспектов жизнедеятельности. Совокупный комплекс возможностей для такой малой группы людей в обществе обеспечивал реальное преимущество – они жили по-другому и на другом уровне.

Состоятельные люди общалась с медицинскими специалистами не столько тогда, когда в этом возникала оперативная необходимость: они проходили регулярные и плановые обследования. Такая практика соответствует ключевому условию здоровой жизни – своевременно диагностировать и прогнозировать состояние пациента. Решать проблему следует ещё до того, как она себя проявит – это правило №1 в современной медицине было доступно ограниченной богатой прослойке общества и его политической элите. Значительно менее 1% людей в мире имели доступ и могли обеспечить себе и своим близким здоровый образ жизни, сегодня доступный всем.

Когда все же жизненная ситуация складывалась так, что связь с врачом была необходима, сомнений, как и к кому обращаться, не возникало. Целесообразности в поисках ответов и рекомендаций в интернете не было – в приоритетном контактном листе значился личный врач. Исключительные условия обслуживания привилегированных пациентов не были приоритетным условием. Залогом эффективного лечения являлись опыт специалиста, точный диагноз и правильная программа, качественные медикаменты и то самое высокотехнологичное оборудование для комплексного обследования пациентов. Опыт и компетенция ценились в первую очередь. За это и готовы все были платить.

Работали и такие частные клиники, информации о которых не было в общем доступе. Вы не могли бы найти контактные данные и местоположение такого медицинского заведения нигде. Данных не было ни в офлайновых справочниках, ни в интернете. Такие клиники не нуждались в рекламе и в росте количества клиентов. Стоимость их услуг была настолько высока, что обслуживание одного больного покрыло бы бюджет строительства небольшого регионального медицинского центра и его работу в течение года. Расположение таких клиник было недоступно для обывателя. Например, один из таких передовых центров был размещён в Альпах в центральной Европе. Добраться до клиники, расположенной на высоте около 2000 метров можно было только по воздуху на вертолёте. В таких центрах работали специалисты, профессиональный уровень знаний которых выходил далеко за пределы каких-либо стандартов. Подготовка к работе в такой клинике занимала не менее 20 лет. Талантливых студентов примечали ещё на этапе поступления в образовательные учреждения, непрестанно следили за академическими успехами и за их социальной активностью, к выстраиванию отношений с сокурсниками и преподавателями, за подходом к учёбе – одним словом, оценивали все существенные условия возможности и целесообразности сделать предложение перспективному студенту войти в закрытый клуб и получить доступ к уникальному шансу работы в клиниках, о которых никто не знает и никто и никогда не слышал. Если для аспиранта всё складывалось успешно, ему делали предложение пройти пятнадцатилетнюю стажировку в ряде специализированных медицинских учреждений, расположенных по всему миру – от ЮАР до Японии. Такой уникальный и всесторонний опыт обеспечивал практическую базу знаний, требуемую для отличительной работы, когда врач «выходил на плато» – фаза карьеры медика, когда он был готов работать со «специальными» пациентами.

Гордый и умиротворяющий вид величественных горных вершин, подёрнутых искристым снегом, немного колючее солнце, пронзительная глухая тишина и воздух, который не спутать ни с каким другим, чистый и без выраженного запаха. В таких безлюдных местах, нетронутых природных оазисах, где нет бесконечного туристического потока и часто присущего ему разорения уникального микромира, не только спокойно. Именно такие удалённые места и выбирались для строительства специализированных клиник. Ничто не должно было нарушать покой и уединение пациентов. Никакие случайные туристы не должны были бы вдруг забрести на закрытую территорию, постоянно патрулируемую отрядами частной охраны для гарантии безопасности постояльцев. Не говоря уже о журналистах и ищущих желтопрессных новостей. Всё обеспечивало сохранение полной конфиденциальности и максимальной недоступности и удалённости таких площадок. Соответствующий уровень комфорта пациентам обеспечивали несколько десятков высококлассных сотрудников. Сервисный персонал, администрация, повара и, конечно, врачи. Среди пациентов в таких клиниках можно было увидеть людей, лица которых известны всему миру. Но даже при всей своей власти и бесконечном богатстве эти небожители не могли обеспечить себе то, что доступно сегодня каждому – уверенность в завтрашнем дне.

Рид, немного утомившись от чтения раздела «Истории: как все начиналось» на информационном портале клиники, отложил планшет в сторону на соседнее сиденье и откинулся в кресле, обдуваемый едва заметным немного прохладным воздушным потоком, расслабившись в его уютных объятиях. Капсула беззвучно шелестела по трассе, рассекая сырой воздух, струящийся в теплых лучах раннего солнца.

– Насколько же всё изменилось с тех пор, – бросил Рид в пустоту, обращаясь к невидимому собеседнику. – Сегодня продолжительность жизни почти вдвое превышает показатели ограниченного круга людей с доступом к последним научным медицинским разработкам того времени. Но всё это, к сожалению, не позволило нам пока полностью исключить вероятность ошибок, неточностей в наших программах здоровья. А значит, в конечном итоге, от болезней. И мы всё ещё пока смертны, – посмотрев в окно, Рид слегка улыбнулся.

– Да, Рид, ты абсолютно прав, – отозвался Ал слегка заметными успокоительными нотками. – Но позволь напомнить тебе о тех больших, кардинальных изменениях, которые мы фиксируем за прошедшие 150 лет. Сегодня человечество ушло далеко вперед. Как ты и отметил, ключевой показатель, беспрецедентное достижение – средняя продолжительность жизни вдвое превышает таковую на начало двадцать первого столетия. Современный научный корпус обеспечивает практически стопроцентную гарантию здоровой, долгой и счастливой жизни каждому человеку. То, о чём и не могли мечтать богачи, о которых ты прочитал, сегодня определяет будущее ещё до того момента, как произойдет оплодотворение. Доскональное обследование ДНК родителей, требуемые коррекции генома – первый и определяющий этап формирования программы здоровья. В основе анализа бесконечно сложной программы жизни человека – его генома – лежат принципиально новые вычислительные возможности, фундамент которых заложен в середине двадцать первого века. Разработчики и учёные добились практически неограниченного масштабирования мощностей квантовых вычислительных машин, что очень быстро привело к очевидному превосходству искусственного интеллекта над человеком в широком перечне его активностей. Научная область, исследования и разработки новых технологий – ключевой пласт жизнедеятельности, где прежде умственной потенциал человека был определяющим. Но всё изменилось на удивление быстро начиная с середины прошлого столетия. Постановка задач и контроль – основная роль биологического индивида сегодня.

– Безусловно, человек продолжал и, конечно, играет основную роль в творческой работе и научных исследованиях, – подчёркнуто вежливо продолжал Ал. – При этом большую часть функций, отчасти рутинных и повторяющихся задач люди смогли переложить на машины, что обеспечило принципиальное ускорение множества исследований и позволило выйти по ряду из них на действенные и эффективные результаты. Медицина – область исследований, куда были направлены усилия МИРа в первую очередь. МИР – так общественный выбор определил название распределенного по всему миру кластера вычислительных мощностей квантовых компьютеров.

– Да, но коррекции генома в конечном итоге не исключили ошибок в жизненной программе, как тебе хорошо известно, Ал.

– Ты прав, Рид. С этими вопросами, погрешностями программы работа ведётся уже на следующем этапе. Просчёт и разработка индивидуального компенсирующего курса – второй ключевой элемент, призванный корректировать выявленные на этапе жизнедеятельности индивида отклонения от плановой системной программы. Эти отклонения невозможно просчитать в исходной, стартовой позиции, при анализе генома. Жизнь человека сопряжена с бесконечными изменениями, вариациями и выбором, который делают на первом этапе его родители, а далее и он сам. Меняется окружающая среда, меняется общество, происходят большие изменения, глобальные сдвиги на планете, в звездной системе и бесконечное множество иных составляющих и компонентов, оказывающих влияние на течение жизни. Все эти условия непосредственно влияют на всех и каждого. Система бесконечно сложно устроена, количество взаимосвязей буквально невозможно определить, триллионы триллионов. Никто, даже МИР не может учесть всё в своих прогнозных программах жизни. Отклонение в точности прогноза даже в 0,01% приводит на отрезке в 10 лет к необратимым последствиям. Что же касательно показателей здоровья, регулярные всесторонние обследования проводятся раз в 2 года. Результаты таких замеров – индивидуально разработанный уникальный фармакологический препарат, призванный внести своевременные коррекции в программу жизни и здоровья. МИР обсчитывает все актуальные компоненты и условия, относящиеся к каждому пациенту, производя сопоставления первичных прогнозов с актуальными данными, полученными на основе комплексного обследования и анализов. Итогом обследования служит производство уникального препарата, таблеток, приём которых раз в месяц обеспечивает коррекцию программных микро-ошибок.

– Но ведь есть и те, кто отказывается от участия в такой практике. Кто не хочет и не готов быть частью какого-то плана, хоть и разработанного с наилучшими заявленными мотивами, – возразил Рид.

– Именно так, Рид. Ты опять же прав, – ответил Ал. Такие граждане не хотят быть и частью Республики, зачастую становятся отщепенцами и отшельниками. А иногда и активно противостоят социуму. По их мнению, люди отдают свою свободу и жизнь в качестве платы за мнимые возможности, предоставляемые современной цивилизацией. Они выходят за периметр современного общества. Такие дивергенты утверждают, что их личная свобода, свобода выбора превыше возможностей жизни в искусственно созданной, запрограммированной компьютером реальности. Таковы их базовые и основные аргументы, Рид.

– Даже не знаю, Ал. По мне, так доводы совершенно спорные. Нас никто не ограничивает в наших мыслях, свободах и действиях. По большому счёту, мы действуем так, как считаем нужным. Говорим то, что считаем правильным. Отказываться от достижений науки, от участия в общественных институтах, от новейших технологических открытий, не использовать то, что предлагает медицина для твоего же благополучия мне представляется просто-напросто неразумным. Глупость какая-то. Бессмыслица.

– Рид, с тобой согласны 99,99% граждан Республики, – восторженно отметил Ал. – Мы уже подъезжаем к месту назначения. Будем в центре менее чем через 2 минуты, Рид. – Голограмма Ала постепенно исчезла, быстро растворившись в воздухе.

«А почему Ал не упомянул о третьем важном, если не о ключевом элементе в системе здоровья, да и далеко не только о нём – о Трекере?», – продолжал свои размышления Рид. – «Его интегрируют в тело ещё на этапе роста плода человека. Трекер позволяет отслеживать все показатели активности индивида – от базовых, вроде пульса, кислорода в крови, давления, электропроводимости, сахара и тому подобных биопоказателей, до перемещений и взаимодействия с обществом, с другими людьми. Трекер – это и превентивная гарантия безопасности. Никто не станет нарушать границы комфорта другого, когда система обеспечивает покой всех и каждого, заботится о благосостоянии социума на всей планете. Внедрение постоянного мониторинга состояния каждого человека на Земле в совокупности с мощью и потенциалом МИРа обеспечило возможность беспрецедентного уровня точности построения прогнозов потребностей всей планеты. Нам наконец удалось сбалансировать всю экосистему и перестроить миропорядок, устранив саму необходимость в бесконечной борьбе за ресурсы между кланами. Новый уровень качества жизни, программа здоровья – можно сказать, один из побочных эффектов научного прорыва и цифровой революции середины двадцать первого века, освободивших человечество от прежней аналоговой и неэффективной системы жизнеустройства. Как могут не понимать этих очевидных аргументов „за“ эти дивергенты», – окончательно утвердился Рид в своих размышлениях.

Заполняя тишину, система управления капсулой включила режим звуковой прозрачности, впустив в кабину приглушенный шум леса, проносящегося за окном: тихий ветер, трепещущий верхушки деревьев, изредка доносящиеся голоса его постоянных жителей, переливами и трелями, заявляющими о своем праве на территорию, пробивающиеся сквозь плотную зеленую завесу деревьев лучи света. «Всё здесь умиротворяет», – подумал Рид.

Капсула немного замедлила ход перед очередным крутым поворотом горного извилистого серпантина. «1950 метров над уровнем моря», – гласила отметка на очередном дорожном знаке на обочине.